BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Предчувствие поцелуяЯ был преподавателем философии, работал со студентами первых-вторых курсов.
Представьте себе мрачного, достаточно привлекательного мужчину, высокого роста,
атлетического телосложения, темноволосого, с черными глазами и вы увидите меня.
Девушки студентки строили мне глазки, но я не обращал на их ужимки никакого
внимания. Гораздо больше меня привлекали тоненькие интеллигентные
юноши-студенты 18-19 лет, молодые и скромные. Наверное, поэтому мне и
нравилась моя работа. Надо сказать, что был я одинок, романы длились недолго,
и были в основном неудачны, да и трудно было найти такого вот парня, не
грубого, не развращенного, но в юном возрасте уже понимающего, что ему нужна
только любовь зрелого мужчины. Взрослые геи меня не интересовали. Вот так и жил
я, иногда тайно влюбляясь в кого-то из своих студентов, и постепенно остывая
из-за недостижимости объекта. Однажды, знакомясь с группой студентов первого
курса, я увидел его, ослепительно молодого, нежного, изящного, невероятно
сексапильного. Русые волосы, чуть смуглая матовая кожа, яркие голубые глаза,
пухлые приоткрытые губы. Он был скромен, вежлив, умен, не конфликтовал ни с
кем в коллективе. Учился он прилежно, и часто задумчиво слушал меня, подняв своё
прекрасное лицо, приоткрыв влекущие чувственные губы. Стоит ли говорить, каких
усилий мне стоило оторвать взгляд от него и продолжать вести семинар... Он
был заинтересован в моём предмете и неоднократно оставался после занятий задать
несколько вопросов, или с просьбой что-то объяснить. В эти моменты я был
счастлив. Так как моя пара была и у него и у меня последней, то часто разговор
затягивался на час, а то и больше. Постепенно с тем философских мы перешли на
более личные. Он рассказал, что его родители живут в другом городе, он снимает
квартиру, живет один, близких друзей не завел. Как-то раз он обронил, что ему
всегда нравилось общаться с людьми старше, чем он сам, а с ровесниками он плохо
сходится. Таким образом, я стал для него кем-то вроде старшего товарища,
друга-наставника. Однажды я пригласил его в поход вместе с группой, куратором
которой я являлся. Он согласился, и мы провели незабываемую ночь и утро на берегу
живописного озера. Студенты моей группы спали по трое-четверо в палатках, ему же
я, что вполне естественно, предложил переночевать в моей. В ту ночь заснуть мне было
тяжело. Мне стоило огромного труда подавить в себе желание прикоснуться к
маленькому спящему клубочку, человеку, которого я страстно полюбил не только за
молодость и красоту, но и за ум, чистоту, порядочность и скромность, которые так
редко встречаются среди наглых самонадеянных современных юношей. Закат мы
встретили вместе. С тех пор мы ещё сильнее сблизились и по-настоящему
подружились. Он стал заходить ко мне в гости на чашечку чая, однажды мы отметили
бокалами шампанского и тортиком его восемнадцатый день рождения. Так прошел
год. Он уже больше не являлся моим студентом, и это даже как-то упростило наши
отношения. Я был счастлив и не надеялся на что-то большее, чем на дружбу
этого прекрасного доброго человечка, хотя сердце моё каждый раз сжималось от
нежности, когда он уходил от меня, а малейшее его прикосновение вызывало сильную
эрекцию и помутнение в голове от дикого, звериного желания. Но я держал себя в
руках, пока мог. И вот один раз он остался у меня ночевать. Мы засиделись
допоздна за приятным разговором, и я не отпустил его одного ехать по ночному
опасному городу. Он попросил позволения принять душ, и через пятнадцать минут
вышел из ванной комнаты, одетый в белый флисовый халат, потемневшие от воды
волосы ниспадают на лоб, щеки раскраснелись, такой соблазнительный в своей
молодости и красоте... Я почувствовал, что моё тело начинает откликаться на
это очарование, и поспешил удалиться из комнаты, опасаясь выдать себя и навсегда
разрушить нашу дружбу. Я сидел на кухне, ожидая пока он уляжется, и чуть ли
не выл, как пес, от безнадежности своей любви. Полчаса или час прошло, я и
прошел в комнату, где спал мой ангелок. Кровать была всего одна в моей
холостяцкой квартире, и я с трепетом и волнением приблизился и лег, боясь
пошевелиться. Он спал обнаженным, и я как бы случайно прижался бедром к его
круглой голой попке. Я чувствовал упругость и жар молодого тела, и это сводило
меня с ума. Я жаждал прикоснуться к нему, сжать его ягодицы своими большими
ладонями, ласкать его, прижимать к себе, раздвинуть крепкие половинки попки и
вторгнуться в тугое нетронутое колечко. Я лежал, мучимый страстью, и страдающий
от недоступности своего возлюбленного. И тут он проснулся. Видимо, ощутил,
как дрожит от желания моё грешное тело. Он приподнялся на локте и посмотрел на
меня долгим взглядом. Я не знаю, понял он или нет, но в его чистых голубых глазах
читалась нежность и что-то вроде жалости, сострадания. А я... в моей душе
происходила мучительная борьба, я колебался между выбором: совратить этого
юного, беззащитного ангела, или отвернуться, упасть на подушки, и остаться в
молчании, с клокочущей черной бездной внутри. Но он сам подался мне
навстречу, положил руку на моё плечо, погладил грудь. Мне показалось, что
происходит что-то чудесное, невероятное, что это сон. Наши губы стали медленно
сближаться. О, это предчувствие поцелуя! Не так ярки воспоминания о самом
поцелуе, как об этом волнующем ощущении: робкое сближение, ожидание наслаждения,
и затем - первое касание теплых губ... Я подхватил его на руки
и стал целовать, целовать, до изнеможения покрывать поцелуями его губы, шею,
грудь, тонкие руки, живот, ноги, коленочки... Затем я положил его на кровать
на спину, раздвинул его ноги и медленно вошел в тугую попку. Я заметил, как
исказилось его лицо от боли, как скатилась по виску слеза, но уже не мог
остановиться. Его беспомощность заводила меня, доводя до безумия. Я чуть
помедлил, лаская рукой его член и яички, отчего он расслабился, и я стал грубо
входить и выходить из него, снова и снова. Его попка билась о мои бедра, он
стонал, прекрасные губы приоткрывались, обнажая ровные белые зубы и розовый
язычок. Он отдавался мне нежно, беззаветно, терпеливо, и так трогательно
тянул ко мне губки, когда я, излившись в его трепетное нутро, повалился на его
хрупкое тельце. Он лежал с широко раздвинутыми ногами, как расхристанный
ангел, опороченный мною, и мне стало невыносимо жаль его, и стыдно за то, что
причинил ему боль. Но когда он с протяжным тихим стоном кончил подо мной, я
понял, что теперь он мой, навсегда мой.
Этот гей рассказ находится в категориях: Мужики и молодые, Студенты, Любовь и романтика
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|