Горячая гей библиотека

Киевская летопись (глава 2)

Часть 3 (последняя)

Он жадно учился всему, дарить любовь руками, ртом, всем телом. А Дэнис оказался терпеливым учителем, не отказывавшийся повторять пройденное еще, и еще разы. Можно подумать Богдан мог такое позабыть. Или мог отказаться от повторения.

Миг неизбежной разлуки оба оттягивали. Если, пережитое после одного, случайного и быстрого раза, казалось мукой. То расставание после такого, воспринималось невозможной пыткой. Печенежские орды стягивались к Киеву. Каган Ирбис не мог просто так выпасть из общего дела, следуя какой-то там похоти. Его люди роптали. Если на связь с Чанибеком смотрели сквозь пальцы. Ну, подумаешь, дурят парни. Каган – хороший воин, умный вожак, справедливый владыка. Чанибек – надежный ордынец, проверенный в схватках и набегах. Не они первые, не они последние. Это дело хана и его нукера. Но связь с русским? Что это, как не предательство? Кагана и заменить можно. Такое уже бывало. Так сам Дэнис поступил, задушив предшественника тонким шнуром. Этого не задушишь. Зато можно отравить... И если Богдан просто жил, смакуя каждое мгновение своего счастья, Дэнис прекрасно понимал, что пустить развитие событий на самотек он не имеет права. Ради Боньки не имеет...

В их последний вечер Ирбис приказал принести одежду для русского и подготовить двух коней. Дружине было приказано сниматься рано утром, и двигаться на соединение с ордой хана Ореля. Старый хитрец благоволил к бесшабашному Ирбису. Ходили слухи, что Дэнису светит быть приемником, после смерти Ореля. Вот только надо было взять в жены злющую, но красивую орельскую дочку. Чанибек шутил с другими воинами, что готов надеть платье и заменить жадную сучку, а ту в реке утопить. Воины посмеивались. Но осторожно. Каждый знал, насколько беспощаден татарин, и что он готов убить любого, кто бросит хотя бы косой взгляд на его хана.

До Киева любовники добрались без приключений. Они не размыкали рук во время езды, стараясь, чтобы лошади шли не торопясь. Слов не было. Касания и поцелуи вполне заменяли разговоры. На привалах Богдан прижимался к Дэнису, а тот, начиная с виска и шеи, доводил обоих до исступления... Если бы не хозяйственная жилка Богдана, парни так бы ни разу и не поели за всю дорогу.

Гора со строениями, хоть и ожидалась путниками, выросла над лесом неожиданно. Спешились. Дорога выходила к Киеву за парой поворотов. Дэнис прятал глаза, не желая показывать, грозившие хлынуть слезы. Богдан, с грустной улыбкой, смотрел на него, не мигая. Старался запомнить каждую черточку любимого лица.

- Дэнька?

- Молчи. – Парень шмыгнул носом. – Ну, откуда я знаю, когда снова увидимся? Сам подумай, битва грядет. Ты будешь в Городе, я под стенами. – Вдруг он резко схватил парубка сильнющими руками и страстно зашептал, покрывая лицо поцелуями. – Скоро, миленький мой! Скоро! Я не хочу больше без тебя ни минуточки! Веришь? Я придумаю что-нибудь! Увезу тебя далеко-далеко! В Византий! Мы должны быть вместе, Богданька! Просто иначе помру я...

Богдан смотрел в синие, струящиеся слезами озера и только кивал, робко возвращая поцелуи... Ну, куда они поедут?! Как жить будут?! Как Дэнька сумеет вызволить его?! Да и печенеги не смирятся с русским в своей орде?

- Фью-фить! Фить! – Две стрелы чиркнули чуть выше их голов. Дэнис оттолкнул любимого на обочину, под защиту кустов, а сам пригнулся, выхватив из заплечных ножен две кривые сабли. Поздно. Княжеские гридни, человек пять, с пиками наперевес уже окружили ребят.

- О, да это наш пропавший! – Богдан знал светло-русого десятника. Полуяр слыл самым сильным из дружины, оставленной Святославом княгине. – Привет тебе, Богдан. А это кто? Платье печенежское, а лицо как русское. Ни. На варяга боле смахивает. Кто твой друг, княжич?

- Он помог мне бежать из плена. – Богдан гордо поднял лицо, стараясь своей уверенностью убедить гридней. – Проводил. Но, раз дружина и ты, Полуяр, здесь, я могу отпустить товарища. Ступай, - он замешкался, придумывая имя, - Стогуд. Спасибо за все. Потом на Гору приходи. Наградят тебя и коня вернут. Ступай.

Богдан оглянулся на Дэниса, понимает ли тот его игру. Любимый с жестким выражением лица не сводил взгляда с одного из гридней. Тот отвечал не менее свирепым взором. Сердце рухнуло в пропасть. Сварг! Его Дэнис еще тогда бивал на кулачках!

- Здравствуй, вражий сын. – Злорадно кивнул дружинник. – Стогуд говоришь? А может Дэнис? Или лучше Ирбис? Полуяр, это каган печенежский, а не друг никакой. Прикажи вязать ворога, пусть княгиня повесть велит супостата. Сам веревку на дуб накину, и сам затяну.

- Ирбис! Вражина! Есть Бог на свете, раз нам в руки эта тать попалась! – Загалдели гридни.

- Разберемся. – Полуяр приставил острие пики к груди Дэниса. Прямо к ямочке между ключиц. Куда Богдан так любил целовать. – А ну, брось сабли на землю.

Богдан беспомощно замер. Дэнис смахнул со щеки слезу, ободряюще подмигнул парубку и вскинул голову. – Ты, хвост собачий Сварг, можешь назвать меня смерть. А вы, - он презрительно обвел дружину подбородком, - как хотите. – Он сделал выпад назад, присев на левую ногу. Кривая сабля в правой руке мгновенно разрубила древко, вторая, брошенная странным жестом над головой, просвистев в воздухе блестящим диском, снесла Сваргу голову. Дэнис с каким-то кошачьим криком на миг распластался в пыли, от чего лошади гридней испугались и поднялись на дыбы, сбросив при этом двоих.

- Бонька, в траву падай! Уйди, заденут! – Он не дал упавшим подняться. Одному отсек пол головы, а второго прижал коленом. Богдан ничего не успел сделать. Почти на него, захрипев в предсмертной муке, упал Полуяр, схватившись двумя руками за стрелу, торчавшую из горла... Другого гридня почти целиком разрубил Чанибек, неизвестно откуда подоспевший с двумя печенегами.

- Скучал по мне, росич? – Татарин оскалил белейшие зубы. – А я по тебе скучал.

Богдан зажмурился, втягивая голову в плечи. Сабля, невероятно медленно вознеслась над его головой...

- Нукер! – Страшный окрик Дэниса остановил время. – Только тронь. Сам, полосками твою кожу сдирать буду! Годами, чтоб не подох раньше времени.

- А ты мне больше не хан! И не смей приказывать!

Богдан приоткрыл один глаз. Дэнис стоял между ним и гарцующим татарином.

- Чанибек. – Бывший каган Ирбис отбросил саблю. – Отпусти парня. Я с тобой поеду. Пусть Орель решает, что со мной делать.

- Помер Орель. – Чанибек сплюнул. – Дочка отравила. Теперь она всем верховодит. И тебя всегда ненавидела.

- Тогда в полон меня бери. – Дэнис пригнулся. Его бывшие нукеры знали, что их каган будет драться, как раненный зверь. Как смертельно опасный зверь, защищающий своего детеныша. И что они проиграют эту схватку.

- Эх, Дэнис. – Чанибек замотал головой, словно муху отгонял. – На беду я тебя встретил. Знаю. Но не могу без тебя жить, шайтан белобрысый. Беги росич. Беги разлучник, пока не передумал я. Ну?! И-иль-хийя! – И он играючи убил, стоявшего на коленях посреди дороги, последнего гридня.

- Езжай, Богданька. – Дэнис кивнул. – Я найду тебя.

- А как же ты? – Парень, было, качнулся к любимому, но татарин шустро поставил своего коня между ними.

- Не замай, росич. Не твое.

- Езжай, Богданька.

Тряской рысцой конь Богдана направился к повороту дороги. Парень оглянулся, не удержавшись. Дэнис стоял на прежнем месте, среди коней и верховых нукеров, глядя ему вслед. Прощаясь, он высоко поднял снятую с головы шапку. Парубок помахал в ответ. Что-то прокричав, Чанибек натянул тетиву. Бросив последний взгляд, Богдан пришпорил коня и скрылся за поворотом.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>