Горячая гей библиотека

Славян

Часть 2

3. Преступление и наказание

Мда... Наверное, тяжко было Раскольникову, когда тяжба от его преступной утехи усмехалась ехидной улыбкой совести. Когда гулко билось сердце и не было никакой возможности спокойно сидеть на месте. А тут вроде бы простое любопытство, некорректная подслушка - и залез грязными лапами в чью-то жизненную историю. Ведь не узнай я про пресловутую "тёмность" Славяна, сейчас бы ничем, помимо простого соревновательного рефлекса, не терзался бы. А сейчас я сижу, как на иголках, а в ушах динамиком стучит его шумное дыхание во время последней тренировки. Наверное, он бы так же тяжело дышал, если бы я его раздел. Бляяя...

Всегда было так - в отношении явных натуралов у меня действовало некое табу: как объекты сексуальной тяги моим ху.. то есть, моей башкой они не воспринимались. Ну, или совсем мало. То есть, в этом понимании я был не опытнее гимназистки, попавшей в портовый кабак. Натуралы были от меня бесконечно далеко, поскольку являлись идеалами парней, тогда когда геи были заведомо отталкивающе-бабьими личностями. То есть, "мыши плакали, кололись, но продолжали жрать кактус".

Никто конкретно мне не нравился, но сами красивые пацаны всегда неизбежно тянули меня к себе, как магниты стальную стружку. А тут на тебе, как гром среди ясного неба, этот божок из скандинавского эпоса!

Нет, а всё-таки - какие плечищи, какие руки! Прям как у меня, только при этом у него. Ему, конечно же, идёт больше. И глаза... Ну видели ли вы где-нибудь ещё такие озера из расплавленного свинца, да ещё и в обрамлении густых светлых ресниц?

Проходили тренировки, и я делал всё, чтобы находиться от него как можно дальше. На забег я выходил только после обязательного трёпа с тренером, поломал к чертям всю свою программу, вогнав Геннадьича в долговременный ступор. Я и уходил бы минут на 15 раньше, полностью исключив вероятность нашей случайной встречи в раздевалке, но такое поведение окончательно разбило бы стариковское сердце моего "сэнсэя".

Я бежал от него и себя, вот уже битых недели три не наращивая темпа и нагрузок, и тупо стопорился на одной точке. Геннадьич журил меня иногда за полное отсутствие прогресса, я рассеянно кивал в ответ, а сам снова пускал слюну, глядя на крепкий Славиковский затылок.

Я бредил им, даже болел. Даже в самом горячечном бреду я и представить не мог, что меня будет когда-нибудь так колотить от возбуждения, швырять и корчить, как какую-то нимфоманку. Я зависал на брусьях, видел издалека его крепкие ноги - и тут начиналось. У меня пересыхало во рту, начинали трястись руки и в бешеном ритме колотиться сердце. А уж температура, царящая в паху, дала бы фору раскалённой сковородке.

Не могу себе представить, как долго бы ещё длилась моя мука, если бы не одно событие, в корне перевернувшее наши с ним отношения. Вернее, воздвигнувшее их в целом и устаканившее в некие рамки, ведь до этого отношений у нас с ним не было как раз никаких.

Однажды я делал заминочный спортивный массаж Серёге, одному моему другану, ближе к исходу тренировки, старательно и с должной основательностью. Когда-то давно тренер, пребывая в возвышенном состоянии духа, научил меня премудростям разминки уставших мышц с помощью пальцев. Всего-то раз показал, зато потом я перетискал таким макаром почти всех пацанов в секции, совместив таким образом приятное с полезным: и прикоснулся к прекрасному, и навыки отточил. Так что наши пацаны знали, что, втеревшись ко мне в доверие, можно получить бесплатный эйфорический драйв.

Я закончил, хлопнул Серёгу по плечу и тут увидел, что за моими движениями из подсобного угла пристально наблюдает Славян. Встретившись со мной глазами, он прямиком устремился в моём направлении. Как назло, все ближние снаряды были заняты, и срулить мне было некуда, разве что позорно бежать до дальних "козлов", но тут я уже решил отдаться на волю случая и безнадёжно махнул рукой - будь что будет.

- Здарова, Юрок!

- Привет.

Славян стянул с руки перчатку и протянул мне свою потёртую, мозолистую ладонь. Боже, какие у него руки - горячие, шершавые и красивые! Как и весь он.

- Слушай, а ты хорошо в массаже шаришь?

- Да вроде неплохо. Боль снимаю, порчу тоже.

Он впервые прямо и открыто посмотрел мне в глаза и неожиданно озорно усмехнулся, обнажив ряд ровных белых зубов. Я решил в долгу не оставаться и хоть и был вовсю очарован его магнетизмом, но выдал свою фирменную улыбку из арсенала самых дружелюбных.

- А мог бы мне сделать? Малёху так, плечи помять.

Плечи помять, ага! Да хоть сутки напролёт бы мял! И спину. И грудь. И бёдра, и задницу с пахом вместе. Бля...

- Да не вопрос! Садись на мат. Хотя не, лучше ложись.

Одарив меня напоследок улыбкой, Славян покорно улёгся на мат в полуметре от меня, ожидая, видимо, кайфа. Ещё бы, какая сговорчивость с моей стороны! Надо полагать, неожиданная. Ну разве мог я не приложить все силы, чтобы ему было максимально хорошо?

Я уселся ему на задницу (Боже, это ощущение сведёт меня с ума!), чуть задрал его футболку и опустил руки на его мощную спину. Видит Бог, но ТАК массаж я не делал никому и никогда. Я использовал всё имеющееся мастерство так, как будто бы мы с ним трахались, а я, прикасаясь к нему, вкладывал всего себя в это дело без остатка. Не стоит и говорить о том, что его лёгкие стоны, тяжёлое сбитое дыхание и ощущение крепкого здорового тела подо мной подняли мой член ещё на первых секундах массажа. Ловко спрятав орган одной рукой, вытянув его вдоль штанины и зажимая резинкой, я продолжал работать. Мышцы, забитые тренировкой, напряжённо гудели, а кровь, подстёгнутая упражнениями, горячо бурлила в теле и намертво застыла в районе хера, заставляя его едва ли не дымиться.

Наконец, я слегка хлопнул парня ладонью между лопаток, опустил борцовку и неохотно слез с него, плюхнувшись рядом на мат. Только как же мне хотелось рухнуть на него, крепко сжав его руками!

В общем, с тренировки мы шли уже вместе. Славка оказался необыкновенно общительным и обаятельным парнем - в смеси с его внешностью воистину безумное и опасное сочетание.

Зашла речь и о сигаретах. Мы оба высказали своё возмущение фактом наличия курящих спортсменов. Затем я, заговорщицки ухмыляясь, выдал:

- А запах курева вообще выводит меня из себя! - потом быстро достал пачку, выщелкнул из неё сигарету и, прикурив, жадно затянулся.

На лице Славяна отразилась целая гамма чувств.

- Да, бля, сам ненавижу... и другим бы не советовал!

А сам уже засунул в улыбающийся уголок рта сигарету и тут же поджёг её, выпустив струйку ароматного дыма. Затем он подмигнул мне, и мы оба заржали, как кони. Потом, шумя и толкаясь, мы дошли до автобусной остановки и обменялись там телефонами. Я смотрел на то, как он запрыгивает в разбитый ПАЗик, а сам медленно сходил, нахер, с ума. Это был самый лучший пацан на Земле, а я пропал, да, пропал... Я уже утонул в бездне его глаз, и обратной дороги для меня не было.

4. Дружище

Мы шли с ним по мощёному убогой плиткой тротуару и, подчиняясь общему заскоку, не наступали на стыки.

Мы бежали по аллейке, мимо сердито ворчащих мамаш с колясками и жадно терзающих пивные бутылки гопников, а я подпрыгнул повыше, чтобы окатить его прохладной водой с низких веток.

Помню даже, как он хотел помочь какой-то бабульке возле супермаркета дотащить "авоську" до дома, а когда стартанул, то зацепился за бордюр и во весь рост растянулся на траве. Помню, что его отборный мат окончательно разрушил в бедной старухе веру в молодое поколение, и никакие уговоры не смогли её заставить принять Славянову помощь.

Сейчас всплывает в памяти даже то, как высоко он взлетал на батуте, разрушая мои представления о гравитации, резко выходил на опору, останавливался, чтобы только показать мне язык или подмигнуть.

Но особенно, конечно, я помню, как он затащил меня к себе, не обращая внимания на жалкие попытки сопротивления с моей стороны. Он просто поставил меня перед фактом, а я молча плёлся по холодным осенним улицам к нему на квартиру, как на эшафот. Я понимал, что когда-нибудь я просто не выдержу, ведь я же не железный. Я просто на него наброшусь. Давний эпизод с тем парнем возле клуба представлялся мне теперь какой-то нелепой случайностью. Может быть, тот пацан просто был его другом, и Славян его, как и меня, стискивал за плечо, с привычным своим "дружищем", а тот, как и я, хотел не просто другом ему быть... и получил на свою голову.

Я давно решил для себя, что такого человека, как Славян, я просто никогда больше не встречу в своей жизни, в конце концов, единственного, кого я не колеблясь могу назвать своим ДРУГОМ. И я не позволю себе глупо его потерять.

И я любил его, да, чёрт меня возьми, хоть и гнал эти мысли от себя прочь всякий раз, когда они приходили. А ночью мне иногда снилось, как я плавлюсь в его горячих руках, и я просыпался с мокрыми боксёрами...

Я позвонил в домофон, услышал его жизнерадостное:

- Юрок, заходь, гостем будешь, - бегом поднялся к нему на 12-ый этаж и позвонил в хату.

Открывшаяся дверь стала для меня последним адекватным воспоминанием того дня. А в остальном...

Что я там говорил про мокрые трусы?

Представшее передо мной зрелище навсегда отпечаталось в моей подкорке: рельефный торс Славяна с неровными кубиками пресса, вздутые вены на его мощной груди и руках, и трусы... Да, трусы, белые. Больше на нём ничего, бля, не было.

Наверное, мой распахнувшийся рот и шевеление в совершенно паливных спортивных штанах выдало ему всё, напрочь смело все его сомнения и укрепило в желаниях.

Его светлая прихожая, потёртый кожаный диван в зале и лёгкий запах свежего дубового среза (откуда, до сих пор не пойму) - всё это я открыл для себя уже потом. А сейчас я просто зажимал его в углу прихожки, вгрызаясь в его губы, сжимая его жёсткое тело в своих объятиях и трясясь от возбуждения.

Я помню, как разделся за считанные секунды, как уволок Славяна в зал и, бросив на диван, начал без стеснения тискать и покрывать поцелуями его тело. Наверное, он устал потом считать засосы на всей поверхности своей кожи, но я абсолютно потерял всякий контроль над собой и уж точно не понимал, что я делаю и к чему ведёт это погружение в омут.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Спортсмены

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>