Горячая гей библиотека

Олимпиада

Часть 3

Тут надо сделать уточнение. Сын миссис Смит, мистер Джон Смит, является священником нашего провинциального прихода и славится своей гомофобией. Во многом из-за него многие геи и бисексуалы покинули наш городок. Я сам знал одного такого человека - он был моим коллегой по работе, учитель английского языка и грамматики Патрик Вентура, который влюбился в одного местного Казанову (естественно, тот был натурал). Бедный Патрик признался ему - это тут же стало известно всему городу (как раз разнести эту новость "помог" Джон Смит и его мать). Естественно, что мать была под сильным влиянием идей своего сына и поддерживала его во всех начинаниях. Говорить с ней - это всё равно что говорить с приходским священником, они всегда поддерживали друг друга, мать ходила на каждую проповедь своего сына. Моя мать также любит посещать эти гомофобные проповеди, что, конечно, мне не нравится. В итоге с позором Патрик покинул город, а на его место учителя английского взяли, естественно, мать священника, миссис Смит. Многие потом говорили, что это была заранее спланированная акция.

Всё же я решился дать отпор оголтелости этой тётки, возомнившей себя Господом Богом:

- Это ваше право так думать. Всё же, по-моему, Вы переусердствовали, миссис Смит, Майкл ещё не делал никаких заявлений насчёт своей ориентации. А если бы и сделал, я бы не бросил его и поддержал бы его в намерении открыться людям.

- Что!? - лицо миссис Смит озарилось праведным гневом. - Ну, этого ещё не хватало; что вы говорите, вдумайтесь! - завопила миссис Смит.

- Я знаю, что я говорю, - продолжал я.

- Уж от вас-то я не ожидала такого, мистер Форд. Я вынуждена буду поговорить с вашей матушкой об этом, - зло сказала она и ушла, хлопнув дверью.

Я заметил, что Мэтт теперь смотрел на меня с восхищением.

На веранде нас осталось трое: я, Мэтт и миссис Браун.

- Не понимаю, чего она так взбесилась, - с удивлением сказала она. - Майкл только высказал свою точку зрения. Она вела себя так, словно он признался тут всем в том, что он гей.

Чаша моего терпения оказалась переполненной:

- А если бы и признался, что тогда? Это его право. Я бы его не осудил, уж точно.

Миссис Браун пожала плечами:

- Да ради Бога! Я нормально к этому отношусь и не стала бы так беситься, как миссис Смит. Я никогда никому не говорила - там, в нашем городке, но раз уж мы завели такой разговор, то признаюсь вам, мистер Форд, и вам, Мэтт, в том, что мой племянник и старший сын геи. Более того, они живут вместе. Правда, не здесь конечно, а в Нью-Йорке. Так уж сложилось. Я сначала плакала, когда узнала, умоляла его перестать заниматься этим, - она всплакнула, - а потом всё начало меняться, я начала читать специальную литературу по этой теме, посмотрела фильмы, особенно мне понравился фильм "Молитвы за Бобби", и я поняла, что я не одна такая. Помните, когда я брала отпуск за свой счёт полтора года назад?

- Да, помню, миссис Браун, вы ездили к невесте своего старшего сына, - я не удержался и усмехнулся, уже поняв, что это было ложью.

Мэтт также улыбался.

- Всё верно. Тогда я ездила в Нью-Йорк и посетила церковь, терпимо относящуюся к геям, вступила в сообщество Матерей ЛГБТ и пошла в гости к сыну. Представляете, они живут так хорошо, дружно. Я прожила неделю у них, наверное, стеснила их, сами понимаете почему, - она заулыбалась. - Но главное, что я поняла, - это то, что они счастливы. Это самое главное. Нет для матери большей радости, чем счастье их любимого чада.

Она замолчала. Молчали и мы с Мэттом, не зная, что сказать.

- Мистер Форд, - заговорила вновь миссис Браун. - Пойдите к Майклу, успокойте его, ведь завтра у него такой ответственный день, ему нельзя волноваться, - она ободряюще улыбнулась мне.

- Да, конечно, - и я пошёл к Майклу в комнату.

Он сначала не хотел впускать меня, затем всё же впустил через некоторое время. Мы разговаривали где-то около часа. За этот час Майкл полностью доверил мне свою историю:

- Я гей, мистер Форд. Мне нравится одноклассник, но я боюсь признаться ему в этом.

- Почему?

- Ну как почему? Вы правда не понимаете? Ну, потому что надо мной смеяться будут, я не смогу жить больше в нашем городе.

- Послушай, Майкл, ты же уже взрослый парень, тебе восемнадцать лет, ты наверняка и так уедешь из города, тебе нужно учиться, работать, такому, как ты, нечего делать у нас. Не надо бояться. Помни, что ты такой далеко не один.

- А как же вы?

- А что я? - меня встревожил этот вопрос.

- Почему вы хороните себя в этом богом забытом городе?

- Что ты, нет! Мне нравится у нас, меня все уважают и любят. Здесь моя семья - мать и старшая сестра, я родился в этом городке, и, наконец, это моя Родина.

- Да, это всё верно, мистер Форд, вот только собой вы там никогда не станете.

- То есть?

- Не притворяйтесь, мистер Форд. Я прекрасно знаю, что вы такой же, как и я.

- Почему ты так решил? - я опешил.

- Я наблюдал за вами. У нас в школе есть парень, тоже Джеймс, ваш тёзка.

- Так, и что?

- А то, что вы провожаете его долгим, пронзительным взглядом. Ведь он вам нравится, ну хотя бы чисто эстетически, верно?

Я молчал, хотя он был абсолютно прав.

- А как вы смотрите на Мэтта! Тут я вас понимаю, как никто другой. Правда он смотрит на вас ещё сильнее.

Я снова опешил, но на этот раз взял себя в руки.

- Глупый, ну что ты выдумал? Я и Мэтт?! Мэтт меня уважает просто, а я его. Он мой лучший ученик.

- Ага, ну да, как же! - засмеялся он. - Вы хоть себе не лгите, мистер Форд.

Я задумался и, наконец, выдавил из себя:

- Да, Майкл, я гей и поэтому понимаю тебя, как никто другой. Поговорим сейчас просто как два парня, хорошо?

- Конечно, мистер Форд, с радостью.

- Во-первых, просто Джеймс. Когда мы вдвоём, зови меня так, уговор?

Я сам не узнавал себя, но мне хотелось быть откровенным с этим парнем.

- С радостью, Джеймс.

- Так вот, скажи мне, кто твой возлюбленный?

- Это Лесс, парень из параллельного класса.

Я помнил его. Это был красивый, статный брюнет, хорошо подкачанный, по которому сохли все девчонки класса. Пожалуй, он был вторым в школе по красоте после Джеймса. Однако Майкл едва ли уступал ему в красоте - он имел светло-русые волосы, красивые миндалевидные серые глаза, был подкачан в меру. На Майкла засматривались все, даже я грешил порой этим, но он решительно всем отказывал, с кем имел дело. Теперь ясно почему.

- Понимаю, у тебя губа не дура конечно, - мы оба засмеялись. - Что ж, попробуй написать ему письмо.

- Как письмо? В Фэйсбуке написать?

- Нет, - я невольно рассмеялся, - напиши ему бумажное письмо, излей на бумагу все свои чувства, тебе станет легче, и это отвлечёт от мрачных мыслей. И сделай это немедленно, перед Олимпиадой.

- Почему перед Олимпиадой?

- Чтобы успеть успокоиться и завтра утром выложиться на все 100.

- Ты прав, Джеймс. А если он пошлёт меня?

- Тогда он круглый дурак и не стоит того, чтобы убиваться по нему, - мы снова рассмеялись.

Он сел за письмо, и минут через 20 оно было готово. Я начал собираться:

- Ладно, Майкл, мне пора. И тебе надо ложиться спать.

- Джеймс, подожди.

- Да?

- Поцелуй меня.

Мне показалось, что я ослышался. Но внезапно я понял, что это надо сделать немедленно, и рывком направился к Майклу.

Я прижал его к себе, обхватил его своими руками, наклонился и глубоко поцеловал с языком в губы. Он вздохнул и засмеялся.

- Спасибо тебе огромное.

- За что?

- Ты подарил мне первый в жизни поцелуй. Мне стало ясно то, что ты прекрасен во всех смыслах, ты достоин счастья, ты будешь обязательно счастлив! Мэтт и ты - вы прекрасная пара.

Я покачал головой, не соглашаясь с ним, затем сел возле него, погладил его по голове и с нежностью, на которую только был способен, сказал:

- Ты очень-очень славный, но тебе пора спать.

Я укрыл его пледом, потушил свет и вышел из комнаты.

Когда я вернулся в комнату для гостей, Мэтт уже спал. Я разделся и лёг рядом с ним, потушив свет. Мэтт, проснувшись, повернулся ко мне:

- Где ты был? - сонно спросил он.

- Мы с Майклом долго разговаривали о нём, его жизни и завтрашней Олимпиаде.

- А ещё о чём?

- Мэтт, это был приватный разговор.

- Я понял, прости. Я хотел сказать...

- Да? - я повернулся к нему.

- Я хотел сказать, что я горжусь тобой. Ты личность.

- Вот ещё выдумал! - я улыбнулся. - Давай-ка лучше спать.

Теперь уже я положил ему голову на плечо, он ближе придвинулся ко мне, и так, вместе в обнимку, мы быстро уснули.

4. Олимпиада

Утро выдалось суматошным. На этот раз меня растолкал Мэтт, потому что я неправильно завёл будильник. Потом уже вдвоём мы будили Майкла, который вообще забыл завести его. Когда мы спустились на кухню втроём, пожилые леди уже приготовили на всех завтрак - жареные тосты и ветчину с беконом.

- Где это вы пропадаете? - воскликнула миссис Браун, а миссис Смит неодобрительно в этот момент рассматривала мой помятый вид - в спешке я не успел собраться как следует.

- Простите, миссис Смит и миссис Браун, мы немного проспали, и это моя вина, - виновато оправдывался я. - Через полчаса нам надо выйти всем.

Мы бегом позавтракали, потом Мэтт дал мне ключи от своего "Бьюика", и мы поехали к зданию университета.

К слову об Олимпиаде - она проходила в здании местного Университета, слава о котором простиралась далеко за его пределы. Майкл мечтал учиться здесь на историческом факультете, и именно эта Олимпиада должна была стать его счастливым билетом во взрослую жизнь. Я очень переживал за парня - да, мы готовились несколько месяцев, а последний месяц особенно интенсивно, да, мы отдавали все силы учёбе, да, я дал ему всё, что мог дать, - но достаточно ли этого? То есть всё ли мы сделали для того, чтобы одержать победу?

Майкл волновался не меньше моего, у него даже тряслись руки. Когда мы сидели в актовом зале, где ректор Университета делал организационные объявления, я взял его руки в свои, и он облегчённо вздохнул. И только пожилые леди ни о чем не волновались, они сидели тут же, рядом с нами и весело и непринуждённо болтали.

страницы [1] [2] [3] [4] [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Первый раз, Любовь и романтика, Заграничный секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>