Горячая гей библиотека

Ваня и Ростик (глава 2)

Часть 9

Вопрос этот вырвался из Ваниных уст скорее непроизвольно и спонтанно, нежели в результате аналитических размышлений, но... что значит "непроизвольно", мой вдумчивый читатель? Разве не знаем мы оба, ты и я, что любой мальчишка и не только мальчишка, а и любой парень, который сам занимается уединёнными упражнениями, время от времени непременно хочет знать, а делают ли точно так же и это же самое его друзья-приятели?

Понятно, что вопрос этот снимается автоматически, если друзья-приятели делают это совместно или даже взаимно, что не такая уж экзотическая редкость в наше столь просвещенное время, но и в этом случае всё равно остаётся в душе некая бередящая душу неутолённость: а другие... другие - дрочат? И любопытство это не праздное и уж тем более не похотливое - в вопросе этом, прямолинейном и даже грубом на первый взгляд, заключен некий видимый мужской код, позволяющий идентифицировать себя с миром и другого с собой...

Конечно, если б у Ростика был маловнятный карандашик или не привлекающий никакого внимания краник, то у Вани подобный вопрос просто-напросто не возник бы. Но у юного Ростика, стоящего перед Ваней со спущенными штанами и поднятым вверх краем футболки, был хоть и не очень большой, но уже вполне сформированный полноценный петушок, и вздёрнут при этом горячий и твёрдый петушок был совершенно по-боевому, что вопрос... вопрос у Вани, старшего брата и студента первого курса технического колледжа, дрочит ли Ростик, вырвался сам собой.

- Как? - вместо ответа на прямо поставленный вопрос тут же своим - встречным - вопросом отозвался маленький Ростик, и отозвался, надо сказать, вполне бесхитростно и в целом честно.

Да и чего ему, юному Ростику, было хитрить или лукавить, если он, юный Ростик, безоглядно верил старшему брату и не просто верил, а и, что очень и очень важно, хотел с помощью Вани утолить-насытить своё проснувшееся весеннее любопытство! Какой смысл было играть с Ваней в кошки-мышки и прочие жмурки, если Ваня был старше и значит, что вполне естественно и даже несомненно, опытнее маленького Ростика! И Ростик, уточняя у Вани, что может значить-означать это не очень элегантное слово "дрочишь", был бесконечно и даже неподкупно искренен: "Как?" - спросил Ростик.

- Ну, как... что значит - "как"? - на какой-миг опытный и даже более чем опытный в этом деле Ваня совершенно неожиданно растерялся.

Да и как ему, семнадцатилетнему студенту первого курса технического колледжа, было не растеряться, если Ростик вполне серьёзно спрашивал о бесконечно простом и однозначно понятном.

- Как... - усмехнулся Ваня, в третий раз повторяя глупый вопрос маленького Ростика. - Берёшь вот так... пальцами, как я... или в кулак... вот так... - Ваня осторожно и вместе с тем уверенно обхватил твердый горячий членик Ростика своим не менее горячим кулаком, - и двигаешь... быстро-быстро... вот так... - многоопытный в этом деле Ваня заскользил кулаком, показывая.

Какое-то время Ростик стоял, не шевелясь - с любопытством глядя на Ванину руку, снующую взад-вперёд... ну, и что? Пару раз юный Ростик так, или почти так, сам себе делал - двигал пальцами по своей затвердевавшей пипиське и, не получив никакого ощутимого результата от подобной малоинтересной игры, занятия эти прекратил. И вот... вот - взрослый Ваня сейчас делал почти то же самое...

- А зачем... зачем так делать? - вполне естественно возник у Ростика следующий, для него, для Ростика, важный, а для Вани совершенно глупый и даже смешной вопрос.

- Ну... - опять растерялся Ваня и даже... даже руку остановил, осознавая бесконечную глупость заданного неугомонным Ростиком нового вопроса. - Что значит - "зачем"? Чтобы стало приятно... - голос Вани вдруг прозвучал как-то не очень уверенно, но прозвучал он так вовсе не потому, что он, Ваня, вдруг сам усомнился в приятности подобных занятий, а прозвучал его голос неуверенно потому, что сам вопрос, на который он только что ответил, показался ему, Ване, совершенно несуразным и не только несуразным, а вообще лишенным какого-либо здравого смысла.

- А ты дрочишь! - неожиданно рассмеялся Ростик.

- Кто тебе сказал? - вконец растерявшийся Ваня прытко вскинул вверх глаза, и взгляд его тут же встретился с весёлым взглядом маленького Ростика.

- Никто не сказал. Я сам видел, - Ростик, беспечно счастливый оттого, что нежданно-негаданно прищучил старшего брата Ваню, хитро прищурился.

- Где ты видел? Чего ты... чего ты, блин, выдумываешь... - начал было Ваня популярный в таких малоприятных случаях процесс отпирания, но Ростик не дал ему договорить.

- И вовсе я не выдумываю. Это было зимой... - Ростик, словно наслаждаясь Ваниной некоторой растерянностью, многозначительно замолк, не продолжая и ничего не поясняя.

- Ну, и что было зимой? - Ваня изо всех сил попытался придать своему голосу как можно больше небрежности и даже насмешливости, чтобы столь незамысловатым образом поставить маленького Ростика на место.

- Мы спать легли, а я сразу не мог уснуть... вот! - Ростик снова многозначительно замолчал.

- И что... что дальше? - в голосе Вани напускная насмешливость незаметно сменилась плохо скрываемым нетерпением.

- Ну, я не мог уснуть... А ты полежал какое-то время и говоришь мне тихо: "Ростик!", а я как будто сплю - не отзываюсь. А ты полежал минутку и снова меня позвал: "Ростик!", а я опять не отзываюсь... мы с тобой тогда еще поссорились, и я не хотел с тобой разговаривать.

Вот... я лежу, как будто сплю, и вижу, как ты перевернулся на спину, и одеяло твоё там, где пипи... - Ростик, увлеченный воспоминанием, хотел сказать привычное ему слово "пиписька", но, своевременно вспомнив, что Ваня не далее как утром за это слово его ругал, тут же благоразумно исправился, - где петушок, одеяло твоё стало колыхаться вверх-вниз... ну, так, как если рукой делать вот так, как ты мне сейчас показал... и еще ты сопеть стал, и кровать стала скрипеть... - Ростик на секунду умолк, вспоминая, не упустил ли он какие-либо важные для Вани подробности, но, ничего нового к уже сказанному не вспомнив, простодушно продолжил свой изобличающий Ваню рассказ. - Ну, и вот... я еще хотел перестать на тебя обижаться и спросить, что ты делаешь, а потом... я уснул, - неожиданно закончил Ростик и тут же, ни секунды не дав Вани для какого-либо ответного комментария-опровержения, посмотрел на Ваню уже не хитро, а со всей искренней силой своей неподкупной любознательности. - Ваня, ты дрочил, да?

Ну, и что было бедному Ване, не без некоторого внутреннего смущения выслушавшему из бесхитростных уст маленького Ростика столь бесхитростную и вполне житейскую историю, отвечать? Действительно, Ваня не раз и даже не два, а довольно часто делал именно так: негромко окликал Ростика и, когда Ростик не отзывался, что неоспоримо свидетельствовало о том, что Ростик уже спит, безнадзорно начинал играть со своим проявляющим в эти минуты непомерную активность петушком... для подобных игр у Вани предусмотрительно был припасён под подушкой носовой платок, который предусмотрительный Ваня всегда успевал подставить, едва петушок начинал конвульсивно дергаться в завершающих судорогах экстаза...

Утром Ваня платок либо стирал, либо прятал в ящик своего стола, чтоб постирать его днём, - и всё было шито-крыто: никто ничего не знал... И вот - на тебе: шито-крыто... Выходит, что маленький коварный Ростик однажды и даже не далее, как зимой, его, старшего брата и студента технического колледжа, самым что ни на есть банальным образом подловил за этим хотя и увлекательным и даже бесконечно увлекательным, но всё-таки одиночным занятием, и только спасительное малолетство Ростика не позволило сделать Ростику неоспоримо правильные выводы...

- Ну, Ваня... скажи: ты дрочил в ту ночь? - Ростик, хотя теперь и уверенный в том, что Ваня в ту ночь делал именно это, тем не менее решил всё-таки уточнить.

- Ну, наверное... - не без некоторого над собой нравственного усилия отозвался Ваня. - Может, и дрочил... - добавил он. И, чтоб маленький Ростик не особо возгордился своим коварством, тут же попытался расставить, как это принято говорить, все точки над "i": - Я иногда так делал... ну, играл со своим петушком... иногда... все это делают! - неожиданно закончил Ваня тернистый путь лавирования между правдой и вымыслом в отношении самого себя.

- А я не делаю...

Юный Ростик, всё так же доверительно стоящий перед Ваней со спущенными штанами и возбуждённо вздёрнутым петушком, хотел сказать только то, что сказал, и ничего кроме этого, но Ване вдруг почудился в словах младшего брата некий скрытый укор и даже тайное превосходство... ну, типа: все вы - онанисты, дрочитесь и тащитесь, и только я, маленький Ростик, чист и непорочен, как дева Мария, - вот что послышалось взрослому Ване в совершенно бесхитростной и однозначно не имеющей такого коварного смысла фразе юного Ростика!

страницы [1] . . . [7] [8] [9] [10]

Этот гей рассказ находится в категориях:
С братом, 18-19-летние, Любовь и романтика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>