Горячая гей библиотека

Неверная дорога (глава 3, последняя)

Часть 1

Подкатегория: без секса

Не знаю, зачем я думаю об этом. Это разноцветные осколки моего прошлого. Я видел их пронизанными светом, но их края была очень острыми. Зачем мне вспоминать то утро здесь, в этой смертельной темноте. Воспоминания ничего не возвращают, они только напоминают о потере. Пять лет я делал всё правильно. Моя душа полна ржавой воды, и я загнал их образы глубоко-глубоко внутрь себя, чтобы никогда их не видеть. Я научился жить без них. Правда, ночью я жду, когда настанет утро, а утром жду, когда же настанет ночь. Иногда это ожидание уже не столь нестерпимо, как в первые годы.

Я всё делал правильно, берёг неустойчивое равновесие (только оно одно, как Сьюзи говорила, и не ощущал ничего, кроме него) до того момента, как отдал пареньку ключ от своей квартиры. Его существование было, конечно, ужасно, но зачем я впустил его в своё, которое не менее ужасно? Не хочу об этом думать.

Светил единственный фонарь в конце улицы. Я влетел в лужу, и из-под моих ног веером вверх взметнулись водяные брызги. Мне надо успокоиться, подумать разумно (не знаю, зачем мне думать об этом) - о юноше, в первую очередь, и о том, что я делаю с ним. Он просто пацан, а я, кажется, насильник. Не знаю, не могу об этом думать, меня просто тошнит от этого. Он весь в царапинах, ведь я болен и использую его как лекарство. Если бы я был здоров, я не мог бы так думать.

Ещё я как будто ненавижу юношу за что-то. За то, что у него карие глаза и тёмные волосы, как у меня, как у Виктора и Сьюзи. Он заставил меня вспомнить то, что мне было слишком страшно вспоминать. Я так жесток, омерзителен в своей жестокости, но я всего лишь слаб, и в этой слабости действительно омерзителен. Может быть, это любовь? Мне страшно даже предположить, что это так, и всё же, может, это лишь любовь, изуродованная, неузнаваемая любовь, её отражение в тусклом кривом зеркале реальности?!

Боль - немного сильнее, чем в прошлый раз, и гораздо сильнее, чем в позапрошлый. Я остановился и закрыл глаза, слушая то, как натужно хлопают клапаны моего сердца. Оно стало как пузырь с очень тонкими стенками, заполненный загустевшей тяжёлой кровью, вот-вот готовой взорваться.

Когда я открыл глаза (боль ослабла), то увидел мягко поблёскивающую в темноте лужицу воды. Вроде бы обычная лужица, но затем я разглядел, что она расположена ниже, на дне воронки, у края которой стоял я. Я подумал: только один шаг, и если мне повезёт, я сверну себе шею.

Паренёк останется жить в моей квартире. Он оденет мою одежду, станет большим, как я. Утром он придёт в госпиталь, и все будут звать его "доктор", и он будет извлекать осколки, зашивать раны, видеть весь этот кошмар, и его кровь будет гнить, и вокруг него тоже будет гнилая кровь, и он не будет знать, куда ему от этого деться.

В самом деле, зачем я продолжаю жить? Это мучительно, неудобно, это как гореть в собственной шкуре. Я горю и горю и всё никак не сгорю совсем - вот в чём проблема. Мерил сказала, что она всё время ждет, когда же этот кошмар закончится. И я тоже жду. Но разве в ожидании есть хоть какой-нибудь смысл?

Я знаю, почему я чувствую запах гниющей крови. Потому что она гниёт во мне. Это наваждение. Или все люди отравлены и прокляты, как я? Кого они убили и предали? Я не знаю.

Или, может быть, я просто должен смириться? Как говорят, как-нибудь справиться с этим? Начать новую жизнь, оставить прошлое в прошлом. Излечить свою душу. Но как я должен сделать это, если во мне нет ничего для этого? Что мертво, то неизлечимо. Или это я виноват? Мою жизнь порвали, смяли и выбросили в один обычный день, и теперь я виноват в том, что никак не могу справиться с этим - так они подумают, так?!

Они закричали:

- Эй ты! - и направили на меня свои автоматы. - Подойди!

Я пошёл к ним вдоль края воронки. На них была военная форма. Они смотрели на меня с презрением. Они хотели убить меня, я это чувствовал, и в тоже время они казались мне ненастоящими, неестественными, призрачными, словно бы вышедшими в реальность из чьего-то кошмарного сна.

- Документы.

Я достал документы, не сразу вспомнив, в каком кармане они лежат, и вообще, со мной ли они. Они рассматривали мои документы очень долго. "Забавно, - подумал я, - как будто они умеют читать, у них же совсем нет разума!" У них были широкие морды, как у плюшевых медведей, но злые.

- Без двадцати девять. С девяти стреляем без предупреждения. Здесь теперь такие порядки. Понял? Беги.

Я прошёл два шага, ощущая, что их глаза, так же как и их оружие, направлены на меня, а потом побежал. Я думал, что они всё-таки выстрелят в меня, но они не выстрелили. Я добежал до своего дома, задыхаясь и судорожно цепляясь за перила, поднялся на второй этаж, и мне было так больно, что я расстегнул плащ, рубашку и, царапая грудь, в которой сгорало моё сердце, повалился на пол возле двери.

Парень смотрел на меня, окоченевая от страха, потом он подошёл ко мне (я мутно увидел его коленки, покрытые царапинами, одна из них была в форме "L").

- Только не умирай, - прошептал паренёк. - Пожалуйста.

Он боялся остаться один. Я рассмеялся бы, если бы мне не было так больно. Одиночество для него ещё хуже, чем я?!

- Уйди! Просто оставь меня в покое, - сказал я, и мне стало так странно слышать свой голос, который был последним, что во мне оставалось прежним.

Как-нибудь справиться с этим! Жить долго и счастливо! Очень долго и очень счастливо! Конечно!

страницы [1] [2] [3] . . . [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Заграничный секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>