BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Лёшкины университеты (глава 9)Часть 7 (последняя) Они вышли из каптёрки и пошли в спальное помещение. Там было пусто. Пацаны, как и
положено в это время, были кто на работах, кто на занятиях. Идеально заправленные, койки
стояли нетронутыми. "Татарин" подошёл к самой первой кровати, находившейся у окна,
стоявшей как бы в нише расположения, отгороженной от других выступом в стене, и,
завалившись на неё, сказал: - Здесь буду спать! А ты, "Ерёма", рядом вон располагайся.
Дневальный! - крикнул он. Через секунду появился небольшого роста парнишка
в не по размеру большой робе с красной повязкой на рукаве: - Давай скатай эту вату
и кинь на дальнюю койку - вон, свободную. А мою оттуда сюда тащи. Парнишка оглянулся
на указанную "Татарином" кровать, но продолжал стоять как вкопанный, мысленно моля небеса
смиловаться и послать кого-нибудь из взрослых, который бы, раскрыв двери, внезапно вошёл
в отряд и избавил его от необходимости выполнять этот неприятный приказ. По сути, он
понимал, что влип и попал как бы между "двух огней": отказать "Татарину" означало навлечь
на себя серьёзные неприятности, ну а в случае выполнения приказа его ждали не менее
серьёзные разборки - правда, уже с хозяином кровати. - Я не понял нихуя, - "Татарин",
медленно поднимаясь, угрожающе сдвинул брови. - Ты чё, залупаться решил? Я те чё сказал
делать, падло? - Чужие вещи... - начал было мямлить пацан, но сильный удар в грудь
откинул его на несколько метров назад. От силы удара пацан согнулся, но, правда, уже
через секунду снова поднял голову вверх. В его глазах читался испуг и боль. - Ты чё,
не понял, что я тебе сказал? Вату, блять, скатал и на дальнюю койку кинул; и не тупи,
потому что я реально сейчас начну хуярить. Но второй раз пацана бить "Татарину"
уже не пришлось. Осознавая, что "Татарин" вот тут, на расстоянии вытянутой руки, а хозяин
вещей неизвестно где, и то, что потом, будет потом, а сейчас можно огрести по полной,
дневальный быстро скатал матрас и вместе с постельным бельём отнёс на кровать, которая
находилась почти у входа. - Мою сюда тащи, - крикнул "Татарин" тому вслед. Пацан
принёс "Татаринскую" постель и, положив её на кровать, собрался было уйти, но "Татарин"
кивнул в сторону Артёма. - И "Ерёмину" вон койку освободи тоже. Дневальный вздохнул
и выполнил требуемое. Когда он уходил, "Татарин" крикнул ему в спину: - Расстели их
там правильно. Заправь, как полагается, чтобы кипешу потом не было, а то посваливал всё
в кучу. В это самое время появился "Ганс", который нёс подмышкой матрас и бельё
для Артёма. Зайдя в расположение, он невольно притормозил в дверях. - Чё ты там
в тормозах жмёшься? Давай греби сюда смелее, - махнул "Татарин" рукой. "Ганс" подошёл
и положил матрас с бельём Артёму на койку. - Это "Вадина" койка, - сказал он с нотками
сожаления в голосе, как будто "Татарин" занял его собственную койку. - И чё? - кривая
ухмылка появилась на лице "Татарина". - Просто когда нас расселили, пацаны пробовали
тут как-то меняться, им преподы за эти переселения пиздец устроили, целый день бегали
на физо... На ДИЗО даже двоих отправили. А "Ваде" всё с рук сошло. Он, типа, у нас
"Председатель совета". - Не слышал такого. Да и похуй. Был бы блатной или борзый,
а так мусорской стукач какой-то, назначенный воспетами. Разберёмся... Эй! - позвал
"Татарин". - Там закончишь, здесь вату тоже красиво на койках раскатай. Дневальный
обернулся и, обречённо вздохнув, принялся дальше за своё прерванное занятие. - Идём,
"Ерёма", покурим пока, - махнул "Татарин" тому головой. Артём как раз закончил
раскладывать свои вещи в тумбочку. Только он поднялся с корточек и собрался пойти следом
за "Татарином", как "Ганс" опередил его, догнав "Татарина", и слегка тронул его за плечо:
- "Татарин", слушай, тут такое дело... - Ну, - обернулся тот, - чё за дела? - Да,
короче, наехали тут на меня, с пятого отряда некто Муслим и его кореш, - "Ганс" отвёл глаза
в сторону. - У нас после этого переселения реально всем друг на друга похуй. Ни блатных
тебе, ни авторитетов, все зашухарились. Один актив беспредельничает... Даже обратиться не
к кому, чтобы базар развести по понятиям. Может, поможешь, а я, если что, отблагодарю? У
меня, вон, и сигареты есть, и чай, и кофе, и конфеты, и сгущёнка. Сало на нычке ахуенное
домашнее... - Сало говоришь? А чего хочет-то этот... как ты сказал? - Муслим! Да
тупой наезд - типа, я его бабки закрысятничал, когда тут вещи переносили с отряда в отряд.
Типа они в подушке у него зашиты были. - А нахуй ты его подушку трогал? - Да не
трогал я нихуя! Нахуй они мне сдались вместе с Муслимом и его подушкой? Чисто беспредельный
наезд. Они, я так понял, хотели тут пацана одного прессануть, так он, сука, на меня
стрелки перевёл, я так и не понял реально, что произошло, но Муслим нихуя не слазит.
Угрожает... Типа, говорит, если его шмотки в каптёрке оказались, значит я и выволакиваю
эту тему. - Муслим... Муслим... Муслим... - повторил как бы про себя "Татарин" и пожал
плечами. - Чё-т не слышал про такого. Не блатной точно... Разберёмся, не бзди... Сало
режь на вечер да чаю завари. Посидим, попиздим, расскажешь, чё ещё у вас тут интересного
происходит... И они с Артёмом вышли из расположения. Вечером, где-то за
час-полтора до ужина, пацанов привели с занятий и работ. Зайдя в расположение, они
разбрелись по своим местам. Лёшка, подойдя к своей койке, оглянулся и увидал сидящего
невдалеке на кровати "Татарина". Недавняя сцена в кабинете "Мюллера", невольным
свидетелем которой он стал, снова выплыла в его памяти. - Вернулся, бля... Сейчас
начнётся... - увидев, как Лёшка смотрит в сторону "Татарина", сказал "Егорёша". - Я же
говорил, что этот так просто ничего не оставит, вот посмотришь. Уже вон место чужое забил,
да ещё и чувака какого-то с собой притащил. Лёшка пожал плечами, мол, "поживём увидим",
и, повесив на плечо полотенце, пошёл в умывальник, с ужасом осознавая, носителем какой
страшной информации он является. Пока он шёл по коридору, он мучительно соображал, что
ему делать с увиденным несколько дней назад дальше. Забыть и послать всё на хер?
Но упускать такой явный козырь из своих рук Лёшке не хотелось. Рассказать же кому-то
не представлялось вообще возможным? Во-первых, кому? Цвана не было, других блатных Лёшка
знал поверхностно, а в новом отряде так и вообще было непонятно, кто как живёт и по каким
"понятиям". Во-вторых, кто вообще вот так, со старта Лёшке поверит без доказательств?!
"Егорёша" стопроцентного доверия Лёшке не внушал, да и нафиг оно ему надо было, своего
геморроя хватало. Лёшка снова с грустью вспомнил о Витьке. Тот бы точно посоветовал, как
быть в таком случае и как лучше всего распорядиться полученной информацией. Но Витьки
рядом не было. "Ай, да и хрен с ним! Пусть всё идёт своим чередом. Дальше будет видно", -
в итоге решил Лёшка и, зайдя в умывальник, открыл кран и стал умываться. В это же
самое время в расположении назревал конфликт. Пацаны, места которых заняли "Татарин" и
Артём, понимая, с кем имеют дело, старались слабо протестовать. - Это беспредел же! -
гундосил "Вадя", крупный пацан с туповатым выражением лица. - Нас воспеты сюда положили
и запретили меняться. Если будет проверка, засчитают отряду залёт и поснимают очки.
Полетят экскурсии, свиданки, УДО. Это западло про пацанов не думать, а только про себя.
- Ты чё мне тут предъяву выкатываешь? - сжал кулаки "Татарин". - Это я, типа, всех
на хую вертел, а ты такой невъебенный бугор? А где ты, блять, спал, бугор, до того как
здесь постелил? Чё-то я в первый день нихуя не помню, чтобы тебя сюда укладывали...
- Ты, "Татарин", не гони... - только было хотел возразить тот, но "Татарин" пресёк
его на полуслове. - Гони?! Ты чё, охуел? Кто гонит? Что гонит? - он подошёл почти
вплотную к "Ваде" и легко пальцами толкнул того в грудь. - Гонят говно по трубам,
а люди разговаривают. Тебя что, общаться не учили? Ну так я научу сейчас! Пошли вон
на старый корпус, попиздим по душам. "Татарин" кивнул в сторону выхода, а Вадя,
резко покраснев, стал оглядываться по сторонам, словно ища среди суетившихся вокруг
пацанов поддержки. Но все старались не замечать происходящего, чтобы не впутываться
в разборки с известным финалом. О дурной славе "Татарина" многие слышали и откровенно
его побаивались. - Что там у вас происходит? - внезапно раздался голос входящего
дежурного воспета. - Ааа, Татаринов вернулся, - безошибочно определил он, - и сразу
начались какие-то проблемы. Как там на подвале? Или уже соскучился и снова хочешь
обратно? Подойдя ближе, воспет снова переспросил: - Так что у вас тут происходит?
- Да вот, ребята предложили поменяться местами. Дует им, говорят. Мы согласились, -
усмехнулся "Татарин". - Чего ты мне втираешь, "Татарин"? Знаю я эти "дует"... Сейчас
я так тебе задую, что мигом снесёт отсюда к хуям собачьим на тюрьму. - Да отвечаю,
сами попросили! - "Татарин" приложил руки к груди. Воспет оглянулся и, посмотрев
на дальние койки, сказал: - Значит так! Взяли вещи и всё вернули, как было.
"Татарин" бросил секундный, полный ненависти взгляд в сторону "Вади", и тот,
побледнев от страха, уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но на спасение ему
внезапно пришёл другой пацан. - Да-да. Всё так и было. Здесь реально от окна тянет,
а у меня шея больная. - Да чё вы мне тут впариваете?! - стал вскипать воспет. -
Шея у него больная! А, блять, до сегодняшнего дня здоровая была? Хули ты молчал,
не говорил? На больничку иди вон, если нездоровится. Это с кем ты поменялся, с этим,
что ли? Он ткнул пальцем в сторону Артёма. - Ты кто такой? - Новенький, -
Артём назвал себя. Как ни странно, услышав фамилию Артёма, воспет успокоился и
замолчал. Помолчав в раздумье несколько секунд, он махнул рукой: - Ну раз дует...
Фиг с вами. Меняйтесь. Заболеете ещё реально. А ты, Еремеев, зайдёшь ко мне и
распишешься в журналах. Артём с готовностью кивнул, и все разошлись. После этого
"Вадя" ещё долго, сидя на своей новой койке у дверей, кидал гневные взгляды
в сторону смеющегося с Артёмом "Татарина", хрустя пальцами в приступе бессилия
перед такой явной несправедливостью. О том, что он сам буквально несколько дней
назад согнал оттуда другого пацана, пригрозив того завафлить всем активом ночью
в туалете в случае неповиновения, "Вадя" не думал. Ведь сейчас именно он был жертвой
несправедливого "Татаринского" беспредела, и надо было что-то решать, что с этим
всем делать дальше. Оставлять это просто так для "Вади", как для председателя
совета отряда, было не вариантом, но и залупаться на "Татарина" означало
фактическое самоубийство. Выхода из ситуации "Вадя" пока не видел. После ужина
"Татарин" с Артёмом сидели в каптёрке и пили чай с пряниками, которые "Ганс" радушно
вывалил им на стол. "Татарин" внимательно слушал "Ганса" о раскладах в отряде,
да и в целом по учреждению. Как оказалось, "Ганс" был довольно осведомлён о всех
движениях, знал многих так называемых блатных и борзых и ориентировался спокойно
во всех раскладах, даже после всех событий последнего времени. Как только речь
зашла о планируемом сходняке, в дверь каптёрки настойчиво постучали. "Ганс" встал
и, подойдя к двери, провернул несколько раз ручку замка. На пороге стоял Муслим со
своим корешем. - Достал? - коротко спросил он. - Да я... - начал было говорить
"Ганс", на что Муслим со словами "головка от хуя" толкнул того рукой, и "Ганс" влетел
внутрь. - Алё там! Поаккуратнее с руками, - привстал "Татарин" со своего места.
- Это чё там за телефон, - Муслим заглянул в двери, - какое, нахуй, алё? Ты кто
такой? - Я "Татарин", а ты кто? - "Татарин" стоял, спокойно вложив руки в карманы
брюк. - Проходи, представься, пообщаемся... Тень удивления пробежала по лицу
Муслима. Он много слышал о "Татарине" и знал его возможности, однако, чувствуя, что
правота всецело на его стороне, смело зашёл внутрь и кивком пригласил вслед за собой
своего друга. "Ганс" же дрожащими от волнения руками, закрыл за ними дверь....
страницы [1] . . . [5] [6] [7]
Этот гей рассказ находится в категориях: Тюрьма, Молодые парни
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|