Горячая гей библиотека

Курсанты

Часть 5

- Андрюш – вдруг прошептал он, - приходи после отбоя ко мне на кафедру. Я еще очень многого тебе не сказал. Придешь?

- Конечно, приду, - ответил я, хотя понятия не имел, как это можно сделать.

Пришлось опять придумывать историю для старшины. Показалось, что он поверил. Да если и не поверил, мне-то что, главное отпустил. Валерка уже ждал меня в курилке.

- Ну что, идем? – беспечно спросил я.

- Идем, - неуверенно ответил он. – Знаешь, я не могу объяснить, но чего-то боюсь. Никогда еще со мной такого не было. Давай просто поговорим сегодня, ладно.

- Как скажешь, малыш. Кстати, ты не обижаешься, что я тебя так называю. Мы ведь ровестники.

- Что ты, мне даже приятно. У тебя это так нежно получается, почти, как у мамы в детстве.

Он замолчал, и мне вновь не захотелось прерывать это молчание. Искоса взглянув, я увидел, что лицо у него было в этот момент необычайно серьезным, можно сказать сосредоточенным. Не могу объяснить почему, но вдруг показалось, что внутри его идет какая-то невидимая глазу борьба, и он никак не может решить мучающие душу противоречия.

До кафедры дошли молча. Валерка пошел ставить чайник, а я стал бренчать на гитаре.

- Спой что нибудь, пожалуста, - вдруг услышал я из-за спины, - У тебя так хорошо получается.

- Да я уже пытаюсь, только никак не решу, что же спеть тебе сегодня. Знаешь, есть одна очень добрая песня, которая я думаю, как раз подойдет под сегодняшнее настроение.

Снилось мне, неожиданно выпал снег
В мире наступили тишина и свет
Свет и тишина, покой и белый снег
Жаль, что это только снилось мне.

Снилось мне, по притихшему городу,
Проплывает медленное облако.
Облако покоя в светлом городе.
Жаль, что это только снилось мне.

И теперь, наяву, я живу и не живу,
Сохранить пытаясь тишину.
Но приходит за мной,
Сумасшедший день земной,
И меня уводит за собой.

Снилось мне, что впервые за много лет,
Счастье почему-то улыбнулось мне
Призрачное счастье в суматохе лет.
Жаль, что это только снилось мне.

Снилось мне, что печали кончаются.
Люди одинокие встречаются.
Встретяться, молчат и улыбаются.
Жаль, что это только снилось мне.

- Ну вот, что знал, рассказал, - улыбась обратился я к Валерке.

- И как всегда здорово рассказал. Ты знаешь, я тоже пытался научиться играть, но на ухо медведь наступил. Жаль, конечно.

- Это не самое главное, родной мой. Главное, что мы с тобой вместе. Вот это по настоящему самое главное.

- Андрюха, - вдруг как-то таинственно шепнул он, - можно, я тебя поцелую?

И, не дожидаясь ответа, он подошел, взял у меня гитару, отставил ее в сторону и присел на корточки. Наши лица оказались рядом. Я вдруг почувствовал жар, исходящий от Валерки, ощутил на своем лице его едва уловимое дыхание. В горле вновь пересохло, как и вчера, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я сидел и ждал. Ждал, когда же он решиться поцеловать меня сам. Ведь все, что было вчера ночь, только моя инициатива. И вот теперь он должен был сделать тот же шаг. Закрыв глаза, я почувствовал, как его сухие, немного обветрившие, и одновременно столь желанные губы осторожно коснулись моих. Язык начал медленно, но настойчиво проникать ко мне в рот. Я ждал этого. И вот, наши языки встретисиь. Сначало осторожно, как, будто боясь спугнуть кого-то, а потом все быстрее и быстрее его язычек запорхал у меня во рту. Я ответил тем же. Как это было здорово. Описать чувство, овладевшее мною, не возможно. Это нужно прочувствовать, ощутить каждой клеточкой своего тела.

Оторвавшись друг от друга, мы сели на диван, одиноко стоящий в углу кабинета, за шкафом. Место было идеальным, с точки зрения конспирации. Из окна нас при всем желании нельзя было увидеть. Тем временем Валерка, опрокинув меня на спинку дивана, вновь, с еще большим азартом начал целовать. Он целовал мои губы, щеки, уши, шею. – Да, просто посидеть и поговорить, как он хотел, явно не получится.

- Валерочка, родной мой, хороший, давай я тебя раздену.

Одежда сковывала, мешала, придавала всему происходящему ощущение фарса. Казалось, что все это должно закончиться банальным трахом.

-Валера, малыш, - шептал я, пытаясь справиться с пуговицами его форменной рубашки. Наконец мне удалось их расстегнуть и она полетела в угол, где уже валялась моя. А он, воспользовавшись отсутствием рубахи, целовал уже мои соски, грудь, плечи, опускаясь все ниже и ниже. Я пытался ответить тем же, но Валерка был так увлечен, что у меня ничего не получилось. Единственное, что мне разрешалось сегодня, так это отвечать на поцелуи. Вдруг я почувствовал, что он начал расстегивать мне брюки. Положив на его руку свою, я попытался остановить его, но это лишь еще больше раззадорило его.

- Андрюшенька, миленький мой, я должен это сделать сам, понимаешь, сам. Ты же смог, значит и я смогу. Я люблю тебя, очень люблю.

У меня перехватило дыхание. В носу опять предательски защипало.

- Родной мой малыш. Любимый. – Только и смог прошептать в ответ. А его руки уже решительно снимали с меня брюки вместе с трусами. Сбросив их, я остался стоять перед диваном, на котором сидел мой Валерка и оглядывал меня с головы до пяток, так, будто впервые увидел.

- Андрюшка, какой ты красивый. Я все больше и больше хочу тебя.

С этими словами он потянулся своими губами к моему пульсирующему от нетерпения члену. Нежно поцеловал головку, которая готова была взорваться от напряжения, и сомкнул на ней губы. Язык, его горячий и нежный язык начал делать круговые движения, облизывая ее. Кажется, я застонал. Так хорошо мне не было еще ни когда. Запрокинув голову и закрыв глаза, осторожно взял в свои ладони его голову и медленно начал направлять ее, помогая справиться с непривычным занятием. Сначала медленно и неумело, а затем все быстрее и быстрее, Валерка начал сосать мой член. Руки его ласкали меня сзади. Пальцы лихорадочно метались, пытаясь проникнуть в сфинктер. Наконец, ему удалось это сделать. Почувствовал прикосновение к своей плоти, я задрожал всем телом. Не прошло и минуты, как началось семяизвержение. Попытка вынуть член из разгоряченного рта парня успеха не имела. Он глаток за глотком поглащал мою влагу. Я на какое-то время отключился от всего происходящего. Казалось, что сейчас я должен проснуться. Еще немного, и все это ощущение радости, легкости, возбуждения и безумной нежности к моему малышу вдруг исчезнут, испарятся.

Нехотя открыв глаза, я вдруг увидел, что уже сижу на диване, а Валерка лежит головой у меня на плече и нежно гладя по щеке шепчет:

- Андрюшка, Андрюшенька, любимый ты мой человек. Я смог, я смог это сделать, смо-о-о-г!

Наконец-то придя в себя, я обнял его левой рукой за талию и нежно поцеловал в губы.

- Спасибо тебе, малыш. Теперь ты мой навсегда. Понимаешь, только мой. – И вновь его поцеловал.

Мне было легко и хорошо. Хорошо, как никогда раньше. Только сейчас я увидел, что он так и остался в брюках. Как же хотелось их снять, сорвать, увидеть его стройное и смуглое тело.

- Валерик, теперь моя очередь. – Прошептал я и начал быстрыми движениями расстегивать ненавистные пуговицы. Одним движением я стянул с него последнюю одежду. Сказать, что он был красив, это не сказать ничего. Он был прекрасен. Великолепная фигура спортсмена, подтянутая и стройная предстала моему взгляду. Щеки его пылали румянцем, в глазах горел бесовский огонек. Член, довольно таки внушительных размеров от напряжения прижался к животу. Я повалил его на диван и, не говоря ни слова, начал ласкать. Сначала рукой, оголяя полностью головку, сделал несколько поступательных движений, а затем обхватил своими губами. Тело Валерки затряслось от напряжения. Помня вчерашний опыт, я не хотел, что бы все завершилось так же быстро. Отстранившись и поцеловав головку, вновь вобрал член в себя. И вдруг отчетливо понял, как я его хочу. Хочу отдаться ему весь без остатка. Хочу чувствовать его пульсирующий член в своем анусе. Пусть это будет больно, но я все стерплю ради того, чтобы доставить ему удовольствие. Я решился на шаг, о котором впоследствии никогда не жалел.

- малыш, у тебя есть какой нибудь крем или вазелин?

- Зачем, - еще не понимая, что я задумал, спросил он.

- Так есть или нет?

- В шкафу есть детский крем, я иногда руки смазываю. А зачем он нужен? - спросил вновь.

Достав крем я подошел к все еще лежащему на диване пацану, присел рядом, поцеловал в плечо и как можно нежнее сказал:

- Валера, я хочу, чтобы ты вошел в меня. Понимаешь? Очень хочу.

Он резко сел и не мигая, смотрел мне в глаза. В них смешались желание, любопытство, любовь и одновременно страх.

- Ну что ты так смотрешь, что? Не ожидал, что я вот так смогу предложить себя, да? Пойми, глупый ты мой, я люблю тебя, так люблю, что готов отдать тебе самого себя. Готов отдать жизнь ради тебя. Рано или поздно, мы все равно это сделаем, так, зачем оттягивать неотвратимое. Ты готов?

- Не знаю. Я хочу этого уже давно, помнишь, вчера говорил об этом. Хочу, но боюсь.

-Не бойся, родной, не бойся.

Я вновь взялся рукой за его начавший было опадать член. Одно движение, и он вновь на посту, как оловянный солдатик. Выдавив из тюбика крем, смазал член кремом, а затем, то же проделав со своим анусом, лег на спину, разведя ноги и согнув их в коленях.

Слушать / скачать озвученный рассказ:
Читает Борислав (1.57 Мб)

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] . . . [10]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>