Горячая гей библиотека

Один билетик до счастья, пожалуйста

Подкатегория: без секса

На улице было пасмурно, шёл тихий, местами дождливый вечер. Весь город был охвачен чувством неприязни и злобы, а впрочем, французская столица всегда была такой. По телевизору шло что-то неинтересное, радио неразборчиво что-то вещало - в общем, для всех этот город красоты и романтики стал обычным серым городком, наподобие многих таковых на западе.

Гуляя по улочкам Парижа, Жан - школьник и по совместительству хороший спортсмен - искал хотя бы одно светлое и ничем не утомлённое место в этом большом сером мегаполисе. Проходя около лавки с зеркалами, он остановился и посмотрел на себя. Густые чёрные волосы, девственно гладкое лицо, нос картошкой, который передался ему от бабушки, белоснежная улыбка, высокий рост - всё это у него было, но он не мог понять, чего ещё ему не хватает. Всё это хоть и не жаркое, но приятно-прохладное лето он провёл в поисках своего счастья, которого ему так не хватало. Но увы, этого он так и не нашёл.

Каникулы подходили к концу, настало время идти учиться. По уже выученной наизусть дороге он дошёл до места назначения. Всё там было абсолютно тем же: тот же высокий козырёк, возвышающийся над огромной деревянной дверью, украшенной металлическими вставками, тот же высоченный забор, которым была огорожена здание...

Около раздевалки Жан увидел мадам Карно - директрису. Она была очень молода для работы директора - ей было всего 35 лет. Её длинные рыжие волосы вились по плечам и доставали до самого пояса, что создавало впечатление, что они вот-вот закроют всё её тело.

- Здравствуйте, мадам Карно! - с улыбкой сказал Жан.

- Привет, Жан. Как провёл каникулы? Опять, наверное, с папой в Англию летал?

- Нет, он заболел сильно, поэтому поездку пришлось отменить. Я отдыхал здесь, в Париже.

- Надеюсь, он скоро поправится. Ну, ладно, отправляйся в класс, скоро звонок.

Прозвенел звонок, ребята разбежались по классам, и холл сразу же опустел. Зайдя в класс, Жан занял свою парту.

- Привет, Жан, - сказал Жерар - одноклассник Жана.

- Привет. Как провёл каникулы?

- Мы с мамой летали в Монреаль, у нас там дядя живёт.

- Хм, Канада? В Монреале, кажется, говорят по-английски.

- Да, Канада; но там говорят и по-французски, хоть и с большим американским акцентом. А ты куда ездил?

- Мы с папой хотели, как всегда, уехать к бабушке в Англию, но он заболел, поэтому я остался в Париже.

Жан отсидел три последних урока, после чего отправился домой и встретил по пути своего давнего друга - Александра, но все звали его просто Алексом.

- Привет, Алекс, а почему тебя в школе не было?

- Салют, Жан. Мы с мамой только час назад приехали. Мы ездили в Кенигсберг, у меня там дедушка с бабушкой живут. Вот только я по-русски не говорю, поэтому там были небольшие проблемы с пониманием друг друга. Кстати, у тебя, кажется, мама в Москве живёт? Должно быть, ты хорошо говоришь по-русски.

- Ну, может быть, и хорошо, но английский и французский мне куда более по душе.

- Жан, как каникулы провёл?

- В общем, хорошо, но на душе как-то тоскливо было.

- Знаешь, у меня тоже. Кенигсберг мне показался очень серым и... не знаю... мёртвым, что ли.

Алекс представлял собой розовощёкого юношу с длинными русыми, местами рыжеватыми волосами до плеч, веснушками по всему лицу и небольшим ростом - всё это делало из него маленькое-маленькое солнышко. Кстати, именно поэтому в школе к нему привязалась кличка - Солнце. От мамы ему передался разный цвет глаз: левый его глаз был светло-голубоватым, будто маленькое озеро, а правый - янтарно-жёлтым. Учитывая то, что папа его был спортсменом и отдал его в секцию плавания, паренёк имел прекрасно развитое тело.

Алекс предложил другу прогуляться по небольшим улочкам Парижа, на что Жан ответил вполне положительно. Ребята гуляли вместе, веселились, смеялись - всё было просто и хорошо, ведь им и не нужно было ничего большего. Оба они заметили, что пустота в их душе начала заполняться чем-то, но никто из них не придал этому особого внимания.

Наступил вечер. Парижское ярко-красное солнце на закате освещало город. Кстати, в такое время дня смотреть на закат с Эйфелевой башни - одно удовольствие. Парни прогуливались по городу, не желая расходиться по домам. В один момент Алекс осмелился сказать:

- Жан, знаешь, когда я тебя увидел, то стал чуточку счастливее. Я... я не знаю, как всё это объяснить, просто... просто пойми меня, хорошо?

- Рассказывай.

- Я не знаю... Просто когда я был в Кенигсберге, я очень скучал по дому, но скучал я не столько по дому, сколько по тебе. Да, обзывай меня, как хочешь, но я... я люблю тебя, хоть убей!

После этих слов Жана чуть не хватил удар. Он не мог принять это всё таким, какое оно есть. Он понимал, что за этим что-то стоит, но он не мог поверить в то, что его лучший друг - гей. Кое-как пытаясь прийти в себя, Жан ответил:

- Алекс, я приму это. И отталкивать я тебя не собираюсь, ведь друзей всегда нужно поддерживать. Но прости, я не люблю тебя и уж тем более - юношей вообще.

- Хорошо, Жан, но позволь мне...

Тут Алекс крепко обнял Жана. Он так не хотел отпускать его! Он сделал вид, что ничего страшного не произошло, но внутри его глодала огромная обида - обида даже не столько на Жана, сколько на самого себя. Если бы не Жан и не прохожие на улице, Алекс бы тут же заплакал. Но он понимал, что сейчас это делать нельзя.

Что же касается самого Жана, то он почему-то поймал себя на мысли, что так тепло и крепко его ещё никто не обнимал.

По дороге домой Жан думал о том, почему именно Алекс. Всю дорогу от её начала и до конца он думал: "Как же всё это отвратительно! Я не могу любить юношей! Это... это так омерзительно!".

Все эти, как, впрочем, и другие мысли не покидали юный ум Жана вплоть до глубокой ночи. Он не мог заснуть, пытаясь понять, как же ему теперь жить дальше. Стоит ли попробовать и сделать это наперекор своим принципам? Или всё же нужно пойти на принцип и отвернуться от лучшего друга?

С Жаном вроде бы всё было понятно. Но с Алексом...

Зайдя домой, он прошёл в свою комнату, разделся и лёг спать, однако заснуть так и не смог. Слёзы лились из его глаз; его не покидали мысли, похожие на размышления Жана: "Может быть, не нужно было ему говорить? Я, быть может, вообще - урод? А что со мной будет дальше?".

Слёзы прекратили литься из глаз Алекса, только когда Жан прислал ему SMS примерно такого содержания: "Привет, Алекс. Прости, что я сегодня с тобой так жестоко обошёлся. Просто я... я не знаю, что делать. Я не думал, что ты можешь влюбиться в меня, да и вообще, что юноша может полюбить юношу. Я не могу бросить тебя, ведь ты мой лучший друг, но и полюбить тебя мне очень сложно. Мне придётся пойти наперекор принципам, к которым я привык. Кстати, честно говоря, я заметил, что сегодня ты обнял меня так крепко и тепло, как никто другой не обнимал. В общем, думаю, завтра у нас состоится тяжёлый разговор".

Наутро Алекс поджидал Жана около входа в учебное заведение, но ожидание его перебил Филипп, а сокращенно - Фил. Вообще, Фил был "заводилой" класса и учился на "отлично".

- Привет, Алекс, кого ждёшь?

- Салют, Фил. Да так, никого. Просто стою.

- Ну, ладно, только, как всегда, на урок не опоздай.

- Ладно.

Только Фил вошёл в дверь, как из-за ограды вышел Жан. Увидев Солнце, он смутился. Он не столько боялся разговора с ним, он боялся просто взгляда Алекса; его глаза могли заставить Жана запросто прижаться к нему.

- Привет, Жан, как спалось? - сказал Алекс, пытаясь произнести хоть что-то связное, лишь бы не заплакать.

- Привет, Солнце. Нормально вроде, а тебе?

- И мне. Слушай, давай после уроков ко мне зайдём - ну, поговорить чтобы.

- Окей.

Их дальнейшая беседа напоминала разговор обычных друзей, но любой прохожий мог заметить страх в их глазах, несмотря на то, что они не боялись друг друга.

Уроки подходили к концу, кровь закипала. После последнего звонка они молча направились к дому Алекса. Поворот ключа, ещё, ещё один - и вот они уже в прихожей.

- Ну, Алекс, начинай, рассказывай.

- Почему я должен начинать? Если я не ошибаюсь, это ты хотел начать этот разговор.

- Да никому ты ничего не должен, успокойся. Просто я понять хочу, что происходит.

- Я люблю тебя, вот что происходит!

- Солнце, не кричи, не нужно...

Алекс был настолько взвинчен, что просто сел и заплакал. Когда Жан увидел слёзы друга, он растерялся; он не знал, что ему делать. Единственное, что он смог сделать, это сказать:

- Солнце, солнышко, успокойся, - привстав с кресла, он сел на диван около Алекса и приобнял его. - Прости, я не хотел тебя обидеть.

- Да не обидел ты меня, просто я не мог больше скрывать от тебя свои чувства. С того момента, как только я тебя увидел, я полюбил тебя и люблю до сих пор. Как сейчас помню, мы пинали мяч на поле, ты мне, кажется, в коленку попал, и у меня тогда ещё сильный ушиб был...

- Но почему ты побоялся сказать мне об этом? Я бы не укусил тебя.

- Я не знаю, просто в тот вечер, когда я приехал, я осмелился - и сказал.

- Алекс, давай всё начнём сначала. Ты любишь девочек?

- Нет, ни капли. Вообще не люблю.

- То есть ты любишь юношей?

- Да, как ни странно, только их и никого больше.

- Но почему именно я?

- Я не знаю; просто с тобой мне тепло, нет никаких забот, хочется наслаждаться жизнью...

В этот момент в голове у Жана пронеслось: "А он правду говорит, я тоже чувствую это".

- Я всегда считал, что мужеложство - это грех.

- Почему?

- Ну, в Библии так написано.

- Да не во всей Библии так написано, а лишь в Новом Завете! Множество историков уже доказали, что глава с мужеложством просто добавлена в книгу третьим лицом. Разве есть заповедь Божья "Возлюби ближнего своего, кроме гея"?

- Ну, нет, просто я не знаю... Это всё так сложно.

- А что здесь сложного, скажи?

- Для меня полюбить юношу - сложно. Даже тебя. Я знаю, что испытываю к тебе тёплые чувства, я даже убить за тебя готов, но я не могу назвать это любовью.

- Не нужно никак это называть, просто поддайся чувствам.

"А, быть может, Солнце прав! Но как я смогу сделать это? Сейчас или позже? Лучше сейчас, позже не получится. Но что мне делать? Просто наклониться? Или подождать, пока он сам сделает это? А что будет после этого?" - осознав свои мысли, Жан чуть наклонился и поцеловал Алекса... Если вы возьмётесь измерять этот поцелуй часами, вам ни одного циферблата не хватит. Хотя для нас это были какие-то 5-6 минут, но для них этот поцелуй длился вечность.

"О Боже, неужели он сделал это? Неужели объект всех моих сновидений и мечтаний сейчас со мной? Быть может, это сон?" - подумал Алекс.

- И вправду, не сложно. Это было просто... просто незабываемо! Алекс, милый, я очень-очень люблю тебя, но - прости - как друга. Я ничего не могу с этим поделать. Я всегда буду с тобой, просто помни это.

- А я уж понадеялся... Ну да ладно, что есть, то есть.

Дорогой читатель, ты прочитал строки разговора этих парней всего за 2-3 минуты, но для наших героев этот разговор продлился до глубокой ночи...

- Привет, пап. Я останусь сегодня у Алекса? Просто поздно уже, мне страшно домой идти.

- Хорошо, сынок, только в школу завтра не опоздай.

- Конечно, пап. Пока.

После этого общение парней продолжилось. Звучали обычные слова, обычные фразы. Не было того, что чувствовали бы в эти моменты влюблённые люди.

- Мам, Жан поспит у меня в комнате, хорошо?

- Конечно, дорогой...

На улице стало совсем темно, часы показывали полночь.

- Жан, ляг со мной, пожалуйста.

- Хорошо, Солнце.

Жан лёг в кровать к Алексу, и они поговорили ещё около получаса, после чего Солнце заснул, а Жан, так и не успокоившись, долго ещё думал о разном.

Посреди ночи Жан проснулся от того, что кто-то возился рядом с ним.

- Алекс, ты чего не спишь?

- Не знаю, мне холодно что-то.

- Ну, это поправимо.

Жан накрыл Алекса одеялом, положил на него руку, а носом зарылся в золотистые волосы Солнца. "Эх, всегда бы так", - подумалось Алексу...

- Солнце, вставай, скоро уже полдень.

- Что? Как полдень?! А школа?

- У нас же сегодня одна физкультура.

- А, ну тогда ладно.

Жан улыбнулся и посмотрел в окно. Из него в комнату дул чуть ощутимый прохладный осенний ветер. С утра на небе не появилось ни единого лучика солнца.

- На улице пасмурно что-то. Скорее всего, дождь будет к вечеру. Может, пока у тебя останемся?

- А что, я не против.

- Алекс, я тут подумал... Я... я даже не знаю, как это сказать... Я люблю тебя.

- Жан, ты же говорил, что не любишь юношей!

- Не люблю. Но ты, как ни странно, - исключение. Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Не знаю, просто меня переполняют сильные чувства, и эти чувства мне хочется дарить тебе. Мне хочется знать, что ты рядом и что ты всегда сможешь поддержать меня и успокоить. Мне хочется чувствовать твои прикосновения, ловить все-все твои взгляды... Ну, в общем, как-то так.

- Жан, я тоже люблю тебя...

Париж был залит проливным дождём, было холодновато, люди то и дело ходили туда-сюда, но Алексу и Жану было не до всего этого. Они нежились в тёплой постели, то и дело смеясь по разным поводам; они были просто счастливы.

Быть с близким человеком - что ещё нужно для радости? Ощущать каждую частичку его тела, знать, что можешь обнять его и что тебя обнимут в ответ. Просто непринуждённо говорить друг с другом. Вот оно - счастье!

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Заграничный секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>