Горячая гей библиотека

Флотские годы

Часть 2

Никакого впечатления сие известие тогда на меня не произвело. В отделе, так в отделе, крыса канцелярская. Я согласен два с половиной года чернила пить и промокашкой закусывать. Зато на берегу, в тепле и очень далеко от разных опасных местечек и штуковин. Какая наивность. А еще хвастаюсь хорошей интуицией.

До конца осеннего призыва я провел в экипаже. Проскользнуло мое двадцатилетие и Новый Год. Левушка подкинул меня симпотной пухлогубой девахе, готовившейся стать мамочкой. Мы сразу сошлись с Татьянкой. Очень умненькая и наблюдательная, она шустро ввела меня в курс запутанного делопроизводства. А природная аккуратность и трудолюбие позволили быстро освоиться во всей этой дребедени. В конце февраля, провожая Танюшку в декрет, я искренне загрустил.

- Не вешай нос, Дениска. - Она чмокнула меня в щеку. - Зима пойдет, а там навеселишься. Командировки, задания всякие занятные. Я заходить буду.

- Тань, а почему тебя все зовут шельма?

- Так это фамилия по мужу. - Она рассмеялась.

- Ой! А девичью оставить нельзя было?

- Пышная? Она мне еще в школе надоела. Хочешь, тебе отдам?

- Спасибо. Возьми двойную, Пышная Шельма! Звучит?

Беззлобно пикируясь, мы дошли до КПП. Махая рукой, неторопливо переваливавшейся вниз по улице подруге, я невольно обратил внимание на проехавший в ворота УАЗик с морскими пехотинцами внутри. И чего им тут делать? На обратной дороге зашел в строевую часть, забрать какую-то папку с документами. Перекинулся парой шуточек с работавшим там веселым мичманом и отправился восвояси, уже грустя, что там и поболтать то не с кем.

Первое, что бросилось в глаза, едва открылась дверь, это напряженная маска на Левушкиной физиономии. Дальнейшей происходило чересчур быстро. Сильный удар между лопаток заставил меня присесть. Но тело сработало автоматически. Быстро извернувшись, я со всей силы ударил нападавшего левым локтем в лицо. Разворот продолжился, и второй морпех получил внутренней стороной правой стопы в ухо. Брошенная только кистью, картонная папка угодила ребром в горло, начавшего, было, приподниматься со стула, старлея морских пехотинцев. Еще двое танками двинулись на меня из дальних углов. Схватив ближайший стул за передние ножки, одним ударом о столешницу я превратил его в щепки. Зато в руках оказались удобные дубинки, с опасно расщепленными верхушками. Отпрыгнув с разворотом в свободный угол, крутанул импровизированным оружием, разминая кисти, и низко присел, выставив вперед левые ногу и руку. Правая согнута в локте над головой. Такая поза позволяет мгновенно реагировать на любое нападение. Да прыгать и бить ногами из нее очень удобно. Морпехи, все пятеро, приняли боевые стойки. В меня полетел какой-то предмет, моментально проткнутый ножкой от стула. Ах, давешняя папка, уже без документов. Канцелярские счеты я просто отбил в сторону. Морпехи сотворили несколько каратэшных ката для острастки. Дешевка киношная. Криков "Ки-йа-а" не хватает.

- Отставить! - Команда прозвучала хоть и громко, но без надрыва.

Морпехи расслабились. У одного, видимо он напал первым, наливалась здоровенная шишка на левой брови. У получившего удар ногой алело ухо, а старлей судорожно сглатывал, то и дело, потирая горло. - Я сказал, отставить. - Крупный мужчина в форме капитана первого ранга, легко раздвинув плечом кольцо морских пехотинцев, приблизился ко мне. - Встань и успокойся. Палки свои брось на пол. Вот так. Ногой откинь подальше, воин. Хо-орош.

Я стоял перед ним, широко расставив ноги и сцепив ладони сзади. Несмотря на суровое, обветренное лицо с крупными чертами, массивную фигуру и довольно высокий рост, этот человек вызывал симпатию. Его глаза смеялись! Он так заразительно улыбнулся, открывая правильные зубы, что мне стоило больших трудов изображать равнодушие. Сделав знак морпехам удалиться, капраз повторно оценил меня, развернул стул по середине кабинета и уселся на него верхом.

- Что, Семкин? Писарька себе завел? Ай, молодца. - Но смотрел он по-прежнему на меня, лишь чуть повернув лицо в сторону окаменевшего Левушки.

- Так кто же знал, Дмитрий Макарович. - Мой начальник пошел пятнами. - Тебя где так драться научили, Денис?

- Никто меня драться не учил. - Буркнул я.

- Правильно. - Дмитрий Макарович подмигнул мне. - Драться тебя никто не учил. Тебя убивать учили. И капитан первого ранга Ли с Тихоокеанского флота, лично сообщил мне о некоторых твоих возможностях и заслугах. - Он хитро сощурился, вновь улыбнувшись. - О твоем первом отпуске, например. И еще кое о чем.

- Это о чем? - вскинулся Левушка, не желая быть обделенным информацией.

- Не все сразу, товарищ майор. Ты, Денис, иди, покури на улице, я с твоим шефом кое-какие дела перетру.

Он мне понравился. В памяти всплыли герои старых фильмов. Их обаяние, ум, уверенная сила, исходившая от этого человека ощутимыми волнами. Только рядом с отцом я чувствовал такое до встречи с Дмитрием Макаровичем. Капитаном первого ранга, настоящим контрразведчиком. Они позвали меня в кабинет через двадцать минут. Коротко обрисовали ситуацию, что, официально оставаясь служить при штабе, я буду периодически командирован для выполнения особых заданий. То есть, бедному Левушке придется искать еще одного писаря. Чтож, все веселее будет. Уходя, капитан первого ранга процитировал стихотворение Лорки по-испански. Неожиданно для себя я завершил цитату на том же языке.

- Откуда знаешь испанский, матрос? - Цепкий взгляд проник в душу.

- Сой этудьйо испаньол а ла эскуэла финко аньос. (Я учил испанский в школе пять лет).

- М-да. Слышь, Семкин, а мальчик нам еще кучу сюрпризов преподнесет. - И скроив мне на прощание уморительную рожицу, капраз удалился.

- Что ж ты не сказал мне сразу, Денис, что твоя мама подданная другого государства? И почему скрыл, что заочно в московском университете учишься?

- Так вы, товарищ майор на меня так насели со своей изменой Родине, я чуть не обделался. Вы же такой психолог.

И понеслось. Первые задания оказались мрачными. Расследование убийств и самоубийств в береговых частях и на кораблях. Я потерял счет снятым висельникам, трупам с колотыми и резаными ранами, огнестрелам, протоколам вскрытия, присутствиям на допросах и трибуналах. Левушка стал относиться ко мне с некоторым уважением, сдержанно восхищаясь хладнокровием, полным отсутствием брезгливости, умением быстро соображать и сопоставлять факты. Особо запомнился один случай. Жила в Североморске блядь, страдавшая тотальной аллопецией. То есть у нее не было волос. Вообще. На всем теле. Даже ресниц и бровей. Трахалась с каким-то водилой в морозы. Ну, и задохнулись оба в боксе, прямо в кабине работавшего грузовика. Когда я вытаскивал ее тело за ногу, с головы бедной девицы слетел парик. Мне же показалось, что отвалилась сама голова. От неожиданности я заорал, и так сильно дернул, что оба трупа вылетели из кабины, проскользив по цементному полу метров шесть. Левушка тогда хохотал до колик.

Смена времен года на севере происходит резко. Только что были сугробы - бах - повылазили листья. Почти в один день. Я не про полярный день говорю. Это песня без баяна, солнце по кругу ходит, не желая за горизонт падать. Лишь когда сопки розовеют, понимаешь, что на часах ночь. Начался весенний призыв. Среди прибывающих курсантов удалось подобрать смышленого паренька из Днепропетровска. Звали его Валерка. Но я прилепил помощнику кличку Чижик. В память о Часике, на которого пацан здорово смахивал. Отношения между нами сложились настоящие, дружеские. Мне хотелось продвинуть их в нужную, сексуальную сторону, но случай как-то не подворачивался.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [10]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Военные, Любовь и романтика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>