Горячая гей библиотека

Всему своё время (глава 1)

Часть 1

Посвящается Тома

Каждый раз, когда он заходил в аудиторию, мне хотелось испытать на прочность университетское оборудование. А именно, треснуться со всего маха головой об преподавательский стол. Я не утрирую. Душевная боль, непроходящая тоска и жгучая обида на жизнь свили такой змеиный клубок у меня в груди, что порой мне жить не хотелось. И самое дерьмовое во всём этом было то, что я был сам виноват во всех своих переживаниях, которые были порождением "тараканов" в моей голове. Предмет, из-за которого змеи в моей душе устроили разрушительный шабаш, даже не подозревал о том, что стал причиной этого дурдома.

Всё началось в начале сентября, когда я, не подозревая о ждущей меня катастрофе, спокойно готовился к лекции. Уже почти все были в сборе, когда в аудиторию вошёл парень в сопровождении декана. Одно это уже было необычно, поэтому всё внимание было сосредоточено на декане. По крайней мере, моё. Тот представил нового студента, сообщив, что последний курс этот молодой человек будет заканчивать в нашем университете. Я перевёл взгляд на парня, и, наверное, вся аудитория имела удовольствие наблюдать то, как отвисла моя нижняя челюсть. Он был невероятно красив! Мало того, его ласковый, с лёгкой усмешкой взгляд из-под длинных ресниц мог сбить с ног кого угодно.

Меня нельзя назвать особо впечатлительной натурой или влюбчивым. Такое со мной произошло впервые. Ещё в институте я дал себе слово не влюбляться в студентов, когда начну преподавать. Года два назад мне призналась в неземной любви одна из моих подопечных. Я мягко и тактично разрулил эту ситуацию. Мне было легко это сделать, так как мои сексуальные пристрастия никоим образом не могли содействовать такого рода отношениям.

Одним словом, я был геем и не жалел об этом. До того памятного дня, когда Янек вошёл в аудиторию. Несмотря на имя, фамилия у него была вполне русская, Краснов. Видимо, родители попытались быть оригинальными или просто назвали сына в чью-то честь. Так или иначе, с того дня моя жизнь превратилась в ад без какого-либо проблеска на надежду. Хотя был нюанс, который если не утешал, но хотя бы как-то грел душу. Я довольно быстро вычислил, что Янек равнодушен к девушкам. Из жизнерадостного молодого преподавателя я превратился в язвительного, злобного ипохондрика. У меня не было никаких шансов. Пятнадцать лет разницы в возрасте, его потрясающая внешность делали из него недосягаемый идеал. Он отлично учился, и у меня не было даже повода завлечь его в свои сети дополнительными занятиями. В общем, между нами была пропасть.

Всё изменилось, когда Янек взял тему для диплома по моему предмету. Я стал его научным руководителем и, в отличие от других подопечных, предложил ему проводить консультации у меня дома, сославшись на надуманную сложность темы и ещё на какую-то хрень. Это ничего не изменило, но общаться мы стали теснее и довольно быстро сблизились. Поначалу скованный и застенчивый, Янек стал раскрываться с неожиданной стороны. У него было отличное чувство юмора, и постепенно наше общение превратилось не только в обсуждение серьёзных тем, но и в безобидное соревнование в остроумии по любому поводу. Я стал замечать, что порой наши консультации затягиваются за полночь и парень неохотно уходит, когда они заканчиваются.

В один из вечеров он пришёл явно расстроенный.

- Случилось что? Может, перенесём? - моментально среагировал я и тут же стал проклинать собственную поспешность.

Скажет: "Давайте", - и уйдёт.

- Нет, всё нормально. Небольшие неприятности. Это не повод переносить консультацию.

Не знаю, как мне удалось не обнять этого чуть не плачущего юношу, не прижать его к груди, защищая от всего мира.

Я налил ему чаю, достал бутылку коньяка и вопросительно посмотрел на Янека:

- Капельку в чай?

- А можно отдельно? - от грусти в его голосе у меня стеснило грудь.

Я достал две стопки, налил до краёв и пододвинул одну к нему. Пока я нарезал лимон, Янек, не закусывая, махнул свою порцию и опустил голову на скрещенные на коленях руки.

Я выпил свою стопку, снова их наполнил и в ожидании присел напротив. Молчание затягивалось, но в этом деле я был мастер, Сфинкса мог перемолчать, если бы потребовалось. Наконец парень поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Видимо, он там рассмотрел то, что я никому бы не показал. Он выпил вторую, на этот раз взяв дольку лимона. Я последовал его примеру. Снова молча наполнил рюмки. Он не сводил горестный взгляд с моего лица.

- Почему Вы молчите?

- Иногда лучше не приставать с расспросами. Захочешь, расскажешь. Нет, так помолчим. У меня ещё одна бутылка есть.

Он невольно улыбнулся:

- Вы психоаналитик?

- Поневоле. Да и живу долго. Поднабрался житейской мудрости!

- Почему с Вами даже грустить комфортно? - коньяк начал своё языкоразвязывающее действие.

Я не отреагировал на вопрос.

- Вас бросали когда-нибудь?

- Нет. Обычно я, предчувствуя такую возможность, делал это сам.

- Зачем?

- Из жалости. Инициатор разрыва испытывает чувство вины. Вот я и брал это на себя.

- Значит Вы не любили! Иначе до последнего бы надеялись, что ошибаетесь и что это временное охлаждение отношений.

- Твоя правда! Что такое любить, я узнал лишь недавно. Только счастья мне это не принесло.

- Расскажите!

- Нет, мы сегодня пьём по поводу твоих проблем. О моих и говорить-то пока нечего.

- Да вы по-любому не поймёте!

- Куда уж нам уж выйти замуж, - и тут меня осенило: - И если ты думаешь, что я говорил о женщинах, то сильно ошибаешься.

Он дёрнулся, как от разряда тока.

- То есть?

- То и есть. Я говорил о парнях, поэтому я пойму.

- Откуда Вы...

- Не напрягайся, я же говорю - долго живу. И ещё я наблюдательный.

Темноволосая голова обречённо опустилась на руки.

- Я верил, что это навсегда. Я боготворил его. Ни слова поперёк. Всё, что захочет. А он одним махом....

- Не зная ваших отношений, могу одно сказать: одним махом болезненно, но это лучше, чем тянуть волынку.

- Ладно, если бы он полюбил кого-то другого. Больно, но объяснимо, - рюмка последовала в заданном направлении, - так нет - мы, типа, слишком разные! Ему что, год потребовался, чтобы это понять?

- Некоторым и целой жизни не хватает, так и мучаются.

- Но ещё неделю назад он скандалы мне устраивал, упрекал за то, что на меня пялятся, как будто я в этом виноват!

- Если честно, мне посоветовать-то тебе нечего. Время лечит. Банально, но другого способа нет. Вот если бы он умер, то и время бы не помогло. Вот тогда сложнее. А ты пострадаешь, и пройдёт. Всегда проходит. Душа так устроена, что страдать может долго, но не бесконечно!

Он снова пристально посмотрел на меня. Тоска во взгляде туманилась коньячными парами - разговаривая, мы не заметили, как приговорили бутылку. Я достал ещё одну.

- А почему Вы не любили?

- Странный вопрос. Не всем это дано.

- Но сейчас же любите?

- Да... Только... лучше бы не любил. Безответная любовь - это худшее, что может случиться с человеком.

- А я думаю, почему Вы всегда хмурый. И что, никаких надежд?

- Человек странное существо. Даже когда полная безнадёга, он верит в чудо и на что-то надеется.

- Так он Вас отшил, а Вы верите в то, что что-то изменит его отношение к Вам?

- Хм... Он даже не знает о моих чувствах к нему!

- Так скажите! Тогда будет определённость и причина для страданий. А то Вы из пушки по воробьям палите.

- Янек, ты, похоже, мудрее меня, и, возможно, ты прав. Только я уже знаю ответ. Соберусь с силами и скажу. И ответ известен. Но ты прав: там хоть будет повод посыпать голову пеплом.

В тот вечер дело до учёбы так и не дошло. Мне было жаль парня, и я пустил в ход все мои незначительные знания по психоанализу. Во многом моим усилиям способствовал коньяк. Часам к двенадцати Янек поуспокоился, сильно захмелел, и я вызвал такси. На прощание я выдал заезженную истину:

- Ничто так не помогает выкинуть из головы старую любовь, как новая.

Как ни странно, его не вырвало от такой заплесневелой банальности. Наоборот, он с благодарностью сказал:

- Спасибо, что выслушали; даже не знаю, как я решился Вам всё рассказать!

На этом мы простились. Но уже со следующего дня я стал замечать, что в наших отношениях произошли изменения. При виде меня его грустный взгляд теплел. Он обращался ко мне по поводу и без. Вечерние занятия же изменились кардинально. Если раньше из-за насущной необходимости чувствовать его рядом мне приходилось растягивать наши встречи при помощи различных ухищрений и намеренного усложнения простых вопросов, то сейчас большую часть времени мы проводили за разговорами, не имеющими к нашим занятиям никакого отношения. Он рассказывал, что в Питер из Новосибирска они с мамой переехали после смерти бабушки, которая оставила им огромную квартиру в центре города. Что его отец умер чуть больше года назад от инфаркта, оставив им прибыльный бизнес, продолжающий приносить весьма солидный доход. Что учиться на юриста он стал по настоянию отца, но, несмотря на это, ему понравилось и учится он с охотой. Что он застенчив и с трудом сходится с людьми, поэтому у него практически нет друзей. Ну и, конечно, все наши разговоры сводились к его бывшему. Но тут надо отметить, что привязанность к нему была не столь крепкой, как я подумал сначала, и в речах парня всё чаще звучало, что хорошо, что всё закончилось быстро, пока он не успел по-настоящему полюбить этого человека.

Одна вещь мне не давала покоя. Каждый раз он расспрашивал, не рассказал ли я о своей любви тому, о ком я упомянул в нашем первом откровенном разговоре. Ну, один раз спросил, ну, два - я бы понял, что это из вежливости, мол, не всё же обо мне да обо мне. Но он интересовался этим постоянно, подталкивая меня к решительным действиям. Как будто чувствовал, заразёнок, что речь идёт о нём. Я и сам был виноват в этом, допустив несколько раз ласковые обращения к нему, не предусмотренные в общении даже между друзьями. Так, несколько раз я назвал его "солнышком", в надежде, что он спишет это на мою гейскую манеру общаться.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>