Горячая гей библиотека

Учусь жить без него. Пока получается...

Часть 2 (последняя)

Понедельник.

Пишу заявление на отпуск и еду на Ярославский вокзал. До электрички на Сергиев Посад осталось ещё полчаса. Ну, не люблю я Площадь Трёх Вокзалов, так как очень уж грязное это место - во всех смыслах. Стою, курю, одет проще некуда, из вещей - только рюкзак за плечами. Чем я привлёк внимание той цыганки, сейчас сказать не могу, но выдала она мне следующее:

- У тебя близкий человек погиб. Тяжело тебе, но ты справишься, только глупостей не делай! Всё у тебя будет хорошо и в личной жизни, и в работе - большим человеком станешь.

Оттарабанила она мне всё это и ушла. Денег не попросила, из вещей ничего не пропало...

Пока ехал в Сергиев Посад, 150 миллионов раз отговаривал и ещё столько же раз уговаривал себя туда ехать, мучился мыслью: "Куда обратиться за помощью и к кому? Не подойти же к первому встречному и не сказать: здрасьте, у меня муж умер!" Наконец, я решил, что первым делом отстою очередь к мощам, возьму святой воды, погуляю по территории, а там видно будет.

Но никого искать мне не пришлось. Приложившись к мощам, я пошёл к тому месту, где ставят свечки за упокой. Поставил свечку, начал молиться. Открываю заплаканные глаза и вижу маленького сгорбленного старичка, который смотрит на меня и улыбается. "И чего он уставился на меня? - думаю. - Что в моих слезах такого смешного?" Закрыл я глаза и продолжил молиться. Молюсь, как никогда не молился. Саша умер, не исповедовавшись, не причастившись. Мы вообще редко ходили в церковь. Тяжело ему сейчас...

Вдруг чувствую: кто-то меня обнимает. Это уже потом я узнал, что это - мой духовный отец, сильнейший молитвенник, схиархимандрит Илья, родственная душа, человек из моего родного города (крохотного украинского городишки на берегу Днестра), с которым мне суждено было встретиться за несколько тысяч километров от родной земли, а тогда меня поразили его глаза - небесно-голубые, чистые, как у младенца. Но моей первой реакцией на объятие было желание оттолкнуть этого человека от себя, отстраниться от него. Метнулась в сознании мысль: "Что он делает? Кто он такой?".

- Не отчаивайся, ибо отчаяние - это великий грех. Всё будет хорошо. Ему там хорошо, а ты не печалься, у тебя тоже всё будет замечательно.

- Что? Вы о чём? - я всё же отстранился от него. - Вы что, всё знаете? Откуда?

- Вижу содомский грех. Но вижу и любовь, всё искупляющую. Вижу, что тяжело тебе без него, но отчасти ты и сам в этом виноват, ибо сказано в Писании: "Не возведи себе кумира".

- Святой отец, что мне делать? Мне нужна помощь. Я один не справлюсь! - говорю я, а от слёз уже прямо захлёбываюсь.

- Оставайся тут, на сколько захочешь. Здесь за тобой присмотрят.

На том мы и порешили.

Батюшка Илья договорился о том, чтобы я остался тут работать на послушании, и похлопотал о комнате для меня в доме в жилом секторе недалеко от Лавры. Я был очень удивлён этим, ведь обычно послушники живут в странноприимном доме - подвальном помещении, где на одну комнату приходится 15 человек. Над моей проблемой отец Илья обещал подумать и дать мне ответ в день моего отъезда из Лавры, пока же велел добросовестно трудиться на лесопилке (такая мне досталась послушническая работа), ходить на службы, поститься (тем более что на дворе стоял Филиппов пост, он же Рождественский) и молиться.

И потекли мои послушнические дни. Примечательных событий не было, только в четверг, когда я помогал строителям ставить леса возле входа в одну из церквей, один из рабочих зазевался, и у него из рук выскользнул хомут. Тот скатился по железному столбу, который я держал, и больно ударил меня по руке. После этого случая работать я уже не мог и стал ощущать себя донельзя беспомощным.

В пятницу, на 9 день Сашиной смерти, я заказал молебен и сорокоуст. Кроме того, в Лавре в этот день проходили таинства Маслособорования, Исповеди и Святого Причастия. Пока всех присутствующих помазали маслом 7 раз в 7 разных местах, прошло не меньше пяти часов.

Затем была исповедь. Так стыдно мне не было ни разу в жизни! Я готов был сквозь землю провалиться, когда меня накрыли плащаницей, и я стал озвучивать свои грехи. Я думал, что после этого до Причастия меня точно не допустят, но Бог милостив.

Уже после меня начало тошнить, так что я еле успел выбежать из храма. Меня рвало, как в последний раз, просто наизнанку выворачивало...

Вот и настало воскресенье, когда мне предстояло самое главное: беседа с батюшкой, в ходе которой, я надеялся, мне скажут, как жить дальше.

Батюшку Илью мне пришлось ждать довольно долго, но, когда он, наконец, появился, мне отчего-то стало очень спокойно на душе. Я испытал то чувство, которое, как мне казалось, уже никогда не испытаю: чувство блаженства, но речь батюшки его только укрепила во мне.

- Непросто мне тебе что-то советовать. Не по нормам христианской морали вы жили, не по закону Божию. Но у вас была любовь, был и брак, хотя церковь и не признаёт такие браки. Посему носи по нему траур минимум год: полгода строгий - и в одежде, и в посте, и в молитве; полгода нестрогий - только в одежде. От интимных отношений следует воздерживаться весь год. По прошествии же года можешь начинать устраивать свою личную жизнь. Помогай его матери - ты теперь за неё в ответе. Работай, учись, ходи к Саше на могилу. На 40-й день не забудь заказать в церкви сорокоуст. Но самое главное - не забывай о Боге, слишком уж мало внимания ты Ему уделял в последнее время.

Сердечно поблагодарив отца Илью, я вернулся в свою комнату и начал собирать вещи для возвращения в Москву - в понедельник меня уже ждали на работе.

Удивительно, но за эту неделю я переосмыслил всю свою жизнь, на многие вещи посмотрел другими глазами. Но самое главное, я понял, что мне теперь делать и как жить дальше...

Включённый телефон сразу же огорчил меня, так как мне позвонили и сказали, что Сашина мама в больнице, поэтому прямо с вокзала я поехал к ней...

И потекла моя жизнь без Саши.

Мне очень тяжело. Чем я только ни пытаюсь себя занять! За прошедшие три недели я переделал столько дел, сколько не переделывал за год!

Я отбил у налоговой те жалкие 600 тысяч, которыми в день Сашиной смерти меня доставала начальница.

Я написал 2 главы своей кандидатской диссертации по учёту затрат на страусиной ферме, безвылазно просидев для этого в Ленинке 2 дня. Я также посетил кучу научных конференций, семинаров и повышений квалификации, отвёл Посвящение в Аспиранты у себя в академии, в результате чего заработал такое количество баллов, что теперь занимаю 1-е место в рейтинге аспирантов своего вуза, оставив всех своих конкурентов далеко позади.

Практически каждый день я хожу в тренажёрный зал, бассейн или на йогу.

7 раз был в театре. Посетил концерт великолепной Tony Braxton. А уж сколько раз за это время я побывал в Третьяковке, Музее Пушкина, в кино, на различных выставках и других культурных мероприятиях, сказать затрудняюсь...

Естественно, я регулярно навещаю Надежду Михайловну, привозя ей приготовленную мной еду, так как не доверяю больничным столовым. Она после инфаркта совсем плохая стала, первый раз меня даже не узнала и назвала Сашей...

Не забываю я и о самом Саше. Часто вместо обеденного перерыва я еду на Ваганьковское кладбище (благо, до него всего 5 остановок на метро) и приношу моему любимому цветы. Эти олухи из бюро ритуальных услуг очень долго не привозили памятник, и мне пришлось припугнуть их судом. Теперь на Сашиной могиле красуется целый обелиск, практически для меня бесплатный...

Единственное, на что у меня не хватило духа, - это явиться на суд того существа (назвать его человеком у меня язык не поворачивается), которое сбило Сашу. Если бы я пришёл, то просто не сдержался бы, и тогда судить пришлось бы уже меня. Но срок ему впаяли максимальный!

Не знаю, на сколько времени меня ещё хватит. Очень тяжело. Хотя в Лавре мне вправили мозги, показали, что жизнь продолжается. Да я и сам почувствовал, что продолжаю любить Сашу, но уже как-то по-другому, по-братски, что ли, или по-отцовски. Это любовь-забота.

Я надеюсь на то, что всё будет хорошо.

Боже мой! Да кого я обманываю?! Мне так хреново без тебя! Но никто мне не поможет, кроме меня самого... Я так люблю тебя, как не любил при жизни. Не представляю, как я подпущу к себе другого парня. Да и кто примет меня с моими-то заморочками?

Но я всё равно буду сильным! Буду носить по тебе траур и воплощу в жизнь все твои - то есть наши - мечты: помирюсь с родителями, брошу курить, обзаведусь собственным жильём и, конечно же, очаровашкой с карими глазами, которую назову Сашей.

P.S. А у меня уже лежат билеты в Киев - город, который мы так хотели посетить.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>