Горячая гей библиотека

Новые истины (глава четвёртая)

Часть 2

Антон-боксёр повернул ко мне голову, и я ужаснулся, в его глазах не было никаких эмоций, как будто на меня смотрела сама вселенная! Он молча смотрел десять секунд:

- Нету, так будет, - наконец, равнодушно пожал он плечами. Потом в глазах, что-то потеплело, и он спросил,- ты наверное думаешь, что я очень храбрый и непобедимый? Нет, просто я людей хорошо знаю, а тебе, всё это рассказываю затем, что бы тебя не прибили, по-дурости, там где этого можно избежать.

Антон потянул меня на себя, зажал в локте голову за шею, и сильно потёр кулаком мне по макушке. Я брыкнулся и запищал:

- Отпусти, шею сломаешь!

– Просто не хочется как-то, чтобы тебя прибили, - отозвался Антон, - да и Алиса расстроится, плакать будет!..

***

...Я снял трубку:

- Алло?

– Дим, привет, - узнал я спокойный, ровный голос Антона-боксёра.

– Привет Антон! - ответил я.

– Андрей не у тебя? - спросил он.

- Да, здесь,... Андрей! - позвал я, как будто он был далеко. Андрей взял трубку:

- Да? Я в этот момент щекотнул его под мышками, и Андрей громко ахнул от неожиданности. Я мстительно сощурился и погрозил ему пальцем.

– Да на машинку наступил! - оправдывался в трубку Андрей, - тут бардак у него, валяется всё, где попало!

Я, тихонько смеясь, вернулся на кухню: он меня подставил с тётей, я его подставил с Антоном-боксёром. Я мстю, и мстя моя страшна!!! Андрей закончил разговаривать и вернулся:

- Дело есть, хочешь покататься?

- Конечно! - обрадовался я.

- Ну так одевайся и поедем, - решил Андрей. Через пять минут мы уже сидели в его "семёрке".

- Генке отец новые плакаты привёз, заберём сейчас, завезём Лёхе-фотографу, и опять свободны. Будем делать, что захотим. Не знаю как ты, а я лично буду насиловать одного красивого мальчишку, буду учить его "на девочку"! - хитро улыбаясь, заявил мне Андрей, легонько поглаживая меня между ног.

– Мечтай-мечтай, - лукаво засмеялся я, - я вообще на сегодня планирую книжку почитать, потом "Бриллиантовую руку" смотреть буду.

– Посмотрим, - хитро прищурился Андрей, включил скорость, и мы тронулись.

Мы подъехали к дому, где во дворе нас уже ждал Гена, с толстым бумажным рулоном. Отец Гены, - работник внешторга, он привозил сыну по его просьбе плакаты, с изображением популярных в то время рок и поп групп, просто известных певцов. Наша гоп-компания, платила ему немного денег, и Гена давал их в прокат. Мы сдавали их в "кооперативную фотографию", своему другу Лёхе-фотографу, который делал очень качественную пересъёмку, и возвращали плакаты Гене. Потом, Лёха-фотограф, печатал снимки сотнями, черно-белые и цветные. Их продавали в школах, технарях, ПТУ, институтах. Черно-белая,- три рубля, цветная,- пять. Все имели свой кусок хлеба;- и Генка, и Лёха-фотограф, и наша братва. Андрей взял рулон плакатов, отдал Гене деньги, затем сел в машину и мы поехали к Лёхе-фотографу...

Лёха-фотограф

В 1985 году, на самой заре кооператорства, когда Горбачёв вдруг всё разрешил, - многие обрадовались, что скоро разбогатеют. Всевозможные кооперативы, вырастали как грибы после дождя. Среди таких людей был и Лёха-фотограф. Он сделал все документы, снял какой-то подвал, приволок фотооборудование, наполовину чужое, наполовину купленное в долг, написал от руки вкривь и вкось, масляной краской на куске ДВП "Кооперативная фотография", и приколотил его гвоздями к кирпичной стене, над дверью в свой подвал. Гвозди до конца в кирпич лезть почему-то не хотели, и он не долго думая, загнул их молотком. Потом сел там, и принялся ждать толпы посетителей, которые с радостью, за огромные деньги, будут у него фотографироваться, да ещё по семь раз в день. Но никто не пришёл... На следующий день тоже. Лёха-фотограф заволновался, - дело не налаживалось, и тут пришли богатые клиенты. В дорогих спортивных костюмах, дорогих кроссовках, на шеях толстенные золотые цепи, на руках толстенные золотые браслеты, на пальцах гигантские печатки...

- Вот повезло! - подумал Лёха-фотограф, - эти мелочиться не будут. Точно, они приступили к делу не мелочась! Брезгливо осмотрев его двухкомнатную конуру, где в одной комнате он снимал, а в другой хранил вещи и работал, осмотрев все углы, один из "клиентов" заявил:

– Слышь, очкарик? - мы- "Саблинские". В общем так: триста сразу, и по полтиннику в неделю, будем приезжать по средам, в одиннадцать.

Несколько слов о внешнем виде Лёхи-фотографа: ему тогда было двадцать пять, и я считал его очень взрослым человеком, почти стариком. Только сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю, как он был молод. Лёха-фотограф, был очень высокий и худой, постоянно сутулился, на носу всегда красовались толстенные очки. Без очков, он был слеп как крот. Волосы постоянно всклокочены, как у настоящего художника. У него был добрый и терпеливый характер. Лёха-фотограф, был из тех людей, для которых главный авторитет - закон. Всё, что не законно, он воспринимал в штыки. Так уж был воспитан, и приход таких гостей, его совсем не обрадовал.

- Мне аренду нечем платить, налоги, ремонт помещения, у меня ни одного клиента ещё не было!

– Это твои проблемы,- ответили рэксы, ты же не хочешь с Саблиным ссориться?

- А почему я вам обязан платить? – визгливо возмутился Лёха - фотограф, - я собственно говоря, в милицию обращусь! - пригрозил он, поправляя очки.

В следующую минуту, он лежал на полу, хватая ртом воздух.

- Ты блядь до неё и дойти не успеешь, всё сожжём!

- У меня правда денег нет! - смирился Лёха-фотограф.

– А мы "счётчика" поставим, он посчитает твоих клиентов за день, выведем среднее... Два дня мучился от жары в машине возле фотографии "счётчик". У Лёхи-фотографа было два клиента, за два дня, заработок составил менее десяти рублей. Пришли рэксы и плюнули на него. С того дня они его не тревожили.

А потом сама судьба помогла Лёхе-фотографу: к нему зашёл Андрей. Андрей,- парень без комплексов, он сам увлекается фотографией, увидел вывеску, и зашёл поговорить с товарищем по увлечению. Двух художников хлебом не корми, - дай поговорить о живописи, тоже самое и с фотографами. Они быстро нашли общий язык, сдружились, а потом у Антона-боксёра возникла идея переснимать плакаты, и торговать фотографиями. Все точки над "Ё" были расставлены. Был поставщик плакатов, фотограф, и реализаторы. Машина заработала. Это помогло Лёхе-фотографу, кое-как сводить концы с концами. Так, что у него, как и у всякого нормального человека, была работа, приработок и хобби. Работа - это фотография, приработок - наши плакаты, а хобби... Он имел чутьё на разные казусы, всегда носил с собой фотоаппарат. Он смотрел на людей, и словно предвидел, что сейчас что-то, с кем-то произойдёт. Руки сами извлекали аппарат, не глядя, настраивали выдержку, диафрагму и т.д. а ноги сами несли его на нужную точку. И когда тот, кого он наметил, падал, или ещё что, он щёлкал этот момент. Получалось смешно. Сейчас это называется "папарацци", а тогда и слов не было, как обозвать это дурное занятие.

Лёха-фотограф снимал только смешные вещи, никогда он бы не снял, как машина сбивает ребёнка. Если бы у него был выбор: спасти ребёнка или сделать редчайший снимок, как его сбивает машина, - он бы спас ребёнка и плюнул на снимок. А вот когда вопрос стоит,- предупредить женщину с сумками, что она сейчас поскользнётся на банановой кожуре, или сделать снимок, как она брякнется, раскинув ноги и сумки, перекосив лицо, - он выбирает снимок. Ему много раз грозили пострадавшие, недовольные, что их фотографируют в таких ситуациях. Лёха-фотограф, извинялся, прибавляя шаг, унося подальше ноги, от обиженного пострадавшего. Как его до сих пор не побили?! - не представляю. Я с ним познакомился прошлым летом, когда мы с Андреем заехали к нему с плакатами.

Пока они разговаривали о своём, я осмотрел его студию, понажимал на кнопки фотоаппарата. Лёха–фотограф, прервал мои исследования, опасаясь за аппаратуру, и провёл во вторую комнату, усадил на старый диван, и вручил целый ящик из под телевизора, набитый смешными снимками. Они с Андреем продолжили разговор о тайнах фотографии, а я не в силах удерживаться, звонко хохотал над снятыми казусами. Когда я ржал особенно сильно, Лёха - фотограф поворачивал ко мне улыбающуюся рожу, хлопая добрыми глазами, за толстыми очками. Ему как автору снимков было приятно, что я их оценил по достоинству. Он как будто вместе со мной их просматривал. Я часто потом у него бывал, смотрел смешные фотографии, к тому же, Лёха - фотограф оказался парнем с потрясающим чувством юмора, и мне приятно было с ним общаться...

...Андрей сел в машину, и мы поехали к Лёхе-фотографу. Через десять минут мы были у него.

– Привет! - весело поздоровались мы.

– Привет, - подошёл он к нам.

– Новые плакаты, - протянул рулон Андрей.

– Лёш, есть что-нибудь смешное? - спросил я.

– Да, там, на столе, - растерянно отозвался он, разворачивая рулон.

Я прошёл в другую комнату, на столе были разбросаны фотографии. Собрав их в стопку, я забрался на диван и принялся их изучать.

– Старо, это тоже старо, - сортировал я фотки с различными падениями, а вот это... я залился неудержимым хохотом. Андрей и Лёха – фотограф перестали разговаривать, и направились ко мне. Лёха–фотограф сел рядом, Андрей зашёл сзади, и просунув голову между нашими, обнял нас за плечи. На фотке был снят мужик, с перекошенной от страха харей, на полусогнутых ногах и с голым членом, из которого брызгала моча. Андрей тоже захохотал:

- Ты где это снял?- спросил он.

- Да в подворотне, мужик какой-то поссать пристроился, а я ему: - "Стоять, милиция!" – вот и получился шедевр! - скромно потупил глаза Лёха–фотограф.

- Да как он тебе голову только не оторвал! - удивился Андрей.

– А что? Я извинился, - захлопал честными глазами Лёха–фотограф, - правда он так ругался...

Вдруг, Лёха–фотограф недоумённо вылупился на меня. Я не понял в чём дело. Он продолжал странно на меня смотреть, и я ощутил, что Андрей невольно гладит пальцами мне горло и шею. Я отстранился, но Андрей снова невольно притянул меня обратно и провёл пальцем по губам, при этом он не отрывался от фотографии, и не заметил переменившейся обстановки. Мне стало не ловко.

– Андрей, поехали, - попросил я, – Ага, едем. Тебе всё по плакатам ясно? - обратился он к Лёхе–фотографу.

- Да, дня через три всё сделаю, - отозвался он, по прежнему не сводя с меня странного взгляда.

– Ну, пока, мы поехали, - попрощался Андрей.

– До свидания, - неловко сказал я.

– До свидания,- отозвался Лёха–фотограф, - заходите.

– Ты с ума сошёл?! - напустился я на Андрея, едва мы сели в машину.

– А в чём дело? - удивился он, – Да ты меня лапал, прямо при Лёхе–фотографе! Ты даже не заметил, так увлёкся этим снимком, зато Лёха–фотограф не спал! Мой непутёвый друг поскрёб голову, - да ну его на фиг! - наконец решил он, – Всё равно никому не скажет, а если скажет, свалим всё на его слепоту.

Больше Андрей не думал об этом, а я всю дорогу кипел от негодования. Ну как можно быть таким безответственным? Ведь он подвергает опасности мою жизнь, ведь если вдруг всплывёт, что я голубая девушка, то меня убьют в собственном дворе, собственные друзья! Мы подъехали к парку. У обочины была уже припаркована "семёрка" Антона–боксёра, Андрей свою поставил рядом, и мы вошли в парк, - искать своих друзей. Они как обычно сидели на нашей любимой скамейке, Антон–боксёр тренькал на гитаре, напевая песню Высоцкого, Мехик слушал, остальные болтали ни о чём. Мы поздоровались. Саня дёрнул меня за руку, и я полетел на него, стукнувшись об его грудь.

- Лисик, ты что пьяный? На ногах не стоишь? - я оставил его шутку без внимания. Серёга подлец, большими и указательными пальцами, сделал мне "клещики", - сзади ущипнул меня за бока, ниже рёбер, Я взвизгнул и отскочил, осыпая его руганью, - ужасно боюсь щекотки! Антон-боксёр протянул руку и взлохматил мне волосы. В общем, каждый сделал какую-нибудь гадость, - это у них шутки такие. Один Мехик был человеком! Просто поздоровался - и всё...

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>