Горячая гей библиотека

Дневник курсанта

Часть 2

Запись третья.

Да, сегодня день точно поинтереснее. Не буду описывать гадкую пищу и скучные лекции, а перейду сразу к свободному от занятий времени.

После учёбы я вернулся в спальню и грохнулся на кровать Сёмы. Он был не против того, чтобы я ложился на его кровать, тем более его не было в спальне. Я лежал в одной рубашке поверх покрывала. Почти все в спальне вечером ходили только в длинных рубахах. Некоторые томно сидели на стуле и читали книжку, другие вели оживлённую беседу, а некоторые просто-напросто дурили: бегали по спальне с подушками и били ими друг друга. Но не всегда долго это продолжалось: на шум и топот босых ног прибегал Василий Петрович и усмирял проказников, делал им выговор, а после уходил восвояси, бормоча ругательства и проклятья себе под нос. Но буквально через пять минут всё начиналось заново с ещё большим азартом.

Я продолжал лежать на кровати. Тут пришёл Семен и потеснил меня. Я сел на кровать рядом с соседом. Он рассказал мне о сегодняшних впечатлениях, про то, как над ним подшутил старик кадет. Всё это он рассказывал своим обычным плавным тоном, посему я не уловил, как всё же курсант поиздевался над ним.

В эту минуту в спальню вошёл кадет с грустными зелёными глазами, который позавчера что-то оживлённо рассказывал в фойе. У меня сразу появился интерес к нему. Он был одет в шинель, которая очень ему шла и подчёркивала контуры его красивого тела. Спину он держал прямо, подбородок его был чуть задран вверх, руки он держал свободно. Он прошёл мимо меня прямым шагом, легонько кивнул мне в знак приветствия и остановился рядом с кроватью Баратынского, который лежал без сил после ожесточённой битвы подушками с одним из товарищей.

Курсант сел на край кровати. Баратынский даже не шелохнулся, только перевёл глаза на своего гостя. Кадет стал говорить что-то своему собеседнику, но так тихо, что я не мог расслышать, что именно. Он говорил не так, как в тот раз: речь его была монотонна, без эмоций, руки его лежали мирно на коленях. Баратынский его слушал, отведя глаза в сторону. Закончив речь, зеленоглазый кадет встал и вышел из спальни.

Я спросил Звоницкого об этом парне. Я помнил, что в фойе Сёма был в числе слушателей этого кадета. Он сказал, что это был брат Баратынского, Денис. Он учился на пятом курсе и был примерным курсантом: у него было несколько наград за заслуги перед гимназией. Честно говоря, я что-то почувствовал, увидев этого Дениса, что-то, что я никогда ранее не чувствовал. Как-то он мне понравился.

Оставшееся время я думал только о том курсанте. Я читал книгу, бегал глазами по строчкам, но смысла написанного не улавливал. Я всё думал, как о том, как бы с ним поближе познакомиться.

В комнате между тем опять начался погром перед сном. Большинство ребят бегали с подушками друг за другом, сверкая голыми задницами. Раздавались глухие удары подушек о головы, звонкие удары ладоней о ляжки или спины раздурившихся кадетов. Только я да ещё один парень лежали у себя на кроватях. Я всё думал о Денисе, так и заснул.

Мне снился сон, что я и Денис гуляли по роще вокруг озера. Он рассказывал мне что-то с жаром, жестикулировал, спрашивал моё мнение. Я же молча шёл рядом и слушал его, только иногда кивая головой в знак согласия...

Мой сон оборвался, и я проснулся под звуки вездесущей трубы...

Запись седьмая.

В конце недели у кадетов и работников гимназии был банный день. Сначала мылись кадеты, а потом офицеры и учителя.

У нас был выходной. Все занимались тем, чем хотели: кто-то гулял в роще, кто-то сидел в спальне и читал толстенную книгу, я же вместе с Сёмой бродил по коридорам гимназии. Мы болтали о всякой чепухе и совсем не слушали друг друга. Так прошёл, можно сказать, весь день.

Ближе к вечеру воспитатель объявил нам о том, что все должны идти в баню, и дал нам пять минут на сборы. Я достал чистую рубашку, полотенце, мыло, мочалку и встал к выходу ждать приказа воспитателя. Когда все собрались, мы отправились по коридору к выходу, который вёл к озеру. Недалеко от озера находилось узкое и длинное здание. Оно было выкрашено в бледно-зелёный цвет с синим оттенком. Вдоль его стены располагались маленькие окошечки, которые были покрыты пылью, и сквозь них пробивался наружу тусклый-тусклый свет от ламп.

Мы прошли сквозь массивную деревянную дверь и очутились в раздевалке. Вдоль стены стояли лавки, на которых лежали деревянные тазы; на стенах частоколом были прибиты крючки для одежды. Курсанты стали раздеваться; они стягивали с себя белые рубахи, штаны. Я повесил чистое и грязное бельё на крючок, взял номерок, привязанный к веревочке, нацепил её на руку, мыло с мочалкой положил в таз и пошёл в саму баню. Впереди меня сверкали голые задницы курсантов. Парни бегали, шлёпали со звоном руками по голым спинам товарищей и, смеясь, убегали.

Я вошёл в душное, слабоосвещённое, неимоверно жаркое помещение. С двух сторон там стояли длинные лавки, на которых стояли тазы с водой, а рядом с ними сидел или стояли кадеты. Некоторые шли с водой от огромного бака, снизу которого находился кран. Я освободил таз от мыла и мочалки, положив их на скамью, и пошёл за водой.

Когда я возвращался, в баню вошёл Денис. Я осмотрел его с головы до пят - без одежды он выглядел ещё лучше: крепкое тело, сочетающееся с его высоким ростом, крепкие руки, стройные ноги... Мой взгляд остановился на паху, всего на долю секунды, но я сразу покраснел и, подняв взгляд вверх, встретился со взглядом Дениса. Он улыбался и смотрел на меня печальными зелёными глазами. Он прошёл мимо, дважды похлопав меня по плечу и сказав:

- Ничего страшного.

Я напугался. Неужели он заметил, куда я смотрю? Боже! Что мне делать?

Я быстро вымылся, оделся и побежал к себе в корпус, там лёг на кровать и стал думать о произошедшем в бане. Я боялся, что обо мне поползут какие-либо слухи, и мне оставалось только ждать, что же будет дальше...

Запись десятая.

Ничего такого из того, чего я ожидал, не произошло. Я вздохнул спокойно и продолжил жить так, как жил все эти девять дней. Я общался с Семёном. Мы с ним слонялись всё своё свободное время вокруг озера, разговаривали о различных вещах, делились мечтами о дальнейшей военной карьере. В мечтах Сёма всегда почему-то представлял себя на чёрном коне, с поднятой саблей и скачущим вперед с криком "Ура!". Я каждый раз слушал неизменчивое описание будущего моего друга и уходил от данной темы.

Вечером я сидел на кровати Звоницкого, так как он где-то бродил, как ни странно, без меня. Погрузившись в чтение книги, заданной на уроке, я не обращал ни на кого внимания. Вдруг краем уха я услышал чёткий, размеренный шаг, который стих у двери в нашу комнату. Дверь отворилась. Вошёл Денис. Он оглядел комнату. Я спрятался за книгу. Он подошёл ко мне, пальцем опустил книгу вниз, улыбнулся и сказал:

- Привет.

Я резко кивнул головой и снова спрятался за книгу. Он, как всегда, отправился в конец комнаты. Я не поверил, что он со мной поздоровался таким образом, а не просто кивком в мою сторону. Я думал, что это сон, но убедился в обратном после полученного удара в плечо от Семёна, который вернулся в комнату. Он попросил меня освободить его место, так как он сильно устал, и у него нет сил на объяснение такого своего поведения. Позже я узнал, что он бегал вокруг озера, так как кто-то ему сказал, что он очень жирный, хотя я бы так не сказал, вернее, я вообще бы так не сказал.

Я краем глаза следил за Денисом. Вскоре он вышел из комнаты. Я отложил книгу и лёг спать.

Проснулся я от лёгкого толчка в плечо.

- Просыпайся, мне надо кое-что тебе показать, - сказал парень шёпотом.

Это был Денис. Я молча встал и вышел вслед за ним в коридор. Он прижал палец к губам и махнул мне рукой, чтобы я следовал за ним. Я, сонный, слегка качаясь из стороны в сторону, покорно пошёл за ним. Мы шли по коридору, затем спустились по лестнице, прошли холл, опять поднялись по лестнице, немного прошли по коридору и остановились у какой-то двери. Денис достал из штанов ключ и отворил её. Это была коморка, где хранились вёдра и швабры. Они были составлены вдоль дальней стены. Ближе к нам лежал матрац.

Замок снова щёлкнул, и я обернулся.

- Ты куда меня привёл? - спросил я Дениса.

- Тсс, садись на матрац, - ответил он.

Я сел. Он сел напротив меня, зажёг приготовленную свечу и поставил её в угол. Денис был в одних штанах, я же в одной рубахе. Он долго смотрел на меня и улыбался.

- А ты мне понравился... - тихо сказал парень.

Я ничего не ответил, только поменял положение ног. Денис приблизился ко мне и поцеловал меня в губы. Я резко отстранился, встал на ноги и подбежал к двери. Он, по-прежнему сидя на матраце, улыбнулся мне и сказал:

- Прости, я не хотел тебя напугать... Пойми, ты мне очень нравишься... Я помню, как ты на меня смотрел в бане. Я сразу понял, что и я тебе не безразличен.

Услышав это, я немного успокоился.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, 18-19-летние, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>