Горячая гей библиотека

Пепел

Часть 9 (последняя)

Тридцать лет без малого не был Ярослав в Дроздово. Он приехал туда, в маленькую деревушку на Оби, где рос, где проводил летние месяцы, где встретил когда-то свою любовь. Жителей тут почти уже не осталось - деревня верно вымирала. Старики умирали, а молодые уезжали в города. Уже не слышно было смеха и беготни внуков, гостящих у бабушек, и огороды заросли густым бурьяном. Опустели окрестные пашни, покосились заборы, почернели стены заброшенных изб.

Он проделал долгий путь - пешком дошёл из областного центра по проселочной дороге, всё равно никакой транспорт сюда уже не ходил. По обеим сторонам дороги колосилась рожь и золотились освещённые мягким августовским солнцем кудри льна, так похожие на Алёшкины волосы.

Он шёл и узнавал рощицы и луга, контуры извилистых речушек, горбатые холмы, мельницы - всё осталось прежним и ожидало его здесь. А вот и родная улица, и дом - его дом! И двор за забором, увитым диким вьюнком. Старый бревенчатый дом не пощадило время, брёвна заросли мхом, сруб колодца почти сгнил, стёкла в некоторых окнах были выбиты. Но стены стояли прочно, крепкая крыша с петушком-флюгером на шпиле, как и прежде, венчала дом, и он, кажется, был вполне ещё пригоден для житья.

Ярослав поднялся на деревянное крыльцо. У него хранился все эти годы ключ от этой двери. Он отпер её и вошёл. И ему показалось на мгновение, что у окна на старом деревянном кресле-качалке сидит бабушка Дуня - его добрая бабушка, сидит и вяжет. И у ног её играет с клубком пушистая кошка Бася. Ярослав почти услышал, как стучат бабушкины спицы. Вот сейчас она поднимет голову, увидит его и скажет: "Славик! Вот ты и приехал, родной мой! Поди, проголодался с дороги? Сейчас покормлю тебя!"

Но секунда - и видение исчезло, осталась только пустая комната со старой деревянной мебелью, истрескавшейся и источенной червями.

Ярослав прошёл на кухню. Там стояла, как и прежде, огромная русская печь с изразцами, деревянный стол... На нём стоял всё так же большой пузатый самовар, медные бока которого позеленели от времени. Тут был и полный расписной утвари старинный буфет, помнивший ещё бабушкину молодость. Когда-то они с Алёшкой прибегали с прогулок, уставшие и до ужаса голодные, и усаживались за этот самый стол - его покрывала тогда белая кружевная скатерть. Вот и она - лежит, свёрнутая, в ящике, только ничего уже не осталось от её белизны! Она теперь серо-жёлтая, и при малейшем прикосновении разорвутся эти старые истлевшие нитки.

Вот ухват, кочерга, чугуны выстроились у печки. На подоконниках - глиняные горшки, в которых росли когда-то комнатные цветы.

Как вкусно готовила баба Дуня! Как уплетали они за обе щеки печёную картошку, блинчики с пасечным медом и деревенский румяный хлеб прямо из печи! А борщи! Какие вкусные борщи она варила! И друзья ели этот густой, сытный борщ, большой хохломской ложкой добавляя туда щедро сметану. И пили тёплое свежее молоко со сладкой пенкой. И не думали ни о какой калорийности, ни о каком холестерине. И ничего, к счастью, не знали о суши, авокадо, мохито... А вечерами пили горячий чай, сварившийся в брюшке этого самого самовара, и ели прямо из банки клубничное и паслёновое варенье и плюшки - такие вкусные, сладкие-сладкие! А рядом вертелся в надежде на угощение Буян - огромный лохматый пес, смесь немецкой овчарки и неизвестной дворняги. Это была верная, преданная собака, надёжный охранник двора! Ярослав выглянул в окно и увидел, что будка Буяна всё ещё стоит во дворе, но почти уже сгнила.

Дальше мужчина прошёл по скрипучим половицам в спальню. Там возвышалась бабушкина кровать. Пожелтевшие подушки по-прежнему чинно стояли пирамидкой и укрыты были тюлькой. В углу темнело трюмо с треснувшим запылённым зеркалом. Когда-то Славик мог часами стоять тут и любоваться на себя. Мужчина невольно взглянул теперь на своё отражение и увидел там уже седого, измученного годами и заботами человека. А ведь недавно никакой седины ещё не было!

У кровати стояла тумба и масляная лампа на ней. Повинуясь внезапному порыву, Ярослав подошёл туда и выдвинул ящик. Жёлтые бумаги, письма, бабушкины очки в роговой оправе и чёрно-белая фотография с истрепанными краями. На ней они с Алёшкой в конце семидесятых годов. Стоят в обнимку у раскидистого вяза и улыбаются!

Ярослав вдруг упал на пол посреди комнаты, прижимая к груди старое фото, и впервые за тридцать долгих лет слёзы хлынули из его глаз.

- Алёшка! - закричал он. - Как же так! Какие мы были молодые, какие красивые! Что сделали с нами! Помнишь, как мы были счастливы! А нас разлучили! Как я мог оставить тебя? Как мог забыть? Как решил отказаться от тебя в угоду каким-то эгоистам? Ты не смог жить без меня, а я без тебя смог! Но это случилось не зря! Твоего сына я спас и сделал счастливым! Как жаль, что ты не увидишь, каким умным и красивым парнем он стал и как теперь похож на тебя!

Вечером, когда уже стемнело, Ярослав вышел во двор с коробком спичек в кармане. Он наколол дров, насобирал хвороста и разжёг большой костёр. Столб яркого рыжего пламени взметнулся ввысь, осветив весь двор.

Мужчина сел к огню и долго-долго глядел на резвящийся костерок, и подкладывал туда время от времени сушняк. Языки пламени мелькали, сверкали, резвились, плясали, и вдруг в их янтарных переливах, в их ярком ослепительном свете замелькали бликами все воспоминания, все дорогие сердцу места, все лица людей, которых он любил, - бабушки, Алёшки, Никиты; и пса Буяна, и кошку Басю, и ёжа, что жил в их саду, и волны лесного озера, и верхушки деревьев - всё вычертил, всё нарисовал огонь живо и явственно. Огонь ведь умеет рисовать нам картины! И Ярослав всегда умел это разглядеть.

А ночь была чудная - тихая-тихая. В кустах сирени играл оркестр цикад, с лугов летели ароматы трав и полевых цветов, тёплый летний ветерок трепал ласково кроны деревьев, а безоблачное небо было таким бездонным и звёздным, как и прежде! И так же, как когда-то, пылал в этом дворе большой костёр!

Когда-то душа Славика была вот такой же - резвящейся, яркой, горячей, как этот огонь! Сколько было мечтаний и планов! Сколько стремлений, надежд, восторгов! А теперь больше нет ничего! Ничего! Одни воспоминания! И никто не может вернуть того, что безвозвратно потеряно! Но как же было хорошо когда-то, невообразимо хорошо! Это не могло вот так просто взять и исчезнуть! "Алешка, мой златокудрый ангел, ведь ты же где-то здесь! Не может быть, чтобы тебя здесь не было! Ты же всегда приходил жечь со мной костёр!"

... Ярослав, должно быть, задремал подле огня, а когда проснулся, то увидел, что весь хворост догорел, огонь погас, и от костра остался только пепел. Нежный тёплый ветерок летней ночи покружил над двором и зажёг на минуту несколько остывающих угольков, но потом они снова потухли.

Мужчина поднялся с земли, взглянул последний раз на пепел и ушёл спать в дом.

страницы [1] . . . [7] [8] [9]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, С другом, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>