Горячая гей библиотека

Моё босоногое отрочество

Часть 2 (последняя)

Я медленно стал отползать от копны, а затем, встав на ноги, вернулся к костру. Уснуть я не мог. Я смотрел в небо, а перед глазами у меня кадр за кадром снова проходило всё, что я видел у копны. Парни пришли часа через два и легли у костра, прижавшись друг к другу. С тех пор они постоянно находились под моим пристальным контролем, но даже я не всегда мог уследить, как они исчезали из моего поля зрения. Днём я не мог подобраться к ним близко, но зато каждое ночное я мог видеть у копны, как Женька сосал большой хуй Вани. Днем я видел их у конюшни, где на запруде они ловили рыбу.

Однажды, забравшись на крышу старой мельницы, я увидел, как они, оглядываясь, вошли внутрь, а затем, поднявшись по скрипучей лестнице от дверей к жерновам, легли на старые мешки и охапки соломы и стали раздевать друг друга. Они расположились прямо подо мной, так что в щели между досками крыши я видел, как Женька целовал Ваню в губы, как, сидя на его ногах, играл его хуем, то оттягивая его от живота, то оголяя красивый красный цветок его залупы, а потом с причмокиванием обсасывал его, всё глубже и глубже вставляя его себе в рот. Оторвавшись от хуя, Женя ткнулся губами в кончик Ваниного носа, скользнул по его щеке и прошептал парню в ухо:

- Ложись на меня сверху.

Ваня встал над ним, и я увидел, что его хуй, прижатый к животу, доставал ему почти до середины груди. Женька развернулся и раздвинул половинки своей упругой попки. Ваня, поглаживая маленькую матовую округлость, стал водить хуем по жёлобу. Влажная бархатистая головка то исчезала, то появлялась между Женькиных ног. Женька упёрся щекой в мешки и солому, вывернул назад руки и молча ещё больше раздвинул свои ягодицы. Его очко, туго сжатое, чуть пульсировало. Правой рукой он обхватил мокрый ствол Ваниного хуя и направил его в самый центр тёмной окружности. Ваня надавил, и я увидел, как его хуй раздвигает тело и медленно вползает в него. Стояла тишина, слышалось только судорожное дыхание ёбаря и шёпот Женьки:

- Глубже, глубже!

Вдруг он застонал и, выгнув спину, начал усиленно ёрзать под Ваней. Жарко задышав в стриженый затылок парня, тот, содрогаясь, резко задвигал задом. На моих глазах хуй сначала весь исчезал в Жениной попке, а потом выходил из неё. Он был настолько большой, что Ване приходилось отстранять своё тело от тела партнёра, а затем резко вбивать его внутрь Жени. Через некоторое время Женька, не вытаскивая из себя Ваниного хуя, перелёг сначала на бок, а потом перевернулся на спину. Его длинные ноги лежали теперь на загорелых плечах Вани, а его руки всё резче и резче притягивали тело партнёра к себе. Минут через 20 оба забились в судорогах, и Ваня рухнул на Женьку всем телом. Я лежал на крыше ни жив ни мёртв.

Через некоторое время Ваня, не вытаскивая свой хуй из сладкой попки, вновь начал двигать всем своим телом. Тела парней блестели от пота, периодически их губы сливались в поцелуе. Жаркий шёпот Женьки:

- Еби меня, суку, еби! - сменился просьбой кончить ему в рот.

Ваня, упёршись руками в пол, наклонился над Жекой и, засунув головку ему в рот, стал заливать его струями спермы. Они ещё долго потом целовали друг друга, потом оделись и ушли.

Спустившись с крыши, я шёл домой и думал о том, почему они выбрали друга друга и почему Иван совсем забыл обо мне. На следующий день я узнал, что Женька уехал в Москву, родители повезли его на юг. Всё случившее и увиденное мною что-то изменило во мне, я понял, как это было красиво и завораживающе, но для меня это не стало ещё главным, у меня всё ещё было впереди.

С того дня Ивана нельзя было узнать. Он и так был молчалив, а тут полностью ушёл в себя. Его взгляд побитой и выброшенной на смерть собаки преследовал меня даже ночью. Во время ночного выпаса лошадей он или сидел на берегу вдалеке от всех, или плакал в копне сена. Мне его было не просто жалко, моё доброе сердце разрывалось от чужой боли. И тогда я принял решение сделать хоть что-то, чтобы только уменьшить его боль. Правда, если честно, ещё мне хотелось рассмотреть вблизи его огромный хуй.

Зная о том, что Иван в обед уходит в старую мельницу, я заранее забрался туда и спрятался за жернова. Через некоторое время я услышал поскрипывание лестницы. Через несколько минут, выглянув из своего укрытия, я увидел, что Ваня, стянув штаны, гладит себя по животу и грустно мычит. Между его расставленных ног медленно стал подниматься столб толстого и длинного хуя. Красная головка пульсировала и притягивала меня, как магнит. Из закрытых глаз парня побежали две большие слезинки.

Неслышно выбравшись из своего укрытия, я подошёл к Ивану и, обхватив его голову руками, стал тихо говорить ему разные ласковые слова. Его губы прошептали:

- Женя, ты пришёл, как хорошо!

Я стал руками гладить его грудь, задевая столбики сосков. Голова моя наклонилась вниз, и перед моим жадным взором предстала настоящая красота. Член у Ивана был весь в венах, длиной не менее 22-х и диаметром все 5 сантиметров. Это был настоящий богатырь, под ним в тугой мошонке красовались яйца, каждое размером с крупный персик. Такого я ещё не видел! У меня перехватило дыхание от увиденного, и я нагнулся ещё ниже. Запах, шедший от хуя, был необычным, но не отталкивающим. Агрегат дёргался, как будто просил, чтобы его потрогали. Я взял его в руки и почувствовал его тепло. Хуй пульсировал и выделял жидкость. Я наклонился ещё ниже и лизнул его головку, где крупным бриллиантом уже поблёскивала смазка.

Наконец, Ваня открыл глаза и с ужасом уставился на меня.

- Ты?! Зачем?! Сейчас же перестань!

Он схватил моё лицо и потянул его к себе вверх. От этого, подавшись вперёд, я своей попкой сел на его хуй. Я стал уговаривать Ивана, говоря:

- Тебе без него плохо, но здесь его нет, зато есть я.

Иван гладил меня по голове, говоря о том, какой я хороший и добрый, о том, что я единственный понял и пожалел его, но я ещё маленький, и он не может мне это позволить. Я применил всё своё красноречие, но уговорить его так и не смог.

- Вот когда вырастешь, - при этом он потрепал меня за письку, - и у тебя будет вставать так же, как и у него, вот тогда...

Единственное, что он разрешил мне (и это мы делали все оставшиеся дни лета), - это поиграть его игрушкой. Правда я исхитрялся иногда лизать его головку и сглатывать смазку, но мои игры всегда кончались тем, что Иван выстреливал мне на грудь или лицо сперму, а потом сам же и слизывал её с меня.

Мы очень сблизились с Ваней, и я с грустью думал о скором моём возвращении домой. Перед самым моим отъездом он первый раз разрешил мне поласкать его хуй ртом, но кончать в меня не стал, сказав:

- Давай оставим это до следующего лета. Вдруг у тебя тоже появится сперма, и тогда мы сделаем это друг другу одновременно.

На станцию меня отвозили Ваня и дедушка. Когда мы прощались, оба расплакались.

Я с нетерпением ждал следующего лета, уговаривая себя вырасти, гладил свои яйца и письку, желая только одного: чтобы у меня появилась сперма. На каждый праздник я отправлял поздравления бабушке с дедом и Ване. А весной родители получили письмо из деревни, в котором дед написал, что Ваня, спасая соседку и её сына, утонул во время ледокола. Он проезжал мимо, а на реке лопнул лёд, и соседка на санях стала тонуть вместе с сыном в образовавшейся полынье. Он их вытащил, но, увидев, что провалилась и их лошадь, полез опять в воду и, распрягая её, запутался в упряжке. Лошадь спас, а сам утонул. Он всегда к другим был добрее, чем к себе.

Прошло много лет, я стал взрослым, но всегда помню моего доброго и милого Ваню, потому что имя ему ЧЕЛОВЕК. Пусть земля ему будет пухом! Пусть в раю его окружают только те, кто его просто любит.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, На природе

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>