Горячая гей библиотека

Близкое знакомство

Часть 3

Возбуждение нарастало. Артём снова задёргался, испытывая смятение, не понимая, что с ним, с Артёмом, происходит и повторил:

- Клянусь.

- Ну, а не пробовал, так попробуй. Какие проблемы? Сейчас ты... сейчас мы попробуем... Делов-то! Вжик-вжик - и опять мужик. Элементарно! Любой нормальный парень может это попробовать - хотя бы раз!

Марат тоже почувствовал, что член Артёма возбуждённо затвердевает, ощутимо бугрится, и теперь, сладострастно вжимая пальцы в мякоть Артёмовой ягодицы, он с не меньшим сладострастием давил своим возбуждённым членом на стремительно твердеющий член Артёма и даже не просто давил, а бесстыдно двигал - через трусы - членом вдоль члена, отчего между ног Артёма, широко расставленных, раздвинутых под Маратом в стороны, промежность тут же стала наполняться ощутимым саднящим зудом.

- Давай. Не бойся! Ты же хочешь - я это чувствую. Хочешь! - проговорив "хочешь", Марат дёрнулся, качнулся на теле Артёма, с новой силой вдавливая пах в пах, и это давящее движение тут же отозвалось горячей ноющей сладостью в возбуждённо твёрдом члене Артёма, бугром упёршемся Марату в пах. - Давай.

- Говорю тебе, я не педик, - чуть истерично и оттого чересчур горячо, излишне торопливо проговорил-выдохнул Артём, с ужасом осознавая неуклонно растущее чувство сладостной приятности, жаром наполняющей всё его тело.

- Да? Точно не педик? - Максим, весело и вместе с тем чуть насмешливо глядя Артёму в глаза, с силой надавил членом на возбуждённо твёрдый, бугром выпирающий член Артёма. - Ты отвечаешь за свои слова?

- Да, блин, да! Отвечаю! Пусти! - Артём проговорил это снова торопливо и снова излишне горячо, словно желая тем самым отсечь саму возможность какой-либо паузы для малейшего размышления.

- Хм, какая уверенность! - иронично хмыкнул Максим, всё с той же напористо-наглой весёлостью глядя Артёму в глаза. - Значит, ты всё-таки трахался, да? Ты трахался, и тебе такой секс не понравился. Правильно я понял?

- Ни с кем я не трахался! Никогда! Чем хочешь поклянусь!

- Нах мне твои клятвы! - Марат рассмеялся. - Я другое не понимаю: если ты не трахался - если ни с кем никогда не пробовал, то откуда ты можешь знать, что тебе это не понравится, а? Может, тебе понравится, а ты вырываешься, как дурак... Никакой логики! - Марат, говоря это, снова сладострастно стиснул пальцами Артёмову ягодицу. - Тебе ведь приятно сейчас? Приятно. Ну, и чего ты ломаешься - чего трепыхаешься? Если тебе это приятно (а тебе сейчас это приятно, потому что ты, Артём, нормальный парень, а у нормальных парней по-другому и быть не может), то чего ты тогда вырываешься? Расслабься... - говоря это, Марат едва заметно скользил твёрдо вздыбившимся бугром своих трусов о такой же твёрдый, ничуть не меньший бугор трусов Артёма, отчего парень действительно чувствовал в напряжённом стволе своего невидимо залупившегося члена более чем приятный - знобяще сладостный - зуд неподдельного, помимо его воли нарастающего желания. - Глупо не попробовать это - хотя бы раз. Глупо... Ты ведь хочешь попробовать?

- Я не педик! - Артём, сам того не осознавая, ушёл от ответа на прозвучавший вопрос, подменив ответ на один вопрос ответом на вопрос совершенно другой.

Впрочем, даже если бы Артём осознал эту подмену, для него в данный момент это ровным счётом ничего бы не значило, потому что такие понятия как "быть педиком" и "трахнуться с парнем" для него, Артёма, были совершенно равнозначны, неотличимы друг от друга.

- Может быть, ты не педик, а может быть, и педик. Откуда ты знаешь, кто ты на самом деле? - проговорил Марат, насмешливо глядя Артёму в глаза.

- Как - "откуда"? Я же не трахался, никогда не трахался с пацанами! - горячо отозвался Артём, одновременно с выдыхаемыми словами ощущая не только не убывающее, а наоборот, ещё более возрастающее чувство томительно сладостного удовольствия, тысячами микроскопических иголок покалывающего и в напряженно твёрдом члене, и в повлажневшей от возбуждения полузалупившейся головке члена, и в промежности, и в мошонке, и в мышцах девственного, никогда и никем ещё не проткнутого входа, туго стиснутого, сжатого между двумя вдавленными в ладонь Марата полусферами сочно-упругих ягодиц; удовольствие бушевало во всём теле!

- Вот и я о том же, - Марат улыбнулся, глядя на Артёма потемневшими от вожделения глазами. - Ты ни разу не делал это, ни с кем не пробовал - и при этом ты утверждаешь, что ты не педик. Что-то здесь явно не стыкуется - одно другому противоречит!

- Что не стыкуется? Ты что, не веришь мне? Думаешь, что я вру? - в голосе Артёма прозвучало искреннее, неподдельное возмущение. - Я правда, правда не трахался с пацанами - я не педик!

- Глупо! - отозвался Марат, не прекращая двигать по Артёму горячим, сильным, практически голым телом.

Уверенно глядя Артёму в глаза, Марат сладострастно тёрся вздыбленным пахом о твёрдо бугрящийся пах лежащего на спине возбуждённого Артёма, через тонкую ткань трусов Марат тёрся членом о член, и у Артёма от этого трения испарялась куда-то, исчезала всякая воля к сопротивлению.

- Ты говоришь, что ты не педик. Так вот: глупо с такой уверенностью утверждать то, о чём знать ты не можешь - ну, то есть, знать не можешь наверняка, со всей определённостью! А не можешь ты это знать потому, что ты ни разу не пробовал, ни разу не трахался. Вот где явное противоречие! Ты говоришь о себе, что ты не педик, а между тем, ни разу это не испытав, ты не имеешь ни малейшего представления о том, о чём ты говоришь! Я имею в виду то, что нет у тебя своего представления об этом - л и ч н о г о. Именно это-то и не стыкуется: ты ни разу не трахался с парнем и в то же время ты полагаешь, что ты не педик. Как такое возможно? - Марат, вопрошающе глядя на Артёма, скептически хмыкнул. - А может, ты педик, может, тебе это понравится?

- Что понравится? - отозвался Артём, невольно думая о том, что это ему уже - у ж е нравится!

Ну, то есть, не то чтобы нравится, а... Было приятно лежать под Маратом, чувствовать на себе странно возбуждающую тяжесть его вдавившегося, жаром пышущего сильного тела, ощущать на своём лице горячее дыхание его шевелящихся губ. Да, всё это было приятно - очень приятно, и вместе с тем ощущение разлитого по телу удовольствия вкупе со сладко зудящей промежностью его, Артёма, пугало. И пугало, и вместе с тем рождало в его душе ещё невнятное, смутное, ещё явно не осознаваемое желание продолжения.

- С парнями понравится - вот что! - засмеялся Марат, глядя Артёму в глаза. - Так тоже бывает: парни, не испытав, пребывают в полной уверенности, что они не педики, а потом, случайно попробовав, вдруг узнают про себя, что они - стопудовые геи. Потому и говорю тебе, что глупо это - утверждать, что ты не педик, не проверив это опытным путём! Впрочем... - тут Марат сделал паузу, - даже попробовав с парнем и испытав совершенно естественное наслаждение, ты всё равно не сможешь сразу определиться с тем, голубой ты или нет, потому что можно трахаться с парнем и при этом не быть голубым.

- Как это можно - не стать голубым, если ты... если ты это сделаешь? - проговорил Артём, сам не заметив того, как он впервые с того момента, как оказался под Маратом, задал вопрос более-менее по существу, тем самым невольно входя в формат диалога.

- Элементарно! - с готовностью отозвался Марат, чутко уловив наметившийся перелом в отношении Артёма к происходящему. - Голубой - это ориентация; ну, то есть, не просто предпочитаемый, а единственно возможный вариант сексуальности. Можно вообще не трахаться и при этом быть голубым - хотеть этого, мечтать об этом, фантазировать на эту тему. Элементарно! Голубой - это ориентация по жизни... А можно трахаться, кайфовать - и при этом голубым не быть: однополый трах в таком случае может быть всего лишь вариантом сексуальной практики, когда парнем движет или желание сексуального разнообразия, или стремление к сексуальной универсальности, или простое банальное любопытство. Да, совершенно естественное любопытство! Причём однополо трахаться может любой. Ну, то есть, любой может получать от этого удовольствие - любой парень, а не только голубой... В чём ты сейчас убедишься сам... Да? - и Марат, глядя Артёму в глаза, тихо засмеялся. - Сам сейчас в этом убедишься... А вот педик ты или нет, ты не узнаешь даже после того, как мы с тобой трахнемся, потому как это не осознаётся в одночасье, потому что должно пройти какое-то время, прежде чем ты сам себе скажешь, что в сексе тебя интересуют исключительно парни... Но это может случиться, а может и не случиться: парней, голубых по жизни, статистически в десятки раз меньше, чем парней, практикующих однополый секс ради кайфа, ради удовольствия - так-то, Артём! Можно, конечно, двум симпатичным пацанам, как ты и я, жить в одной комнате и при этом не трахаться - не кайфовать друг с другом. Отчего ж нельзя? А можно из совместного проживания в одной комнате извлекать вполне естественное удовольствие. Мне больше нравится этот - второй - вариант, - Марат, глядя в глаза притихшего Артёма, вновь рассмеялся. - Мы же ведь трахнемся с тобой. Сейчас трахнемся. Сейчас, не откладывая наше близкое знакомство на потом, да?

- Нет. Не надо. Я не хочу. Не надо... - Артём проговорил это чуть растерянно, без предыдущей категоричности, отчего голос его прозвучал неуверенно, словно он, говоря "нет", "не надо", "я не хочу", уже сам до конца не верил этим словам.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [11]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Студенты, Совращение натурала

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>