Горячая гей библиотека

Настоящий полковник (глава 2)

Часть 2

И тогда весы пришли в равновесие. Мы манили друг друга немигающим взглядом и незаметно сближались, притягиваясь, как разнополюсные магниты. Всё сильнее и сильнее, пока процесс не стал уже необратимым. И вот она - стыковка. Иван упёрся своими губами в мои...

А потом вихрь, ураган, цунами - и всё это сразу! Мы, как утлая лодка, по волнам страсти непонятно каким образом (по крайней мере, в моей памяти сей процесс оказался не зафиксирован) переместились в относительно спокойную гавань - спальню, теряя при этом одежду, которая украшала рифы и скалы в виде стула, стола, тумбочки, а то и просто пола, и тихо заякорились в доке-кровати. Штормило и тут, бросая нас то в жар, то в холод. И оба пытались спастись, то размыкая, то соединяя тела в объятиях. Мы рычали, пищали и матерились. Все наши действия совершались в сплошном густом тумане...

Интересно ведь, как получилось. Потом, спустя некоторое время, мы, каждый по отдельности и вместе, пытались восстановить в памяти, как это было в наш первый раз. Но полную череду событий, что называется, посюжетно воспроизвести так и не смогли. Так, лента отдельных эпизодов - вот и всё, что зафиксировала моя и его память. Это как всполохи зарницы на чёрном небе. Что-то запомнилось ярко - до ослепления, что-то только на уровне запаха или вкуса. Но оба, не сговариваясь, утверждали, что испытали неземной кайф. Удовольствие тогда зашкаливало, оба побывали за гранью... И всё это только от того, что рядом именно он, тот, который нужен более всего... Иначе, зачем она - жизнь?!

Да. Ещё долго после того раза мы носили отметины на теле: глубокие царапины на спинах, следы засосов на шее и даже отметины укусов на груди. Но то, что ниже пояса, было без следов страсти - чай, понимали (видимо, на уровне подсознания), чем рисковали.

В деталях мы смогли восстановить только то, как спустя некоторое время лежали распростёртые в разных углах большой кровати на спинах, крепко, до боли, сжимая кисти рук в наглухо соединённом "замке". Хватко держались друг за друга, прямо как "утопающие за соломинку", в пучине волн калибра "девятый вал".

И потом не могли, а может, и не хотели, расцеплять руки, объясняя каждый себе это тем, что они в таком крепком захвате пробыли достаточно долго и окаменели до бесчувственности. Я, по крайней мере, эту немоту и нежелание пальцев сгибаться чувствовал даже утром.

А тогда вновь некая сила объединила нас. Но это уже был не шторм, а его последствия, мягкие отголоски. Тела были так измотаны, что хватило усилий только на то чтобы лечь, как получилось, и уцепиться за выпирающий рельеф ягодиц. Для полного контакта неразрывности запустили в естественные отверстия ртов свои полумягкие, но такие аппетитные штырьки, как корабли в космос. И вот уже сознание, как мощный радиопередатчик, стало посылать импульс за импульсом кому-то в эфир: "Стыковка произошла нормально - корабли намертво соединились в космическую станцию".

А ещё вкус некой субстанции под названием молофья. Она так была похоже на сливки, вот только разной жирности. Это последнее, что зафиксировало угасающее сознание. Затем оба провалились в сон без сновидений...

Так же разом мы очнулись спустя несколько часов, когда солнце только ещё позолотило небо первыми лучами. Оказывается, мы так и лежали валетиком. И вдруг произошедшее вновь навалилось на нас. Хуи торчали, дыхание стало прерывистым, как будто и не были мы минуту назад в сонном царстве Морфея.

Кстати, только совсем недавно прочитал, что "Морфей - в греческой мифологии бог сновидений. Сын бога сна Гипноса. Изображался обычно крылатым. Легенды гласят о том, что он имеет способность превращаться во всё, что угодно; перенимать в точности речь и интонации голоса; также приходить в людские сны. Греческая мифология традиционно рисует следующий образ: стройный юноша, имеющий на висках небольшие крылышки. Цветок мака или кубок с расслабляющим и усыпляющим соком наряду с чёрным цветом - главные атрибуты. Кроме того, греческий бог Морфей неразрывно связан с эмблемой этого мира - сдвоенными воротами в царство сновидений, сделанными из двух материалов: слоновой кости, символизирующей лживые видения, и рога, знака вещих снов. Наиболее часто изображения Морфея встречаются на греческих вазах"...

Оба дышали так, как будто пробежали только что стометровку, а может, и больше - целую олимпийскую версту марафона. Глаза пожирали вздыбившиеся и упирающиеся в лицо жезлы. Тела были соединены, яко склеенные. Так хотелось каждой клеточкой кожи впитать то, что наполняло и поднимало в небеса и заставляло парить по примеру птиц или ангелов!

Вот что удивило меня впоследствии. Никогда по жизни не был секс-гигантом, который без остановки может протрахаться сутки. А тут, как в фантастическом триллере с названием "Кейфомонстр", мой боевой солдатик, что занял пост где-то посередине тела, как оловянный, из известной сказки Андерсена, стойко топорщился в полной готовности мгновенно броситься в штыковую атаку.

При этом в течение такой длиной ночи не было почти никаких разговоров. Так, отдельные слова, краткие, как команды: "Глубже! Быстрее! Не останавливайся! Давай еби!" - да междометия разные, непосредственно выражающие наши чувства и волеизъявления, произносимые то сдавленным шёпотом, то громким ором. И мат - крепкий, забористый, ядрёный, но не в качестве оскорбления, а как результат выброса переполнявших нас эмоций.

Всё это время оба существовали в неразрывном тандеме, выполняя неизвестно кем чётко отданные приказы. Кто-то как бы руководил нашими действиями в этом безумстве страсти обладания, как режиссёр на площадке при съёмке порнофильма.

Каждый из нас по максимуму брал и ещё больше отдавал. Не существовало никаких табу. Задействовано было всё! Разве только в ухо не пускали своих взбесившихся жеребцов. И при этом никакого дискомфорта, только желание сотворить и замутить такое, чтоб "небесам тесно стало на своём месте". Да ещё была огромная радость, поскольку матушка-природа наградила Ваню, как Буратино, довольно большим Золотым ключиком, да ещё и придала ему такие соблазнительные формы.

В этом неистовстве плоти наступали и затишья. Тогда каждый лежал, как в забытьи, отключившись полностью от внешнего мира, набирая силы для следующего броска к покорению очередной вершины наслаждения, и при этом фиксировал себя на данном месте крепким обхватом пальчиков слегка обмякших, но по-прежнему наполненных клинков.

Как долго это было? Не знаю. Я-то уж точно был в данный период не в состоянии воспринимать время. А вот смена темноты на свет утра была реальностью, поскольку никто не догадался плотной шторой закрыть окно, выходящее на восток.

И вновь замыкание в цепи, искры пронзают тела, беззвучный зов струится определённой музыкой в мозгу и задаёт новый ритм очередного соития. Опять оба вибрируем в древнем танце Жизни, вгоняя в попки свои ятаганы... И так продолжалось до тех пор, пока кто-то не выключил рубильник Энергии. Мы, лишённые её, застыли, как обесточенная конвейерная линия, и провалились в сон. И уже обездвиженные, отвалились друг от друга, яко пиявки от переизбытка в себя вобранного.

Пробуждение было поэтапным. И даже не от солнца, напрасно старающегося светом и жаром побудить нас к действию. Сначала, не открывая глаз, на периферии сознания я уловил наполняющее меня удовольствие, а только потом уже почувствовал, как чей-то язычок скользит по округлой сфере залупы и как чьи-то губы периодически вбирают её в рот целиком. Затем нос уловил запах, исходящий только от мужчины при выделении сока страсти. Приоткрыв глаза, я разом прибалдел от ярко-красного розанчика на каменно стоящем стволе, выделяющего призывный дух нектара. Надо же, прямо на уровне моих глаз! И я, как большой шмель, устремился к объекту вожделения.

Вот уже пальцы мягко обхватили. Рот открылся так, чтобы по максимуму заглотать эту лепоту... и скользить... скользить... по этому сладенькому "эскимо на палке", то медленно, то быстро порхая губками, яко бабочка крылышками.

Ах, какая радость бушевала во мне, как в когда-то в прошлом от долго желаемой и наконец-то обретённой игрушки!

По телу растекалось блаженство от того, что таким же образом ублажают... Да так старательно, что самому захотелось сделать в сто раз приятнее. И вот становится классно, и накрывает с головой... И находишься как бы уже вне тела - витаешь в воздухе, яко шарик, наполненный гелем.

Одно стремление - пусть ЭТО будет вечно! Но, увы...

Вот только, кажется, вошёл во вкус и нежишься в приятных ощущениях, как трах-барабах, ёлы-палы - и уже полный рот сладчайшей субстанции. Её хочется смаковать и пить большими глотками. А следом и самого выгибает, и уже ты, в свою очередь, заливаешь соседский резервуар соком жизни, будоражащим, как самое лучшее шампанское мира... Высасываем из трубочек всё до последней капли. Вылизываем. Сопротивляемся неотвратимости завершения такого захватывающего процесса. Всё внимание сконцентрировано на конкретном участке тела. Ничего не воспринимаем. Вакуум...

И откуда-то со стороны, как из-за бронированной двери, пробивается голос человека, который тесно прижат к тебе:

- Вот и первый завтрак!

А затем ощущается резкий натренированный бросок тела спортсмена, и уже за дверью туалета раздаётся ликующий ор:

- Ура! Я первый. А ты давай ставь чайник!

Делать нечего, куда мне соревноваться со способностью бойца быстро собрать себя в комок для мгновенного действия! Зато когда я выхожу "из кабинета задумчивости", уже на плите скворчит глазунья с зелёным луком сорта "батун", который уже с начала мая украшает любое блюдо у родителей. На столе нарезанный сыр, бутерброды с ломтиками запечённой мамой свининой и мягкие, её же, плюшки-завитушки с изюмом. А запах, запах - ух!

Ну, как тут обойтись без рюмочки для аппетита? Грех великий, когда "душа поёт, а тело млеет".

С набитыми ртами пытаемся обсуждать ближайшее будущее. Вчера папа, обретя разом столько "лошадиных сил", уже пытался озвучить свои "наполеоновские планы", но мама мудро притормозила его: "Отец, тут столько земли напахано, что дай бог с ней разобраться. Пусть уж ребята сами решают, что и как...".

Вот вам и психологически созданная ситуация, ещё одна "лакмусовая бумажка", проверка "на вшивость", как частенько говаривали мои родичи. Можно ведь зависнуть дома в неге и услаждать тела всеми возможными и невозможными способами с быстрыми перебежками от кровати к столу и обратно. А можно поехать в деревню.

Что бы выбрал я? Да конечно же, секс! Что у меня, каждый день такие классные любовники так вот случайно дома объявляются? Тем более, что столько земли трактор-Ваня напахал, что диву можно только даваться.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>