Горячая гей библиотека

Пацан (глава 2)

Часть 1

Оба они - и пацан, и Витька - тяжело дышали: Витька - от только что пережитого наслаждения, а пацан - от вновь пережитого страха. Какое-то время Витька смотрел на то, как пацан, отплёвываясь, то и дело вытирает тыльной стороной ладони рот, затем медленно перевёл взгляд на свой лишь слегка наклонившийся, но по-прежнему напряжённый член. Сладость оргазма уже ушла из тела, но возбуждение не проходило. Он, Витька, хотел ещё!

Да-да, ещё - он хотел продолжения, и ничего удивительного в этом не было: это была обычная Витькина норма - два раза подряд, и Светка, если по какой-то причине у неё не получалось кончить быстро, всегда добирала своё во время второго захода. Поэтому, глядя на свой влажно блестящий член, Витька уже знал, что он сейчас будет делать дальше. Всё правильно, норма его - два раза, но не только это требовало продолжения. Витька смутно чувствовал, что пацан ему нравится, определённо нравится, и это было одновременно и удивительно, и странно, если учесть, что он, Витька, в душе никогда не испытывал ни малейшего интереса к подобным делам и в вопросе этом был полный профан.

Наконец, отплевавшись, пацан, не вставая с мешка, посмотрел снизу вверх на Витьку. Во взгляде пацана был всё тот же страх, и вместе с тем пацан смотрел вопросительно. Парень стоял перед ним с торчащим членом, и пацан, изо всех сил стараясь не опустить взгляд на этот член, тихо, чуть запинаясь, проговорил:

- Теперь... мне можно идти?

- Не спеши... рано ещё, - медленно проговорил Витька.

Он увидел, как взгляд пацана вмиг изменился - в глазах его вновь отразился ужас. Витька хотел сказать пацану, чтобы тот его не боялся, но, неожиданно усмехнувшись, проговорил вдруг совсем другое:

- Вы там, в Москве, в жопу часто ебётесь?

- Н-нет, - дрожащим голосом прошептал пацан и, не удержавшись, опустил глаза.

Член у парня был напряжён - хищно залупившись, он опять стоял под углом вверх, и пацан, торопливо отведя взгляд, вновь посмотрел Витьке в глаза.

- Нет... Мне домой надо, отпустите меня.

- Значит, в Москве вы не ебётесь, да? - словно не слыша пацана, опять усмехнулся Витька. - А мы здесь ебёмся. Понял? Так что давай, пацан, в жопу ещё...

- Не надо... я не хочу... не надо в жопу... - в глазах у пацана показались слёзы. - Отпустите меня... не надо в жопу.

- Чего ты ревёшь, а? Ну, чего ты ревёшь? - неожиданно горячо зашептал Витька, быстро опускаясь перед пацаном на корточки. - Отпущу я тебя. Кому ты, блядь, нужен? Слышишь?! Сказал, отпущу - значит, отпущу. Только сначала... сначала в жопу! В жопу выебу - и отпущу. Ты меня слышишь? Отпущу... Давай! - Витька стремительно встал и, цепко схватив пацана за руку, потянул его вверх, на себя. - Вставай. Мешки сейчас сбросим... И здесь, на мешках...

Одной рукой держа пацана, другой рукой Витька дёрнул на себя верхний мешок, и тот тут же с шуршанием скатился вниз. Пацан стоял, не шевелясь, словно в оцепенении. Витька за первым мешком потянул второй, потом третий, четвёртый - мешки плотно ложились на пол друг подле друга, образуя своеобразное ложе.

- Ну, вот... - Витька вдруг поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется, чтобы пацан вырывался или ревел, и он, взглянув на пацана, неожиданно улыбнулся. - Видишь, мягко... Давай раздевайся...

- Я не хочу... не надо... пустите меня... - чуть слышно прошептал пацан, переводя взгляд с мешков на Витьку.

Говоря "пустите", пацан в глубине души понимал, что парень этот его не отпустит. То есть, он отпустит - сам парень ему, пацану, уже не казался маньяком и не внушал того ужаса, какой охватил его, когда он подумал, что это маньяк; так вот, парень отпустит его - в этом пацан почему-то не сомневался, - но только сначала... сначала он будет его ебать... в жопу - по-настоящему, и это - именно это! - было теперь этому 18-летнему пацану страшно. Это было страшно, и в то же время смутное, почти неуловимое любопытство царапнуло его сознание: в попу, по-настоящему - и пацан, не удержавшись, снова посмотрел на Витькин член. Любопытство, неистребимое любопытство было сильнее страха. Но, едва взглянув на хищно торчащий член, пацан в ту же секунду торопливо отвёл взгляд в сторону - страх... нет, страх был всё-таки сильнее любопытства, и пацан внутренне сжался: нет, он не хотел, ни за что не хотел!

- Пустите меня, - прошептал пацан. - Мне надо домой. Пустите.

- Я же сказал тебе... пидор! - с неожиданной яростью выдохнул Витька непонятно к кому относящееся слово. - А ну, лёг! Быстро! - Витька, внезапно разозлившись, с силой толкнул пацана в грудь, и тот, нелепо взмахнув руками, повалился на спину - на мягкие, зерном набитые мешки. И тут же, не давая пацану опомниться, Витька всем телом навалился на него сверху. Подмяв пацана под себя, он захлебнулся горячим шёпотом:

- Ты чего... ты чего, блядь, сучонок, а? Ты чего меня дрочишь, а? Отсосал - и всё? А в жопу... в жопу не хочешь? Не хочешь, да? Я же ясно... ясно тебе сказал: в жопу выебу - и отпущу. Или ты что думаешь - я шучу с тобой, да? Шучу? Ни хуя, пацан. Никуда ты не денешься! Очко разорву, а выебу. Понял?! Ты понял меня? Ты, блядь... ты не зли меня лучше. Ты - по-хорошему лучше, по-хорошему, блядь, давай. Слышишь? Выебу в жопу - и всё, отпущу тебя. Слышишь? По-хорошему, и - пойдёшь домой.

Витькино дыхание, пока он яростно, торопливо шептал, захлёбываясь словами, обжигало пацану ухо, но, вновь до смерти напуганный, придавленный молодым горячим телом к мешкам, пацан, лёжа под Витькой, ни разу не шевельнулся. Из всего, что Витька выдохнул ему в ухо, пацан внятно, осознанно понял только три слова: "по-хорошему" и "пойдёшь домой".

А Витька, выплеснув из себя внезапно возникшую злость, вдруг почувствовал, что выдохся: злость исчезла - её уже не было, а был пацан, покорно лежащий под ним, и было горячее, страстное, неослабевающее желание натянуть, выебать этого пацана, вставить ему хуй в очко. Витька, приподнявшись на локтях, посмотрел пацану в глаза.

- Ну, давай? - голос у Витьки теперь был другой, не напористо-злой, а мягкий, как бы просящий, и в то же время в голосе чувствовалось явное нетерпение. - А то прибью тебя здесь к стене гвоздями, если не хочешь со мной по-хорошему, и никуда ты не денешься, выебу всё равно.

Мысль попугать пацана пришла к нему спонтанно, но увидев, как у того глаза мгновенно наполнились ужасом, Витька, мысленно хмыкнув - удивившись тому, как легко пацан ему поверил, - решил попугать его ещё, вдруг подумав, что страх парализует у пацана даже малейшую волю к сопротивлению, и тогда... тогда пацан сделает всё, что он, Витька, ему скажет.

По-прежнему глядя пацану в глаза, Витька усмехнулся:

- Думаешь, ты здесь первый? Двое уже в колодце лежат. Хочешь, пойдём покажу.

Пацан, с ужасом глядя на Витьку, попытался что-то сказать, но из его открытого рта вырвалось что-то невнятное, и он лишь мелко-мелко затряс головой, отказываясь; произнести что-то членораздельное пацан оказался не в силах.

- Страшно? - шёпотом спросил Витька и, еле сдерживая улыбку, сам ответил: - Страшно. Лежат они там, в колодце. А ещё один был - третий пацан. Так тот умней оказался: в попку дал. Это был хороший пацан, и попку свою он мне сам подставил - ты слышишь? - сам. И всё сейчас у него нормально - живёт-поживает третий пацан. Ты понял меня? - глядя на пацана, Витька мысленно удивился тому, как быстро и ловко он это всё придумал.

Пацан, между тем, был не просто напуган - бедный пацан был буквально парализован охватившим его ужасом; он лежал с полуоткрытым ртом, тараща на Витьку остекленевшие глаза.

- Вот и выбирай теперь, что тебе лучше: в колодезе третьим быть или... Выебу в жопу, и всё, пойдёшь преспокойно домой. А? Что лучше? Решай! - подытожил Витька.

Пацан шевельнул губами, или, точнее, у него шевельнулись губы, словно он хотел что-то сказать, но не раздалось ни звука.

- Не слышу, - отрывисто проговорил Витька. - Что?

- Н-н-н...

- Ты ясно, ясно говори! Что - в колодезь?

Лёжа на пацане, Витька чувствовал, как мельчайшие иголочки сладко покалывают в заднем проходе, и ломит, почти до боли ломит от сладости между ног, в промежности. Сжав ягодицы и вдавив в живот парня напряжённый член, Витька снова обдал лицо пацана горячим шёпотом:

- Ну, куда? В жопу или в колодезь?

- В-в-в-ж-ж-о-о-п-у... - с трудом выдавил из себя пацан, вновь обретая дар речи. - Не... не надо в колодезь... я всё.. всё сделаю.

- Вот, сразу видно, что ты парень умный, - Витька, резко выпрямив руки, рывком оттолкнулся от мешков, вставая. - Значит, хочешь в жопу?

Пацан смотрел на Витьку, не мигая.

- Не слышу! В жопу - хочешь?

- Х-хочу, - прошептал пацан, по-прежнему глядя на Витьку широко открытыми немигающими глазами.

- Ну, а если хочешь... становись! Раком.

Член у Витьки торчал. Пацан, глядя на член, подтянул ноги и, неуклюже перевернувшись на бок, стал сначала на четвереньки, затем, словно сообразив, что это ещё не "раком", торопливо опустился на локти, выставив обтянутый бежевыми шортами зад. Витька, глядя на согнувшегося пацана, замер. Но замер он только на миг. В следующую секунду, наклонившись, Витька скользнул ладонями по бёдрам пацана и, зацепив пальцами резинку, обеими руками резко дёрнул её на себя и вниз, вместе с шортами рывком приспуская с пацана и трусы. Попка пацана оголилась, и тот инстинктивно дёрнулся, пытаясь встать.

- Куда?! - Витька надавил ладонью на спину пацана. - Стоять!

страницы [1] [2] [3] . . . [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Молодые парни, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>