BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Фигура из шести пальцев (или Ноль Седьмой и его бАндиана, последняя глава)Часть 5 - А вот и сапрофиты, привет! - уставился на них Дима. - Вы случайно не видели здесь двух
белобрысых пацанов. Помню, были вчера, а сегодня я один проснулся. Почему-то поперёк
кровати и со спущенными джинсами. - Ты не помнишь, что отчебучил вчера вечером? -
серьёзно поинтересовался Дэн. - Если честно - нет. Но какой-то гадкий осадок на душе.
То ли от водки, то ли ещё от чего. Сколько ж я вчера выжрал? - Назюзился ты прилично -
это факт. А вот вел ты себя совсем неприлично! Это тоже факт. - Я чё, с кем-то
подрался? - Намного хуже! - Хуже? Изнасиловал пионеров?! - Лучше бы уж их.
- Дэн, ну хватит уже за яйца таскать. Чё было-то? - Ты очень грубо обошёлся с
Антошкой. Очень! Димка опустился на пол, закрыл лицо руками и просидел так минуты три,
потом открыл красные воспалённые глаза и уставился на кровать: - Кажется, я начинаю
что-то вспоминать. Бля! Ну и скотина же я! День, меня убить мало! - он сунул голову себе
между ног и принялся таскать себя за волосы. - Лана, хватит показательных экзекуций.
Поговорим об этом позже. И моли бога, чтоб Антоха когда-нить простил твоё свинство. Если
б я не любил тебя, на порог бы сегодня не пустил, гадёныша такого! - Ой, и я тоже
люблю вас, чертей. Сильно-сильно, - Димка вскочил и рыбкой нырнул на одеяло. - Только
простите ради Христа! Хер знает что накатило! Злость неизвестно на кого. Стыдоба, короче!
Полная жопа! Дэн потрепал брата по вихрам, а Антон не проронил ни слова, лишь
выскользнул из-под одеяла и посеменил в душ, по-утиному оттопыря ноющую попу.
- Дениска, бля, что я наделал?! Меня Тошка теперь никогда не простит. Я же сам всё
разрушил на хер. - Не ссы. Если любит - простит. Но не сразу. И не в том дело, что ты
его жестоко оттрахал. Ты сделал это по-садистски и обидно. Я понимаю, канешн, что ты
запутался, но Тошка-то причём? Ты ж сам приветил пацана. Помнишь, я просил тебя не
торопиться с Антоном? И говорил, что Джима из сердца так просто не выкинешь. Может,
оставишь Тоху, пока дело не зашло далеко? - Я его люблю, - глухо, но твёрдо проговорил
Димка, упёршись подбородком в грудь. - Вот баран! Это не любовь, а мученье одно. Лана,
ща Тошка вернётся, пора вставать. Жрать хочу, как сто медведей после спячки. Голодный
Денис - это пострашнее авиабомбы. Разрушенья могут быть большие. Так что давайте,
товарищи, пойдёмте кормиться, пока не настало поздно для всей турбазы. Сколько
пальцы не крути, а фигура всё та же получится Через неделю Димка с Антошкой
объявились в универе. Они рассказали, что вместе отравились чем-то в кафешке, загремели
в "инфекционку" и были там "под арестом", пока анализы их не реабилитировали. Сокурсники
поверили, хотя, конечно, поизмывались над ситуацией. А вскоре Дима перевёлся на заочный и
окончательно потерял связь с группой. Антошку он видел чуть ли не каждый день, встречая
его после занятий (часто в их тусне участвовал и Денис), и каждый раз интересовался,
говорил ли тот с родителями о своей изменившейся ориентации и о возможности жить вместе
с другими братьями. Антон всё никак не решался и откладывал разговор. Его преследовал не
только страх открыться близким, но ещё и неуверенность в том, что он будет счастлив с
Димкой (да и вообще неясность будущего). Между ними незримо продолжал маячить Джеймс. А
ещё через пару недель у Димки возникла срочная необходимость лететь в командировку в
Германию на месяц. Это была его первая серьёзная работа в качестве юриста в семейном
бизнесе, и он очень волновался. Ребята долго прощались. Антон разрыдался. Он никак не
хотел отпускать Димку за тридевять земель на целый месяц. Он и сам не мог понять причину
своей тревоги и тоски. Такой истерики у него не было с детства. Димка успокаивал его, как
мог, но увещевания не давали результатов, и в конце концов он даже разозлился на бабские
сопли Антошки и сказал в сердцах что-то грубое. Потом, правда, попросил прощения, но
слово не птичка - обратно в клетку не загонишь, оно уже отложилось в памяти и дожидалось
своего часа, чтобы всплыть в подходящий момент (или неподходящий). На прощание Димка взял
честное слово с Антошки, что тот за это время обязательно разрулит семейную ситуацию, и
после командировки они наконец-то соединятся. Антон, оставшись один, совсем захандрил.
Он дико скучал о друге, о Денисе. Всё валилось из рук, и голова была занята только одной
мыслью: "Я, кажется, потихоньку схожу с ума". Ещё через неделю он действительно решил не
откладывать больше в долгий ящик обещанный Димке разговор. Антон наивно предположил, что
родители поймут его и примут его ориентацию, ведь каждая мать желает своему чаду только
счастья. А счастье его состояло в том, чтобы быть рядом с Димкой. И с Дэном. Не отрекутся
же они от родного сына из-за непривычной любви. Это же не преступление. Однажды Антон
дождался, когда отец уйдёт на работу. При нем он постеснялся говорить на такую щекотливую
тему. - Мам, у меня к тебе очень серьёзный разговор, - начал он, заходя на кухню, где
мать готовила борщ. - У тебя проблемы в институте? - встревожилась мать. - Нет, в
универе всё нормально. Я хочу поговорить о себе, - он замялся, не зная, как продолжить
дальше. - Ну? - Мам, только обещай спокойно выслушать меня до конца и не кричать
сразу. - Я совершенно спокойна, - ответила мать, и у неё начали дрожать руки. - Я
уже вполне взрослый. И хотел бы жить отдельно. - У тебя и так почти своя комната. С
сестрой вы живёте мирно. Я не понимаю. - Нет, мам, я хочу жить вообще отдельно. Я хочу
начать свою взрослую жизнь. - ??? - Понимаешь, так вышло, что я полюбил. - Я,
кажется, начинаю догадываться. Она беременна? - перебила его мать. - Это уж вряд
ли, - ухмыльнулся Антошка. - Понимаешь, я полюбил парня... Ложка, которой мать мешала
борщ, упала на самое дно кастрюли. Она замерла в одной позе, боясь повернуться. - Ты
только не волнуйся, пожалуйста. Не такой уж это редкий и дикий случай. Сейчас иногда у
парней дружба перерастает в любовь. - Да, сейчас распущенность достигла небывалых
высот, - всхлипнула мать. - Мам, это не распущенность. Это - природа. - Сын,
природа требует от мужчин жениться на девушках и растить детей, - мать, наконец,
повернулась, и губы её затряслись. - За что мне это наказание, Господи?! Антон, сынок,
что за бред ты несёшь? Какая любовь? Кто этот совратитель? - Ты его знаешь. Это Димка.
И он не совратитель. Это была моя инициатива. - Дима?! - мать от удивления даже
перестала плакать. - Вот уж, от кого не ожидала. Он всегда мне казался таким порядочным
и милым. - Он действительно порядочный. И очень милый, - Антон улыбнулся. - Ребята,
ну что вы придумали! Что это за глупости? Какая любовь между парнями? Это всё из-за
телевизора. Насмотрелись там на всякий гламур. Никакой цензуры не стало в последнее
время! У вас просто дружба. Не обманывайте себя. - Нет, мама. Это не обман. Мы уже
не маленькие. Я люблю вас с отцом, ты же знаешь. И хочу, чтобы вы поняли нас. - Боже
упаси! Только отцу об этом не говори. Это будет конец, - взмолилась мать. - Да я знаю,
что ему будет сложно осознать всё это. Но ведь ты мне поможешь? - Не буду я с ним
говорить, даже и не мечтай. Я и сама категорически против ваших отношений. И не выдумывай.
Выкинь это из головы. Что за абсурдные мысли! - мать начала распаляться. Антон понял,
что сейчас он ничего не добьётся, и решил взять тайм-аут - пусть для начала свыкнется с
новостью. - Мам, ладно, ты подумай ещё на досуге, а мне на занятия надо бежать. Позже
поговорим. Пока. Мать, совсем забыв о борще, села на табурет и скрестила руки между
ног. Когда Антон вернулся вечером с занятий, он застал свою комнату в весьма странном
состоянии. Все его бумаги были перевёрнуты. Явно что-то искали, даже не пытаясь этого
скрыть. В комнату тут же вошли родители, и отец бросил на стол пачку фотографий с той
"свадьбы" (его с Димой). Уж Серёга расстарался запечатлеть самые пикантные сцены! Были
там и снимки фотосессии в горах. "И на хрена я всё это распечатывал и хранил?! - ругал
сейчас себя Антон. - Вот кретин!" (Уже второй раз в моём романе ребята "горят" на
фотках. Дорогой мой Читатель, будь осторожен с фотопродукцией. Она может выстрелить
почище Калаша. Это самое настоящее оружие!) - Я думаю, ты в состоянии объяснить нам
это! - гневно начал отец. - В состоянии. Я уже разговаривал с мамой сегодня утром. Это
мы с Димой. Мы любим друг друга. И, надеюсь, вы сможете меня понять... - Понять?! -
крикнул отец. - С какой стати я должен понимать гомиков?! Это же отбросы общества! Это
позор для всех! Как ты мог оказаться среди них? Тебя втянули? Кто? - Никто меня не
втягивал. Я сам себя так чувствую, ощущаю. Я уже говорил, что люблю Диму. Мы хотим жить
вместе. - А-а-а! Прекрасно! Тогда можешь забыть, что у тебя есть отец. Скатертью
дорожка! Дверь вон там, - отец резко развернулся и, не говоря больше ни слова, вышел,
а мать обречённо села на диван и опять заплакала. - Антоша, сыночек, ну одумайся! Что
ты творишь? Я же говорила, что отец будет против. Брось ты этого Димку. Найдешь ещё себе
красивую девушку, родите сыночка. Зачем ты себе ломаешь жизнь? Они же все наркоманы. У
них СПИД! Ты же понимаешь, что назад дороги может не быть. - Да, теперь я понимаю, что
у меня немного вариантов будущего, - с трудом выговорил Антон. - Очень жалко, что всё так
выходит. Я всё-таки надеялся, что вы поймёте своего сына. Ну что ж. Как говорится, спасибо
за хлеб-соль. Антон не мог больше говорить. Слёзы душили его. Он схватил курточку и
выбежал из квартиры.
страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Молодые парни, Групповой секс
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|