Горячая гей библиотека

Лёшкины университеты (глава 18)

Часть 5

"Татарин" же, вернувшись в отряд, закрылся в каптёрке с "Гансом" и возбуждённо потирал руки. Он был доволен тем, как всё ловко провернул. Застигнутые врасплох лица собравшихся блатных были лучшей оценкой того, что он сделал. Неприятным осадком, правда, было видеть "Ерёму" в числе собравшихся, но "Татарин" понимал, что тот по-любому будет перед ним извиняться, и ждал, когда Артём вернётся с объяснениями, как он там оказался.

А пока, попросив "Ганса" заварить чай и достать нарды, "Татарин" завалился на табуретку и прижался спиной к стене. Он вяло метал "кости" и думал о том, как поступить дальше. План его был прост. Главное, не давать всем расслабиться, опомниться и начать кучковаться. Поэтому с утра он рассчитывал сходить к "Мюллеру" и попросить того сдёрнуть "Михея" на подвал, а после закинуть "Сиплому" информацию, что "Турист" за спиной "Михея" сколачивает пацанов, собираясь таким образом убрать его со "смотрящего" отряда. Это же самое, он думал, донести через третьи руки и до самого "Михея" в подвал. Но сделать это надо было несколько тоньше, организовав, например, через своих пацанов встречу "Туриста" с буграми из отряда "Михея", пока тот будет на подвале. И неважно, какой повод будет для встречи, главное, чтобы в отсутствие "Михея" их видели вместе. Это, по расчётам "Татарина", должно будет привести последнего в ярость. Да и вообще, чем больше будет происходить вокруг них непонятного, тем увереннее можно будет утверждать, что вся эта нездоровая ситуация вскоре сойдёт на нет.

"Главное, посеять зерно сомнения, - думал он, - начнут коситься друг на друга, до меня дела не будет". Единственное, что не нравилось "Татарину" в этом плане, так это то, что для его реализации придётся расставаться с деньгами. Была, конечно, слабая надежда, на то, что, погрязнув в бесконечных разборках между собой, блатные на какое-то время забудут и о греве и том, что "Татарин" предлагал передать на тюрьму дачку. Но это будет временно, и по- любому, рано или поздно за свои слова ему придётся ответить.

Правда, в таком случае "Татарин" оставался молодцом, так как всегда мог упрекнуть остальных блатных в бездействии и что грев откладывался именно по их причине. А вообще, в финале у "Татарина" в голове рисовалась только одна картина: когда всё скатится в окончательный и беспросветный срач, а выяснение отношений между блатными достигнет своего предела, он выйдет из тени и выступит в роли такого себе посредника, который попробует всё разрулить, подтвердив таким образом нерушимость своего авторитета. "Неплохо бы ещё поговорить с "Мюллером", чтобы он попрессовал их хорошенько, чтобы те окончательно попустились. А потом, я типа всё это распетляю, сведу проблемы на минуса и все будут думать, что это я порешал с воспетами эту тему".

Идея настолько понравилась "Татарину", что он решил обязательно завтра обговорить её с "Мюллером", хотя это и будет стоить ему немалых денег. Однако выбирать уже не приходилось. "На войне как на войне"! И потом, по-прежнему оставался общак, пускай и солидно опустошённый "Татарином" для своих нужд. И ещё, конечно же, был "Ерёмин" брат, с помощью которого можно будет вскоре без особых напрягов вернуть всю потраченную на этот геморрой сумму.

Пока "Татарин" думал обо этом, в двери каптёрки постучали и в неё вошёл Артём. Подойдя к столу, он молча взял табуретку и подсел напротив "Татарина". Какое-то время все молчали, и тишину нарушал только стук зар о деревянную доску.

- Разошлись уже? - первым спросил "Татарин" ловко передвигая шашки по доске.

- Да, - сказал Артём, опуская глаза, - сразу же после тебя и разбежались.

Помолчав немного, он еле слышно проговорил.

- Ты извини меня, "Татарин", я там не при делах был. Сам не понимаю, как так всё получилось?

- Ты о чём? - удивился тот.

- Ну типа, что я был, а тебе не сказал.

- Та забей, "Ерёма". Ты не сказал, так другие сказали.

Артём помялся.

- Ну, я не думал, что именно так всё будет. Чувствую себя как-то хуеватенько из-за всего этого.

- Говорю забей, - повторил "Татарин".

Но в его голосе, как показалось Артёму, всё-таки чувствовались некие легко улавливаемые нотки обиды.

- Я хочу, чтобы у нас непоняток с тобой не было, - сказал он.

- Да какие непонятки, "Ерёма"! Ну собрались - и хуй с ним. Если бы что-то серьёзное было, один бы хуй меня подтянули. Говорю ж, что я и без тебя знал про сходняк. Так что не парься этим.

При упоминании сходняка "Ганс", который до этого даже старался не вслушиваться в то, о чём говорит "Татарин" с Артёмом, оторвал голову от доски и посмотрел на обоих.

- Просто я сам в последний момент узнал, - продолжал Артём оправдываться, доставляя тем самым "Татарину" скрытое удовольствие, - ко мне "Михей" уже после ужина подошёл и буквально силой уволок к пацанам, рассказывая, что это всё займёт несколько минут.

При упоминании "Михея" "Татарин" впервые после того, как Артём зашёл в каптёрку, посмотрел на него. Затем он как-то хитровато усмехнулся и сказал:

- "Михей" не хуей! Забей, "Ерёма", всё в тему. Я же на тебя зла не держу и предъяв не выкатываю.

- Да мне просто самому неудобно.

- Вот и говорю - забей. Сам себя накручиваешь. Порешали-то хоть всё нормально?

- Да чё порешали-то? - пожал Артём плечами. - Я вообще не понял, чего они собрались. Никто ничего и сказать-то толком не успел, как ты пришёл. А когда ты ушёл, все и разошлись по отрядам следом за тобой. "Сиплый" сказал, что ты всё в масть расчехлил и что он с тобой ещё встретится обговорить дополнительно вопросы по греву. "Фёдору" тоже сказали вместо "Муслима" рулить, вот и всё.

- Ну и хорошо, - подытожил "Татарин", - значит, всё прошло, как и должно быть.

- Только вот мне кажется, у "Михея" с "Туристом" какие-то непонятки, - после некоторого замешательства снова сказал Артём.

- Почему ты так решил? - "Татарин" заинтересованно посмотрел на него.

- Ну, хуй его знает, - пожал Артём плечом, - показалось просто. Как-то натянуто у них всё. Раньше как- то живее было, что ли. Поддерживали друг друга. А сегодня вон просто тупо сидели, косяки кидали один на другого.

- Может, посрались? - предположил "Татарин".

- Х.з. Я не знаю, - сказал Артём.

- Да и хуй с ними. Помирятся, - вновь усмехнулся "Татарин" и, посмотрев на "Ганса", спросил, - а ты чё на ушное присел, "Гансевич"? Хорош крахмалить. Давай кости метай, не хуй их в руке греть.

"Ганс", который задумался о чём-то своём, от неожиданного обращения к нему "Татарина" выпустил зары на доску и, не тратя время на обдумывание хода, сдвинул шашку.

Утром следующего дня "Татарин" при первой же возможности ускользнул от опеки воспетов и отправился к "Мюллеру". Отдав тому внушительных размеров конверт с деньгами и рассказав в двух словах свой план, он получил от "Мюллера" полную поддержку и заверение в том, что уже к вечеру всё им задуманное найдёт своё реальное воплощение.

Оставшись довольным таким раскладом, "Татарин" уже собирался было уйти, но на какой-то момент задержался в дверях и, переминаясь с ноги на ногу, снова посмотрел на "Мюллера".

- Что у тебя ещё? - спросил тот.

Сегодня "Мюллер" был на редкость добродушно расположен и, заметив это, "Татарин" решил воспользоваться такой редкой возможностью, чтобы порешать с ним все свои вопросы за один раз.

- Да вот, думаю, может, вообще кардинально решить проблему?

- Ты о чём? Или о ком?

- О "Туристе", - после секундной паузы, ответил "Татарин".

Он ждал, что "Мюллер" сейчас отпустит одну из своих ядовитых шуточек насчёт того, что "Татарин" решил сесть ему на голову окончательно, но к его удивлению, тот вместо этого, словно обдумывая что-то, привычно уже постучал карандашом по столу и ответил:

- Хорошо. Я подумаю. Только давай не сейчас. Нужно времени немного. Скоро многое должно поменяться, и тогда мы решим все вопросы.

"Татарин", не веря своим ушам, с замиранием сердца, словно боясь спугнуть удачу, тихо поблагодарил и практически бесшумно выскользнул за дверь. Идя по пустынной территории учреждения, он с каждым последующим шагом испытывал уже подзабытое для себя чувство эйфории. Вместе с ней его распирало от нарастающего внутреннего возбуждения. То, что ещё совсем недавно казалось для "Татарина" проблемным, неразрешимым и тупиковым, в одно мгновение растворилось с легкостью летнего утреннего тумана. Всё опять, как и прежде становилось на свои места. Та решительность, с которой "Мюллер" говорил с ним несколько минут назад, давала "Татарину" серьёзные надежды на то, что уже в обозримом будущем его проблемы не только благополучно разрешатся, но и само его могущество усилится, что заставит считаться с ним не только блатных, а и любого, кто попадёт в эти стены.

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Тюрьма, 18-19-летние, Мастурбация

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>