Горячая гей библиотека

Четыре белые хризантемы

Часть 7

Я рывком приподнялся и, схватив Андрюшку за халат, опрокинул навзничь.

- Я никогда в жизни никого не хотел так сильно, как тебя, - ласково выдохнул я, нависая над ним и серьёзно глядя в широко раскрытые от удивления глаза.

И я поцеловал его - пробуя, изучая, проявляя настойчивость и в то же время осторожность. Он впустил мой язык к себе в рот, отвечая слабо, но открыто, задышал чаще. Мы целовались долго, словно привыкая друг к другу, погружаясь в совершенно новый мир, который начали строить вместе. Невинность Андрея не позволяла мне сорваться даже на игривую грубость, хотя я мог быть с ним каким угодно: нежным, страстным, сильным или беззащитным. Пока имело значение только то, что мы вместе, а всё остальное придет позже. Сейчас я превратился в саму любовь, и грешник благоговейно соблазнял своего прекрасного ангела. Я ласкал его - каждый сантиметр горячего молодого тела, и казалось, что стоны Андрея проходят сквозь меня самого, пробуждая сладкую дрожь.

Формула абсолютного счастья оказалось проста: мечты, помноженные на ожидание. Чем ярче мечты и дольше ожидание, тем полнее счастье! Я хотел стать для Андрея другом, любовником, воздухом, самой жизнью! Но я даже не подозревал, на что способен человек с такими намерениями. Никогда и ни с кем я не был таким открытым, внимательным и нежным, таким откровенным в ласках - я словно наперёд угадывал, что нравится Андрею, находил особенно чувствительные места на карте моего объекта вожделения и успешно пользовался ими. Андрей задыхался от желания, и в том, как он отчаянно хватался дрожащими пальцам за мои плечи и выгибался от моих откровенных поцелуев, от влажных уколов языка, бесстыдно касавшегося самого сокровенного, было что-то такое, от чего я терял голову.

Мы никуда не торопились, постепенно изучая друг друга. Мне хотелось, чтобы Андрей забыл обо всём на свете со мной, а потому я с особым усердием скользил губами по его члену, языком - по головке, заставляя его стонать и выгибаться. Но мне всё равно было мало, и я совершенно по-садистки замедлял темп в последний момент, когда Андрей, не помня себя, начинал толкаться в мой рот и головка его члена слегка набухала у меня на языке. Я проделал с ним это три раза - до тех пор, пока он не начал бессвязно шептать моё имя, перекатывать голову из стороны в сторону, до белизны в пальцах цепляться за простыню. Усмехнувшись, я отстранился и одним резким движением перевернул Андрея на живот, сунул ему под бёдра подушку и дотянулся до тюбика со смазкой, что лежал в верхнем ящике тумбочки. Андрей дрожал, но всё ещё приходил в себя после минета.

По стандартной схеме я пустил в ход два пальца, а затем и все три, при этом выцеловывая спину Андрея и лаская его бедра свободной рукой. Он цеплялся за простыни, прятал раскрасневшееся лицо в сгиб локтя, но не сопротивлялся, и лишь когда мой двадцатисантиметровый член начал преодолевать слабое сопротивление сфинктера, дернулся, зашептал:

- Нет, Макс...

Но было поздно, и я, словно хищник, почуявший кровь, уже не мог остановиться. Я удержал его, смешивая напористость и нежность, целуя плечи, шею, покусывая мочку уха, добиваясь, чтобы Андрей разжал зубы, расслабился, впустил меня до конца. И он впустил. А потом мы оба потеряли контроль: я, начав с плавных неторопливых фрикций, уже через десять минут жестко и быстро работая бедрами, вбивал податливое тело в постель, а Андрей бесстыдно стонал и прогибался в пояснице, подставляя мне упругую задницу. Так ярко и прекрасно я не кончал никогда! Моё тело сотрясалось в сладостных конвульсиях так, что на миг я даже утратил всякое ощущение реальности.

Он лежал на боку, с закрытыми глазами, положив голову на согнутую в локте руку, и немного дрожал. Я знал, что ему было больно и стыдно: в первый раз мы все через это проходим, и потому я изо всех сил старался избавить Андрея от этого чувства. Обнимая его за плечи, я поцелуями слизывал соленые капельки с бархатной кожи, понимая, что андрюшкино тело впитало в себя мой запах. Я заклеймил его собой, и теперь нас смогла бы разлучить разве что только смерть.

- Мне было хорошо, Макс. Правда, - тихо прошептал он, открывая глаза и смотря куда-то перед собой, словно задумавшись. - Я не знал, что секс... Это так...

- Погоди-ка, - я осторожно повернул его на спину, чтобы взглянуть в глаза. - Ты разве не делал этого с Катей?

- Нет, - он неловко улыбнулся. - Прости, мне было так стыдно признаться, что я девственник.

- Да ты что? - непонятно чему обрадовался я: то ли осознанию того, что я у него первый, то ли от облегчения, что всё прошло просто великолепно. - Это же прекрасно, Андрей! Дай-ка я тебе открою секрет. Секс по любви - самое замечательное, что может случиться с человеком в жизни. Понимаешь?

- Да... Теперь да.

Он поцеловал меня первым, и я снова сорвался в пропасть своих желаний, своих радужных красок души. Я ласкал его напряженные губы, языком срывая с них жаркое дыхание, и пил его. И мне казалось, что на земле нельзя быть таким счастливым!

***

Через две недели Андрей помирился с родителями, но возвращаться домой отказался: сказал, что у него есть парень, и остался жить со мной. Знакомиться со мной его мама и отец не торопились, но я знал, что рано или поздно это произойдёт, а потому часто представлял себе, как скажу им, что по-настоящему люблю их сына и способен сделать его счастливым. Наше совместное проживание мне всё больше напоминало Рай. Мы были счастливы, даже недостатки друг друга нам доставляли мало неудобств. Мы привыкали к новой жизни без стрессов и всё свободное время проводили вместе: читали, играли в компьютерные игры, гуляли и, конечно же, постигали искусство любви. Оказалось, что к минету у Андрея природный талант, и частенько этим талантом он выбивал из меня последние остатки разума. Первый раз для него был шоком, но потом он, как говорится, вошёл во вкус и творил со мной все, что хотел. Падшие ангелы способны на удивительные вещи, только об этом мало кто догадывается. Мне же посчастливилось испытать это на себе.

***

Конец ноября для нас ознаменовался ещё одним событием: Алексея выписали из больницы. Он не рассказал толком о своём злоключении, лишь то, что его избили какие-то хулиганы. Но я выпытал из него подробности, заявив, что не буду разговаривать с ним две недели, если он мне всё не расскажет. Оказалось, что в тот день они с Олегом здорово поссорились и Рыжик, видимо, решив досадить Крушинину, пошёл в бар "Белая лагуна", где, подвыпив, начал приставать ко всем подряд, за что и получил приличную трёпку. Но хорошо всё то, что хорошо кончается, и мы решили отметить выписку Алексея у меня дома. Я нарочно не говорил им с Олегом, что Андрей теперь со мной, мой и я счастлив, как Леонардо да Винчи, окончивший портрет Джоконды. Я предвкушал, какой шикарный выйдет сюрприз!

Когда Крушинин и Рыжик пришли, у порога их встретил я и с порога поинтересовался, как дела. Алексей радостно ответил, что хорошо.

- Нормально, - буркнул Крушини и выдавил улыбку.

Он в последнее время был вообще странным: задумчивым и хмурым, а иногда антагонистично весёлым.

- Вот это запах! - Рыжик снял свою куртку и повесил её на вешалку. - Кажется, это утка с лимоном?

- С апельсинами, - Андрей выглянул из кухни и улыбнулся. - Привет, ребята.

Крушинин удивлённо распахнул глаза, а Рыжик расплылся в улыбке.

- У меня галлюцинации или это правда Андрей? - изумлённо спросил Олег. - Умеешь ты, Березин, сюрпризы делать. Неожиданно.

Я с хитрой улыбкой пожал плечами, мол, ничего особенного, но мои чувства определялись словами: гордость, радость, блаженство и самодовольство. Я был счастлив.

- А это ещё не всё, - заявил Горин, подошёл к нам и, обняв меня одной рукой за шею, так страстно и долго поцеловал в губы, что Олег присвистнул.

- Ни хрена себе! А я ещё думал, что чудес не бывает.

- Здорово, что вы вместе, ребята, - Алексей порывисто обнял нас с Андреем, а Крушинин одобрительно похлопал меня по плечу.

- Респектище, Макс. Ей богу, не подозревал, что ты такой... Научи натуралов соблазнять...

- Тебе зачем? - рассмеялся Рыжик, но по грустному блеску в его глазах я заподозрил, что между ними что-то было не так. Не чувствовалось прежней теплоты и страсти.

- Для общего развития, Лёша.

- Так, сейчас начнутся взрослые разговоры, - Рыжик приобнял Андрюшку за плечи, увлекая на кухню. - Детям до шестнадцати лет такое слышать не полагается.

- Мне восемнадцать, - смеясь, возмущённо выдал мой ангел.

- Взрослым с неустойчивой психикой - тем более.

- Мама, а можно мне мороженого?

- Мороженого можно, но сначала выучи уроки.

- Хорошо, мамочка...

страницы [1] . . . [5] [6] [7] [8] [9] . . . [11]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Совращение натурала

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>