Горячая гей библиотека

Больше, чем друг

Часть 2 (последняя)

Какой-то водоворот нас поглотил минут на пятнадцать, мы словно отключились от внешнего мира, а потом вдруг обоих одновременно затрясло как при землетрясении - мы одновременно с ним кончили. Сперма била из нас фонтанами: я залил всю Вовкину спину, а он мой живот так, что стало просто чавкать и хлюпать.

Вовке видать не хотелось с меня вставать, а мне не хотелось его отпускать. Так мы и лежали еще немного, но начали замерзать. Вовка потянул одеяло, я помог ему его расправить и потянул, укрыв его. Пролежав минут двадцать, лаская друг друга руками и губами, мы стали кувыркаться под одеялом и каким-то непонятным образом оказались в позе валета и стали целовать друг дружке места внизу живота, где растут волосы, члены, яйца, промежность. Мы были просто одуревшими непонятно от чего. До лизания ануса дело не дошло, хотя было уже близко, но похоже какое-то стеснение пересилило нас.

Вовка захватил вдруг глубоко в рот мой член и стал его сосать, надавливая рукой на мою задницу и пытаясь просунуть мой член как можно глубже. Я даже дико взревел, кода он заглотил весь мой член и на какое-то мгновение замер в таком положении. Потом он проделал это еще раза три, не вынимая мой член изо рта. Я был вначале поражен этим, но потом последовал его примеру и получил обалденный кайф от его члена, от его яиц, которые я ласково сжимал рукой, от упругой волосатой Вовкиной попки, которую я сильно сжимал другой рукой и от той спермы, которой он меня наградил несколькими выстрелами в рот. Я кончил ему тоже в рот, хотя хотел вытащить член, но он мне не дал, буквально насадившись своим ртом и глоткой на мой член. Мне кажется, что я кончил ему прямо в желудок. Самое интересное, что мы еще долго не вынимали члены друг друга изо рта, как соску, что так и заснули, отключившись на полчаса.

Никакого стеснения не было, когда мы, проснувшись, зашевелились, нас разобрал смех от того, что мы местами слиплись от нашей засохшей на груди и животах спермы. Мы ржали как лошади. Кое-как разъединившись, мы намочили полотенце и вытерли тщательно, с какой-то нежностью друг друга, собрали затем перемазанное спермой белье с Вовкиной кровати, постелили на ней же мое белье и стали с этого дня спать вместе.

***

Через неделю у меня был день рождения. Мы все в общаге отмечали дни рождения, но кто как мог, потому что не у всех были одинаковые возможности: кто-то вел своих однокурсников в бар, а другие просто ставили на стол, что могли и в общежитии. И с небогатыми столами и танцами под проигрыватель с пластинками или магнитофон были такие задушевные дни рождения, которые доходили иногда до оргий в соседней комнате, где одну-двух самых покладистых и любвеобильных трахали человек десять-двадцать (и более) студентов до такой степени, что наутро с трудом могли отодрать свои присохшие намертво к волосам в паху или к животам члены из-за того, что они были обильно смазаны спермой своей и всех многочмсленных предшественников.

Мы с Вовкой к этому времени уже стали планировать даже и наши совместные расходы, исходя из наших денег, сумма которых складывалась из нашей маленькой стипендии и той помощи, которую нам оказывали родители. Мы покупали, советуясь друг с другом, продукты на завтрак и на ужин (хотя, ужин у нас был как обед), а иногда ходили часов в одиннадцать вечера в столовую для рабочих домостроительного комбината и таксистов.

Для дня рождения мы также совместно все распланировали, сколько выпивки купить, что пожарить, что из домашних (от родителей) поставить на стол солений. В общем, стол получился отменный, именно для студентов, так как выпивки оказалось больше, чем закуски. Девчонки помогли нам все сервировать (это сильно сказано, так как пришлось просить у ребят вилки ложки алюминиевые, тарелки стаканы - о рюмках и мечтать не могли), но стол получился м вправду отменный, девчонки сделали кучу салатов, а на горячее была картошка с мясом, за которым пришлось ехать в одну столовую и у Вовкиной землячки купили мяса.

Часа через полтора всем было уже очень хорошо: кто-то танцевал, кто-то курил прямо в комнате, хотя нам строго-настрого запрещали курить в комнатах, ребята зажимали девчонок, те визжали, но их визги тонули в музыке и общем шуме. Еще пару часов пили, кто хотел доедали закуски, девчонки организовали чай, кофе и пирожные. Постепенно стали уходить парами или по-одиночке и остались в комнате, кроме нас с Вовкой еще человека три, которых Вовка, сославшись на то, что он в стельку пьяный, выпроводил за дверь. Это я был в стельку пьяный, а Вовка еще хорошо держался на ногах и говорил, слегка заплетаясь, но очень связно и вразумительно, что мне сразу показалось, что он свою пьяноту больше изобразил, чем это было на самом деле.

На столе был полнейший бардак, в комнате - накурено так, что лампочку можно было едва видеть в голубой синеве. На полу - кем-то затоптанные окурки, куски какой-то еды, а постель наша общая, и другая моя, бутафорская были перетоптаны и переколошмачены. Вовка поправил бельё на нашей кровати, откинул одеяло, подошел ко мне, обнял нежно-нежно и поцеловал меня в губы крепко-крепко так, что у меня аж дыхание сперло и подкосились ноги. Он подхватил меня на руки, как маленького мальчика, отнес на кровать, лег рядом и, нежно ласкаясь, жарко прошептал мне в ухо, что вот теперь наконец-то и он может меня поздравить с днем рождения.

Оторвавшись от меня, он откинулся на спину, закинул руки за голову, томно потянулся всем телом и сказал, что он дарит мне себя, и свое тело, и душу, и сердце. Я просто ничего не понимал, точнее понимал все, кроме того, как это все получилось, что этот самый известный всей общаге, да наверное, и почти всему университету, бабник влюбился в меня, в парня...

А я видать тоже утонул в нем, в его обаянии, независимости, в которую он меня теперь впускает, и кажется навсегда. У меня, кажется, целый сброд мыслей зашумел в голове, купаясь в хмелю, и мне стало понятно, что теперь я ничего не понимаю, и даже, мало того, уже и не принадлежу себе, а ему, Вовке, и я этого просто хочу, я принял его в свое сердце, там ему нашлось много места, ведь я понял, что туда я еще никого до Вовки не впускал. Мне было хорошо и уютно с ним, даже, как мне показалось, лучше бы никто и не пытался нас разъединить, или я убью любого, кто встанет между нами.

Я приподнял голову, повернувшись вполоборота к Вовке, заглянул ему в глаза и, словно утопая в их зеленой глубине, провалился в них, упав на Вовку. По всему моему телу пробежала волной дрожь, я прижался щекой к Вовкиной щеке, мои губы сами собой стали прижиматься к его уху, целуя, и я прошептал:

- Вовка, спасибо за самый дорогой подарок в моей жизни.

Слушать / скачать озвученный рассказ:
Читает Борислав (1.03 Мб)

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Студенты, С другом

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>