Горячая гей библиотека

Сны на холме (глава 1)

Часть 7

В эту ночь моё воображение разыгралось. Я видел сон за сном, один чудней другого, часто просыпался, соображая, что же это такое я видел, и насколько всё это реально. Изобилие свежего воздуха, шелест дождя за окном, тепло спящего парнишки рядом и избыток впечатлений превратили мою ночь в череду фантасмагорий, как по сценарию, являвшихся моему внутреннему взору, стоило мне только закрыть глаза...

Я находился в летящем самолёте и видел сибирские просторы, как на карте, вот насколько высоко мы летели. Под нами был город Чита, и, так же как и на карте, прямо на земле рядом с огромной точкой светилась надпись - Чита. "Почему никто не знает, что ударение стоит на первом слоге?" - подумал я. Это же Cheetah, гепард, это город гепардов. Но мы летели дальше, и с некоторым раздражением я увидел под крылом самолёта Аляску и надпись Анкоридж. "Город-якорь", - подумал я во сне. Мои интенсивные занятия английским буравили мой мозг в любое время суток.

Внезапно Аляска превратилась как бы в огромную плоскую карту, зависшую на высоте десятков километров над землёй, и самолёт остановился - прямо в воздухе. При взгляде в иллюминатор это выглядело как зависание над первой буквой гигантского рекламного слогана, находящегося на вершине небоскрёба.

Повисев над Беринговым проливом, мы развернулись и снова оказались над Сибирью, которая была теперь поделена на субъекты федерации, так же как и на карте. Самолет немного вибрировал, и, оказавшись над Хабаровском, мы услышали голос стюардессы: "Отсюда всё очень далеко". Самолет тряхнуло, все засмеялись, а сполохи молнии выглядели чертовски красиво на фоне аляскинских заснеженных гор, которые были всё ещё видны от Хабаровска.

Сосед рядом спал, и при очередной вспышке я увидел его ангельское лицо. Он лежал прямо на простыне, отбросив подушку, и спал по-настоящему глубоко, как бы даже посапывая. За окном гудело теперь сильнее, чем раньше, гроза раскочегарилась, и я, наконец, сообразил, что уже не сплю и что ни в каком я не самолёте, а в своей комнате, в доме Эвелины. А сосед рядом вполне настоящий...

Укрывшись получше, я вздохнул и одной рукой обнял Костика, стараясь не разбудить его. Парнишка вроде бы шевельнулся, приоткрыл рот и даже бормотнул что-то, но тут же замер, не покидая своего глубокого погружения. Мне было тепло, очень тепло. Костик дышал, гроза погромыхивала, и, по-моему, это длилось вечность. Я вдруг понял, что совсем не хочу больше спать, что мне и так хорошо, что я могу пролежать так хоть до самого утра.

Воздух был чист, облака надо мной были белые-белые, и я стоял рядом со своим многоэтажным домом, в котором жил когда-то в одном из северных городов. Оглянувшись вокруг, я увидел необыкновенный порядок, который мне редко приходилось наблюдать на улицах в то время, когда я там жил, и в своих снах после своего отъезда из этого места. Было что-то новое во внутреннем механизме, в самой вибрации этого места...

Я посмотрел на ровный строй облаков, похожих на восточное побережье Канады на карте, и вдруг понял, что они что-то уж слишком быстро вращаются. Какой бы ни был сильный ветер наверху, горы блистательных туч не могут скользить по небосводу с такой бешеной скоростью. И куда бы я ни посмотрел, они вращались. Оглянувшись, я сообразил, что это оттого, что вращаются-то они все вокруг этого места, где я стою, причём всё быстрее и быстрее, по часовой стрелке, а центром этого немыслимого круга является мой двор, мой дом, я сам.

"Надо в дом быстрее зайти", - подумал я. От двери подъезда меня отделяло метров 50. Я обогнул торец дома и направился к моему второму подъезду. А небесный ветер и вправду перекинулся на землю, и вот уже первый мусор с земли поднимался в воздух, обозначая закручивающуюся воронку. "Неужели смерч возникнет?" - пронеслось в моей голове.

Но я был уже у подъезда и не торопился войти в него, настолько заворожило меня зрелище намечающегося буйства стихии. В дверях возникла девочка-школьница. Она искренне радовалась нашей встрече, будто мы старые друзья, а я всё смотрел на неё и не мог её вспомнить. Нет, было в ней что-то знакомое, конечно, но я не мог понять, откуда она знает моё имя?

Мы вошли в подъезд, вокруг девочки нарисовались охранники в чёрных костюмах, и стоило нам войти в лифт, как они тут же увели её в потайную комнату через лифт, с беспокойством оглядываясь на меня и поспешно закрывая за собой дверь. "Шоу Трумэна" - вспомнил я похожую сцену из этого фильма.

Я видел за свою жизнь сотни снов про лифт и лестницы, и все они были про этот самый дом, про этот подъезд. Когда-то он внушал мне ужас, особенно лестницы. Я всегда предпочитал лифт, меня ничуть не пугала перспектива застрять в нём, но вот эти тёмные лестницы... Я выбегал из спасительной кабинки лифта и мчался к двери на улицу. Кажется, несколько лет у меня не было окончательной уверенности в том, что я благополучно преодолею этот десяток метров. Чего я боялся? Теперь я едва ли могу это представить.

Десятки раз я бесконечно поднимался-спускался по лестничным пролётам в своих снах. Наибольший ужас заключался в том, что я не мог отыскать свой этаж, свою квартиру. В лифте было не лучше. Я нажимал на пятый, но кабинка поднималась, поднималась и в лучшем случае останавливалась на девятом, последнем этаже. Тогда я начинал свой бесконечный спуск на пятый. В худшем случае кабинка не останавливалась вообще, и я ничего не мог поделать с ползущим куда-то вверх лифтом.

Эти сны покинули меня не так уж давно, по крайней мере, я уже точно был взрослым, когда ещё периодически видел себя в лестничных лабиринтах. И вот сейчас я снова здесь. Что же изменилось? Новые лампочки? Современный программируемый лифт? Может быть, сенсорная консьержка в подъезде или пневматическая почта с лазерным ключом? Да нет, всё тот же полутёмный мрачноватый подъезд.

Вот только нет и следа былого страха. Я поднимаюсь в лифте, на панели всего лишь одна кнопка "5". Я жму её, изумляясь собственному спокойствию и уверенности в том, что доеду куда надо и сразу. Меня не выбил из колеи даже странный взгляд девочки с охранниками. Меня вообще ничто больше не волнует. Я знаю, что сплю, и даже в каком-то смысле говорю этому месту: "Ну, здравствуй, здравствуй...". Я чувствую, что это я теперь тут хозяин и что именно я решаю не только то, куда мне надо попасть, но и то, что мне при этом чувствовать. У меня абсолютная, непоколебимая и естественная уверенность в этом. Это я управляю пространством, а не оно мной.

И правда - через пару мгновений дверцы расходятся, и я оказываюсь на пятом этаже. Ещё бы! Я подхожу к своей квартире и открываю дверь ключом. Успешно открываю! На кухне кто-то, очень мне близкий, готовит что-то очень вкусное... Бросаю взгляд в окно - а в моей квартире окно можно было увидеть прямо от двери - и больше не вижу закручивающейся спирали облаков. Ровное гладкое небо, розоватое в лучах заката. Я потягиваюсь и говорю: "Э-эх!" - мне ведь даже понравилась идея со смерчем. Мне вообще нравится закручивать вокруг себя гигатонны облаков и управлять ветрами, но как же приятно вернуться домой, зная, что мама на кухне, а за окном чистое небо... И что теперь именно ты управляешь лифтами, лестницами и вообще - пространством собственной жизни... И что всё в этой жизни хорошо...

Я вздохнул и перевернулся на другой бок. Гром и молнии утихли, но дождь и не думал переставать идти. В полумраке я различал очертания стола и думал: "Как же хорошо, хорошо, хорошо...".

За спиной я больше не слышал сопения, и, когда тёплая рука обвила мою грудь, я понял, что Костик тоже проснулся. Своею ладонью я накрыл его ладонь, и, рука в руке, мы продолжили наш путь по солнечной трассе.

Костик управляет кабриолетом легко, будто уже не первый год за рулём. Другой рукой он сжимает мои пальцы. Перед нами трасса, впереди солнце, справа океан, а слева сиднейский оперный театр. Меня ничуть не удивляет то, что мы в Австралии. "Пристегнись, - говорит мой спутник. - Сейчас будет спуск на 16 этажей вниз, как на аттракционе, аж дух захватывает, а потом такой же подъём". Меня немного беспокоят такие перепады на австралийских дорогах, я пристёгиваюсь, но в целом я счастлив, и мне весело.

Я обнимаю водителя за плечи и целую его в шею, он хихикает и ласкается в ответ. Солнце тоже какое-то закатное, но немного другое. Не думал, что в Австралии солнце выглядит по-другому. Костик как будто даже взрослее меня. Он присматривает за мной, как старший брат, и поглядывает на дорогу. "Хорошо, что у меня такой старший брат", - думаю я во сне и при этом вспоминаю, что вроде бы на самом деле это я старше Костика. Каким-то образом эти две противоречащие друг другу истины спокойно уживаются в нашем кабриолете на австралийской трассе.

Мы входим в просторный зал, где разворачивается неслабая вечеринка. Музыка, шум, звон тарелок. Я вижу мэра столицы, он раздаёт людям цветастые платки и грамоты. Увидев меня, он говорит: "Ну, а теперь споём, пожалуй". Господи, как мы пели! В терцию, со звоном и трепетом, по-народному, с надрывом... Он плачет и говорит мне: "С возвращением!"

Мы удаляемся от суеты вместе с Костиком куда-то в глубь здания, где плещется маленький фонтанчик, и я целую, целую его, держа его голову руками с двух сторон, и просыпаюсь от того, что это Костик проделывает то же самое со мной, и голова моя находится в его руках...

страницы [1] . . . [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>