BlueSystem >
Горячая гей библиотека
НапарникЧасть 4 (последняя) Почти год мы с Димкой летали в этих краях, и всегда нам везло. Ну, вот такой он
человек. На следующий день мы должны были лететь домой. И вдруг прилетает начальник
авиации группировки, собирает всех и не приказывает, а просто, по-человечески, просит:
- Мужики, нужно вылететь в горы. Пацаны наши там крепко попали. Если мы не поможем, то
им хана. Я не могу вам приказывать, я могу просить. Если есть добровольцы, то... Димка
смотрит мне в глаза, и в них такая тоска, а вместе с тем и вопрос: "Ты как, согласен?"
Не отвечая ему, я встаю первым. Тоска в его глазах не пропала, но появилась благодарность.
- Товарищ полковник, экипаж капитана Колесникова готов выполнить приказ. Я смотрю
на Димку, а он прячет глаза. За ним следом поднимаются почти все. Да что почти, все
командиры машин! Летим всей эскадрильей... Знаешь, мне тяжело об этом рассказывать,
но вернулись все, кроме Димки. Как-нибудь потом я, наверное, смогу рассказать о том, как
всё это случилось, но не сейчас. Сейчас я лучше скажу тебе о том, как я решился подойти
к тебе и заговорить первым. Опять я влез. Очень хотелось мне услышать его рассказ
до конца, но неволить парня тоже не хотелось. Да и очень интересно было узнать, что это
вдруг такое могло случиться, что он обратил внимание на такого отшельника и нелюдима,
как я... Илюха смотрит куда-то вдаль, молчит, а я не могу его тревожить. Я жду
продолжения. Вижу, что парень готов сказать всё, что наболело. Вот он повернулся
ко мне, смотрит в глаза, и его серые стальные иглы жгут мне душу. Я боюсь себе в этом
признаться, но уже давно знаю, что люблю его. Люблю так, как никого никогда не любил.
Забываются все горести, которые были в моей жизни, забывается всё. Сейчас для меня
существуют только эти красивые серо-стальные глаза. Я готов на всё. Готов сделать
для этого парня невозможное. Скажет он мне: "Забудь, как дышать", - и я забуду.
В душе одно желание: только бы он был моим. Только моим, и всё... Как, оказывается, мало
нужно для счастья. А Илюха вдруг встряхнулся и так же тихо продолжил говорить:
- Андрюха, есть там что ещё выпить? Налей. Я тут решился на всё. Не обижайся, но я
скажу тебе всё, что хотел сказать ещё тогда, в первый день знакомства. Я накатываю
по полному стакану и поднимаю свой. Илья, не чокаясь, выпивает залпом. Я не глупый,
я всё понимаю. Ему сейчас так надо. Ему нужно собрать всю волю, чтобы сказать то, что
я до сих пор так и не смог. Тряпка я, а не солдат. И тут же тупая и бестолковая мысль
режет мозг: "Какой ты, к чёрту, солдат! Вот Илюха да, он солдат. А ты так, бывший там,
и всё". Блядь, ну зачем мне всё это. Я люблю парня так, как не любил, наверное, никого
в жизни, но вот силы во мне такой, как в нём, нет. И тут же в душе поднимается волна
гордости: "Ну и пусть, пусть я тряпка, но вот этот пацан мой, только мой, и это уже
не изменить. Мы оба знаем об этом. Осталось только произнести эти три слова, и всё,
назад пути не будет". Откуда вдруг берутся силы, никто объяснить не может. Я вижу,
что Илюшка уже готов произнести то, о чём мы думаем и мечтаем с самого первого дня
знакомства, но я успеваю его опередить. Он уже раскрывает рот, уже слова готовы сорваться
с его губ, и тут я закрываю его рот своей ладонью и очень тихо, почти шёпотом говорю:
- Илюшка, молчи. Молчи ради всего святого. Я должен это сказать первым, должен...
Родной ты мой капитан, если бы ты знал, как я тебя люблю! Его глаза удивлённо
вспыхивают. Я упиваюсь блеском стали и потоком нежности, но не даю ему что-либо сказать.
Я вижу, что он хочет это сделать, но рука моя всё ещё закрывает ему рот... Чувствую боль
на пальцах - это он меня кусает, пытаясь освободиться. Глупый, я сейчас готов терпеть
любую боль, лишь бы сказать всё то, что накипело на душе. - Илюшенька, милый,
ты за это время стал мне настолько близок, что сердце ощущает все твои желания.
Любовь, она, сука, такое чувство, что, кажется, готов умереть за минуту общения
с человеком, ради которого живёшь, ради которого дышишь. Знаешь, брат, у меня в жизни
было всякое, но чаще предательство, и поэтому я прошу тебя: не предавай меня никогда.
А что касается меня, то ты и сам, наверное, уже понял, что я твой навсегда. Я люблю
тебя, Илюшенька! Люблю! Всё, силы покинули меня, и я убрал руку с его губ. Я сказал
эти слова, сказал. Тишина повисла в его скромном жилище. Я ждал решения Ильи как
приговора, хотя уже давно знал о том, что он хочет мне сказать то же самое. Да он
и хотел признаться мне в любви сейчас, просто я успел опередить его. И вот это меня
радовало. Я первый, первый! Наконец-то я успел что-то сделать вопреки своим страхам!
А теперь страха нет, есть только ожидание. Ожидание любви моего лучшего друга и любимого
парня. Прошло уже минут пять, а Илья всё сидел молча, глядя в тёмное окно. На лице
его сменилась масса чувств, но слов я так и не дождался. Вот тогда мне действительно
стало страшно. А вдруг всё это я просто придумал для себя - всю эту любовь и его желание
о ней рассказать?! Опять мерзкий страх остаться одному тихонько начал заползать в душу.
Я встал и, взяв сигарету, пошёл на балкон курить. Илюха не обратил на меня никакого
внимания. Язычок зажигалки озарил темноту балкона. Сигарета с шипением разгоралась,
а в душе с таким же шипением вырастала стена непонимания: "Ну, вот и всё, вот и нет
у меня больше Илюшки. Завтра он пойдёт к комбату и скажет, что в одном экипаже со мной
ездить не хочет и замом у меня тоже быть не желает". Дебильные мысли загрузили мозг
до предела. Хотелось просто бросить всё и сигануть с этого проклятого балкона. Нет,
не для того, чтобы разбиться, первый этаж всё-таки, а просто для того, чтобы покинуть
квартиру. Да и вообще, кому я нужен в этой... Мысль вдруг прервалась от того, что на
плечо легла такая желанная рука, и над ухом прозвучал голос: - Командир, а знаешь,
я тебя недооценивал. Вот думал, что совсем ты расслабился со своей любовью ко мне,
а оказывается - нет, есть в тебе ещё силы. Как лихо ты перехватил мои мысли и смог
сказать всё то, что я хотел. Но так, как ты, я, наверное, не смог бы. Не обижайся, я
просто сидел вот там сейчас и думал, а что бы было, если тогда, в августе, мы бы
не встретились. Ведь и тогда ты оказался сильнее и хитрее меня. Как лихо ты обвёл
комбата вокруг пальца! "Товарищ подполковник, Емельянов согласен быть моим замом..."
Ты ведь, даже не спросив меня, уже знал, что я соглашусь. Почему, Андрюш, ну скажи,
почему ты был уверен в том, что я соглашусь? Я немного помолчал, успокоился и
тихонечко, кусая его ухо, прошептал: - Да потому, что дал себе слово. Потому, что
не мог отдать кому-то этот сверкающий стальной свет твоих глаз. Потому, наверное,
что любил тебя ещё до нашей встречи. Сложно всё это, Илюша, очень сложно. Но одно
скажу: теперь ты мой и только мой! Готов любого вот этими руками задушить (а я это
могу, ты знаешь), но отдать тебя кому-то не смогу никогда в жизни. Как ты к этому
предложению относишься? Устраивает тебя любящий до умопомрачения псих, готовый умереть
ради твоей прекрасной морды? Ответа я и не ждал. На меня в упор смотрели два совсем
серебряных глаза. Нет, стали в них сейчас и в помине не было. В них были только слёзы,
слёзы любви и благодарности.
страницы [1] [2] [3] [4]
Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Военные, Мужики
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|
