BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Советский Союз (глава 2)Две недели Лёхиного пребывания в госпитале пролетели незаметно. Желание трахаться победило
в томском пацанчике стыд, и боец каждую ночь сигал через забор, всегда готовый к труду и
никогда не готовый к обороне. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. В последнюю
нашу ночь, уже привычным движением дав в рот любимому "салажёнку", я вдруг почувствовал,
как мой пах стал влажным - и не от пота. - Ты чё, ревёшь? - удивился я. - Да, блин,
прикипел я к тебе, Серёга. И потом: кто меня теперь трахать будет? Забегая вперёд,
скажу, что первого своего "проектного" пацанчика я потом ещё не раз трахал в Москве -
знакомство со мной даром для Лёхи не прошло, и из своей глухомани он всё-таки вырвался.
Нет, геем не стал, но выучился, нашёл работу, женился... В последний раз я видел его
где-то лет пять назад на Тверской - Лёха шёл куда-то с сыном, необыкновенно похожим
на него двадцатилетнего. И, заметив тот оценивающий взгляд, которым я проводил его сына,
он внезапно покраснел, как пацан. - И мы такими молодыми были, Серый. Ну, бывай!..
Но всё это будет потом. А пока Лёха отправляется в часть, а я иду вдоль госпитального
забора в надежде найти нового героя своего амбициозного проекта. И вдруг вижу его -
невысокого, но очень гармонично сложенного, смуглого, миловидного паренька. - Сигарет
есть? Разговорились. Он из маленького аула в узбекской глуши. Называет себя Шуриком,
но, конечно, никакой он не Шурик - Шараф. За решётку смотрит испуганно, как маленький -
вообще никогда не был в большом городе. - А увидеть хотел бы? - Одежда нет, ботынка
нет. Обещаю, что всё принесу. На следующий вечер он перелазит через забор и
оказывается вместе со мной в городе. Ходит изумлённый: большие проспекты, универмаги,
троллейбусы - это для него что-то совершенно запредельное. Ловлю себя на мысли, что с Лёхой
во время таких прогулок можно было хотя бы поговорить. Но Шараф плохо говорит по-русски,
да и сама прогулка производит на него ошарашивающее впечатление - будто пыльным мешком
по голове ударили. Пытаюсь его разговорить. Рассказывает о своём ауле, о семье - три
брата, четыре сестры, об уборке хлопка... Но тут же отвлекается и продолжает водить
по сторонам своими чёрными глазёнками: - Это кто такая? - Трамвай. - Только
в учебник видел. Наконец, мы добираемся до дому. В квартире Шарафа многое тоже удивляет,
но уже не так сильно. Начинаю думать, что при такой наивности трахнуть его можно будет
без особых проблем. Отправляю его в душ, и через несколько минут он возвращается в одних
длинных солдатских трусах. Теперь могу рассмотреть его в подробностях. Сложен неплохо,
не зря я его выбрал - мускулистый, крепкий, красивые ноги, бронзовое тело. К сожалению,
трусы скрывали то, что я этим вечером хотел бы получить более всего, но у меня почему-то
не было сомнений в том, что я это увижу и получу. Смазку для Шарафа я уже предварительно
подготовил, всё равно он вряд ли мог бы понять, что гель предназначен для его задницы.
Оставалось только уложить его в постель. - Пойдём посидим, телевизор посмотрим, -
позвал я его в гостиную. - Я на ковер сяду. На ковер удобнее, - улыбнулся Шараф.
- Подрочить не хочешь? - Это что значит? - удивился он. Тут уже пришёл черёд
удивляться мне. - Ты что, не дрочил никогда? - Может, я не понимаю по-русский. Что
такое дрочил? - Ну, хуй не дрочил? Он опять покачал головой. Я снял трусы, сел
голый рядом с ним на ковёр и стал надрачивать себе. - Сними трусы и делай то же самое!
- А зачем? - Будет хорошо. Он разделся догола и несмело взялся за свой не очень
большой отросток. Я не выдержал, взял его в руку и стал надрачивать. И вдруг я увидел,
что Шараф "поплыл" - очевидно было, что таких эмоций он никогда не испытывал. - Уху!
Уху! Серёга, ещё! "Главное - не дать ему кончить", - понял я и, перестав надрачивать
член, стал ласкать обмякшее, устремившееся навстречу мне тело нового любовника.
В какой-то момент голова Шарафа с полуоткрытым ртом оказалась на уровне моего члена, и
мне не составило никакого труда просунуть его за щеку парня. Он понял - будто всю свою
недолгую жизнь принимал хуи - и стал сосать, неловко касаясь головки пересохшими губами.
Я встал, чтобы чётко обозначить позиции и психологически подготовить Шарафа к тому,
что произойдёт дальше. Зрелище было неплохое, как из восточной сказки: маленький смуглый
парень, скрестив ноги, делал свой первый в жизни миньет, а высокий сильный ровесник,
готовящийся лишить его невинности, методично натягивал юношу за уши, усиливая тем самым
удовлетворение от процесса. Но этого удовлетворения мне явно не хватало. Я попросил
Шарафа лечь на живот и стал ласкать и массировать его спину, постепенно, чтобы не испугать
парня, доходя до упругой маленькой задницы. Осторожно засунул в отверстие один палец,
два. Шараф подо мной не дышал, не шевелился. Я аккуратно смазал его попку. Можно было
приступать к ебле. Я лёг на Шарафа, вошёл в разработанное, но всё ещё очень тугое
отверстие. - Тебе не больно, Шурик? - Нет, я нормально. - Я сейчас буду в тебе
двигаться, а ты мне помогай попкой. Будет очень хорошо. Понял? Шараф только покачал
головой в знак согласия. С первых минут ебли я понял, сколько радости может доставить
эта крепкая попка и как приятно отдавшееся мне маленькое сильное тело. Шараф уже
не кричал, он только тихо постанывал что-то своё и надрачивал член. Этой ночью я оттрахал
его ещё два раза - раком, по-солдатски, и на спине, лицом к себе, чтобы запомнить эти
изумлённые от кайфа чёрные глаза. Перед тем, как мне идти провожать его в госпиталь, он
сделал мне последний миньет, уже не стесняясь и весело смеясь над происходящим. - Кайф,
Серёга. Настоящий кайф. Отдавая мне гражданку, он сказал: - Спасибо, что научил.
Теперь сам дрочить буду. А может, кому за щеку присуну. Больше я его не видел.
Этот гей рассказ находится в категориях: Молодые парни, Совращение натурала, Азия и Кавказ
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|