Горячая гей библиотека

Келья плача

Часть 3

Максимка работал на постройке корпуса для сирот 2 месяца. Только теперь он не мечтал об отдельной келье, а готов был сам поджечь плод своих и отца Николая двухмесячных трудов, лишь бы не расставаться с Егоркой.

Реставрируя в памяти проделки вокзальных проституток, Максимка однажды взял Егоркин член в рот. Он не знал, что с ним делали у себя во рту Машка и Зинка, поэтому положился лишь на свой опыт, лаская член там, где у него самого были нежные места. Он медленно шёл языком по уздечке, как любил водить себе, размазывая смазку, огибал им головку. Егор сосредоточенно смотрел на это действо, немного удивлённо и даже с испугом.

- Что ты с ним такое делаешь? Разве можно то место, откуда писаешь, в рот тащить? - Егорка был сильно взволнован происходящим и не очень возбуждался от ласк Максима.

- Тебе не нравится? Жаль. А мне это очень приятно.

- Может, мне тоже попробовать твой, и тогда мне тоже будет приятно? - Егор заёрзал на матраце. - Это не противно?

- Мне - нет! С тобой - нет, - Максимка продолжал ласкать пенис Егорки, чей нежный маленький длинный бутончик вдруг распустился у него во рту и превратился в длинный твёрдый ствол. - А-ах, как здорово! - Максим выдохнул, вынимая изо рта своего любимца и проводя языком по головке.

- Мне тоже нравится, но я боюсь. Так нельзя делать, - мяукал растаявший от ласки Егорка.

Максим не останавливался, игрался с Егоркиным членом и яичками. Он пару раз забрал пенис глубоко в горло и быстро вынул его.

- Ещё так! Ещё так сделай! - Егорка весь подался навстречу его ласке.

Максимка понял это и начал забирать в рот и вынимать его член, слегка посасывая. Егорка поднимал попку, тянулся к нему. Его голова болталась на подушке из стороны в сторону, руки мяли одеяло. Вскоре Максимка получил полный рот неизведанного ранее на вкус лакомства. Часть он проглотил, часть потекла из уголков его губ, но Егор вовсе не был расстроен тем, что одеяло запачкалось, - он был в восторге.

- Максимка, хочешь я тоже тебе так?! Ты не пожалеешь! - Егоркины глаза лучились восхищением.

- Я и так не жалею, - Максим слизывал капли, упавшие на Егоркин живот.

- А эта... малафья - она не горькая? - спросил Егор, уступая место на постели Максиму.

- Нет, не горькая, она и сладкая, и солёная, и не знаю даже какая. Все вкусы вместе, - поделился своими впечатлениями Максимка.

- Как салат "Оливье", что ли? Моя бабушка любила делать салат "Оливье", - улыбался Егор и лизнул головку разгорячённого Максимкиного члена.

- Я не пробовал салат твоей бабушки, но, может быть, это даже лучше, - и Максим закатил глаза от доставляемого ему удовольствия...

В день святых Апостолов Петра и Павла в монастыре окотились сразу три крольчихи, и наутро Максимку послали скосить для крольчих сочный клевер на дальней лесной поляне, хоть небольшую охапку. Он выполнил поручение, завязал в огромный кусок материи кучу тяжёлой свежей травы и хотел уже двинуться к монастырю, как вдруг...

"Люди, что ли, в лесу? Откуда?" - подумал Максим, услышав не то храп, не то стоны в густых кустах. Он поднялся на горку, обогнул кусты, и теперь ему были видны застигнутые им врасплох отец Кирилл с отцом Михаилом. "И этот человек наказывает меня за рукоблудие!" - метнулась мысль в мятежной голове Максима. С невысокой горки ему было прекрасно видно, как отец Михаил дерёт в зад лежащего на пузе отца Кирилла. Последний явно получал удовольствие, мял траву руками и очень призывно постанывал. Отец Михаил пыжился и тяжело дышал: нелегко с такими телесами-то... Максим смотрел некоторое время на это действо и чувствовал, что с трудом сдерживает смех. Чтобы не расхохотаться во всё горло, он тихонько спустился с горки, прикрывая рот рукой, и, взяв узел с травой, зашагал к монастырю.

Максимку терзала одна мысль: "Как можно в такую маленькую дырочку, какой является анальное отверстие, загнать такой нехилый кол, как, например, у отца Михаила или у него самого?" Однажды ночью парень попытался затолкать себе в попку палец - палец вошёл, но приятного от этого было мало. Решение вопроса подсказал случай с новым послушником.

Сергей - так звали недавно пришедшего из Перми в монастырь мужичка - был вдовцом. Игумен попросил его снять с пальца обручальное кольцо и повесить его на шею, как и положено вдовцу, но кольцо словно приросло к пальцу, не проходило через припухший сустав - снять его было невозможно.

- Надо смазать - сказал игумен и дал мужику кусочек мыла.

"Смазать!" - звонкой ноткой отозвалось в голове Максимки. Сначала парень провёл опыт с пальцами, смазанными мылом, но зад слегка щипало от мыла, хотя два пальца вошли в тело так глубоко, что его член качнулся вверх, реагируя на прикосновение внутри. Потом он решил взять топлёное сало. Конечно, это была не самая приятная на ощупь смазка, но с салом он поласкал себе попку подольше, после чего дрочить ему пришлось совсем недолго. Возбуждение от такой ласки было невероятным.

С Егором Максимка пока на эту тему не говорил, у них и так было всё замечательно. Они вместе учились, потом расходились по работам и снова встречались вечером. После проверки, во время которой они делали вид, что спят, начинались взаимные ласки. Чтобы не клевать носом на молитве, юноши договорились, что позже двух им ложиться нельзя - спать-то тоже надо, но иногда нарушали этот договор.

К сентябрю повзрослевшего Егорку отец Кирилл так и не смог откормить по своему образу и подобию. Приютский корпус был готов, и теперь Максим и Егор жили в разных кельях. Им повезло только лишь с тем, что новые послушники были помещены далеко от них. По ночам Максимка перебирался на цыпочках к Егорке и, насладившись своим другом, оставался спать с ним в обнимку на жёсткой узкой кровати до 4-х часов утра, до растопки церковной печи.

- Егорка, знаешь, я тут приволок сала.

- Ты тоже решил откармливать меня? - улыбнулся Егор, развалившись на кровати и вытягивая вверх руки.

- Нет, топлёного. Я хочу, чтобы ты свой замечательный стержень загнал мне в задницу, хочу попробовать это, - произнёс Максимка, намазывая салом себе вход в попку.

- Ты в своём уме? Я, конечно, на всё ради тебя готов, но тебе-то это зачем?

Тогда Максимка описал парню подсмотренную им в лесу сцену.

- Да у отца Кирилла там, скорей всего, дырища такая, что кулак пролезть может. Он, как нажрётся всего на свете, такими котяхами, небось, срёт, что ему ничего не страшно, а у тебя тут вообще дырки не видно, - Егорка нежно погладил кончиками пальцев блестящую от топлёного сала дырочку Максимки, обрамленную нежным тёмным пушком. - Я не смогу.

- Попробуй! Если не получится, я больше просить не буду, обещаю.

Максимка уже ласково обильно смазывал ему член, и от прикосновений любимой руки Егоркин член становился всё твёрже и твёрже, несмотря на волнение.

- Ладно, уже можно, - сказал он, и Егор с такой силой втолкнул свой член в смазанную попку, что вставил бы, наверное, так и без смазки.

Максим почувствовал резкую боль, его словно всего обожгло, но, стиснув зубы, он решил перетерпеть муку. Егор потихоньку вдавил член по самые яйца в парня и замер.

- Неужели не больно? - Егорка наклонился к уху Максима. - А там вообще ничего, не хуже, чем во рту.

- Двигай членом туда-сюда, - нервно скомандовал Максимка.

Егорка начал двигаться и почувствовал, что кончить Максимке в попку - дело плёвое. Ему было очень приятно, узко, тепло, нежная кишка обнимала весь его ствол. Только вот как Максимка собирается получать удовольствие с его членом в своей попке, это для юнца оставалось загадкой.

Егорка кончил быстро. У Максимки к этому моменту только прошла боль, и начало появляться приятное ощущение, и тут - бах!

- Давай ещё раз, - предложил Максим. - Тебе понравилось?

- Да, понравилось, только как ты после этого завтра срать будешь? Со слезами, наверное, - ответил Егорка, вытирая съёжившийся бутончик своего члена.

- Наоборот, до отхожего сарая, наверное, не добегу, в штаны наделаю, - засмеялся Максим.

Он знал, что Егорка очень любит, когда ему гладят и ласкают языком животик. Парень резко бросил Егора на спину и начал гладить его живот и ласкать языком его пупок, пока не наткнулся на точащую палку Егорки.

- Вставляй! - приказал Максимка и принял боевую стойку на четвереньках.

Второе вторжение не принесло ему сильной боли. Он очень быстро почувствовал бешеное возбуждение, его ноги дрожали, а сердце стучало, казалось, прямо об рёбра. Даже прикосновение собственного бьющегося о живот, до ломоты возбуждённого члена подталкивало парня к скорому оргазму.

Егор подавался вперёд, с трудом сохраняя равновесие, и в ужасе смотрел на то, как резко надевается на его штык Максимка, как всего его друга ломает и прогибает непонятная, безумная сила. "Ему приятно? И где-то рядом ад, и это к вратам его ступени...", - вспомнил он выдержку из проповеди...

Сперма, хлеставшая из Максимкиного члена, забрызгала всю кровать, брызги были и на стене, и на полу, и на его животе, щеках, подбородке.

- Максимка, миленький, ты не умрёшь? - Егор склонился над упавшим в липкую постель Максимом, а тот не мог говорить, только улыбался. - Мне что делать? Продолжать? Может, вынуть?

Егор чувствовал, что до оргазма ему не хватило самую малость. Заглядываясь сбоку на блаженную Максимкину улыбку, он немного осмелел и стал слегка покачиваться в попке друга.

- Умх! Продолжай, только можно я полежу на животе? - Максим чувствовал сильное расслабление - свободный полёт.

- Лежи, лежи, я щас, быстро, - Егор подхватил его под бёдра и стал двигаться более уверенно...

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>