Горячая гей библиотека

Проснись и пой! (фрагмент)

Часть 6

"Поссорившийся со своей девчонкой" парень оказался обычным геем, причём геем с большим опытом, и Андрею поневоле пришлось разыгрывать из себя неофита - типа того, что "я в первый раз". Полночи они энергично трахались, кувыркались на тахте и так и этак, а утром, когда парень уходил, они обменялись номерами телефонов, но продолжения связи не получилось. Саша несколько раз звонил Андрею, с каждым разом всё настойчивее предлагая вновь встретиться, и каждый раз у Андрея находилась веская причина, чтобы от встречи уклониться.

Этот Саша был в сексе явным профессионалом, а Андрея этот профессионализм немного пугал, так как он ни морально, ни материально не был готов к тому, чтоб становиться полноценным геем со всеми вытекающими из этого последствиями. Втайне отдавая предпочтение парням, Андрей вместе с тем в глубине души был ещё не готов сказать самому себе со всей определённостью, что он, Андрей, является геем. А кроме того... Да, они классно провели ночь, они очень технично потрахались, поочерёдно натягивая друг друга и на тахте, и в ванной, и на столе на кухне, но в душе Андрея не возникло внутренней тяги к продолжению их внесексуальных отношений, ничего такого не появилось. Потом Андрей вообще сменил SIM-карту и поменял тариф...

И вот Никита, брат Игоря. Никита - симпатичный, неопытный, но страстный школьник...

Держа в руке тюбик с вазелином, Андрей снова опустился на тахту и стал на колени между раздвинутыми Никитиными ногами. Конечно, Никита был пьян, и, отсосав у Андрея, он готов был кайфовать и дальше. Пацан, не задумываясь, готов был перепихнуться в зад, и это лишний раз подтверждало собственную теорию Андрея о разделении сексуальности человека на "базис" и "надстройку". "Базисом", по мысли Андрея, была сексуальность-сама-по-себе, то есть желание-как-таковое, присущее любому индивиду изначально, от природы, вне какого-либо социального либо общественного контекста, а под "надстройкой" студент понимал всё то, что человек усваивает извне, в том числе обусловленное социумом деление секса на "гетеро" и "гомо".

Короче говоря, "базис" - это ничем не замутнённая изначальная сексуальность, а "надстройка" - представления о сексуальности, то есть вся та муть, что формирует отношение человека к сексу. У пьяных "надстройка" даёт сбой, так как алкоголь вымывает муть представлений, привнесённых в сознание извне, и человек таким образом становится в большей степени самим собой, а отсюда возникает та лёгкость, с какой парни, будучи пьяными, идут на однополые контакты. Во всяком случае, у многих парней это получается и быстрее, и проще, когда они пьяные. Никита был пьян, а потому его совершенно не напрягала мысль - очень важная в контексте социума, но совершенно глупая с точки зрения природы, то есть "базиса" - о том, сексом какого цвета он в эту ночь занимается. Ему, Никите, заниматься сексом было в кайф - и это было главное!

Открутив колпачок, Андрей выдавил вазелин из тюбика на головку своего члена и, отложив тюбик в сторону и глядя Никите в глаза, стал медленно втирать пальцами правой руки вазелин в кожу головки. Никита, лёжа перед Андреем и сжимая в кулаке свой напряжённо твёрдый член, молча смотрел на Андреевы приготовления.

- Ну, Никита, давай? Я тебя первый, - проговорил Андрей, вытирая пальцы салфеткой, принесённой вместе с вазелином.

- Мне, бля, как... раком становиться надо? - деловито и вместе с тем возбуждённо-нетерпеливо отозвался Никита, делая попытку приподняться.

- Не раком. Поднимай ноги, - Андрей, поддев ноги Никиты ладонями, сам уверенно поднял их вверх, разводя-раздвигая колени в стороны. - Вот так, Никита. Для начала - так!

Ноги Никиты оказались запрокинутыми назад - коленями к плечам, и пацан, тут же обхватив ноги руками, зафиксировал их в таком положении. Ягодицы распахнулись, широко разъехались в стороны, а сам Никита словно сложился пополам, прижимая колени к подушке. Туго стиснутое девственное очко, окаймлённое по кругу редкими волосами, было как на ладони! Оставалось подвести к сжатому входу вазелином смазанную головку члена - и...

- Давай, бля, Андрюха, еби! - возбуждённо выдохнул Никита, нетерпеливо двигая бёдрами снизу вверх, навстречу члену.

- Никита, что за слова! - глухо рассмеялся Андрей, вновь потянувшись за тюбиком с вазелином. - Я не ебать тебя буду, а любить. Я любить тебя буду, Никита!

Туго стиснутое - девственно сжатое - очко пацана, заблаговременно подмытое Андреем в ванной, представляло собой небольшой бледно-коричневый кружок с узелком плотно сомкнутого входа, и у студента на миг появилась мысль о том, что он не сможет вставить свой толстый член в отверстие Никитиного зада, но мысль эта была совершенно неконструктивная, непродуктивная, и Андрей, выдавив немного вазелина на подушечку указательного пальца, прикоснулся им к коричневому кружку, почувствовав, как от прикосновения пальца у пацана непроизвольно сократились мышцы сфинктера.

- Андрюха, - засмеялся Никита, дёрнув бёдрами, - щекотно, бля. Хватит смазывать! Всовывай, бля. Еби меня в жопу, Андрюха!

Никита, никогда не имевший анального секса, проговорил это так легко и так естественно, что это со всей очевидностью свидетельствовало лишь об одном - о том, что для Никиты не было никакой разницы между ролью пассивной и ролью активной, поскольку и то и другое в его представлении о сексе были частями одного целого, имя которому "секс". Как не меняется сумма от перестановки слагаемых, так же не менялась для Никиты и суть от того, кто кого будет первый: персональная Никитина "надстройка" была явно не отягощена уголовными представлениями о роли пассивной и роли активной.

Андрей, круговым движением пальца равномерно размазав вазелин по очку, смазанным пальцем плавно вошёл внутрь тела, почувствовав, как мышцы сфинктера, эластично разжавшись, тут же сомкнулись вокруг пальца туго обхватившим его кольцом.

- Ой, бля! - дёрнулся от неожиданности Никита. - Андрюха, ты чего, бля, палец мне в жопу? Больно, бля!

- Ещё не больно, Никита, ещё не больно, - рассмеялся Андрей, круговыми движениями пальца медленно массируя вход и смазывая внутренние стенки сфинктера. - Больно, Никита, будет, когда я сейчас введу член. Но эта боль, которую вытерпеть способен каждый, - это боль наслаждения, и ты её тоже вытерпишь, сладкую боль мужского проникновения.

Андрей, вытащив легко выскользнувший из Никитиного входа палец, вытер его салфеткой, придвинулся к пацану поближе, правой рукой направил несгибаемо твёрдый член в центр распахнутых ягодиц и приставил смазанную головку члена к хорошо смазанному отверстию Никитиного зада. Ему осталось лишь плавно надавить на него, и Андрей, двинув бёдрами вперёд, сделал это во всех смыслах восхитительное движение.

Можно по-разному вставлять член в зад, и дело здесь вовсе не в технике введения члена в анал, а дело в том, с каким внутренним смыслом выполняется это действие. У Андрея были все основания полагать-думать, что Никита является анальным девственником, и, исходя из этого, можно было бы совершать дефлорацию анала постепенно, проникая членом в желанную глубь по миллиметру, тем самым давая возможность анальному отверстию адаптироваться к первым болезненным ощущениям, но Андрей всё это сделал по-другому.

Приставив головку члена у туго сжатому отверстию входа, парень плавно надавил - и, не давая Никите возможность осознать мгновенно опалившую его боль, так же плавно, ни на миг не останавливаясь, одним движением ввёл весь член полностью. До самого основания ввёл студент свой несгибаемо твёрдый член в очко пацана, вжавшись пахом в Никитину промежность и навалившись животом на Никитину мошонку с рельефно крупными, тонкой кожей обтянутыми яйцами! Никита, не ожидавший такого раздирающего напора, непроизвольно округлил глаза, приоткрыл вмиг искривившийся рот, одновременно пытаясь вырваться, вывернуться из-под парня, но было уже поздно - длинный и толстый Андреев член был введён в эластично округлившееся очко юнца полностью, до самой мошонки.

- Андрюха, вытащи! Вытащи, бля... Вытащи хуй из меня! Больно! Больно, бля, больно, Андрюха! - прерывисто простонал Никита, пытаясь столкнуть парня с себя. - Вытащи... вытащи хуй, Андрюха!

- Тихо, Никита, тихо, - обдавая лицо паренька жарким шёпотом и содрогаясь от наслаждения, Андрей приблизил губы к губам Никиты, страстно вобрал их в свой жадно открывшийся рот, давая пацану возможность привыкнуть к ощущению члена в анальном отверстии.

Не делая никаких движений членом в туго растянувшемся отверстии зада, Андрей какое-то время страстно сосал Никиту в губы. Затем, оторвавшись от губ пацана и глядя ему в лицо опьяневшими от кайфа глазами, Андрей медленно, ритмично задвигал задом, постепенно наращивая темп. Чувствуя нестерпимую сладость в промежности, в мышцах сфинктера, в самом члене, Андрей заскользил членом вверх-вниз - взад-вперёд, и Никита, пьяно смирившийся с болью, которая стала казаться ему уже не такой тупо-нестерпимо-раздирающей, как в первые мгновения, закрыл глаза, повторяя, словно в бреду, одно-единственное слово:

- Андрюха... Андрюха...

страницы [1] . . . [4] [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Совращение натурала, Молодые парни, 18-19-летние

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>