Подробнее... Подробнее...
Гей Сайт a1.bluesystem.me ГЛАВНАЯ НОВОСТИ СОВЕТЫ БЛЮСИКИ ГЕЙ ЭРОТИКА БИБЛИОТЕКА ГЕЙ ЗНАКОМСТВА ФОРУМЫ ОБЪЯВЛЕНИЯ

Горячая гей библиотека

- Все рассказы
- Новые рассказы >>>
- Случайный рассказ >>>
- Рассказ года 2023  итоги
- Рассказ года 2022
- Рассказ года 2021
- Рассказ года 2020
- Рассказ года 2019
- Рассказ года 2018
- Рассказ года 2017
- Рассказ года 2016
- Рассказ года 2015
- Рассказ года 2014
- Рассказ года 2013
- Рассказ года 2012
- Рассказ года 2011
- Рассказ года 2010
- Рассказ года 2009
- Рассказ года 2008
- Рассказ года 2007
- Рассказ года 2006
- Рассказ года 2005
- Список категорий
- Список авторов
- Прислать рассказ

- Слушаем рассказы
      - Вход >>>
      - Все озвученные - 264
      - Озвучка месяца
      - Как прослушать?

По категориям...

озвученные рассказы

Ежедневный раздел:
голубые приколы + эротика + интересное = блюсики

Смотреть этот блюсик Смотреть этот блюсик
На форумах
Обсуждаем самое горячее:


Первое знакомство -
Где и как познакомится с парнем? С чего начать?


Гей секс -
С парнем в постели: орал, анал, презервативы, мастурбация, сперма

Подробнее...
Города и страны

  Доски гей объявлений...
  Гей гиды по городам...
Подробнее...
Полезная информация:
Нажав на имя автора в понравившемся рассказе, ты сможешь увидеть его
e-mail и список всех рассказов этого автора...
BlueSystem > Горячая гей библиотека

Сильные попперсы с доставкой в день заказа.

Сетка

Часть 1 Гей рассказ - Сетка

Сетка - небольшое созвездие Южного полушария,
с территории СССР его не видно.

Советский энциклопедический словарь, 1984 г.

Тюрьма никогда не кончается.
Это знает каждый заключённый.
Ты просто попадаешь в замкнутый
круг воспоминаний о ней.

Воспеть мою судьбу, разумеется,
было некому - что ж,
пришлось самому стать своим
собственным хором.

Питер Акройд, "Последнее завещание Оскара Уайльда"

Счастье не перестаёт быть счастьем,
когда оно кратко, а мысли и любовь
не лишаются своей ценности из-за того,
что преходящи. Многие люди держались
с достоинством на эшафоте:
эта гордость должна научить нас
видеть истинное место человека в мире.

Бертран Рассел, лауреат Нобелевской премии,

из статьи "Во что я верю: природа и человек".

Моим товарищам по ГУЛАГу -
Александру П. и Анатолию Ш. -
благодарный автор.

"А теперь уходи"

- Ну ты даёшь, сынок! Прекрати сейчас же. Мы ж договорились - без истерик. Совсем голову потерял. Вдруг кто увидит, - бурчал Сергей, выбирая сейчас такие слова, которые в эту минуту прощания со мной казались ему единственно верными.

А мне становилось ещё больней от того, что именно сейчас, когда вот-вот возникнет между нами пропасть между неволей и свободой, он уже не сможет себе позволить быть со мной прежним.

- Не могу. Оно само получается. Прости, Серёжа...

Я плакал прямо посреди плаца, на виду у множества колючих и злобных глаз, впившихся в меня из окон бараков, из столовой, клуба, зоновской бани - из всех мыслимых щелей и дырок.

О, я знал, я чувствовал всей кожей их ненависть к себе, их готовность разорвать меня на куски сразу же после того, как Сергей скроется за железом дверей зоновской вахты. Но этот мой физический страх всё же отступал, замещаясь тоской, всю последнюю неделю, а, может, и весь последний месяц точившей мою душу. А теперь, в нескольких метрах от вахты, эта тоска сдавливала мне горло.

Мы шли в сторону бани... Сергей уже переоделся в "вольную" одежду. На нём были новенькие джинсы, кроссовки и ослепительной белизны футболка с крупной красной надписью "Пепси". Волосы у него успели уже чуть-чуть отрасти и пошевеливались на тёплом июльском ветерке. Я только теперь заметил, что Серёжа блондин и что у него смуглое лицо, с которого, благодаря здешнему яркому солнцу, улетучивалась зоновская землистость. Господи, какой же он всё-таки симпатичный парень!

Я нёс его матрац с постельными принадлежностями и света белого не видел от слёз и тоски. Меня только и утешало, что и ему передаётся моё горе.

- Сыночек, родненький, перестань, очень тебя прошу. Ты думаешь, мне легко сдерживаться? Ну, научись и ты, в конце концов, контролировать себя. Тебе ещё полгода сидеть среди этих зверей. Съедят ведь. Уймись, очень тебя прошу.

- Всё, всё, - поспешил я ответить Сергею. - Не буду больше, никогда, честное слово. Ты только не сердись.

- Да я ведь и не сержусь. Я всё понимаю. Слышишь?

- Слышу, - ответил я.

Сейчас он сдаст лагерное барахло, получит обходняк и прямиком на вахту. А там... Какие уже там прощания! И потому я, вытирая рукавом робы слёзы, говорю уже самые-самые последние слова:

- Будь здоров, Серёжа... Удачи тебе... И счастья... И спасибо огромное за всё.

- Это тебе спасибо за всё, - отвечает Сергей, сжимая мою ладонь в непривычном для меня с ним рукопожатии. - Я бы здесь без тебя сдох бы. А ты, - продолжает он, - держись, очень тебя прошу. Как бы тяжело не было - держись. Осталось-то ведь совсем пустяк. Сохрани себя и останься человеком.

Мы обнимаемся... Я успеваю украдкой, очень неуклюже, чмокнуть его куда-то в ухо.

- А теперь уходи. Не рви душу.

И я иду, не оглядываясь и уже не сдерживая глухих рыданий... До конца срока мне остаётся ровно полгода и семнадцать дней.

Впервые в "Крестах"

Осень 76-го года была очень холодной. И хотя "Кресты" отапливались, мы всё же добились вторых одеял, ежедневно донимая корпусного своими заявлениями (в тюрьме чувство справедливости очень обостряется, вы не замечали разве?).

В камере нас было двенадцать человек, но камера была просторной, рассчитанной на 16 человек. Это от того, я думаю, что в те годы борьба с преступностью велась только на бумаге. И поэтому на тюрьмах не было ещё того бардака, какой сейчас творится. Люди спят по очереди, в три смены, курева нет, еда паршивая. А тогда и кормили сносно, и ларёк был, и дачки нормальные, как теперь сказали бы - "пиздатые". А для мелких - и молоко, и конфеты. Только в колонии эти конфеты жевать и молоко сосать - не дай Бог. Оттуда на общак поднимаются уже не люди - или зверьё законченное, или инвалиды окончательные. У нас тут - ещё ничего, а посмотрели бы вы на взросляк на Урале. Жуть.

Все мы - вся наша камера - ждали этапа на "химию". Скорее всего, в Череповец. В ожидании тусовались по камере. Нас даже на прогулку не выводили - из-за холода и дождя. Мы лепили из хлеба, почему-то всегда сырого и кислого, шашки, а огрызками карандашей изображали на смятых тетрадных листках "морской бой". Скука невероятная, впечатлений - ноль.

Но сейчас я расскажу, как я в тюрьме очутился. По глупости? Ну да. А что, разве бывают варианты? Я в своей жизни ничего не украл (впрочем, ой ли?!), никого не ударил (уж это точно!) и уж тем более не убил. Всё получилось по-дурацки, что и вспоминать-то стыдно. Ну так вот.

Мои "прогулки"

Весной 76-го я напился до бесчувствия у соседки на дне рождения и решил почему-то пойти на улицу "проветриться", "прогуляться". А прогуливался я обычно так - чистил по ночам чужие машины. Ну, там колёса, стёкла, зеркала снимал, магнитофоны, приёмники... Всё потом загонял за бесценок на толкучке за "Гигантом" - там ещё всяких птичек-рыбок продают, кроликов, щенков. Там и ментов-то никогда не бывало. Короче, всё было ништяк.

А та ночь для моих "прогулок" выдалась что надо - мокрый снег с дождём, ветер. Так в Питере по весне часто бывает.

Пару машин я вскрыл прямо у нашего дома (я жил на Просвещения, и тогда там новостройки ещё только начинались). Вот идиот-то! Ведь говорил мне Кирилл - мой приятель ещё по старому двору на Васильевском: "Не воруй там, где живёшь, и не живи там, где воруешь". Кирилл и вообще с головой, поэтому, так я думаю и так думают все наши, он и живёт припеваючи. А мне, пьяному, море по колено, и вообще.

Машины мне в ту ночь всё какие-то паршивые попадались - никакого улова. Вот я и пошёл "гулять" по соседним улицам. А там - голяк. И я решил идти домой. Ах да, совсем забыл. В сумке-то у меня всё же кое-что уже лежало - из одного сраного "Москвича" я приёмник взял. Иду домой. И вдруг вижу "Запорожец". Стоит он на проезжей части. И в замке зажигания ключи торчат. И непонятно: то ли машину угнали и оставили, то ли хозяин - придурок. Но раз машина открыта и ключи есть, грех не воспользоваться. И значка на стекле, что машина принадлежит инвалиду, нет. Иначе бы я не полез.

Водил я в свои годы уже неплохо - любовь к этому делу была у меня, что называется, в крови. Правда, до этого момента пьяным я за руль не садился.

Положив сумку с добычей на заднее сиденье, я повернул ключ - бензина было ровно полбака. И я, дурак, не придумал ничего лучше, как прокатиться к себе в деревню с тем, чтобы вернуться домой под утро, а машину бросить где-нибудь возле того места, где я её "нашёл".

Из Питера в наши Синяки я знаю по меньшей мере пять дорог, где нет постов ГАИ. И всё бы было хорошо, если бы я на одной из дорог не врезался на полном ходу в земляной откос. У меня ни единой царапины, а у машины передние колёса заклинило наглухо. Я же, кретин пьяный, вместо того, чтобы "делать ноги", стал пытаться эту сраную машину чинить: возиться в моторе - моя слабость.

Пока я возился в темноте с этой дурацкой машиной, я не заметил, как подъехал таксист (как он здесь в это время оказался, ума не приложу!). Он всё сообразил и по своей рации вызвал ментов. А мне, гад, и слова не сказал. Ну, а дальше всё пошло как по маслу - скоро и быстро. Дело я фактически сам себе сшил, следователь только страницы нумеровал и мою подпись, где надо, требовал. Следователь оказался приличным человеком - два месяца меня под подпиской держал. Да и куда бы я делся! Но наговорили на меня прокурору всяких гадостей, тот и решил меня до суда в тюрьму упрятать, "на всякий случай". Так я очутился в замечательных "Крестах".

О "Крестах" этих распрекрасных и так уже все всё знают. Так что я ничего новенького не сообщу. О "Крестах" и вспоминать-то противно. Единственная тюрьма, которая мне более-менее понравилась, если тюрьма вообще может понравиться нормальному человеку, так это пересылка в Вологде, хотя конвой вологодский - бррр.

Я - "химик"

Повезли меня на суд. Дело слушалось часа полтора. Прокурор встал. Сказал. Сел. Между "встал" и "сел" успел попросить суд дать мне три года общего режима. Адвокат - это мать его наняла - какие-то слова обо мне хорошие стала говорить. О моем трудном прошлом и всё такое прочее, даже вспомнила, что я в нашей путяге старостой группы был. А судья на это и говорит: "Воображаю!" Дали мне последнее слово. Я дурачком прикинулся: "Простите меня. Я больше так не буду". Суд удалился на совещание. Минут через двадцать вернулся с результатом своего воображения - два года "химии". Это моё трудное прошлое так на них повлияло. Из зала суда я в "Кресты" возвращался, посвистывая.


страницы [1] [2] [3] . . . [14]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Тюрьма, Первый раз


Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>

Подробнее
Гей рассказ года 2023
Мы представляем 20 лучших гей рассказов из более чем 500, опубликованных в "Горячей гей библиотеке" в прошедшем 2023-ом году...
Подробнее...
Подробнее...
Подробнее...
Ежедневный раздел:
голубые приколы + эротика + интересное = блюсики

Смотреть этот блюсик Смотреть этот блюсик

Огромный выбор секс-товаров


Гей каталог 
BlueSystem

18+ Внимание! Данный ресурс содержит информацию на гомосексуальные темы, а также материалы, предназначенные для просмотра только взрослыми.
Материалы, публикуемые в этом разделе присланы нашими посетителями и публикуются "As it is" - т.е. в том виде, в котором они получены. Администрация сайта не имеет возможности проверить и, поэтому, не гарантирует точность данных, в частности: заголовка, авторства, текста и т. д. Если Вы обнаружили свой рассказ в этом разделе без указания авторства, пожалуйста, обратитесь в редакцию.

Находясь на этом сайте, вы подтверждаете, что вам более 18 лет и вы прочли, поняли и согласились с соответствующими законодательными актами! 0

Copyright 2004-2024 © BlueSystem
Сайт и сервера находятся в дальнем зарубежье, вне юрисдикции и вне досягаемости репрессивных режимов.
Копирование любых материалов запрещено без письменного разрешения.
Обратная связь          Реклама на сайте          Карта сайта