Горячая гей библиотека

Дембельский альбом (глава 2, последняя)

Часть 4

Я смотрю на то, как Эдик старательно втирает гель в головку своего члена, ожидая, видимо, моей команды.

- Эдик, - тихо смеюсь я, - ты что, хочешь кончить, не приступая к делу? Иди ко мне.

Член у Эдика смазан, готов к анальному сексу, и я, говоря "иди ко мне", поднимаю вверх широко раздвинутые ноги, отчего мои ягодицы гостеприимно разъезжаются в стороны. Прижимая колени к плечам, я подставляю Эдику свой зад. Да, Эдик, да! Сейчас ты меня трахнешь, ты меня выебешь так, как ебал меня когда-то твой будущий отец. Кто знает вначале, что будет потом?

Я лежу на спине, прижимая колени к плечам. Чаще всего именно так, находя для этого время и место, мы задирали друг перед другом ноги, взаимным кайфом скрашивая будни армейской службы. О, какой это был кайф! Безоглядно желанный, упоительно сладкий кайф! Младший сержант Вася, твой будущий отец, не был геем, но он был молод, как молоды бывают в армии все, кто призывается в восемнадцать лет, и потому, когда на него накатывало сексуальное желание или когда со своим вспыхнувшим желанием подкатывал к нему я, он отдавался однополому сексу с неизменным чувством безоглядного упоения. И не только он! Толик, Серёга, Валерка... Разве обязательно нужно быть геем, чтобы испытывать удовольствие от собственной юности?

Эдик, садясь на колени перед моим распахнутым задом, направляет свой член, и по тому, как он входит в меня, по его взгляду, вмиг ставшему каким-то сосредоточенно-младенческим, я тут же делаю вывод, что по части секса анального Эдик такой же профан, как и по части секса орального. Или он, вставляя мне в зад, при этом ухитряется не упускать из виду, что я его шеф, его всевластный начальник-работодатель? Эдик входит в меня неумело, слишком грубо, но я его не останавливаю. Пусть делает так, как делает! Вогнав в меня член до самого основания, Эдик на какой-то миг замирает, прислушиваясь к собственным ощущениям, а затем, глядя мне в глаза, неуверенно двигает бёдрами сверху вниз. Помогая ему, я пару раз поддаю снизу вверх задом.

Давай, Эдик, давай! Еби меня, Эдик, как делал это когда-то младший сержант Вася в мартовских сумерках на расстеленной на земле шинели. Эдик двигает задом, и член его - вполне приличный член - скользит во мне, словно поршень. Я, обхватив обеими руками голову Эдика, притягиваю его к себе, и губы мои тут же жарко впиваются в его губы. Так иногда делал Валерка - сослуживец твоего будущего отца. Их койки в казарме стояли рядом, их разделяла общая тумбочка, но они оба ничего друг про друга не знали. Ни Вася, ни Валерка понятия не имели о том, что они оба с одинаковым успехом кайфуют со мной, оба с неизменным удовольствием трахаются и в рот, и в зад. Не будучи геями, они оба кайфовали, как теперь модно говорить, в формате однополого секса, и кайф этот, молодой, желаемый, упоительно-сладкий, был не суррогатом и не подделкой, этот кайф, пусть даже обусловленный для Васи, Валерки, Серёги и Толика условиями армейской службы, был кайфом самой высшей пробы.

Трахать в зад - дело нехитрое, и секунд через двадцать-тридцать Эдик входит в комфортный ему ритм: нависая надо мной, он двигает бёдрами сильно, почти размашисто, так что, упираясь ногами ему в плечи, я невольно сотрясаюсь от каждого его толчка. Видимо, это его индивидуальный стиль. "И это мой персональный водитель! - думаю я, но потом мне приходит на ум другая мысль. - Какая чушь! Персональным водителем он будет в понедельник, когда повезёт меня в офис, а сегодня он - Эдик, просто Эдик. И сегодня, и завтра..." Ощущение скользящего внутри члена доставляет мне удовольствие, и я, сотрясаясь от размашистых толчков, уже не думаю ни о чём, я блаженствую и душой, и телом. Кончает Эдик с коротким непроизвольным стоном, содрогаясь всем телом, и в тот миг, когда он кончает, я смотрю ему в глаза. Подав зад чуть вверх, в зыбком лунном свете я отчётливо вижу, как в совершенно потемневших зрачках Эдика огненной лавой плавится тысячелетний жар неподдельного наслаждения.

Потом Эдика трахаю я, причём я прошу его встать ко мне задом, я хочу сегодня любить его сзади. Стоя на расставленных коленях, он послушно наклоняется, упирается щекой в мягкий ворс клетчатого покрывала, отчего его попка широко распахивается, разъезжается круглыми половинками в стороны. Трахая меня, Эдик немного вспотел, так что волосы, обрамляющие его туго сжатую дырочку, лежат по кругу угольно блестящими влажными колечками. Обалденная попка, к которой мне хочется прижаться щекой... или губами. С вожделением глядя на попку Эдика, я неспешно втираю гель в головку своего члена. Кто мы в этой жизни? Пилигримы. Среди прочих пейзажей, которые можно видеть из окна моей спальни, есть такой: залитое солнцем море песка, и вдалеке, почти у самого горизонта, медленно двигается по бескрайней песочной пустыне караван верблюдов. Приготовив для кайфа - для путешествия - член, я неспешно смазываю указательным пальцем стиснутый вход парня, и уже одно это доставляет мне ощутимое удовольствие. Мышцы сфинктера Эдика от соприкосновения с моим пальцем конвульсивно сокращаются, сжимаются, и я, играя пальцем с бледно-коричневым маленьким кружочком, невольно ловлю себя на мысли, что всё это уже не просто секс, а это... Я люблю этого парня, и меня эта мысль и радует, и пугает одновременно.

Я вхожу в Эдика медленно, углубляюсь в жаркую глубину его тела неспешно, постепенно, смакуя каждый миллиметр. Член у меня ничуть не меньше, чем у Эдика, так что миллиметров получается много. А потом я с наслаждением трахаю парня, я сладко ебу его в очко, как ебал до этого Серёгу, Валерку, Толика, Васю. Но тогда мы были упоительно молоды и оттого напористо торопливы, а теперь мне спешить совершенно некуда. Сжимая в ладонях бёдра Эдика, ритмично раскачивая его треугольником сложенное тело взад-вперёд, я размеренными толчками-тычками насаживаю, натягиваю, надеваю вкусно распахнутую попу на свой колом торчащий член. Ах, какой это кайф! Какой это сладостный, упоительный кайф - любить парня, который тебе по душе! И лишь когда я ощущаю, как стремительно и потому уже абсолютно неуправляемо, неостановимо подступает последний миг блаженства, последний аккорд этой лунной мелодии, я, наваливаясь на Эдика, одномоментно подминая его под себя, с силой вдавливаюсь, вжимаюсь в его распростёртое тело своим телом, сладко содрогающимся от оргазма. Да, Эдик, да! Пару раз именно так, сзади, я когда-то трахал-любил, а потом наполнял спермой твоего будущего отца - своего сослуживца Васю.

После секса, как это всегда бывает, Эдик сразу уходит в душ. Прихватив с собой шорты и использованные салфетки, он бесшумно исчезает из спальни, а я, чувствуя в теле приятную опустошённость, устало иду на кухню. К чёрту мартини! Я открываю бутылку водки, наливаю спиртное в рюмку, приготовленную для Эдика, залпом пью и, не закусывая, тут же закуриваю. Только теперь, оставшись один, я в полной мере осознаю, каким причудливым образом совершенно неожиданно - непредсказуемо! - переплелись в моей жизни прошлое и настоящее. И ещё я думаю о том, что моё отношение к Эдику сегодня явно вышло за пределы устоявшегося сексуального партнёрства, когда я на вполне законных правах старшего по возрасту и шефа по положению сексуально имел Эдика в одностороннем порядке. Чёрт! Как же это всё оказалось неожиданно. И неожиданно, и совершенно непредсказуемо!

Эдик входит в кухню минут через двадцать - в махровом халате, который, как мне кажется, не скрадывает, а ещё больше подчёркивает стройность его фигуры. Я смотрю на Эдика и невольно любуясь им. Этот улыбчивый и вместе с тем немногословный парень - мой персональный водитель. Парень-водитель, которого я, кажется, уже люблю. Чёрт, как же это всё неожиданно!

- Выпьешь? - спрашиваю я, показывая глазами на стоящую на столе бутылку водки.

- Спасибо, Виталий Аркадьевич, но пить на ночь... Зачем? - отзывается Эдик, подходя к столу. - Пить на ночь я не хочу, а пару бутербродов съем.

Я бы мог сейчас заказать ужин из ресторана, и через двадцать минут мне его привезли бы, но я прекрасно знаю, что говорить об этом бесполезно: Эдик от такого предложения категорически откажется. По-моему, он делает всё для того, чтобы, послушно отдаваясь мне в постели, вместе с тем не перешагнуть какую-то значимую для него границу в наших отношениях. Беспрекословно отдаваясь мне в постели, он в то же время словно умышленно держит себя на расстоянии от меня. Почему?

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, Служебный роман

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>