BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Раскрутить солдата на секс!Часть 1 1. Я теперь главный! Сквозь сон проклёвывается команда "Подъём". Голос дежурного
по роте для меня не авторитет, поэтому кемарю дальше. Вспоминаю, что мне приятного снилось.
Снился новенький, новобранец Саша: ладный, симпотный, с хриплым сексуальным голосом,
заискивающим передо мной. Мне парень сразу понравился. А сейчас на него стоял хуй,
дымился, требовал ласки... Резкий голос старшины подрывает меня с постели, я суматошно
одеваюсь, просыпаюсь. Старшину и офицеров я боюсь. Ещё боюсь. Совсем недавно мы были
молодыми солдатами, летали по всем рабочкам и нарядам. Но позавчера наши старослужащие
дембельнулись, и мы стали "стариками". Целый день мы ходили по казарме счастливые,
с растянутыми до ушей ртами: никто уже нами не командовал без остановки, никто не напрягал
на сигареты, стакан воды или какие ещё напряги. А вчера нам привезли "духов", новых солдат,
только что с ППЛС (пункта приёма личного состава). Они будут готовиться к присяге, но жить
и служить уже с нами. Новобранцы смущались наших комментов, наших наглых раздевающих
взглядов, грубого армейского юмора, скорее запугивающего. Они прятали беспокойство и страх
в глазах, заискивающе отвечали на расспросы. Те, у кого находились земляки среди нас,
с робкой надеждой радовались... А мы были перцами, великими и ужасными старослужащими. Мы
на ходу учились отдавать властные приказания и радовались тому, как новобранцы испуганно
носились, исполняя их. Пока наши командиры разбирались с документами молодых, мы сразу
их "прокачали": поставили в упор лёжа, и пока не упадут от усталости. Это надо делать
сразу и постоянно, чтоб не расслаблялись, не забывали, кто теперь их хозяева на следующие
полгода совместной жизни. Мы читали им мораль, вспоминая, как над нами измывались наши
"старики", и теперь всё это вымещали на новеньких. Старшина приказал нам их разместить и
заполнить новую схему размещения личного состава: висит такая таблица с фамилиями в каждой
казарме, я проверял. Рядом с моей была свободная койка, её бывший хозяин уже ехал в поезде
к себе домой. Сразу мелькнула мысль подобрать себе симпотного соседа, чтобы не так тошно
жить было, глядя на какую-нибудь тупую образину. Взгляд упал на приятное лицо: - Ты
кто будешь? Откуда? - спросил я небрежно. - Саша, рядовой Саша Лукин. Из Екатеринбурга, -
испуганно ответил парень, не зная, зачем я его спросил об этом. - Значит так, Александр
Лукин, ты теперь живёшь здесь! - я кивнул на свободную койку. - А я, значит, здесь. Рядом.
Меня зовут Денисом, но все знают как Дэна. Ты теперь мой дух, а это значит, что ты выполняешь
все мои приказы, застилаешь по утрам постель, если, конечно, старшины нет, перед отбоем
расстилаешь мне постель, приносишь воды и так далее. И зовёшься ты теперь - Лука. Понял? -
я ещё не сообразил, чем он ещё будет заниматься; главное начать, а потом дополним список
поручений юного соседа. - Так точно, - преданно ответил солдат. Мне, может, показалось,
но он обрадовался. Под моим надзором он быстро разместил свои мыльно-рыльные причиндалы
в нашей общей тумбочке и встал в строй - но уже спокойно и рядом со мной, со своим "боссом",
может, наставником, а может, старшим напарником и другом, жизнь покажет. Пока я занимался
"своим" молодым, разложили по койкам и остальных. Обрадовала задняя мысль, что с остальными
обращались не так душевно, как я с Сашей... Похуй. Вечером меня ждала аккуратно
расстеленная кровать, кружка воды на тумбочке - и преданный Сашин взгляд. Я одобрительно
кивнул, тот просиял. После вечерней поверки я пару раз потренировал с молодыми подъём-отбой.
Они суматошно бегали, одевались - в общем, веселили наш призыв. Зашёл ответственный офицер,
он остался ночевать в казарме, чтобы следить за порядком, то есть чтобы, значит, мы молодых
не дрочили. Если бы это был старшина или ротный, мы бы испуганно прекратили всё и
разбежались по кроватям, но этот старлей не пользовался среди нас авторитетом и уважением.
Этот тип вскрывал наши посылки и забирал себе присланные из дома шоколадки и любые
приглянувшиеся ему вещи. Мало того, что львиную долю присланного мы и так отдавали старшим,
так ещё и эта гнида нас обирала. Мы старались получать посылки при старшине и ротном, те
проверяли их, но отдавали всё целиком нам. А эта гнида специально подкарауливала: когда
остаётся за старшего в роте, тогда и получает в штабе посылки, после чего раздаёт их,
обирая солдат. В общем, когда зашёл старлей, пацаны, недовольно ворча, разошлись
по кроватям, остался только я с молодыми. "Сейчас освободиться от опеки или никогда", -
тут же решил я и елейным голосом сказал: - Товарищ старший лейтенант, я тут занятия
с молодыми провожу по заправке обмундирования... - На хуй? Всем отбой, я сказал -
спать, - прервал меня старлей. - Так ротный со старшиной приказали. Завтра проверят,
что молодёжь ничего не умеет, я скажу, вы не разрешили! - нагло и бесстыже соврал я,
наезжая на офицера. - Когда это они такое сказали? - начал тормозить старлей.
- Перед уходом домой. Вы как раз за компом сидели, в "контра" резались. - Не слышал
такого. Но офицер растерялся. Хуй его знает, вдруг ротный и в самом деле приказал
подрочить молодёжь, а он еблом прощёлкал, упустил это. - Вы что, мне не верите?
Позвоните ротному домой! - деланно возмутился я, зная, что вот этого старлей делать
точно не будет. - Ладно, только без синяков... - сдался офицер и съёб к себе
в канцелярию за комп. "Моя взяла!" - искренне обрадовался я. Теперь, освященный
согласием и властью командования, сдувшегося от моего развода, я решил, что пора вздрочить
новобранцев, чтобы показать им, кто в роте хозяин. Да и среди своего призыва надо
расставить точки над "и". Теперь я начал глумиться над молодёжью посмелее, решив,
что обычными отжиманиями от пола они не отделаются. p>В течение часа я издевался
над молодёжью, как мог, стараясь показать им свою власть. Пацаны пытались тоже встрять:
больно сладко покомандовать новобранцами, но раз сдулись при виде старлея (в отличие
от меня), то пошли все на хуй. К концу занятий, придуманных мной по ходу дела,
новобранцы обливались потом, дрожали от усталости, а я стал сипеть. - Ладно,
на сегодня хватит, отбой, - смилостивился я. - Кто встанет без моего разрешения, ебало
просерет, - добавил я, чтобы никто из пацанов не вздумал продолжить напряг, подвергая
мой взлетевший до небес авторитет сомнению; с сего момента я главный в роте. Были
пацаны, равные мне по силам, но наглостью и ушлостью не наделённые. А во мне были
180 сантиметров мышечной массы, наращенной за предшествующие полгода работ, трудов и
физо. Родители и бог не обидели, спасибо им. Пора было начать пользоваться благами
своего положения. Что бы ещё отчебучить? А, схожу-ка я в душ! У нас в казарме был
самодельный душ, наш призыв пока только прибирался в нём, а мылись там офицеры и
самые крутые из "стариков". Я решил, что пора становиться самым крутым в призыве.
- Эй, Лука, - я властно посмотрел на своего притихшего в кровати соседа, - мои
мыльно-рыльные в душ. Полотенце свежее в каптёрке возьмёшь. Скажешь Егору (так звали
каптёра), что Дэн сказал, то есть я. Я в душе, только не заставляй меня себя ждать... -
но парню мои угрозы были не нужны, он уже собирал мне шампунь, мыло, мочалку и искал
взглядом кровать каптёра. Каптёр и вся рота смотрели на нас и слушали. Власть
в роте, брошенная уехавшими дембелями, находила своего нового владельца. Меня!
Наступила секундная пауза, но когда мой Саша направился к Егору, тот молча встал
и, бренча ключами, направился в каптёрку. Чтобы не настраивать свой призыв против себя
одного, нужно было срочно что-то придумать. - Длинный, Серый! - обратился я к своим
друганам. - Айда в душ. Вы же с наряда, хули грязными спать ложиться. - Дэн, а старлей
не заругает? - нерешительно поинтересовались пацаны. - Не дрейфь. Сейчас всё порешаю.
Догоняй! - и я направился в канцелярию роты, радостно услышав за спиной голоса обрадованных
друзей, спешащих за мной в душ. - Товарищ старший лейтенант, - я прервал своим
появлением очередную атаку на позиции боевиков на экране компа, - Вы когда в душ пойдёте?
Если не сейчас, я тогда помоюсь? Офицеру было не до меня, и он как-то неопределённо
мотнул головой. Я прикрыл дверь, победно взглянул на ошарашенных моей наглостью пацанов,
и мы отправились в душ. Там нас ждал мой верный Лукин. Пацаны завистливо посмотрели на то,
как мой денщик принёс свежее полотенце и всё остальное для помывки. Вот так и обретается
авторитет и власть в коллективе! После помывки я остановился, взъебал дневального и
дежурного своего же призыва за мнимый бардак в умывальнике и пригрозил бошки им поразбивать,
если к утру не наведут порядок. Пацаны уже не спорили. Я становился в роте главным.
С утра мы побежали на зарядку. Старшина где-то задержался. Я быстро вспомнил, как
проводить занятие, взял инициативу в свои руки и стал командовать. Когда появился старшина,
рота под моим командованием уже проводила комплекс упражнений, впечатанный в мой мозг
за предыдущие полгода. Увидев старшину, я пошёл в строй, но тому влом было самому что-то
делать, и он поощрительно остановил меня - типа продолжай командовать. Я и продолжил.
Во время завтрака я приказал Саше взять на меня разнос, проходя по линии раздачи,
воспользовался тем, что на раздаче кофе стоял солдат с наряда по столовой, а не поварихи,
как на каше, мясе и хлебе с маслом, и взял себе два стакана. На негодующий возглас
раздатчика сказал, чтобы тот заткнулся, а то после наряда ебало ему об асфальт размажу.
Подействовало. Он заткнулся и отвёл взгляд. А я перехватил восхищённый взгляд своего
юного денщика: ах какой крутой и наглый у того покровитель. На утреннем разводе ротный
спросил старшину, кто будет учить молодой призыв строевым ходить. Старшина сразу показал
на меня, а ротному было похуй. Вот так я стал главным официально. Прошла неделя, я стал
властным, командовал всеми в роте. Старшина пошёл в отпуск и передал мне свои обязанности.
Теперь я рулил каптёркой, назначал наряды, при этом продолжал готовить молодых к присяге.
Офицеры радостно сбросили на меня тяготы управления, сами стараясь при этом уткнуться
в комп. Пару раз кое-кто из моего призыва высказывал недовольство моими наполеоновскими
замашками, но получал не поддержку от пацанов, а люлей от меня. Я заводил недовольных
в каптёрку и бил их - несильно, но обидно. Ломал сопротивление, а потом пацаны и в упоре
лёжа стояли, и молча принимали ремнём по заднице. Они просили только, чтобы не при всех,
чтобы не позорил их. Я и не позорил. Мне нужно было полное молчаливое подчинение всех
пацанов и молодых, и я этого добился. Я теперь главный!
страницы [1] [2] [3]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Военные, Первый раз
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|