Горячая гей библиотека

Сетка

Часть 5

"Ночной разговор"

Недели через две после своего возвращения в токари Сергей как-то подошёл ко мне на бараке. Я сидел на своей шконке, пришивал пуговицу к бушлату. Он и говорит - спокойно так говорит:

- Саша, надо поговорить.

Поскольку все в нашей бригаде обращались ко мне не иначе, как по кликухе моей - "Король", а Сергей - тот всегда только по имени, то я этому не удивился. Но всё равно побелел от страха, а он, увидев моё недоумение и страх, улыбнулся, как уже бывало. Но в моём мозгу пролетело: "А из-за чего, собственно, я должен перед ним дрожать? Грехов за мной нет. Живу сам по себе, никуда не лезу, знай, вяжу проклятую сетку".

- Саша, ты меня слышишь, а?

- Да. А что?

- Да не дрожи ты, как осенний лист. Подойдёшь ко мне после отбоя в каптёрку. Я чай заварю, "индюку", есть печенье. Договорились?

Я вообще ошалел: чай, печенье - ну и дела! За какие такие заслуги? За сетку свою он давно со мной рассчитался. С чего бы это? Но Сергей снова улыбнулся - и я успокоился:

- Договорились.

До отбоя оставалось ещё часа полтора. Люди, у кого ещё были силы, слонялись по бараку или готовились идти в ночную смену. Остальные уже лежали на своих местах - кто спал, кто писал письма, кто гонял чаи, а кто, как я, приводил в порядок свой лагерный гардероб. Лампочки в бараке тусклые, видно плохо к вечеру, и почти ничего не видно ночью, да ещё и нары двухэтажные. Я уже давно спал на нижней шконке, и в этом были свои минусы: пока был наверху, мог хоть почитать, а теперь - нет. Так что я, пришив пуговицы, лёг поверх одеяла и ждал послеотбойного часа.

Когда я вошёл в каптёрку, там сидели и чифирили Сергей и его "семья", да ещё каптёрщик - уже немолодой мужик с большим сроком за то, что, застав жену с молодым парнем, заточил её в чулан и продержал там месяца три. Так вот его посадили - как бы вы думали, за что? - за незаконное лишение свободы собственной жены и за жестокое с ней обращение. А того парня он сильно поколотил, так что плюс телесные повреждения. Каптёрщик был неразговорчив. Он уже отсидел половину срока и готовился - за примерное поведение и честное отношение к труду - к условно-досрочному освобождению. "Вот выйду, - как-то сказал он, - я её, проститутку, и вообще замочу в сортире". Короче, встал он, бедолага, в зоне на путь исправления. Так ведь и напишут в характеристике, когда досрочно освобождать будут. Бывает.

Я вошёл в каптерку, а все вышли и направились по своим местам. Сергей подвинул мне тубарь:

- Садись, Саша. В ногах правды нет, - и опять улыбнулся.

В начале нашего разговора я был скован, насторожен. А в голове всё время вертелось: "Что это ему вздумалось устроить мне этот допрос?"

Сергей налил мне и себе чаю, разорвал новую пачку печенья и придвинул её ко мне:

- Угощайся. Чем богаты... - а посмотрев на меня, добавил: - Ты, Саша, совсем за своими - и за моими, извиняюсь - сетками рехнулся. Так и говорить-то разучишься.

Я стал маленькими глотками пить чай. К печенью и не притрагивался, хотя и очень хотелось. Что я, кишкамет какой, что ли?

А Сергей, тоже сидя на тубаре, опёрся локтями в колени и голову так уютно положил в свои ладони, прижав их к сухим скулам. Он молча смотрел на меня, но затем начал говорить:

- Я ведь не первый год сижу, и вижу, как тебе тяжело даётся отсидка. Мне, знаешь, тоже поначалу тяжко было, но и начало у меня было тяжким - начал я с колонии, как-нибудь поведаю. А ты, Саша, если хочешь, расскажи о себе - что хочешь, то и расскажи. Я тут давно, очень давно по-человечески ни с кем и не говорил. Да и с кем тут заговоришь-то?..

Эти его "если хочешь" и "что хочешь, то и расскажи" окончательно меня успокоили. В Серёгином голосе при этих словах возникли совершенно новые для меня интонации, и я уже почти поддался исходящему от него дружелюбию. Однако я понимал, что мне необходимо следить за каждым своим словом, чтобы, не дай Бог, не ляпнуть чего, чтобы потом локти не кусать.

Я рассказал ему, за что меня посадили, рассказал про хозобслугу (он к этому отнесся безразлично, и меня это удивило). Он только и сказал:

- Для меня прошлое человека значения не имеет. Главное, кто ты сейчас, сию минуту - человек или дерьмо. А ошибки бывают у всех. Живому человеку всегда даётся жизнью шанс исправить свои ошибки.

- Конечно, я с тобой согласен. А наш "козёл" так не считает. Он мне всё эту самую хозобслугу словно лыко в строку вставляет. Он считает, что раз я был в х/о, я никто и звать меня никак. Что я с ним - объясняться, что ли, должен? Да пошёл он...

- Тебе сколько?

- Сидеть?

- Да нет. Лет сколько?

- 18 исполнилось как раз на "химии".

- А мне 20.

- Да ты не переживай, - решил я утешить Сергея. - У тебя ещё вся жизнь впереди.

Очевидно, мои слова произвели на Сергея должное впечатление, потому что он, откинувшись к стенке, громко захохотал.

- Ну, ты, сынок, меня уморил, честное слово! Я так сто лет не хохотал. Молодец! И таким тоном! Нет, Саня, тебе не в тюрьме сидеть надо, а в семинарии учиться. Люди к тебе сами на исповедь прибегут. Перед таким, как ты, хочется или сильно нагрешить, или бесконечно каяться. Молодец, сынок!

И своё обычное обращение ко мне "сынок" Сергей в тот вечер - да какой, к чёрту, вечер! - в ту ночь выговаривал с такой теплотой, с такой доверительностью, с такой готовностью защитить меня от любого зла, что я и совсем расслабился.

Одно скажу: после этого нашего с Сергеем разговора я от нашего "козла" ни единого кривого слова в свой адрес больше не услышал до конца срока. Уж о чём там с ним Серёга говорил, я не знаю, но синяк во всю морду у "козла" - парня лет тридцати - не проходил долго. Мне даже как-то совестно перед "козлом" за этот синяк было. А он, когда меня видел, мимо пулей летел, а если что надо было по работе, передавал с другими. Меня это устраивало.

А в ту ночь Сергей сделал мне деловое предложение. Он сказал:

- Мне, Сань, нужен помощник, чисто по работе. Я вижу, ты в технике понимаешь, работаешь качественно. Ты когда-нибудь сталкивался с токарным станком? И вообще, ты способен что-то делать руками, кроме сетки?

- Ну, не знаю. Надо попробовать. Вот в машинах я разбираюсь и вообще люблю в моторах копаться, - и, чуть помолчав, я решил спросить напрямую: - А почему, Серёжа, собственно, я? У вас в бригаде есть ведь токари, и неплохие. Да и как ты с отрядным договоришься? У меня с ним напряжёнка.

- Почему?

- Да я недавно послал его открытым текстом. Достал он меня своей "химией". Ни с того, ни с сего пообещал документы на "химию" готовить. И теперь, считая, что я только об этой "химии" и мечтаю, придирается по каждому поводу. Иду в сапогах, так он и спрашивает со своей противной улыбочкой: "Почему шнурки не завязаны?" Ну, не кретин ли? Или у него это особый род садизма? Так я ему сказал, что лучше посижу в зоне "звонком", а выгибаться перед ним не буду из-за этой сраной "химии". "Химиком" я уже был. Мне теперь "физика" по душе.

Сергей внимательно меня выслушал, о чём-то подумал и в свою очередь сказал:

- Ты всё правильно сделал. Да и сидеть тебе всего год осталось. Не бери в голову. Я с твоим отрядным все вопросы решу. А насчёт наших токарей - они по чертежу только и могут деталь выточить. А мне чертить некогда, да и не умею я. У них своего воображения - ноль, - выпив ещё чаю с печеньем, угощая меня, Сергей предложил: - Будешь официально у меня три месяца в учениках. Спроса с тебя никакого, а детали научишься точить через недельку-другую. С ширпотребом я тебе всё скажу, покажу, что почём. Лишь бы у тебя желание было. А без желания, сам знаешь... Менты меня прихватили конкретно. Придётся делать вид, что работаю на них. Помощник мне нужен - кровь из носу, сам я никак не управлюсь. А выбрать не из кого. У всех руки крюки. А у тебя и руки, и голова. Ты как, Саша, готов?

- Я не против, - сказал я с той свободой в словах, которой у меня не было с первого шага в зоне. - Честно говоря, сетка эта уже в печёнках сидит. Только вот как ты с мастерами и с отрядным уладишь? Особенно с отрядным, он такое дерьмо.

Скорее всего, естественные в моём положении страхи, моя кажущаяся забитость начали раздражать Сергея, но и здесь он проявил терпимость, известную тактичность, боязнь обидеть меня. Поэтому он, слегка повышая голос, но не на меня, конечно, сказал:

- А на хрена я этим блядям ножи, подсвечники, мундштуки и всякую разную дребедень делаю? С мастерами и говорить не о чем. Им всё фиолетово - лишь бы план шёл. Я же, Саня, не зря четвёртый год сижу. Они ведь что любят - власть, пусть даже самую ничтожную, но над конкретным человеком, даже не над человеком, а над его судьбой. Так почему бы не пойти им навстречу?! Пусть они, придурки, этой властью упиваются. Пусть думают, если думать могут, что хотят. Не надо лишать их иллюзий. С ними надо покультурнее, поулыбаться надо - и глядишь, они уже у тебя в плену. А послать - послать тоже можно и даже иногда нужно, но только если ты от них полностью независим. И без свидетелей - один на один. Иначе ШИЗО, а то и хуже... Да что это я тебе мораль читаю! Ты и сам с усам. Ах, ты ведь ещё... Да, усы твои ещё не выросли. Ну так вырастут. Короче, я с твоим "козлом" утром поговорю. Тебе дам ключ от склада - поспишь до проверки; ты же успеешь накрутить свою норму за полсмены, а?

- Конечно, успею. Даже больше успею.

- А вот больше - больше не надо. Больше не треба. Ты что, даришь "козлу" лишнюю сетку?

- Нет, мне на курёху. Денег ведь у меня на счету нет - по приговору иск вкатили, даже на ларёк не остается.

Подумав, Сергей сказал:

- Ладно. Я тебя пока "подогрею", а потом сам будешь зарабатывать - и на курёху, и на чай, и на хлеб с маслом, - и, как бы очухиваясь от наших бдений, посмотрел на часы - у него часы наручные были. - О, досиделись! Подъём вроде уже. Ставь кружку - хапнем ещё чайку, а я пойду с твоим "козлом" побазарю.

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] . . . [14]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Тюрьма, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>