Горячая гей библиотека

Братья

Часть 2

Через полчаса Ефим услышал скрип лестницы и шорох. Андрей забрался к нему, сел рядом с тяжёлым выражением лица. С минуту братья молчали, потом Андрей сказал:

- Слушай, я, конечно, сволочь. Сейчас можешь мне ничего не отвечать. Только, если тебя это устроит, я предлагаю, чтобы ты вернул мне мою долю наказания.

- Это как? - Ефим не понял, о чём его брат говорит.

- Можешь меня выпороть, как отец. Вообще, можешь со мной сделать всё, что хочешь, только чтобы об этом никто не узнал.

Ефим удивлённо посмотрел на него, но ничего не ответил. Пока до него ещё не совсем дошла эта странная идея. Он не понимал, насколько серьёзно Андрей сам воспринимал свою затею и насколько серьёзно он хотел, чтобы Ефим её осуществил.

- Если надумаешь, только скажи: где и когда.

С тем он и удалился, оставив Ефима в недоумении: что бы значило это внезапное благородство брата, так сильно почувствовавшего свою вину перед Ефимом, что он готов был пойти на подобный шаг? Они, конечно, всегда были друзьями, готовы были постоять друг за друга, в какой-то мере даже пожертвовать чем-нибудь ради родного человека, но не до такой же степени!

И тут у Ефима впервые появилась мысль, которая заставила так сильно затрепетать его сердце, так радостно откликнуться на открывающуюся перед ним перспективу, что он приподнялся на локтях, уставившись сквозь стену на предполагаемый объект своего анализа. Неужели Андрею тоже нравится, когда его порют? По крайней мере, долгая воспитательная работа отца не научила его опасаться ремня. Наоборот, он всегда без раздумий шёл на всякие тяжкие провинности, и Ефим даже вспомнил, с какой спартанской готовностью, без лишних оправдательных слов его брат всегда заголял свой зад в нужную минуту, будто специально демонстрируя покорность отцу, преувеличенно сильно, он до пола спускал штаны и высоко задирал рубаху. Ефим мог предположить, что это более всего делалось для него, но до сих пор эти догадки ничем не подкреплялись. В остальной жизни, не связанной с отцовскими наказаниями, Андрей был всегда спокоен и невозмутим. Правда, Ефим не мог наблюдать за ним постоянно, и бог знает, чем он там занимался в уединении, может, тем же, что и брат. Однако никаких намёков на данную тему, не то что разговоров, он себе не позволял.

Нет, это предложение Андрея - не от безграничной его любви к брату. Здесь кроется что-то другое. А что другое, если не элементарное желание почувствовать, как его с негодованием или наслаждением, или хоть с небольшим интересом охаживает по заднице великодушный братец?! Отец - это одно дело, а когда это твой друг, почти ровесник, тот, кого ты знаешь с малолетства, понимаешь его, с кем ты делишься мыслями, - это другое. Когда тебя порет равный тебе, ощущения совсем иные.

Ефим даже распереживался весь, уже представляя себе, как он близко и долго сможет рассматривать объект своей давней мечты, как сможет потрогать славную Андрюхину попку и даже отвесить по ней ремешком для пущей радости её восприятия. Сильно, слабо - это не столь значимый вопрос. В принципе, для чистоты эксперимента можно будет несколько раз щёлкнуть Андрюху пожарче, но увлекаться этим Ефим не собирался - он же не изверг.

И тут новая догадка на пике фантазий явилась для него настоящим потрясением. Уж не специально ли Андрюха послал его на дело, зная, что у бабки Настасьи гость? Якобы просмотрел опасность, предполагая на самом деле, что брат попадётся и что ему сильно влетит за воровство от отца? Тогда в момент озлобленности на него брата Андрей мог бы смело подойти к Ефиму с подобным предложением, уже не боясь того, что про него подумают. Что он и сделал. Это была его задумка, прямо скажем, настоящая операция, где он хитростью вызвал к себе у брата чувство негодования, а затем сыграл в благородство, предложив Ефиму, якобы от сильных переживаний, наказать его так же, как это делает отец. Всё шито-крыто при любом исходе.

Это было очень похоже на правду, во всяком случае, внутренние ощущения подсказывали Ефиму, что это так. Но тогда это означает, что Андрей хочет того же самого, что и он. Ему действительно нравится испытывать подобные унижения, а лучшего партнёра-исполнителя, чем родной брат, который с малых лет находится с ним в теме, не найти. "Можешь делать со мной всё, что хочешь" - интересно, что брат под этим подразумевал? Желание хотя бы раздеть Андрюху, погладить его упругие ягодицы, прикоснуться к его отростку было у Ефима очень сильным и, похоже, вполне реализуемым.

Ефим разволновался от обилия нахлынувших на него эмоций. Он сам не заметил, как залез рукой себе в штаны, обхватил свой воспрявший духом член и начал усиленно его разминать. Перед глазами у него стояла картина лежащего на животе брата, выставившего перед ним свой симпатичный круглый зад, где все нюансы гладкой чистой кожи, теплоты и мягкости полушарий были предоставлены ему в полное распоряжение. Собственные штаны Ефима были уже приспущены, он яростно дрочил, несмотря на болезненные ощущения в ягодицах при тряске, поскольку лежал на спине. И вдруг на пике напряжения, испытывая огромный кайф, Ефим обильно обмочился, залив себя брызнувшей из писуна какой-то бесцветной жидкостью. Это было неожиданно, и он был немало озадачен этим, обтирая об одежду влажную руку и промокая огромные капли. Во всяком случае, ему следовало быть осторожней: а вдруг эти жирные пятна так и останутся? Мать увидит - объясняй потом. Подумает ещё, что он какой-нибудь придурок недоделанный.

Все сегодняшние события дали ему серьёзную почву для размышлений. До самого вечера, избегая всяких разговоров с кем бы то ни было, строя из себя этакого обиженного недотрогу, он всё разбирал так и этак Андрюхино предложение, явно намереваясь на него отреагировать, но не зная как. И лишь когда братья молча ложились спать, а спали они в отдельной комнате, Ефим задержал на брате долгий, упрямый взгляд, заставив того обратить на него внимание. Андрей с готовностью уставился ему в глаза.

- Завтра днём сходим в лес на старую заимку, - преодолевая волнение, сказал Ефим.

Андрей кивнул головой:

- Хорошо.

И поскольку Ефим больше ничего не добавил, Андрей, вполне поняв намерения пока ещё стесняющегося своего решения брата, неожиданно спустил перед ним трусы, демонстрируя свою гладкую непоротую попу. Увидев при слабом свете настольной лампы, как Ефим жадно уставился на неё, Андрей взял руку младшего брата, приложил её к своим ягодицам, чувствуя, как тот блаженно их оглаживает, и спокойно, но достаточно нежно прошептал:

- Она твоя. Клянусь богом, я хочу, чтобы ты надрал мне задницу. Я перед тобой сильно виноват, и я успокоюсь только тогда, когда ты лично отвесишь мне с полсотни горячих.

Ефим ещё пару минут трогал брата, тот молча ждал. Потом он тихонько хлопнул по Андрюхиному заду ладошкой и забрался к себе в кровать:

- Договорились.

Слова Андрея не давали ему покоя всю ночь. Ефим долго не мог заснуть, видел интересные сны и проснулся с хорошим стояком. Ближе к полудню братья ушли в лес, никому ничего не сказав. Поскольку родители привыкли, что их дети шатаются неизвестно где, тем более было жаркое лето, вопросом об их местонахождении они не задавались.

Заимка находилась километрах в пяти от посёлка, за оврагом, среди таёжного бурелома. Это был старый покосившийся сруб, куда давно уже никто не заглядывал. Да и вообще народу в округе было не шибко много, так что место было идеальным. Внутри сруба у окна стоял стол, рядом притулилась гнилая лавка, а на стенах висело то, что осталось от двух полок, - вот, собственно, и вся мебель. Ефим выдвинул лавку на середину помещения.

- Ну что ж, снимай портки, - непринуждённо скомандовал он, резво вытаскивая из штанов ремень и складывая его вдвое.

Пока они шли, он уже довольно хорошо вжился в образ, предвкушая момент раздачи слонов, чувствуя, как постоянно увлажняется его конец. Брат подошёл к месту экзекуции.

- Это я делаю больше всего для тебя.

- Давай-давай, не разговаривай.

Андрей разулся и снял штаны совсем, то ли невольно выполняя указание Ефима, то ли задумав это с самого начала. Остановившись на секунду, он снял с себя и футболку, оставшись перед Ефимом совершенно голым. У того спёрло дыхание. Удивлявший его в последние часы Андрей, оказывается, был способен на большее, и бог его знает, как сильно он готов был изменить их отношения. Ефим чувствовал ветер перемен. Даже не ветер, а прямо-таки ураган, и не просто перемен, а глобальных изменений. Ещё неизвестно, кто тут за кого взялся. Ефим пока за ремень, а Андрюха, может быть, в целом за брата, если он так себя ведёт. Но пока всё же следует отвесить ему положенное, этому красавцу. Мечты сбываются.

Ефим мысленно накачивал себя, оглядывая желанное тело Андрея, его отменную фигуру с милыми взору передним хозяйством и сладкими округлостями, пока тот без тени робости раздевался и укладывался на лавке. Но всё же ему было немного не по себе. Будучи в роли верхнего, он ощущал, что им манипулирует более опытный, более догадливый, знающий старший брат. И даже когда прямо перед ним оказались две безукоризненно ровные, круглые половинки ягодиц, которые он много раз представлял себе с раннего утра, первый удар дался ему с большим трудом. Перед этим он с содроганием сердца ещё раз потрогал предмет своего вожделения и едва слышно произнёс:

- Ну вот, и твой черёд настал.

На что Андрей ответил:

- Бей, сколько хочешь и как считаешь нужным. Я стерплю, - после этого и раздался первый щелчок.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
С братом, Садомазо, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>