BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Как Данила-кузнец от запоев кодировалЧасть 1 - Ох, Марья Ивановна, не водили бы вы сыночка вашего, Андрюшку, к кузнецу, - вздыхал
Афанасий Григорьевич, потирая морщинистый лоб. - Дык, ведь пьёт Андрюшка беспробудно,
уж который месяц. Сопьётся смолоду, так и не женится, - насупилась соседка. - В городе
кодируют по науке, - начал было дед Афанасий, - гипнозом. - Откель мне взять такие
деньжищи, Афанасий Григорич, чтобы в городе его кодировать? Нечего и думать, - махнула
она рукой. - Ну, как знаешь, соседка, да только б ты опосля не пожалела. - Чего
это я пожалею? Жена твоя не жалеет поди, что ты уж третий год к стакану не
прикладываешься, - Мария Ивановна достала из печи пирог, смазала разболтанным яйцом и
снова сунула в печь, - и Семёна Щупова сожительница ходит вся разряженная, довольная.
А раньше, помнишь, как они жили? Семён всё до нитки в доме пропил. Половине села задолжал,
а ведь работник-то он отменный, печник - золотые руки. - Кузнец пытать Андрюшку будет,
как инквизистор, - не унимался сосед. - А ну, покажи, Афанасий, как тебя кузнец пытал?
Остались отметины от железа калёного? - Мария Ивановна дёрнула соседа за расстёгнутый
ворот рубахи. - Не, я так согласился. Испужался я, когда он прут раскалил докрасна.
Сам обещался не пить, так с тех пор и держу обещание, - пожевал губами сосед. - Оно-то
мне и надо, - кивнула Мария Ивановна, - Андрюшка-то мой, он того, парень пугливый, пусть
кузнец его постращает. Я сама попрошу, чтобы не жёг он его. - Ох, не понимаешь ты,
дурища, и я не могу объяснить тебе, - дед Афанасий поднялся из-за стола, - спортишь парню
всю жизню. Он же сорвётся, запьёт, потому что нетути у него такого характеру, как у нас
с Семёном. - Афанасий Григорич, а пирога отведать? - соседка удивлённо провожала его
взглядом. - Отведаю на свадьбе сыночка твоего, - улыбнулся дед. ***
Андрюшка проснулся в первом часу, глотнул рассолу и мечтательно закурил, припоминая
разговор с матерью о предстоящем "кодировании" у кузнеца. Марья Ивановна велела ему
вымыться хорошенько, пока баня не остыла, и надеть чистое. Андрюшка нехотя сходил в
баню, немного позавтракал без аппетита и поплёлся доставать из шкафа единственную белую
рубашку. - Ма, может, я так, без кодирования, - умоляюще пролепетал он, когда мать
вошла с парой чистых носок, - я не буду пить больше. Я ж... Ма, ты знаешь, я ж из-за
Оксанки запил-то. Укатила в город, блядует там, наверное, а я тут без неё маюсь.
- Андрюша, сыночка, кроме Оксанки есть Настька, Нинка, Варя - хорошая девушка,
работящая, а вона Валька - кровь с молоком. Нешто выбрать некого? - покачала головой
мать. - Пить бросишь и другую полюбишь, а спьяну-то оно, понятно, все девки на одно лицо.
- Ма, я пить перестану, мне б вот только сегодня похмелиться... - Что?
Похмелиться?! Я те похмелюсь, - острые брови Марии Ивановны гневно сдвинулись над
переносицей. - Одевайся, пошли к кузнецу! Шевелись! Она бросила носки на край кровати
и вышла в кухню. Кузнец Данила был мужиком вида свирепого, издали походил на большого
проворного медведя, а в разговоре был весел и недокучлив. Любили его ребятишки сельские,
которым он частенько делал игрушки, а то мастерил и качели, и лесенку, и горку. Простой,
душевный мужик был кузнец, многим помогал бесплатно, по-соседски. Слова злого никому не
говаривал. За добродушие своё и мастерство кузнечное снискал он немалое уважение
односельчан. Рассказывали в селе, что жена его в молодые годы ядом травила. Сделала
вытяжку из косточек вишнёвых - синильную кислоту - и в квас мужу подлила. Осушил кузнец
кружку квасу ядовитого и поцеловал благоверную взасос. Покачнулась отравительница в
объятьях Данилы и упала замертво. То ли у кузнеца по усам текло, а в рот не попало, то
ли яд разбавленный могучего мужика не взял, а может, и вовсе не пивал он того квасу -
мало ли что придумают от скуки сельские жители. Однако тётка Антонина, соседка ихняя,
божилась, что видела, как кузнец с женой ужинали под яблоней, и квасу он выпил с
пол-литра, не менее, а после целовал благоверную. Милиция недолго расследовала
происшествие. Ядовитый квас в доме нашли, к тому ж известно было, что недолюбливала
Данилу супруга, выходила за него по отцовскому велению. Версия о том, что Данила сам
отравил жену, не складывалась. Зато супруга в отсутствие кузнеца могла раздавить
необходимое количество вишнёвых косточек для вытяжки и настаивать мякоть сердцевин втайне
от мужа хоть год до готовности. Данила всецело доверял домашнее хозяйство жене и
содержимым чулана особо не интересовался. Обвинять жену кузнец не мог, думать, что она
покончила с собой, - не хотел, горевал по ней страшно. А поселковый опер не хотел пугать
районный отдел рассказами о производстве яда на вверенной ему территории. Чтобы не
нарушать "висяком" отчётность, написали, будто упала жена кузнеца в огороде и о камень
головой ударилась, на том дело и закрыли. С тех пор минуло более 20-ти лет, история
обросла подробностями, по большей части сказочными. А кузнец Данила жил-поживал в селе
бобылём, спиртного в рот не брал, за бабами не ухлёстывал, изредка рыбачил с ребятишками,
да в кузнице искусно трудился. Первым "закодированным" на селе был ученик его Мишка.
Славный парень, сметливый, красивый, да слаб оказался до самогона и бражки. Молодая его
жена с грудным ребёночком пришла к кузнецу и просила слёзно, чтобы тот выдал зарплату
Мишкину ей, а не самому работнику. Кузнец отказал Мишкиной жене, тогда она возьми
да и скажи ему, что деньги ей нужны на кодирование от пьянки, чтобы Мишку в город
свозить, к доктору. Рассказывала, как, упившись, Мишка бьёт её жестоко, оттого и молоко
пропало и дитё кормить нечем. Денег кузнец ей так и не дал, но сказал, что сам ученика
закодирует. Жена Мишкина спорить заранее не стала. - Ну, ежели ты, Данила, и на это
мастер, постарайся. Отблагодарим, чем богаты, - вытерла она слёзы и пошла до дому.
Данила от вознаграждения отказался, "закодировал" молодца бесплатно и, как выяснилось,
с гарантией. Из кузницы Мишка после "кодирования" сразу сбежал, поработал с год в совхозе,
а после свою ферму завёл, братьев к работе привлёк. Пьяным Мишку с той поры никто в селе
не видел. А про кузнеца Данилу пошёл новый сказ, и стали к нему обращаться побитые и
обиженные пьяными мужиками жены, да и сами мужички, замученные похмельем, безденежьем
да руганью в дому. На вечерней заре привела Мария Ивановна Андрюшку за руку, как телка
на убой, к кузнецу и попросила, чтобы не увечил он сыночка её единственного, оставила
гостинец и подалась обратно. Данила процедуру откладывать надолго не стал, кузню закрыл,
подвёл Андрюшку к столу чугунному. Потрепал его по шёлковой челке, вложил ладошки в тиски
и стал их закручивать. - Если больно будет, я ж орать стану, - весь дрожа, произнёс
Андрюшка. - Покричи, ежели будет невмоготу, - кивнул кузнец, - кузница моя далеко, в
селе не будет слышно. - Данила, а может, не надо кодировать? - Андрюшка заискивающе
посмотрел в глаза кузнецу, - я слышал, на голову влияет, у меня сейчас и так от
страха-то ум за разум заходит. - Не боись, я через жопу кодирую, голова в порядке
будет, - усмехнулся Данила и начал расстегивать на парне ремень. - Ты хочешь меня
отшлёпать по голой жопе? Как сопляка? - обиделся Андрюшка. - Вот, значит, "кодирование"
какое: будешь ремнём пороть? - А ты ремнём хочешь? - кузнец спустил с него штаны и
остановился в раздумье. - Я расскажу всем, что у тебя за кодирование, если выпорешь
меня, - пригрозил Андрей. - Ну, тогда закодирую по полной, - Данила с удовольствием
шлёпнул по крепкой Андрюшкиной заднице и скинул грязные рабочие портки.
страницы [1] [2]
Этот гей рассказ находится в категориях: Совращение натурала, Изнасилование, Мужики и молодые
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|