Горячая гей библиотека

Потаённая бухта

Часть 3 (последняя)

Первым пришёл в себя Лёша. Он мягко обнял меня одной рукой, а другой прижал моё ухо к своему рту и тихонечко прошептал:

- Я самый счастливый человек!

Чуть позже, после длинной паузы, всё так же, не отпуская меня, он продолжил уже чуть громче:

- Ты знаешь, как я боялся! Мне так страшно было, что ты меня просто вырубишь или прогонишь, как только я сделаю хоть одно движение в твою сторону.

И уже спокойнее рассказал мне поподробнее свою историю:

- Когда я тебя увидел в сараюшке, то сразу понял, что это ты.

С мужским сексом я познакомился ещё в воспитательном доме, когда мы баловались этим делом с пацанами. Потом город дал мне однокомнатную квартиру. Спасибо, квартира хорошая, я и сейчас в ней живу. А зачем мне, одному, больше? Соседи хорошие попались. Сначала остерегались: сирота, мол, мало ли чего. Потом привыкли и даже на работу мне помогли устроиться. Вообще помогали, чем могли. Когда меня призвали в армию, они нашли мне постояльцев на квартиру, чтоб деньга копилась. В результате я после армии уже имел свободные деньги.

По совету одного соседа я сразу учиться не стал, а пошёл работать к нему на буровую. Деньги хорошие, обязательств никаких, и стал я к бутылке прикладываться, да и голубые меня приметили. Опять же мой сосед вовремя вмешался, пинками разогнал моих приятелей, да ещё и пообещал милицию вызвать, а со мной поговорил уже утром. После этого разговора я поступил учиться в техникум заочно и продолжил работать. С водкой я завязал, а вот партнёра себе продолжал искать, но получалось это у меня не очень удачно: то одно не так, то другое, и по сердцу никто мне не пришёлся.

Со временем я закончил техникум, стал мастером на той же буровой, где работал, потом начальником участка. Сосед двигал меня через своего сына, он у него в Москве большой начальник.

Через Интернет я нашёл Андрея. Год мы с ним переписывались, а потом решили вместе отдохнуть на море (я-то каждое лето на юг ездил). Сначала я приехал к нему в Саратов, а уже оттуда в СВ мы приехали к вам. Там, в купе, мы и сошлись как пара. И всё вроде было неплохо, но вот в сараюшке появились вы (он снова на "вы" перешёл), и я понял, что это тот, кого я всегда искал, и никто другой мне не нужен.

В первые дни надежды сблизиться с вами не было никакой. Вы, натурал, сразу раскусили, что мы делаем ночами в сараюшке, и даже смотреть в нашу сторону не хотели. Но вот когда мы набирали вино, и я к вам прижался, мне показалось, что вам это не противно. Хотя вы и вздрогнули, но не отодвинулись от меня, даже когда я положил руку вам на плечо. И у меня появилась какая-то надежда! С того дня и общаться мне с вами стало легче. Вот тогда-то я и решил, что домой Андрей поедет один, а я попробую как-то объясниться с вами. Я напросился пойти с вами в бухту, потому что знал, что здесь нам никто не помешает. Всю дорогу я думал только о том, как и что мне вам сказать, и не ожидал, что всё получится так просто и естественно...

Я лежал на нём, слушал его исповедь и благодарил Бога за эту встречу. Нет уж, второй раз я его не отпущу (в моём сознании он был всё тем же моим Лёшенькой), всё сделаю для того, чтобы он здесь остался. Пусть у нас живет, места всем хватит. А если жениться надумает, и квартиру ему купим - лишь бы рядом. В эти минуты я совершенно не принимал в расчёт наличие жены, дочерей, внуков и их мнение. Мне снова было 18 лет, и я снова лежал в нашей бухточке со своим любимым.

Затянувшуюся паузу опять нарушил Лёшка:

- А не окунуться ли нам, а то совсем животами слиплись!

- Самое время, - ответил я, и мы дружно нырнули в воду.

В этот день по-настоящему счастливым был и я. Нам обоим было по 18 лет, и мы, как два пацана, барахтались в воде, то далеко уплывая друг от друга, то подныривая и хватаясь за что попало, а то снова обнимаясь и в поцелуе уходя под воду. О том, что уже темно, вспомнил Лёша.

- Гляди, какая красота!

То ли это звёзды отражались в воде, то ли какие-то микроорганизмы, но вся бухта вдруг засверкала фейерверком разноцветных фонариков.

- Это салютует бухта нашей любви, радуется тому, что её хозяин нашёл-таки своего любимого! - невольно вырвалось у меня.

- Повтори ещё раз, - попросил Лёша.

И тогда я рассказал ему о том, как почти сорок лет назад мы с ним уже любили друг друга под этими скалами.

- Тогда нам пришлось расстаться, но теперь я тебя уже никуда не отпущу. Я не смогу второй раз пережить такую потерю, - закончил я свой монолог.

Лёша обнял меня и ответил:

- А я никуда и не уеду, хоть гоните. Жена твоя стала мне как мать, а ты как отец, которого у меня никогда в жизни не было. Здесь я получил от жизни всё, и не откажусь от этого дара...

Юноша был явно в ударе. Ему уже через два дня лететь в Нижневартовск, между нами будут тысячи километров, а он говорит, что никуда отсюда не уедет.

- Пора домой, однако, ночь уже. Утром договорим, - прервал я его восторженный монолог, и мы стали подниматься в гору. - Бабка заждалась нас с ужином, головомойки не избежать...

На следующее утро мы, уже не сговариваясь, вместе шли к нашей бухте. Было радостно понимать, что рядом человек, который любит тебя всем сердцем и готов отдать всё, даже самого себя ради этой любви. Мы купались, загорали, любили друг друга под нашими скалами. Нам было хорошо. Так было и вечером, и на следующий день. Единственное, что тучей стояло на горизонте, - это Лёшин билет на самолёт и понимание того, что он всё-таки улетит. Туча эта вплотную приблизилась к нам в день перед вылетом парня. Утром в нашей же бухте Лёша смог, наконец, пересилить себя и заявил:

- Завтра мне надо улетать...

Сказал он это таким голосом, что у меня не возникло никаких сомнений в том, насколько тяжело ему было это говорить и насколько сильно он хотел бы здесь остаться.

- Я обязательно вернусь, - добавил он, - вернусь навсегда, чтобы больше никогда не разлучаться с вами. Я люблю и тебя, и твою жену, и эту бухту. Здесь я нашёл своё счастье и не смогу жить без вас!

- Не надо, не пытайся оправдаться. Я всё понимаю. Есть слово "надо", и мы чаще всего не вольны в своём выборе. Поезжай, но помни: здесь твой дом, здесь тебя любят и ждут, сюда ты можешь вернуться в любое время. С бабкой постарайся попрощаться повеселее, она тоже к тебе успела привыкнуть. А теперь просто обними меня, и мы посидим с тобой тихонечко на дорожку...

***

Прошёл месяц. От Алексея не было ни слуху, ни духу - как в воду канул. Будто в воду опущенный ходил и я, передумав уже всё, что мог: и что с работы его не отпускают, и что парень не хочет жить у нас нахлебником, и что он мог просто заболеть, - ну, вы знаете, как это бывает. Только мысль о том, что Лёшка мог просто обмануть меня, никогда не приходила мне в голову.

Бабка видела моё состояние и для себя объясняла это тем, что у нас никогда не было сыновей, и мы попросту приняли его за сына, а он вот уехал и даже не позвонит и не напишет. Она и сама привыкла к этому вечно улыбающемуся парню, и ей было обидно, что за это время она не заслужила даже короткого звонка. Обидно ей было, но только раз за весь месяц она попыталась коснуться этой темы. Попытка эта была так жёстко пресечена мною, что больше она о Лёше и не заикалась. Только уже в конце месяца она набралась смелости и предложила:

- Ты бы слетал к нему, старый, вижу ведь, как мучаешься, может, он и вправду нездоров или ещё чего?

- А ты адрес знаешь? Или, может, хоть фамилию его в паспорте видела? Сколько буровых в Сибири есть! И что мне теперь, по всем ездить и спрашивать: "Не у вас ли работает наш Лёшенька?" Не смеши людей! - ответил я ей чуть ли не со злобой, и на этом наш разговор оборвался.

На следующий день, как обычно возвращаясь с нашей бухты, я повстречал соседа.

- Привет, сосед, новость слышал? Бабка Вера дом-то свой продала да к дочке, наконец, переехала.

- И хрен бы с ней, с бабой Верой. Давно пора, едва ходит, а всё одна. У дочери ей хоть воды подадут.

- А кто купил-то, знаешь?

- Отстань, не знаю и знать не хочу. Вон бабки сидят на лавочке, с ними и сплетничай, - уже совсем грубо, чтобы отстал, ответил я.

- А зря ты так. Домик-то этот твой квартирант купил. Да-а, видать, богатенький квартирант у тебя жил, он ещё до своего отъезда бабке задаток отдал чуть ли не в полдома, чтобы она никому его не продала, а теперь сам приехал, всё на себя оформил, рабочих согнал чуть ли не со всего города, ремонт делает. Да так торопится! Видно, за ним следом невеста прилетит!

Это было уже интересно, но я и вида не подал.

- Всё выложил? Ну и иди с Богом туда, куда шёл, а мне обедать пора, - отбрил я старого сплетника и поспешил с новостями к своей бабке.

Та сплетниц не уважает, никогда на лавочке не сидит, а потому, естественно, и не знает ничего.

- Говорила же я, что приедет твой любимчик, никуда не денется, - съязвила бабка, а сама так и расцвела. - Ну, недосуг мне языком трепать, надо дома прибрать да обед приготовить.

Вот ситуация! Приехал, значит, и дом купил, и ремонт делает, а сюда ни ногой... Что делать? Бежать к нему? Вроде не пацан, чтобы бегать. Сидеть и ждать, когда сам придёт? А вдруг и не придёт? А если и придёт, то когда? Так я и ходил из угла в угол, пока жена меня обедать не позвала.

После обеда время тянулось, будто бабкин кисель. Я уже и на часы перестал смотреть, всё равно стрелки не двигаются, когда вдруг в дом заскочила встрёпанная бабка:

- Вставай, старый, гости у нас!

- Кого ещё принесла нечистая? - проворчал я, а сердечко-то стучало: "Он, он, он, он".

Так и есть, весь двор сияет то ли от того, что бабка его так вылизала, то ли от ослепительной улыбки Лёшеньки.

- Беги, старый, в сараюшку, неси вина дорогому гостю!

- А я теперь и сам могу, не забыл, как учили, - отвечает, вставая, Лёшка.

- Сиди уж, - подходя к пацану и обнимая его, отвечаю я.

- Ну, тогда вместе, как в тот раз! - предлагает Лёшка, и мне трудно отказать себе, как и в тот раз, в том, чтобы прижаться к нему и ждать момента, когда нацедится вино в пузатый графин.

За вином Лёшка и рассказал, где он был так долго и что делал. Две недели ему потребовалось на том, чтобы уволиться с работы, да ещё и квартиру надо было продать - вот почти целый месяц и пролетел. А не пришёл он к нам сразу, так как хотел пригласить нас на новоселье уже в приличное жильё. Бабка Вера порядком запустила хозяйство, требовался серьёзный ремонт, а ему хотелось порадовать гостей чистотой и порядком. Вот Лёша и ждал окончания ремонта, хотя ноги сами его сюда несли.

- Вот сегодня вечерком милости прошу на новоселье! - закончил парень оправдываться.

Да какое там - оправдываться, мы и так вместе с женой не могли насмотреться на нашего Лёшеньку. Всё тот же красавец, всё те же сияющие голубые глаза, всё та же улыбка, от которой перехватывает дыхание (и целуется он всё так же ласково - в сараюшке успели, однако, разочек), только появилась в нём какая-то внутренняя уверенность, что-то по-настоящему мужское. Уже не квартирант сидел перед нами, а хозяин, который пришёл пригласить нас к себе в гости.

Надо ли говорить, что уговаривать нас ему не пришлось? Мы собрались, что называется, в пять секунд. И дом, и ремонт нам понравились. Бабка даже не упустила случая подпустить шпильку, мол, вот, дед, учись у молодых: и быстро, и аккуратно, и какая красота! Я ходил по комнатам, слушал рассказ Лёши о ремонте, но в каждом звуке его голоса слышал: "Когда же в бухту пойдём?! Когда в бухту? Хочу тебя всего-всего! Соскучился я, сил нет!"

Пойдём, обязательно пойдём, она тоже заждалась нас и будет теперь снова и снова каждое утро любоваться красотой нашей любви и каждый вечер салютовать своим хозяевам миллионом разноцветных огней, прославляя наше прекрасное чувство!

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, На природе

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>