Горячая гей библиотека

Клуб нимфоманов (глава 1)

Часть 5

VI.

Говорят, что летом время летит в два раза быстрее, а время, проведенное на даче, возле озера и леса, пролетает быстрее как минимум раза в четыре. Единственное, что омрачило мой дачный отдых, это забытая зарядка для сотика. Обещание позвонить Игорю не давало мне покоя. Честно сказать, не в обещании вовсе дело, а в желании снова услышать его голос. Собирательный образ партнера по онанизму всё чаще стал обретать схожие с Игорем черты. И я уже на сто процентов был уверен, что строчки из песни "...На тебе сошелся клином белый свет..." посвящались именно ему. Сегодня первый осенний день, а послезавтра уже на работу. Не успеешь глазом моргнуть - и двадцатое сентября наступит, день моего рождения. Надо будет обязательно пригласить Игорька. И повод хороший позвонить и извиниться. Если, конечно, ещё не поздно. Две недели в данном случае очень большой срок. За две недели молчания можно многое напридумывать себе и сгоряча пуститься во все тяжкие. А с другой стороны, кто я ему? Парень, с которым он один раз ночевал в одной постели. Секса и того даже не было. Всё было как-то нескладно, как первый поцелуй в пионерском лагере, от которого боятся забеременеть даже юноши. Но эта нескладность ночи с Игорем так запала мне в душу! И воспоминания о ней приносили намного больший оргазм, чем возможный оргазм от несостоявшегося тогда секса. Иногда чувство предвкушения секса намного ярче, чем сам секс. Мы склонны к идеализации своих партнеров. Да, так создан человек, и я тому не исключение.

Кроме встречи с Игорем это лето не радовало меня на события, да и неожиданное увольнение негативно на мне отразилось. Но прелесть моей работы в том, что в случае отсутствия своих всегда можно послушать чужие истории. Тем более, новая работа сулила море таких историй, причем с открытым сексуальным характером. Если б не такая зарплата, в жизни бы не обрек себя на такой мазохизм. А как ещё назвать работу, в которой человек с минимальной сексуальной жизнью будет выслушивать разнообразные чужие сексуальные подвиги. Мазохизм чистой воды. Как я буду объяснять им, что оргии и секс направо и налево - это плохо? Я бы сейчас и сам не отказался окунуться в это с головой. Но с другой стороны, наслушавшись историй, напрочь отпадает надобность в покупке геевской литературы с надуманными, высосанными из пальца историями. Жизнь - самая лучшая писательница. Судьбы геев обычно самые гениальные её произведения, полные любви, страданий, непониманий, интриг, а порой и страшных преступлений. Работа гей-психолога сравнима только с получением бесплатного абонемента в самую засекреченную для общества библиотеку: и по интимной информации, и потому, что дома ты уже это не дочитаешь.

Очутившись дома, первым делом подключил сотовый к зарядке и набрал номер Игоря, но в ответ услышал "Данный абонент отключен или находится вне зоны действия сети". "Ничего страшного, потом дозвонюсь. Умотал куда-то или сотка у него села", - начал я успокаивать себя. Два дня пролетели в ожидании чуда, но чудо так и не свершилось, дозвониться я так и не смог.

Поставив будильник на восемь часов утра, завалился в постель и завернулся в одеяло, как гусеница в куколку, с надеждой превратиться завтра в бабочку и упорхнуть на новую работу. Но заснуть всё не получалось. Чувство обиды от потери парня, в кои-то веки мне понравившегося, всё не отпускало меня в страну сновидений. Но было одно проверенное средство в таких случаях, и заключалось оно в пересчете имен любовников дорогой моей подруги Светланы. Не вспомнив имени позапрошлогоднего её любовника, я уснул.

Мне снилось, что я лечу на вертолете высоко над землей. Вокруг голубое, безоблачное небо, и солнце светит мне в лицо. И вот я уже не в вертолете, а как лягушка-путешественница держусь за палку, которую держат в клюве две утки по бокам. Под моими ногами заснеженные поля, замерзшие озера, а впереди горы, уходящие вершинами в белоснежные облака. И вот я подлетаю всё ближе к ним и вижу, что у подножия гор находится необычайной красоты фонтан из белого мрамора. Утки отпускают палку, и я падаю прямо в фонтан. От моего падения вода из фонтана брызгами летит по сторонам, и снег, лежащий возле него, начинает таять. Из-под снега появляются зеленая трава и множество цветов. Я вылезаю из фонтана и не могу поверить своим глазам. А снега вокруг фонтана становится всё меньше и меньше. Ковер из травы и цветов уходит вдаль, преобразуясь в булыжную мостовую. По бокам мостовой, как грибы после дождя, вырастают маленькие двух-, трехэтажные каменные дома. И вот уже передо мной полноценная улица, чем-то напоминающая улицу в центре Санкт-Петербурга, но не современную, а выглядящую как двести лет назад. Из домов начинают выходить люди. Дамы одеты в бальные платья, а мужчины в смокинги и с цилиндрами на головах. К парадным входам начинают подъезжать повозки, запряженные лошадьми. Дамы и их спутники садятся в повозки и удаляются вглубь улицы. Неожиданно стемнело, и улицу осветили множество масляных фонарей. Я понимаю, что мне тоже нужно идти за ними.

Вдруг вдалеке, из красного кирпичного дома, выходит Игорь. Поправляет бабочку, поворачивает голову в мою сторону, и темноту озаряет его улыбка. Спускаясь по лестнице, он надевает на голову свой огромный цилиндр. Мне хочется кричать "Подожди. Я тебе всё объясню. Это недоразумение. Не уходи", но звуки не вырываются из моего рта, и я молча, как лосось на нересте, начинаю бежать в его сторону. В это время Игорь достает из карманов замшевые белые перчатки и, остановившись возле повозки, начинает медленно их надевать, по-прежнему улыбаясь, смотрит на меня. И вот я уже почти рядом с ним, но он садится в повозку и, опустив на плечо ямщика деревянную трость, отдает приказ: "В театр".

Повозка быстро отдаляется от меня, уходя в темноту. Я с полной уверенностью, что знаю, в какой театр он направился, запрыгиваю в мимо проезжающую повозку и, сев рядом с ямщиком, тоже приказываю ему ехать в театр. И вот я уже бегу по мраморной лестнице огромного здания, с колоннами и статуями греческих богов на крыше. Протиснувшись сквозь толпу, попадаю в холл с огромной хрустальной люстрой, свисающей, как льдина, с потолка. Окна, занавешенные красными бархатными шторами, венчают золотые амуры, нацелившие на меня свои луки. Боковой свет гаснет, а хрустальная люстра превращается в зеркальный диско-шар не меньших размеров. Из пустоты начинают раздаваться звуки музыки, и я понимаю, что это песня "Ву ле Ву" в исполнении группы ABBA. Народ, как тараканы, выползает из всех входов и начинает неистово танцевать и подпевать. Кто-то хватает меня за руку и вытаскивает прямо в центр танцующей толпы. Я пытаюсь вырваться, но танцующие плотным кольцом становятся вокруг меня. Вдалеке на самом верху парадной лестницы я снова замечаю Игоря. Встав на четвереньки, пытаюсь проползти между ног, и вот я уже бегаю по коридору с множеством комнат, заглядываю в каждую дверь и, убедившись, что Игоря за ней нет, бегу к следующей двери. А люди вокруг всё поют и поют. Раздается оглушительный театральный звонок, но я продолжаю заглядывать в комнаты. Раздается второй оглушительный звонок, но я не сдаюсь. И вот открыв очередную дверь, вижу Игоря, сидящего возле балкончика. Что есть силы устремляюсь к нему, но третий звонок зазвонил с такой силой, что я упал на красную дорожку в проходе, зажал уши руками. И проснулся.

На тумбочке возле кровати орал будильник, тональностью кота, которому только что встали на хвост. Не пытаясь разгадать смысл развернувшегося во сне действия, я встал и направился в ванную комнату совершать утренние ритуалы, волоча ноги, как недавно восставший из склепа зомби. Наспех перекусив печением и парой яблок, натянул джинсы, облачился в любимый черный пиджак поверх серой рубашку и направился по дороге из серого асфальта в сторону заветного учреждения.

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] . . . [9]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>