Горячая гей библиотека

У озера

Часть 2 (последняя)

За окном лил дождь. Мы стояли посреди комнаты, обнявшись. Время замерло. В раме за стеклом билась бабочка, она была единственным свидетелем нашей близости. Дождевые слёзы струились по стеклу. Погода словно оплакивала наши последние минуты. Раскаты грома катились вдаль под звуки тяжёлых капель, падающих с мокрой крыши на подоконник. Я благодарил дождь за это утро.

Женькины горячие губы двигались от моей шеи к губам. Нежные их касания не оставили нетронутым ни одного сантиметра на моём лице. Сладкий озноб накрыл моё тело. Его руки прижимали мои бёдра к своим шортам. И эти самые шорты, вздутые впереди, манили меня просто непередаваемо привлекательным бугорком. Я прикоснулся к нему, чтобы убедиться, что это не галлюцинация.

- Я люблю тебя, как я люблю тебя, - только и успевал бормотать Женька.

Его возбуждённая плоть упиралась в мой пах. Природа филигранно поработала над формами его тела. Бронзовая от загара гладкая кожа, мягкие выпуклости мышц, тёмные радужки сосков. За всю свою последующую жизнь я слышал и другие признания в любви, более романтичные, но такого душевного трепета, какой вызывал у меня этот парень, я больше никогда не испытывал.

Очередной раскат грома вернул нас в реальность. Мы присели на диван.

- Жень, там теперь наши плавки на кусте вымокнут, - нарушил я паузу.

- Я про них и забыл. Вчера надел другие.

- Зря, теперь придётся снимать, - пошутил я, и Женька впервые за утро улыбнулся.

- Сань, я готов снять для тебя всё, - произнёс Женька, в его голосе чувствовались тёплые нотки.

- Как же мне с тобой хорошо, - сказал я и прильнул к его губам.

Женькин язык проникал в мой рот, а руки ласкали возбуждённый член. После Женькиной новости он стал для меня гибнущей звездой, которая может стать чёрной дырой, если, погаснув, под действием собственного мощного притяжения начнёт втягивать вещество с поверхности внутрь, к самому центру, стремительно увлекая его к сердцу.

Мы сейчас одни, а завтра всё будет по-другому. Видимо, Женька это тоже понимал и с головой окунулся в чувства. Он бережно стал стягивать с меня треники. В его глазах мелькали искорки безумия. Мне показалось, что он читает мои мысли, а потом открывается мне полностью. Судя по его учащённому дыханию он находился просто на вершине удовольствия. Долго трудиться нам не пришлось. Мы оба были сильно возбуждены.

Он смаковал мой "нектар", а моим телом овладела блаженная истома, думать ни о чём не хотелось, и в голове звучало только: "Женька, милый Женька, как я тебя люблю!". Хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно. Но чаще бывает совсем не так - вспыхнувший язычок пламени любви, не разгоревшись, угасает. Всё просто в любви - надо только наилучшим образом оправдать ожидания партнёра.

Внутри меня была только пустота. Сердце тяжело бухало в груди, а в висках стучало: "Его больше не будет". Осознать это, представить себе никак не получалось. Я пытался гнать эти мысли. Не было ни малейшего сожаления о случившемся. Почему-то сразу мир для меня разделился на белое и чёрное. Тот волшебный прекрасный мир уходил из-под ног.

***

Мы обнимаемся. Я вдыхаю запах его волос, такой сладкий и пьянящий.

Мне кажется, что между людьми, даже малознакомыми или незнакомыми вовсе, иногда возникают какие-то токи, импульсы, которые, несмотря ни на что, влекут этих людей друг к другу. Что это? Что это такое? Хорошо это или плохо, что так устроены люди? Важней всего в таком влечении одного человека к другому переживаемое волнение. Мне нужны были его нежность, взгляд, дыхание, его близость. И что я мог поделать с самим собой!

Женька приблизился ко мне, стал тихо-тихо гладить меня по голове, и я едва удержался, чтобы не расплакаться. Я вдруг перестал ощущать себя физически. Чувствуя моё состояние, он привлек меня к себе, и тогда я, уткнувшись ему в плечо, сказал:

- Жень, я не знаю, встретимся ли мы ещё с тобой или нет, но ты знай: я никогда не пожалею о том, что встретил тебя и что между нами было.

- Я тоже, - сквозь комок в горле пробормотал он.

Женька стоял у окна и наблюдал, как билась бабочка за стеклом. Я подошёл к нему вплотную и обнял сзади.

- Санёк, у вас есть вазелин? - неожиданно, не оборачиваясь, спросил Женька. - Я хочу быть полностью твоим.

Я оторопел, хотя мне этого очень хотелось.

- Сейчас в аптечке гляну.

Когда я вернулся с баночкой вазелина, Женька лежал на диване абсолютно голый. Я некоторое время любовался его обнажённостью, но вскоре последовал его примеру.

Я перевернул его на бок, а потом снова на живот, прижал к себе, слегка отставляя в сторону правую ногу, и стал смазывать вазелином то, к чему я сейчас так сильно стремился... От наслаждения я растерял все слова и только покусывал его плечо... Голова моя кружилась от счастья и удовольствия.

Потом мы лежали, и он целовал меня всего от макушки до пяток. У меня уже не было сил перечить ему, и я лишь покорно следовал его желанию нежности и новой близости. Всё лучшее, что было во мне, я обрушил на него.

***

- Саш, мне уже пора. Батя собирался баньку истопить, чтобы от краски отмыться.

- Жень, а в котором часу вы отъезжаете?

- В шесть часов утра, пока жары нет.

- Я выйду тебя проводить?

- Ты в это время ещё спишь, не стоит.

- Давай договоримся на следующее лето опять сюда приехать, - неуверенно предложил я.

- Я согласен.

Мы в последний раз обнялись. Он накинул штормовку и выскочил в дождь.

***

Всю зиму тётя Клава прожила у нас в городе. Ей требовалось лечение, и мама водила её по врачам и ухаживала за ней. Весной мы отвезли её в село. Потом от неё пришло письмо, в котором она сообщила, что Матвеевна умерла, а дом её продали. Эта новость повергла меня в шок. Я подумал: "Значит, Женька больше никогда не появится на озере". В моём дневнике осталась последняя запись: "Прощай, мой милый Женька". Наверное, счастье даётся нам однажды, и всё последующее, что переживается нами как счастье, копия того, что мы испытываем в юности.

После третьего курса родители на день рождения подарили мне путёвку в Сочи. Позади сессия, нервотрёпка. За бортом самолёта яркое солнце. Я опускаю шторку и закрываю глаза. Моментально перед внутренним взором начинают проплывать картинки, связанные с морем, с детством, когда я первый раз оказался на курорте. Как оно поразило меня тогда своим величием! Какой-то приятель, с которым я играю в мяч на песке, потом мы кормим наглых чаек на пирсе.

- Молодой человек, пристегнитесь, мы подлетаем к Адлеру, - услышал я голос стюардессы и открыл глаза.

У администратора пансионата "Дельфин" я получил ключ от комнаты и распечатку культурных мероприятий на предстоящий заезд. В фойе суетились отдыхающие. Кто-то приезжал, кто-то уезжал. Мой двести семнадцатый номер находился на втором этаже. Пропустив мужчину с большими сумками, поднимаюсь на второй этаж по ковровой дорожке. Неожиданно мимо меня пробежал парень в шортах, солнцезащитных очках и с полотенцем. Его атлетическая фигура показалась мне чем-то знакомой. Обернувшись, я крикнул:

- Жень, ты?

Парень остановился, посмотрел в мою сторону и снял очки. Мы так и остались стоять между пролётами первого и второго этажей. Мимо нас проходили люди, а мы стояли как вкопанные.

Женька медленно преодолевал каждую ступеньку навстречу мне, не отрывая от меня взгляда. Мне казалось, что моё сердце сейчас выскочит из груди. Время для меня остановилось, я забыл, где я, что я? Ноги не слушались. Женька подошёл вплотную, на его лице расцвела улыбка, он коснулся лбом моего лба.

- Санёк, как тебя долго не было...

Мы обнимаемся. Я успеваю украдкой, очень неуклюже, чмокнуть его куда-то в ухо.

- Как ты здесь оказался?

- Я с родаками отдыхаю, а ты?

- А я один в двести семнадцатом. Ты куда бежал?

- На пляж. Мои с утра уехали на экскурсию. А тебя увидел - теперь не знаю...

- Пошли обживать мой номер.

Он подхватил сумку с аэрофлотскими бирками и, не снимая руки с моего плеча, повёл меня на этаж.

В номер через приоткрытую дверь балкона проникал морской воздух. От усталости я упал в кресло. Женька присел рядом на подлокотник.

- После того, как мы с тобой расстались, я чувствовал себя совершенно ненужным. Не мог общаться ни с близкими, ни с посторонними, - словно исповедовался я.

Женькины глаза были наполнены сочувствием и пониманием. Он молча прижал меня к себе и прикрыл ладонью мои губы, давая понять, что слова не нужны.

Сейчас самым важным, сверхценным в мире был этот парень с его тонкой и нежной душой, мыслями, оттенками чувств. Женька провёл ладонью по щеке, легко прикоснулся губами к краешку моих губ и напряжённо застыл. Затем медленно сел мне на колени. Я вновь почувствовал, что мой внутренний мир наполняется уютом. Ощущение, что всё это не со мной, не проходило.

- Я очень люблю тебя, малыш, - каким-то внутренним голосом выдал Женька.

Страсть захлестнула нас обоих, поцелуи стали жаркими, требовательными, и спустя несколько секунд мы уже лежали на кровати. Мне казалось, что я хорошо знаю всё его тело, однако то, что открылось мне сейчас, поразило меня своей красотой и совершенством. Но это было не главным. Он протягивал мне своё сердце на раскрытых ладонях. Потом мы долго лежали, не в силах разомкнуть объятия. Мы оба знали: наша любовь - это величайший дар для обоих.

Мы чувством дивным закипали,
Чтоб слив в безмолвии сердца,
Себя непознанные, ждали
Необъяснимого конца.

(Адлер - Москва)

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>