Горячая гей библиотека

Чудовищный Макс (глава 1, Разделяй и властвуй)

Часть 3

Рассказывает Макс

"Обретение стабильности, безопасности и уверенного динамического роста является важнейшим достижением новейшего периода..." Конечно, бля! Дорогой ты мой человечище, разуй глаза! Ты когда последний раз новости смотрел?! Хотя сейчас на улицах уже не убивают просто так. Почти. Прогресс налицо!

Быстро потеряв интерес к игре с нулевым результатом, я переключился на сидящих в аудитории парней. Симпатию, которая могла бы перерасти в похотливый огонёк в глазах, здесь я встречал, конечно, реже, но бывали и исключения. И не всегда приятные. Я же, сука, разборчив! Трах во имя траха меня не увлекает. Я должен его захотеть, а когда я хочу, тупые предрассудки должны отойти на второй план, однако особо палиться тоже не в моих правилах. Геи, естественно, знают о том, что я гей, некоторые натуралы догадываются, но моя всеобщая популярность и харизма не дают им открыть народу свои подозрения, поэтому свои умозаключения они обычно держат при себе. Чувства студенческой мужской половины ко мне обычно сводятся к тупому восхищению, неумелому подражанию и банальной зависти. Зависти к Максу Великолепному! Зависти, которая меня заводит так же, как и всеобщее обожание. Доставлять людям страдания у меня всегда получалось превосходно.

Так-так... Проебал момент! Это ещё кто?! Даня? Даня Шмелёв? Парнишка сменил имидж?! Похоже, лето пошло ему на пользу. Офигенный загорелый самец вернулся из Испании. Твою мать, Шмель, ты сейчас зажёг во мне мои самые низменные порывы. Может быть, пора тебя вывести из тени?

Шмель давно казался мне латентным геем, но он всегда был середнячком, а середнячки, пардон, пиплы не моего пошиба. Да-да, то, что я чудовище и сволочь, я, по-моему, уже говорил. Даня обычно смотрел на меня несколько иначе, чем студенты-натуралы. Я был почти уверен в том, что парень сам боится тех мыслей, которые возникают в его голове. Латентный гей - создание интересное! Постоянно пытается доказать, по большей части себе, что он, бля, самый что ни на есть нормальный чувак, хотя в нашем ебанутом мире понятие нормальности сильно варьируется в зависимости от степени сумасшествия того, что пытается её определить. Да, и ещё одно. Я вру. Вру, что не замечал его раньше, просто мне всегда было нелегко в этом признаться. Почему? Смотри выше. И именно поэтому я всегда старался держаться от него подальше, но сейчас парень сам шёл на провокацию.

"Определение роли государства в период завершения перехода к цивилизованному рынку..." Ничем, казалось бы, не примечательная лекция, судя по всему, оказалось мне очень полезной, так что я почти не злюсь на тебя, старый пень. Юноша определённо созрел. Надо брать быка за рога... ну, или за что-нибудь другое.

***

Сижу в машине и курю, зная, что по моей роже гуляет довольная улыбка. Шмель... Похоже, я придумал себе приключение на оставшиеся сентябрьские тёплые деньки. Хотя какие они тут, на хрен, тёплые.

Пока я думал об этом, азарт мой постепенно всё возрастал. Надо будет рассказать об этом Алексу.

Внезапно пассажирская дверь открылась, и на сидение плюхнулось промокшее от дождя чудо.

- Бля, Ивонина, тебя стучать не учили?

- Кончай хандрить, Соколовский, - бубнит в ответ чудо.

- Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты вот так внезапно врываешься в мою жизнь.

- Неужели ты хочешь, чтобы бедная девушка мокла под проливным дождем?

- Ладно, извини, - невинно улыбаюсь я, касаясь рукой её щеки, по которой стекают капли холодного питерского дождя.

Машка - это сгусток энергии. Я никогда не встречал человека, который больше неё радовался бы жизни. Для неё каждый час, каждая минута, каждое мгновение были бесценны. Я много раз ловил себя на мысли о том, что если бы не моя ориентация, я бы, не задумываясь, женился бы на ней, потому что никого лучше её я бы всё равно не нашёл. У нас с ней был секс, вернее, он "пытался быть". Я помню эту нашу возню под одеялом - единство и борьба противоположностей. В принципе, я хотел доставить ей удовольствие, но мой дружок решительно отказывался залезать туда, куда ему, по большому счёту, природой лезть и положено. Всё закончилось взаимным оральным сексом. Машка никогда не обижалась, во всяком случае, на меня. Я знал её очень давно, и мы были лучшими друзьями. Во всяком случае, никого ближе её среди женской половины у меня не было.

Она откинулась на сидение и закурила.

- Как прошёл день?

- Замечательно, - мурлычу я. - Знаешь, иногда кое-что меняется в лучшую сторону, и тогда даже универ перестает быть самым скучным местом на Земле.

Несколько секунд она смотрит на меня, выпуская своими изящными губками кольца дыма. Я знаю этот взгляд-изучение. Прищуренные глазки, мимические морщинки на лбу, и напряжённая обработка информации.

- О, нет! Твою мать, опять! - наконец-то выдаёт она.

- Что?

- Макс наметил себе новую жертву, - медленно протягивает Машка.

- Почему ты так решила? - пытаюсь отмазаться я, хотя понимаю, что с Ивониной это не прокатит.

- Соколовский, я знаю тебя, как облупленного. Ты для меня, сволочь, как открытая книга. Кто он?

- Какая разница?

- О, да! Для великого Макса нет разницы, над кем поиздеваться.

- Слушай, ты сюда подъёбывать пришла?

- Уже молчу. Так кто он?

- Шмель.

- Шмель, Шмель, Шмель, - бормочет она, пытаясь вспомнить, о ком я говорю.

- Даниил Шмелев.

- Это ни о чём мне не говорит. Хотя постой! Это тот парень... Что-то я ничего не пойму.

- Ну, он изменился, и он уже не просто "тот парень".

- Да, я вспомнила, Лизка что-то несла всё утро про какого-то Шмеля. Говорила, что он просто секси.

- Я даже не до конца уверен в том, что он гей.

- С такой лапочкой, как ты, это необязательно. Кстати, если хочешь, я могу помочь.

- С чем?!

- С ним. Я узнаю о нём всё, что смогу.

- Зачем тебе это? - искренне удивляюсь я.

- Ну, ведь мы же друзья, - невинно улыбается Машка. - А друзья помогают друг другу.

- Ты невероятная.

- Правда?

- Я хотел сказать, невероятная дура.

В ответ она впивается губами в мой рот, и я позволяю делать ей со мной всё, что она захочет. Хотела она многого! Облизывая мой язык, прижимаясь ко мне всё ближе и ближе, она излучала столько бешеной энергии, что её с лихвой хватало нам обоим. Хотя бурный поток её эмоций разбивается о холодную стену моей фригидности по отношению к ней, Машку это, похоже, не огорчает.

- Так, значит, Даня просто конфетка, правда? - заговорщицки шепчет она, отстраняясь от меня.

- Да, он очень изменился, стал более интересным. Такие манящие пухлые губки, загорелая кожа. Такой сексуальный и дерзкий и в то же время такой нежный...

- Так-так, наш Макс влюбился, - констатирует она, приподняв бровь.

- О нет, кончай прикалываться, Ивонина. Я просто хочу с ним секса.

- Значит ты, животное, хочешь просто его трахнуть?

- Разумеется.

- Он же, наверняка, ещё не спал с парнями.

- Ну, так надо же когда-то начинать.

- Соколовский, как можно быть такой мразью?

- Эй, тут мне кто-то не так давно в любви признавался!

- Не цепляйся к словам, лучше отвези меня домой.

Всю дорогу она молчит. Честно говоря, это начинает меня напрягать, но, судя по выражению её лица, которое я выучил за несколько лет, Машка над чем-то усиленно размышляет. Когда она думает, то становится такой смешной, что я с трудом давлю улыбку, оглядываясь на неё.

Она обещала помочь. Честно говоря, её хренов альтруизм был мне непонятен. Ну, не могла же она думать, что когда-нибудь я превращусь в натурала?! Хотя в то, что Машка испытывает ко мне нечто большее, чем просто дружеские чувства, я почти верю. Твою мать, это, в принципе, всё объясняет, но одновременно делает всё настолько хуже, что дальше некуда, потому что ни хуя хорошего это ей не сулит, и сколько ещё она будет себя мучить со своим любимым геем, зависит только от степени её сумасшествия. И что хреново вдвойне, мне это тоже особой радости не доставляет, потому что Ивонина - это последний человеком, которому бы я хотел причинять страдания. Вот что меня действительно поражает, так это то, что к парням она меня вообще не ревнует, а вот к девчонкам, которые регулярно пожирают меня глазами, Машка испытывает просто патологическую ненависть, и если какая-нибудь красотка пытается пойти на штурм и завести с очаровашкой Максом интрижку, Машка всегда находит способ и повод проредить ей волосы.

Наконец мы подъехали к её дому. Ещё минуту она молчит, не двигаясь с места, потом поднимает на меня глаза, и от этого взгляда внутри моей чёрной душонки всё обрывается под потоком тоски, почти невесомой нежности и такой безумной влюблённости, что мне просто хочется кричать от всего этого.

- Тебе нравится заставлять людей страдать?

- Да брось ты! - пытаюсь разрядить я обстановку. - Если ты о Шмеле, то я вовсе не прошу тебя как-то участвовать в этом деле. Я вовсе не хочу заставлять его страдать, наоборот, он даже получит удовольствие - будь в этом уверена, милая! Пока ещё никто не жаловался!

- Какая же ты законченная сука, Макс, - шепчет она, открывая дверцу авто. - Ладно, пока, Казанова! - и, чмокнув меня в щёку, девушка выскочила на улицу.

Тоже мне новость! То, что я сука, мне прекрасно известно, но такую лапочку, как я, это не должно расстраивать. Уж кому-кому, а мне-то это точно не мешает! Пока не мешает.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [14]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Студенты

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>