Горячая гей библиотека

Пепел

Часть 3

Шли годы, парни взрослели и сделались постепенно очень красивыми юношами. Оба стали высокими, тела сформировались, созрели и окрепли. Красота их была совсем несхожей - каждый был привлекателен по-своему: один - мужественной, горячей, сочной красотой, другой же - нежной, утонченной и женственной. В груди каждого из них билось юное, чувствительное сердце, оба и душой, и телом жаждали страсти, любви. И так уж случилось, что весь внутренний пыл и сердечную нежность обратили они не на кого-нибудь, а друг на друга. Слишком сильна была их взаимная привязанность, слишком замкнуты давно уже были они эмоционально один на другом, и дружба их стала уже не просто дружбой, но чем-то большим - глубоким и нежным.

Всё случилось впервые на лесном озере - как-то совсем неожиданно, непринуждённо и просто. Юноши встретились после долгой разлуки - очередного учебного года, стоял жаркий июньский день, и куда же отправиться в такую погоду, если не купаться?

От спокойной, зеркальной воды, прозрачной и чистой, веяло прохладой. Деревья укрывали гладь озера от солнца синеватыми тенями, из чащи доносились ароматы ягод и цветов.

Юноши разделись и окинули друг друга новым взглядом.

- А у тебя тело красивое! - сказал Алёша, глядя с восхищением на друга.

Спортивная, мускулистая фигура Ярослава и вправду смотрелась изумительно. За последний год он стал ещё выше ростом, шире в плечах, а в лице, во взгляде возникло нечто новое, взрослое, манящее и притягательное.

Они вошли в озеро, окунулись в прохладную воду, и плавали, смеялись, забавлялись, казалось бы, так, как прежде.

- Сколько ты можешь под водой пробыть? - смеясь, спросил Славик.

Друг ответил ему:

- Кажется, минуту, не больше.

- А я пять минут могу запросто выдержать.

- Ничего себе! Обманываешь... Хотя... ты же пловец.

- Давай-ка попробуем.

Они заплыли на середину озера, закрыли глаза и погрузились с головой в воду, и вдруг там, не сговариваясь, по странному обоюдному наитию отыскали вслепую губы друг друга. Таким был их первый поцелуй - долгим, пока хватало дыхания, и как бы спрятанным от всего мира под водной гладью. Когда они вынырнули на поверхность, то были уже не теми, что прежде, и глянули друг другу в глаза так, как ещё не глядели, - они погружались в озеро ещё друзьями, а вышли из воды уже влюблёнными.

На берегу их приятно манил к себе тёплый чистый песок, похожий на белый сахар - юноши упали на него, и их красивые тела переплелись в объятии.

Ярослав стянул плавки - сперва с себя, а потом и с Алёши, и парни засмотрелись один на другого - им случалось видеть друг друга обнажёнными в прошлые годы, но раньше всё было иначе, теперь же взрослая плоть, возбуждённая и страстная, кричала о своих правах. Обоих природа не обделила достоинством, в особенности Славика - несмотря на юный возраст, он уже имел мужской орган огромных размеров и теперь из-за этого чувствовал гордость.

Два юных тела блестели ещё не высохшими каплями воды, одно - смуглое, мускулистое и спортивное, другое - худенькое, тонкое и бледное. Ярослав покрыл тело дорогого друга поцелуями, коснулся его чувствительных сосков - маленькие, очень нежные, они походили на розовые ягодки.

Слава повернул Алёшку на живот, стал гладить его спину, потом ягодицы - они были мягкими, нежными, округлыми. Алёша боялся, но покорно ждал - и стонал, чувствуя в себе пальцы друга. Слава так же волновался и всё старался делать осторожно, как мог. Аккуратно, медленно он вторгался в девственное тело белокурого юноши, в узкое нежное отверстие.

Алёшка коротко вскрикнул, и пальцы его впились в песок.

- Тебе так больно? - спросил с сочувствием Слава. - Ты только скажи - и я остановлюсь, я не буду.

- Нет, продолжай, я очень прошу тебя, продолжай.

И Слава стал двигаться - медленно и плавно сначала, но потом всё быстрее и быстрее, неистовее заскользил он в тугой горячей плоти. Вскоре лесное эхо повторило два крика наслаждения, а потом юноши ушли по тропе, ведущей в деревню. Оба глядели друг на друга и счастливо улыбались, а на белёсом песке остались следы их любви.

Это стало их секретом - вдвоём они часто приходили теперь в это место, и всё повторялось снова. Когда то лето окончилось, оба юноши, будучи уже взрослыми, самостоятельными людьми, едва ли не каждые выходные ездили друг к другу в гости. То Алёша посещал Москву, то Слава - Петербург, тогда ещё звавшийся Ленинградом. И тот, и другой уже стали студентами, подрабатывали, где могли, только для того, чтобы чаще отправляться в поездки и иметь возможность видеть друг друга. Разумеется, их отношения тщательно скрывались от всех. Семьи обоих были строгих правил и никогда бы их не поняли.

Им и так приходилось нелегко - не то чтобы родители имели какие-то подозрения касаемо их, но порою они удивлялись. "Какая дружба! Какая дружба! Не разлей вода. И никого им будто бы не нужно!" - так частенько говаривал отец Ярослава. Сперва это произносилось восхищённым тоном - кто же не рад, если у сына есть в жизни такое сокровище, как настоящая крепкая дружба? Но постепенно стало нарастать и недоумение, и будто бы осуждение. Как, мол, так? Ведь кругом столько хороших ребят - и в институтах, и среди друзей семьи, а сын и знать никого не хочет, кроме петербуржца. Сыну предлагаешь путёвки - в Сочи да в Крым, даже на Кубу. Отчего бы не поглядеть мир? Не покупаться в тёплых морях? Это же неслыханная роскошь для советского человека! А не хочет!

Никуда, кроме Дроздова, сын ехать летом не желал.

- А я бабушку люблю и родную деревню. Зачем мне моря эти? Летом и у нас жарко, и купаться можно, да и природа чем хуже? - отвечал, бывало, Ярослав.

- Странный ты человек, - говорил ему отец, - прямо чудной какой-то! Молодежь обыкновенно путешествовать рвётся, впечатления новые искать, а ты... в деревню, в глушь... Как старик, честное слово!

- Папа, - смеялся Славик, - ну какой же я старик? Я же так активно живу! Просто зачем куда-то ехать, если и там, в деревне так хорошо и красиво? Да и радость же не в том месте, где ты находишься, а в людях, что с тобой рядом! Так ли важно, что вокруг?

Отец не знал, что ответить на это, он только пожимал неопределённо плечами, то ли соглашаясь с сыном, то ли попросту раздумав его переубеждать.

Сам он, Сергей Грабов, был деканом экономического факультета в Московском университете, человеком, как говорят, значительным и уважаемым. По советским меркам, жил зажиточно, имел большую квартиру в сталинского образца доме с высокими потолками, огромной кухней и четырьмя просторными комнатами, а также дачу с земельным участком и автомобиль. Культивируя знания и науки, и строгие моральные принципы, как их понимали в те годы, он многое не одобрял в сыне. Увлечение спортом не считал за что-то серьёзное, хотя Слава побеждал уже на всех областных соревнованиях. Сергей Юрьевич внушал сыну, что "необходимо интеллектуально развиваться, а этого спорт не даст". И потому, уступив отцу, Слава стал учиться на экономиста, хотя совершенно никакого интереса к этому делу не питал, - просто подчинился воле отца, да и поступить с таким родством было не сложно - точнее, юноша попал в университет совсем без экзаменов.

Впрочем, Слава был не из тех, кто, воспользовавшись помощью отца, будет просто халтурить в вузе, прогуливать беззастенчиво лекции, зная, что всё сойдёт ему с рук. Нет, Слава учился, и довольно неплохо. Только бы не выслушивать лишних упрёков и нотаций отца - они и так предстояли в будущем, и Слава это знал.

Отец не раз сокрушался вслух, что у сына до сих пор нет девушки. Разумеется, внешние данные Славы были таковы, что девушки обращали на него самое пристальное внимание, да вот только ему ни одна не приглянулась. Он просто никого не замечал. Между тем, у Сергея Юрьевича был давний друг, директор мебельного магазина, Дмитрий Борисович. Тот часто захаживал в гости к Грабовым уже много лет. Фактически семьи отмечали вместе почти все значимые праздники. У Дмитрия подрастала юная и прелестная дочь - Ирочка. Единственная и потому любимая, избалованная и, как следствие, капризная. Она знала себе цену, была с отрочества горда и высокомерна - ещё бы, красива, богата, одета лучше всех! - и давно привыкла к тому, что все её желания выполняются, стоит только попросить папочку. А вот с очередным капризом вышла заминка - потому что капризом этим оказался Слава. Ира влюбилась в него и умоляла отца как-то помочь ей. Но чем он мог ей помочь? Конечно, оба родителя уже давно прочили Славе и Ире брак, давно мечтали о том, что те будут красивой и счастливой парой. Сама Ира просто из кожи вон лезла, как только не наряжалась, как только не красилась, какие только не выдумывала себе причёски! Всё без толку. Она кокетничала, заигрывала, применяла всё девичье обаяние, но Слава оставался невыносимо холоден к ней. Ирина его будто даже раздражала. Нет, он говорил с ней, отвечал на её вопросы - но скупыми, короткими фразами. Он замечал её чувства - как было не заметить? Но это оставляло его равнодушным и даже нервировало. Видя, как родителя всячески стараются сблизить, свести его с Ириной, Слава в ответ на это только обозлился и всячески демонстрировал назойливой девице своё пренебрежение. Он всё надеялся, что Ира поймёт наконец, что ей бессмысленно чего-либо ждать, и она переключится уже на кого-нибудь другого. Но та не отступала и не унималась. А он думал только об Алёшке и жил от письма к письму, от встречи к встрече.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [9]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, С другом, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>