Горячая гей библиотека

Случайная случайность

Часть 4 (последняя)

Утро я встретил с улыбкой. Знаете, такое ощущение бывает перед днём рождения в далёком сейчас возрасте. Проснуться и лежать в постели, зная, что к тебе вот-вот кто-нибудь подойдёт, вытянет тебя из-под одеяла и вручит подарок. И целый день будет для тебя весёлым и интересным.

Да, светлое прошлое... Оно у меня было коротким, но от этого не менее радостным. А сейчас я словно вернулся в него.

- Ты же не спишь? - слышу я полуутверждение, полувопрос.

- Нет, - отвечаю я, не открывая глаз.

- Тогда почему не встаёшь? - в голосе моего собеседника появляется лёгкое удивление.

- Не хочется. Хорошо же, - моя улыбка становится ещё шире.

Я слышу, как он выбирается из-под одеяла и садится на край моей простыни. Глаза мои открываются сами собой. Парень вопросительно смотрит на меня.

- Что? - мой голос, хриплый со сна, звучит забавно, и я произношу слова, как бы пробуя их на вкус. - Хочешь меня о чём-то спросить?

- Да, - он неловко вздыхает, поправляет уголок моей подушки, словно оттягивая важный момент, но спустя минуту всё-таки говорит, - зачем тебе это нужно?

Он натыкается на мой непонимающий взгляд и добавляет:

- Ну, всё это? Почему ты ещё не выгнал меня?

Понимание проступает на моём лице. Я тоже вздыхаю. Мне неловко. Ответ есть, но озвучить мне его пока сложно. И тогда я произношу:

- Не знаю, просто мне так хочется. Нам же весело, правда? - мне стыдно за мой просящий взгляд.

- Весело... - это не ответ, он просто повторил мои слова, и я отчётливо осознаю это.

Несколько минут мы оба молчим. Вспоминается то, что мы, в общем-то, незнакомы, а если уточнить, при каких обстоятельствах мы встретились, то и совсем становится не по себе. Но... это же не важно, правда?

Важно. Конечно, важно. На меня вдруг нахлынули все те мысли, которые я старался всё время отгонять от себя с момента нашего знакомства. Кто такой этот парень? Почему он не хочет уходить? Ведь у него же есть, должна быть какая-то своя жизнь. Вот я, несмотря на всё своё недовольство, не смог бы так просто взять и бросить всё это: свои рисунки, продуваемый ветрами сквер, печальные вечера с кружкой какао в замёрзших руках...

- Послушай, - решился я и внимательно посмотрел на своего собеседника, - может, ты расскажешь мне о себе?

Юноша резко дёрнул пальцами, которые всё ещё касались моей простыни, и сжал их в кулак, потом едва слышно втянул в себя воздух сквозь зубы, словно успокаиваясь. Хотя, возможно, мне всё это просто показалось, и я просто слишком сильно впился взглядом в парнишку.

- Да чего тут рассказывать? - он уже привычно улыбнулся, и тревога стала потихоньку отпускать меня. - Я сбежал из дома, прибился к уличным ворам, и вот... - юноша смущённо опустил взгляд, и мне показалось грубым расспрашивать его о дальнейшем.

Да мне уже и так было о чём подумать.

- Я приготовлю завтрак, - весело сказал я и вылез из-под одеяла.

Не то чтобы я был сильно голоден, просто чувствовал необходимость остаться в одиночестве и поразмыслить над сложившейся ситуацией. Уже в дверном проёме я оглянулся, окинув взглядом его сжавшуюся на полу фигуру, и сказал:

- Ты иди в душ пока, что ли...

Не дожидаясь его ответа, я скрылся на кухне и принялся за готовку, но на самом деле мыслями я был где-то далеко отсюда. Всё думал, думал, думал... Я не понимал того, как человек может сбежать из дома, ведь семья - это самое дорогое, что есть в жизни! Но, конечно, у моего гостя могли быть на это серьёзные причины. Вот только какие?

Я чувствовал потребность узнать о нём побольше, и не просто потому, что у меня дома поселился незнакомый человек. Нет, мне хотелось помочь ему, как-то защитить этого парнишку. Но, конечно, пытать его вопросами было бы совсем бесчеловечно, поэтому я, как всегда, отложил всё на потом. Я часто полагался на судьбу. Кто же знал, что на этот раз она не заставит себя долго ждать и даст ответы на многие мои вопросы?

Завтрак прошёл в молчании, но не в таком, какое бывает между незнакомцами, а в обычном домашнем молчании. От этого мне было невероятно уютно. Я уже строил планы на день. Вот сейчас я пойду в сквер, заработаю там немного, а потом пройдусь по магазинам... Я остановился. Оказывается, встретившись с этим пареньком, я совсем перестал писать по вечерам, а ведь это самое прибыльное время. Ах, что за метаморфозы происходят с влюблёнными людьми!

Что? Я именно так и подумал?! Да, теперь уже поздно что-то отрицать. Я с головой окунулся в свою сумасшедшую влюблённость. Мне стало вдруг до ужаса легко, будто назвать словами это щемящее чувство для меня было совершенно необходимым. Я улыбнулся юноше, а моё незваное счастье между тем задумчиво поглощало традиционную яичницу и недовольно морщило носик: завтрак подгорел.

- Что ж, дорогой мой, - и я весело подмигнул ему, - ты прожил у меня очередную ночь, пришла пора отрабатывать её.

Пару секунд я любовался недоверчивой ошеломлённостью на лице юноши, а потом поспешно договорил:

- Я сегодня вернусь домой, и продолжим работу над портретом.

Он укоризненно посмотрел на меня и выглядел так, будто собирается прочитать мне лекцию о моём аморальном поведении.

- Хорошо, договорились, - нет, не решился воспитывать меня парень, и он встал из-за стола, собирая с него посуду.

Я никогда не думал, что это может быть так приятно - помогать кому-то. А вот сейчас, вытирая полотенцем тарелки, понял, что это просто ошеломительно вдохновляет.

***

К скверу я подлетел, как на крыльях. Михаил Семёнович, который снова, вопреки своему обыкновению, оказался рядом с моим местом, потянул меня за рукав и, даже не дав мне поставить мольберт, спросил:

- Наконец-то ты забыл о своём затворничестве? - мужчина как-то несолидно хихикнул и продолжил. - Весь прямо светишься от счастья! Кто же покорил нашу ледяную статую?

Я молчал, не зная, как ему ответить. Этот вездесущий пожилой человек вечно лез не в своё дело и, наверное, знал обо мне больше, чем я сам о себе. В конце концов, я же имею право на личную жизнь?

- Да не злись ты, вижу же, что влюбился, - назойливый старикашка внимательно смотрел на меня в ожидании моей реакции, и я не выдержал.

- Да, влюбился. Михаил Семёнович, давайте поработаем, - и я стал с преувеличенной тщательностью раскладывать свои вещи.

Однако неприятный сосед не давал мне спокойно работать: то спросит что-то, вроде и безобидное, но с подтекстом каким-нибудь скользким, то всё смотрит на меня без перерыва, что неимоверно раздражает. В общем, закончил я работу куда раньше обычного, предпочтя деньгам своё моральное спокойствие, к тому же дома меня ждал очаровательный юноша и кипа эскизов, которые так и просились на большой холст.

По дороге домой я решил зайти в супермаркет, чтобы купить там что-нибудь вкусненького. Теперь у меня была причина не экономить на еде. "Вкусненького" набралось два огромных пакета, и тащить их было неудобно, поэтому я немного замешкался на выходе и вдруг услышал знакомый голос:

- ... уже пять минут жду! Давай быстрее, а то мне надо быть дома, когда он придёт.

Я едва не рухнул там же, где стоял. В моём разуме смешалось любопытство и беспокойство: теперь я мог узнать о моём таинственном возлюбленном (а говорящим оказался именно он) кое-что новое, вот только кого он ждёт?

Я быстренько заскочил обратно в здание магазина и прилип к большому окну, благо парень стоял ко мне спиной и видеть моего расплющенного о стекло носа не мог. Вскоре к нему, забавно семеня, приблизилась крупная коротконогая фигура.

- Привет, - пробормотала фигура, поворачиваясь лицом в мою сторону и оказываясь уже осточертевшим мне Михаилом Семёновичем.

- Здравствуй, дядя, - в голосе юноши чувствовалась озабоченность, - ты знаешь, о чём я хотел поговорить. Пора всё это прекращать! Надеюсь, ты доволен мной? Я же доказал тебе своё умение втираться в доверие...

- Доказал, доказал, - насмешливо перебил его мерзкий старикашка. - Теперь я могу считать тебя достойным сыном моего почившего брата. Он бы гордился тобой!

В глазах Михаила Семёновича зажёгся сумасшедший огонёк, он произнёс:

- Ты продолжишь дело всей его жизни! Ты закончишь великий труд. Ваша книга произведёт фурор в научном мире! Наконец-то лучшие умы смогут управлять толпой. Не будет войн, не будет политических конфликтов... - парень уже не слушал дядю, он скользил взглядом по прохожим и, похоже, слышал эту речь далеко не в первый раз.

Я смотрел на него невидящими глазами. В висках у меня тяжело застучало. Я всё понял! Я понял, почему он так легко остался у меня ночевать, почему ничего не украл, как сделал бы это любой нормальный вор, когда была такая возможность, почему его никто не искал. Я понял всё. Кажется, по щекам у меня текли слёзы, но сейчас меня это мало волновало. Мне стало отвратительно стыдно за свою наивность, за одержимое влечение... Психология. Всего лишь психология - причина моей влюблённости. Может, и чувств-то никаких нет?

Но вдруг, отвлекая меня от мысленных метаний, Михаил Семёнович прервал свои фанатичные излияния и вполне вменяемо проговорил:

- Однако ты же понимаешь, что тебе ещё многому нужно научиться. Это была только первая ступень. Сейчас ты пойдёшь к своему художнику и продолжишь действовать так, как мы и планировали.

- Нет, дядя, - спокойно произнёс парень, даря мне надежду.

Я искренне поверил в то, что вот сейчас он скажет, что любит меня, что ему не хочется управлять мной, или что они там собирались делать... Но парень сказал:

- Мне надоело! Это абсолютно неинтересно, и я не собираюсь продолжать этот глупый эксперимент.

- Эксперимент... глупый эксперимент... эксперимент, - шептал я, выбегая через соседний выход из магазина.

Я бормотал это, подбегая к своему подъезду, открывая дверь, бросая на пол сумки, которые почему-то сжимал в одной руке. Я произносил эту фразу сотни раз на разные лады, пытаясь её осознать. Я грел молоко в микроволновке, заливал им растворимый какао и никак не мог понять... Почему "эксперимент"? Почему я?

Меня уже, кажется, ничего, кроме этого, не волновало. Вдруг навалилась страшная апатия, а горький привкус во рту всё никак не исчезал даже после большого глотка сладкого какао. Я включил телевизор и бездумно уставился в его экран. Мне даже на секунду показалось, что это я так умер... Почему-то у меня не возникало больше никаких мыслей. Я чувствовал себя использованным и выкинутым на помойку одержимым дядей и его жестоким племянничком. А ведь это и правда было жестоко! Я же на самом деле любил его... Любил. Наверное, теперь всё это останется в прошлом.

Я не понимал ничего. Я просто сидел на диване, грел холодные пальцы о полупустую чашку и ждал. Может, я хотел, чтобы он вернулся? Да, хотел. Но ещё больше мне хотелось, чтобы ничего этого не было: ни подслушанного разговора, ни самого эксперимента. Если слёзы и были, то они остались в прошлом. Сухие щёки у меня горели. Я чувствовал, как постепенно сквозь глухую стену апатии прорывается ослепительное желание забыть всё то, что я узнал сегодня. Кажется, для этого я был готов поверить во что угодно...

С этой мыслью я слушал то, как в замке поворачивается ключ, с этой мыслью я смотрел на то, как мой любимый заходит в квартиру, как непонимающе смотрит на меня, как на его лице постепенно проступает то ли понимание ситуации, то ли просто желание высказаться, и он произносит:

- Давай забудем всё, что было? Пожалуйста, давай начнём всё сначала? Я хочу забыть свою прошлую жизнь, и если ты пообещаешь ничего у меня не спрашивать, то я останусь. Ты же ещё не закончил мой портрет, - и он жалко улыбнулся, но в глазах у него застыла твёрдая решимость.

"Забудем" - это слово хлестнуло меня не хуже пощёчины, вырывая из вязкого оцепенения. Я вскочил с дивана, выкидывая куда-то кружку, подбежал к нему, крепко-крепко обнял парня и уткнулся носом ему за ухо, вдыхая незнакомый мне до этого запах шампуня. Он в ответ прижался ко мне, обхватывая меня руками, и я вдруг понял, что готов простить ему всё, что угодно, за такое объятие. И я даже в какой-то степени благодарен этому проклятому эксперименту за то, что мы встретились. И мне совсем не хочется знать, закончилось ли всё, или это просто начался следующий уровень... Я просто хотел любить этого человека.

- Давай забудем, - прошептал я.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>