Горячая гей библиотека

Тридцатилетка (глава 3)

Часть 2

Этьен понял, что парень готов.

Но теперь он разозлился на этого молокососа-недотрогу, который заставил его так долго подбираться к нему. Этьен начал резко трахать парня. Тот выгнулся и застонал. Он сам подался попкой навстречу огромному члену, которого совсем недавно так боялся. Шевалье начал с лёгкостью двигаться внутри юноши. Ему нравилось ощущать, как пульсируют его мышцы, видеть, как он изгибается, как стонет под натиском его проникновений. Хартманн оказался интуитом: он не знал, но понял - чтобы получить больше удовольствия, надо подмахивать попкой. И вот через минут пять остервенелой ебли он уже сам насаживался на французский багет. В какой-то момент сокольничий просто отключился - на несколько секунд, но его тело обмякло, и его подхватил Этьен, а из члена парня стрельнула сперма. Бертольд далеко не отходил и тут же направил поток себе в горло, а когда Хартманн пришёл в себя, уже спокойно взял в рот его головку и высосал её до последней капли.

- Спасибо вам. Обоим. Это были самые увлекательные и счастливые сутки в моей жизни, - сказал Хартманн, опустив глаза.

К нему вернулась стыдливость.

Этьен только улыбнулся краем губ. Он обожал распечатывать такие девственные попки. Он знал, что его, первого мужчину, будут помнить до конца жизни, и это ему льстило.

Этьен хлопнул Хартманна по голой попке и лёг на кровать, на спину. Его член уже опал, но даже в таком состоянии вызывал восхищение. Усталый от охоты и секса, француз закрыл глаза. Он собирался задремать. Но вдруг почувствовал, как его шланг накрывает что-то тёплое и мягкое. Открыв глаза, шевалье увидел озорное лицо Бертольда, который сел промежностью на его член, который мгновенно отреагировал и уже тёрся между ног второго - ещё неудовлетворённого парня.

Бертольд елозил на члене старшего парня, и его собственный при очередном скольжении в сторону Этьена достигал его груди. Тот, долго не думая, поднялся на локтях и начал ловить хуй сокольничего ртом. Кибурга заводило, что этот - уже мужчина, так смешно домогается его. Но он был слишком возбуждён, чтобы долго играть. При очередном скольжении по уже мокрому стволу Берт приподнял влитую в живот палку и без всяких прелюдий начал опускаться на неё.

Ему было не так больно, как полчаса ранее его другу, так как он уже попробовал сегодня 21 сантиметр Хартманна, а тут было немногим больше - 23. Два сантиметра больше и четыре, как в случае с Нелленбургом и д`Альбером - это все же существенная разница для девственных попок.

Бертольду ничего не нужно было от Этьена, кроме его палки. Он сам насаживался на неё и выводил её из своей попки, регулировал глубину проникновения и скорость. Шевалье это даже забавляло. Он наслаждался, смотря на блаженное лицо Бертольда. А сзади них, внимательно наблюдая, как очко друга эластично тянется по огромному хую, дрочил уже снова бодрый Хартманн.

Этьен уже готовился к своему второму оргазму за последний час, наслаждаясь таким сладким бездействием и будучи уверен, что на сегодня сюрпризы закончились.

Но тут Бертольд соскочил с члена француза и, не дав ему опомниться, забросил его красивые, длинные и накачанные ноги себе на плечи, открыв таким образом доступ к мирно отдыхающей дырочке.

На лице Этьена пробежала тень удивления наглостью парня. Что ж, такому уверенному юному мужчине не грех и отдаться. Шевалье послушно пустил 19 сантиметров парня в себя и, чтобы усилить его оргазм, при каждом проникновении его хуя сжимал своё колечко. Бертольд так увлёкся такой тугой щелью, что только ойкнул, когда в его собственную ворвался горячий хуй Хартманна.

Бертольд за последние сутки пережил множество прекрасных минут, но только теперь понял, что значит фраза "на седьмом небе от счастья". Это когда одновременно он ебёт прекрасного мужчину и его трахает молоденький друг.

Они втроём кончили практически одновременно, с небольшим интервалом в 30-50 секунд, и теперь уже точно завалились спать, лежа друг на друге, так что никто бы и не разобрал, где чьи ноги-руки, разве что по членам их бы идентифицировали.

Когда после обеда Этьен с виноватым взглядом зашёл в комнату Богуслава, тот уже посерел от ревности. Зденек пытался развеселить хозяина, но тщетно. Даже кривая улыбка не пробегала по его лицу. Только дверь открылась - Горак молча вышел.

Этьен закрыл дверь на защёлку, подошёл к столу, развернулся спиной к любимому и сбросил сначала камзол. Он специально надел самую тонкую свою рубашку, чтобы прекрасная спина сбила первую волну агрессии Богуслава. И ему это удалось. По крайней мере, тот закрыл рот с застрявшей там руганью и решил подождать, что будет дальше.

На пол полетела и рубашка. Шелковистые длинные волосы Этьена спадали на его сильные плечи, а мышцы на спине напряглись от волнения. Сегодня Этьен надел лосины самой низкой посадки, которые у него были, и Богуслав впился взглядом в две ямочки ниже спины. Но это продолжалось недолго, так как француз вызывающе выставил назад свою попку и начал спускать по ней лосины. Когда его ягодицы вызывающе сверкнули своей упругостью, Богуслав сорвался, подскочил к шевалье, грубо нагнул его к столу и вогнал в тело свой дымящийся хуй. Тот провалился очень легко, к несчастью Этьена - в его заднице хлюпала сперма Бертольда. Богуслав зарычал от ревности, ненависти и любви. Он схватил волосы Этьена и со злобой потянул голову назад, так что у парня выступили слёзы на глазах.

- Те-бе ма-ло ме-ня? - задыхаясь от злобы, шептал Богуслав между каждым ударом хуем.

Этьену было больно, но, с другой стороны, ещё никто так с ним не делал, и такая грубость начала его возбуждать.

- Ты шлюха, ты запомнишь это навсегда, - орал Богуслав.

Он не трахал, он терзал это прекрасное мускулистое тело.

Через минут десять злость начала уступать место наслаждению. Этьен уловил смену настроения, остановил рукой Богуслава, взобрался коленями на стол в позе лягушки, широко раскинув ноги, и, подавшись попкой далеко назад, предоставил другу полный доступ к своей дырочке.

Богуславу стало стыдно за свою ярость, и он пытался трахать уже намного нежнее. Когда он начал биться в конвульсиях, Этьен быстро опустился на колени и подставил своё лицо. Упав возле любовника, Богуслав прошептал:

- Если ты будешь изменять, я буду ебать тебя очень жёстко.

- Договорились, мне такое наказание нравится, - отшутился Этьен.

- Сука, - улыбнулся Богуслав.

Этьен не врал: ему очень понравился жёсткий секс, и он ещё больше влюбился в этого угрюмого и серьёзного парнишку.

- А чем ты будешь расплачиваться за свои измены? - уже серьёзно спросил Этьен.

Богуслав сразу потупил глаза.

- Да перестань, я прекрасно понимаю, что ты будешь ебаться, как кролик, даже в ближайшую неделю, пока я буду на небольшом расстоянии, а что уже говорить про долгие разлуки, а они же будут, - продолжал Этьен.

- Я могу научиться полностью заглатывать твой хуй, я дам тебе ебать себя в горло, - набрался смелости выговорить это Богуслав.

- Хм, это, конечно, поступок, но всё же главное ты боишься сказать.

- Нет. Этого не будет. Никогда.

- Ты эгоист, ты же понимаешь, что я тоже хочу быть сверху?

- Да, но я не могу. Даже нечего говорить.

- Хорошо, тогда мои условия. Когда не меня, а я буду трахать - не смеешь выдвигать какие-то претензии. Это раз. И два: все же я должен иметь хоть надежду без надежды. Ты дашь выебать себя, когда сделаешь что-то такое, что только таким способом сможешь искупить. А что это будет - решишь сам, я не буду ставить условий.

Юный Винцензо, курьер Папы Павла V, вбежал в роскошный дворец Боргезе - главную достопримечательность христианского Рима, который должен был затмить славу языческой империи.

Его начали строить шесть лет назад - на территории 80 гектаров. И парк, и саму виллу украшали античные статуи, которые ваял Пьетро Бернини - отец славного Джованни Бернини.

Виллу Боргезе строил племянник Павла V - Шпионе Боргезе. Он вырос практически в нищете, но в 1605 году его дядя стал Папой римским. Парню тогда шёл 27 год. Сейчас ему 41 - он кардинал и секретарь Ватикана, то есть премьер- министр.

В отличие от своего заскорузлого дяди, который осудил книгу Николая Коперника, Шпионе был чувствительной натурой. Он собрал самую большую с времён Римской империи коллекцию полотен, скульптур и утвари. Слыл покровителем искусств и... художников.

Как раз в момент, когда Винцензо вбежал в дворец, Шпионе "покровительствовал". Курьер застыл в портике здания, куда доносились звуки аж из кабинета кардинала. Парень не первый год служил при Святом Престоле и сразу понял, что они означают.

Большой турецкий парень, тридцати лет, под два метра ростом, волосатой грудью, стальными ногами и натянутыми на руках мускулами, как корабельные верёвки, стоял согнутым наполовину. Молоденький художник лет двадцати, откуда-то из Северной Европы, потому что аж светился белизной, небольшого роста, но с огромным хуем 20 см, пробивал турецкое очко.

Это было желание кардинала - прервать рисование с натуры, чтобы насладиться диким трахом двоих таких разных по происхождению, внешнему виду и возрасту парней. Кардинал сидел на стуле, задрав мантию, широко раскинул ноги и наяривал свой член.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, Первый раз, Огромные члены

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>