Горячая гей библиотека

Неверная дорога (глава 1)

Часть 1

Подкатегория: мужики и молодые

В то утро, когда я нашёл паренька, я впервые заметил, что мои волосы поредели, а глаза почти совсем утратили свой цвет. Я давно не смотрел на своё лицо, жил как будто бы без него, а сейчас я не удивился и не испугался своего преображения, только подумал: "Может быть, это только зеркало?" - и протёр его ладонью.

Моя кожа стала серой от грязи, но в моём отражении ничего не изменилось. Длинная вертикальная трещина на стекле делила мою голову надвое. В комнате пахло затхлостью и грязными носками, кучей сваленными в углу, но, даже поблекнув за ночь, вонь гниющей крови, пропитавшая мою одежду, перебивала эти запахи. Она щекотала мои ноздри, и я вдохнул её поглубже с брезгливым мазохистским удовольствием. Во рту было сухо, поверхность языка походила на наждак. Я равнодушно смотрел в глаза, перечерченные частой сетью капилляров, глаза, которые не были карими, и не узнавал их.

Я собрался было зайти на кухню, чтобы выпить воды, но передумал, вспомнив о неделю сваливаемой в раковину грязной посуде и кислом запахе гниющих остатков еды, прошёл сразу к двери, сбежал по двадцати ступенькам и вышел на улицу, где воздух показался мне удивительно свежим.

Накрапывал дождь, и сквозь него всё выглядело серым, как на фотографии, но я не позволял себе думать о фотографии. Я шёл, огибая пенистые лужи и чернеющие воронки, старые, к которым я уже привык, и новые, оставленные последним ночным налётом, пережидая который я не спустился в подвал, как обычно, а лежал на своей кровати и смотрел на вспышки за окнами. Это было словно во сне, но, может быть, я и спал на влажной комковатой койке в подвале, лицом вниз, чтобы запах крови не так мучил меня, закрыв ладонями уши, чтобы не слышать дыхание людей рядом со мной, и мне только снилось, что я вижу, как самолеты кружат над городом, будто механические птицы, сбрасывающие на нас своё взрывающееся дерьмо.

Паренёк сидел на коме из слепленных цементом кирпичей, вылетевшем из стены при взрыве, и плакал, когда я нашёл его. Или это он нашёл меня? Я тогда остановился и взглянул сначала на дом, разрушенный едва ли не до основания, и только потом посмотрел на паренька. Нас разделяла широкая и глубокая воронка, по сравнению с которой он казался очень маленьким. Кроме коротеньких шорт на нём ничего больше не было, сплошь открытая гладкая расцарапанная кожа. "Мне надо идти, - подумал я, - надо идти", - и остался стоять там, где стою. Эти царапины на бледной коже завораживали меня. Мне захотелось погладить, стиснуть тонкую шею паренька, потереть языком каждую его царапину, так, чтобы выступила кровь. Во рту расплывался солёный вкус, оставляющий после себя горечь, но это был вкус крови из моих собственных губ.

С расстояния в три метра я уловил тонкий запах отчаяния, исходивший от него. Я подумал: "Нет", а потом: "Почему "нет", я же вроде как спасу его!", и потом: "Я опоздаю на работу, а я всегда прихожу вовремя, правда? Я же вроде как не маньяк, правда? Я опаздываю на работу и поэтому спасу его, потому что я вроде бы не маньяк".

- Эй, - позвал я. - Иди-ка сюда.

Он поднял голову и посмотрел на меня.

- Ты что, боишься меня? - спросил я, облизывая губы.

Паренёк встал. Он обходил воронку очень осторожно, медленно. У него была неуверенная походка, будто он всё время ждал, что земля вдруг уйдёт у него из- под ног. Я смотрел на его расцарапанные коленки, на ноги, тонкие, как спички.

- Значит так, - сказал я, когда он приблизился ко мне. - Я опаздываю, и времени возвращаться у меня нет. Мой дом двухэтажный, серый, в конце улицы. Ты дойдёшь до него минут за десять. Напротив него проржавелая карусель, найдёшь. Квартира девять, на втором этаже. Ты всё понял? - я нашарил в кармане ключи и протянул ему их.

Он кивнул. Его глаза обещали мне что-то, чего я ещё не мог представить.

***

Нежный голос Джинджер, хриплый голос Роджера (я слышу их в своей голове и ещё не понимаю, что это только воспоминание, врывающееся в меня внезапно и яростно, со всей силой звуков, цветов, ощущений и запахов, и закрывающее собой блёклую реальность). Мы в лесу, девятнадцать пацанов и девчонок, одетых в одинаковые шорты и рубашки, с одинаковыми рюкзачками за плечами, так похоже улыбающиеся (я не улыбаюсь, но, наверное, это только я один), то есть всего двадцать один человек вместе с Джинджер и Роджером. Чувствуется запах нагретой хвои. Солнце сверкает высоко-высоко среди зелёных мягких игл. У юноши впереди меня каштановые, слегка вьющиеся волосы. Мне хочется прикоснуться к ним.

- Не отставайте, - в третий раз напоминает нам Джинджер.

Едва ли её действительно так зовут, но здесь она для всех только Джинджер. Ей около двадцати, она студентка. У неё курчавые, огненно-рыжие, торчащие во все стороны волосы, яркие крупные веснушки по всему лицу, даже на подбородке, огромные очки с толстыми стёклами, сквозь которые её глаза кажутся просто гигантскими (где она только нашла такие смешные очки!), и поразительно красивые длинные ноги. Я знаю, что некоторые парни не отводят от них глаз, и думаю, а смотрит ли кто-нибудь из девочек на эти ноги с тем же жадным выражением?

Юноша впереди меня останавливается, и я мгновенно замираю, его карие глаза смотрят в мои, кончики его пальцев скользят по моей ладони, и это как прекрасный сон. Наваждение рассеивается, и я снова вижу привычный затылок. На меня кто-то налетает со спины. "И чего ты встал?" - говорит он. Я иду.

Перед нами открывается поляна с лужей солнечного света.

- Остановимся здесь? - спрашивает Джинджер у Роджера.

Роджер гораздо старше её, это мужчина с отчётливой лысиной и круглым брюшком. Его я вижу в лагере каждый год. Прежде он нравился мне больше, но сейчас есть Джинджер, и он разговаривает только с ней. "Он всё лето мечтает её трахнуть", - сказал ночью кто-то из пацанов. Я думаю, что Роджеру недолго осталось ждать. Недавно я видел (они-то, конечно, полагали, что их никто не видит), как он, ростом ниже её на целую голову, прижал Джинджер к себе и обхватил её ягодицы, запустив пальцы под короткие шортики девушки. Мне стало противно, и я сразу же отвернулся.

- Вы хотите остановиться здесь на часик? - это уже вопрос к отряду.

Несколько голосов выкрикивают: "Да!" Некоторые сразу плюхаются на траву. Расстёгиваются молнии рюкзачков, из которых извлекаются бутылки с нагретой солнцем водой. Некоторые разбредаются по поляне. Я отдаляюсь от всех и, завернув за дерево, сажусь у его корней. Разговоры, смех. Где-то позади меня и тот юноша.

Я ненавижу лагерь. С каждым годом я чувствую себя в нём всё более одиноким. От очередной глупой шутки Роджера Джинджер неприлично взвизгивает, будто он сказал что-то ну очень смешное.

- Роджер - кусок собачьего дерьма, - произношу я вслух, но тихо, чтобы никто на поляне меня не услышал. - Джинджер - шлюха.

(Это воспоминание, осознаю я, лишь эхо прошлого. Я пытаюсь заставить его умолкнуть, но оно продолжается уже против моей воли, рассказывая мне то, что я знаю и так, но не хочу знать.)

И вдруг тот юноша появился прямо передо мной. Мой рот от удивления раскрылся сам собой. В следующий миг пальцы пацана обвили моё запястье. Сильный рывок - и деревья понеслись нам навстречу. Это казалось совершенно естественным: я, солнце, высокие лиственницы и паренёк.

Мы остановились так резко, что я едва не сбил его с ног.

- Не надо дальше, - сказал паренёк. - Они не услышат нас. Они шумят.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Я не понимал, чего он ждёт от меня. Парень с силой толкнул меня ладонями в грудь, и я упал, не успев ни удивиться, ни вскрикнуть. Солнце ударило мне по глазам, а затем его заслонило лицо кареглазого паренька.

- Тихо! - сказал он, - Тихо!

Его влажное дыхание коснулось моей щеки. Я не знал, происходит всё это против моей воли или же по моей просьбе. Я не мог пошевелиться, потому что его взгляд и прикосновения приказывали мне лежать. Он поцеловал меня. Я не знал, что пацанам можно целовать друг друга, но если мои губы и остались сжатыми, то не потому, что мне не нравилось то, что он со мной делал.

- Разожми их, - приказал юноша. - И зубы тоже, - добавил он и обхватил мою голову ладонями.

Я послушался, и его язык проник в мой рот. Кожа на моём лице просто горела. Я пытался отстраниться от него, но его руки удерживали меня. Он был намного сильнее меня, или же это я был такой слабый. Пацан расстегнул мою рубашку и развёл её полы в стороны, открывая моё тело, расстегнул зелёную пуговицу на шортах и молнию.

- Ты когда-нибудь испытывал что-либо подобное? - сказал он и засмеялся.

Я не смеялся. Солнце слепило мне глаза, и я закрыл их. Юноша положил свою ладонь на мой член и потёр его сквозь ткань большим пальцем, а когда тот затвердел (стыд убивал меня, но я не мог остановить своё тело), потянул мои трусы вниз. Я услышал своё хриплое дыхание и подумал о том, давно ли оно стало таким.

Юноша рассматривал меня. Во мне желание вырваться боролось со страхом того, что тогда всё закончится, даже не начавшись. Когда губы юноши сомкнулись на моём члене, все мысли исчезли, а с ними и возможность выбора. Движения языка парня походили на колеблющиеся движения свечного пламени, которое потом стало огромным и захлестнуло меня целиком. Я вскрикнул, и пальцы паренька мгновенно зажали мне рот. Они были липкими и пахли мною. Я хрипло, неровно дышал через них.

- Тихо! Открой глаза, - распорядился парень. - Одевайся! Нам пора возвращаться.

Я сел. В голове у меня звенело.

- Меня зовут Виктор, - сообщил юноша, вытирая губы.

- Даниэль, - пробормотал я, растерянно застёгивая пуговицы.

- Я знаю. Пошли.

Путаясь в ногах, я брёл за Виктором.

- Встретимся ещё? - спросил он, не глядя на меня.

Я кивнул. Он оглянулся.

- То есть "да", - сказал я.

- Встретимся там, где доски. Знаешь, где это?

Я знал.

- В час ночи. Только проверь, чтобы у вас все спали.

- Да.

- Я подожду. Но если что, брось камушек в забор, я услышу, ладно?

- Да.

- До встречи.

Виктор пожал мне руку и, шагнув на поляну, сразу окликнул кого-то. Его голос звучал невозмутимо. Я упал на траву, по-настоящему потрясённый случившимся...

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Заграничный секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>