Горячая гей библиотека

Звуки джаза

Часть 1

Я уже несколько лет работал в Америке. И сполна ощутил и знаменитую американскую работоспособность, и их хваленый индивидуализм.

"Влэд" - на свой манер произносили они мое имя, хлопали по плечам, улыбались фальшиво-белоснежными зубами и так же фальшиво-бодро интересовались, как мои дела. Ну, может, зубы у кого-то были и настоящие, не знаю.

Я понял для себя одно – выжить в этой стране можно, только если быть настоящим трудоголиком и действительно любить свою работу. К счастью, в моем случае это приблизительно так и было. Однако, я стал замечать за собой какую-то подозрительную сентиментальность и излишнюю обидчивость и отнес их на счет усталости. Было начало июня, в делах наступило затишье, и я решил побаловать себя таким экзотическим отдыхом, как морской круиз. К своей радости, в агенстве я узнал, что могу выбрать лайнер с русскоговорящей командой на борту – так я мог прикоснуться к частичке родины.

Как только я попал на лайнер, меня захватила атмосфера беззаботности и праздника, царившая на нем. Огромный, красиво отделанный, с коврами и чудесными живыми цветами, он просто покорил мою впечатлительную в тот момент душу.

Наступил вечер. Мной завладело какое-то романтическое настроение, захотелось влиться в эту безмятежную тропическую атмосферу. Я переоделся в светлый костюм и не без некоторого самодовольства посмотрел в зеркало, как будто заново рассматривая себя. Я похудел за эти три года напряженной работы, и на лице четко выступили скулы и серые жестковатые глаза. А светлый костюм подчеркивал смуглую от загара кожу.

Я вышел на палубу, подошел к поручням и стал смотреть в бесстыдно-красивый малиновый закат. Знойный воздух становился свежее, волны приобрели медный оттенок, и на небе уже зажигались первые звезды.

Я спустился вниз, в музыкальный салон, сияющий огнями и уставленный какими-то невозможными зелеными папоротниками. И понял, зачем поехал в этот круиз.

Тут играли джаз. Точнее, музыку обеих Америк – плавные, словно качающие тебя на волнах фокстроты, чувственные латиноамериканские мелодии. Но в основном это был джаз – искрометный, веселый, захватывающий. Я понимал и любил эту музыку и всегда подозревал, что душа моя пришла откуда-то из эпохи джаза.

Но когда я увидел их саксофониста, то понял, что в первый раз понял не все. Этот музыкант был создан для сцены. Он носил какой-то невероятный костюм, а экзотичная и стильная шляпа только оттеняла абсолютно правильные черты его лица. Иногда, когда он не играл, то принимался вдруг танцевать на сцене, не прикладывая к этому никаких усилий.

Я бесконечно любовался им, и даже не позволял себе мечтать о чем-то большем.

Я не мог не познакомиться с ним. Как-то после выступления, я подошел и, не зная его происхождения, заговорил с ним по-английски, Стараясь не выдать ничего, кроме обычного интереса к музыке. Он недаром был саксофонистом – его голос был таким же чуть хрипловатым и безумно чувственным. Разговаривал парень очень расположено, с чистыми английскими интонациями, и губы его приподнимались в сексуальной полуулыбке. Я, довольно циничный мужчина, как-то странно робел перед ним. Прощаясь, музыкант сжал мои пальцы и внимательно посмотрел мне в глаза.

- И, кстати, Вы можете говорить со мной по-русски, - быстрый насмешливый взгляд, и он легкой походкой пошел в свою гримерку.

Я понял, что влюбился. Я забрался на какую-то удаленную пустую палубу и, прислонившись к перилам, бездумно смотрел в черное нереально звездное небо. Мои щеки стали влажными от соленой морской пыли, и мне казалось, что это мироточит моя душа. Я потерянно спустился вниз, в свою каюту, и вдруг вспомнил, что так и не спросил его имени...

Сам до конца не понимая почему, я даже не искал возможности отношений с ним. Он жил в своем, таинственном и сверкающем, сложном джазовом мире. И мне было милостиво позволено любоваться на него со стороны. Я и любовался, стараясь скрыть безумство своих глаз.Но то ли он был хорошим психологом, то ли я – бездарным актером, только он все понял. Так же как и то, что я не решусь на первый шаг.

Странно, но я вообще очень редко пытался кого-то совратить. И не только потому, что боялся грубости или насмешек. Просто мне всегда казалось, что между все должно быть взаимно, и мне хотелось, чтобы партнер так же сильно тянулся ко мне, а не только позволял себя соблазнять и ласкать.

Так или иначе, но я не смог осмелиться и признаться ему. Он же, молодой небожитель, в искрометном ореоле своего таланта и обаяния, мог позволить себе ничего не бояться и поступать, как ему заблагорассудится.

Как-то вечером, после очередного концерта, я стоял возле иллюминатора и слушал в своей душе отголоски музыки, когда он без стука открыл дверь моей каюты и вошел. Он подошел ко мне, улыбаясь своей непостижимой полуулыбкой. Я растерялся и не знал, что сказать. Тогда он молча обвил мою шею руками и прильнул к моим губам.

Мои мысли заметались в последнем трусливом сомнении, открываться ли в своих чувствах, но тело оказалось быстрее. Оно отреагировало мгновенно, и я сжал его в обьятиях.

Он оторвался от моих губ и задумчиво сказал:

- Значит, я не ошибся... Я замечал, как ты смотришь на меня.

- Нет, ты не ошибся. Но ведь я ни на чем не настаиваю, - ответил я, продолжая прижимать его к себе.

- Я никогда не был с мужчинами. Но ты мне нравишься... Ммм, я чувствую твою страсть, я хочу быть с тобой, - музыкант проводил приоткрытыми губами по моей шее, опаляя кожу горячим дыханием.

Я сжал его плечи и заставил посмотреть себе в лицо:

- Как тебя зовут?

- Энтони.

- Антон, - сказал я почти грубо, пытаясь сдержать свое возбуждение, - ты может быть не понимаешь. Я бешеный от страсти к тебе, и если ты сейчас останешься, дороги назад уже не будет. Ты просто не сможешь меня остановить.

- Молчи. Я так хочу.

Он расстегнул пуговицы на моей рубашке и провел ладонями по груди. Потом дотронулся до пояса моих брюк, но я перехватил его руки и с силой притянул к себе. Антон податливо запрокинул голову, и я стал его целовать, подчиняя своему языку влажный горячий рот.

Мы упали на кровать. Я продолжал ласкать и раздевать Антона, но долго терпеть не мог. Я достал презерватив, но он смутился и прошептал:

- Не надо это... Я хочу почувствовать Тебя, а не резинку.

Тогда я наскоро обмазал член лубрикантом и, приподняв его таз, вошел, надо сказать, довольно поспешно. Антон простонал:

- Больно... Ммм, какой он у тебя твердый, как каменный...

Я не сдержался и сделал несколько толчков. Его стоны только подхлестнули меня, и я начал двигаться быстрее и ритмичнее, рукой лаская ему член, чтобы хоть как-то облегчить боль.

Антон тяжело дышал, тело его стало влажным, и иногда он еще просил меня:

- Хватит! Не надо...

Я был как в тумане. Чувствуя, что почти подхожу к черте, я вдруг понял, что наше с ним дыхание сливается, и он, кажется, уже почти кричит от наслаждения. Эта мысль была последней. Сделав несколько жестких толчков и судорожно прижимая Антона к себе, я провалился в нереальный оргазм.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>