Горячая гей библиотека

Шаг вправо, шаг влево

Часть 17 (последняя)

Вечерняя ванна окончилась совместным сном в одной постели, причём всё это произошло настолько естественно для самого Никиты, что он пошёл на это как на само собой разумеющееся.

А ещё через две недели он понял природу этой самой своей тяги к Игорю, понял, открыв для себя всё многограние близости с любимым человеком. И не было у него в тот момент этого резкого неприятия "особого" общения со своим другом, да и не могло быть. И были сняты тогда все табу и запреты. И всё произошло так просто и одновременно так деликатно, так мягко, что физиологическая боль, непременно бывающая в таких случаях, совершенно не дала тут о себе знать.

И пусть это произошло тогда по инициативе Игоря (а как же иначе), но зачинателем этого дела был Никита. Он это знал, но он, в конечном итоге, этого хотел, и, по большому счёту, ему было плевать в тот момент на все условности.

Он сам этого захотел. Всё произошло так, как и говорил об этом когда-то Игорь.

Внешне в их совместной жизни ничего не изменилось. Была та же работа у них обоих, те же вечера вдвоём у телевизора или компьютера, но то, что происходило между ними ночью, - об этом не знал никто из посторонних. И даже многочисленные знакомые Игоря, которые почему-то стали приходить к ним всё чаще и чаще, своего отношения к Никите не изменили, а вот он сам...

Он встал взрослее, что ли. Он смог себе признаться в содеянном, вернее, не признаться, а расставить всё по полочкам - так, как должно было всё быть по его разумению. Нет, он вовсе не корил себя за то, что случилось, - этого не было, он сам этого хотел - и это произошло. Он только не переставал удивляться, как с ним, вчерашним беспризорником, могли произойти такие необычные вещи, и ведь необычности в этом он тоже не ощущал.

Ему было кайфово, ему было приятно, ему это нравилось, в конце концов. И нравилось ему это не в общем, не в целом, а именно с Игорем. Ему нравилось обнимать его, лежать на его груди, нравилось, прижимаясь к нему всем телом, трепетать от его прикосновений. Нет, Никита вовсе не удивлялся переменам, произошедшим с ним, он просто воспринимал это как некую данность, как некое закономерное продолжение той истории, которая началась ещё на вокзале.

А ведь скажи ему тогда кто-нибудь, что всё закончится именно так, как оно закончилось, он бы буквально убил этого человека. Но такой человек был, и он прекрасно знал, что будет потом. Знал! Он всегда всё знал, умел строить чёткие планы, просчитывать ситуацию и делать свои, известные только ему выводы.

***

- Костромуша, пора делиться.

- Рано ещё.

- Ну, какое там рано! Ты же его уже развратила, пора юношу и в люди выводить!

- Говорю тебе, рано.

- А, знаю я тебя! Натешишься с ним до весны, а потом выставишь за дверь, и опять бедной Геллочке ничего не достанется.

- Когда это тебе не доставалось, сволочь ты неблагодарная!

- А когда ты в прошлом году Илюшечку выгнала. Помнишь? Всё меня лечила, что ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть, потерпи сестра, ещё не время, а потом его - бац, и на улицу.

- Не на улицу, а Маруське.

- Ну, а мне-то какая разница? Маруська, стерва, ни с кем им делиться не захотела.

- Что ты разоряешься? Ну, вот что? Твой Илюшечка сейчас с плешки не вылезает. Бери его да веди к себе.

- Чё я, дура? После того, как его полгорода отсношало, вести к себе?! Нет уж, дудки! Ты мне обещала молодых да неразъёбанных.

- Ты хоть представляешь, как это сложно - воспитать такой кадр?

- Кострома, не надо. Ой, не надо! Вот сейчас потешишься со своим Никитой, а потом его так же, как и Илью - раз, и на улицу. А бедная Гелла опять останется не при делах.

- Да пойми же ты, дура, если я тебе его сейчас отдам, он может тебе твою харю крашеную другой краской раскрасить. Тебе это надо? Надо же, чтобы он попривык хоть чуть-чуть, свыкся с мыслью... А потом постепенно и вводить его в этот круг.

- Введёшь ты, как же! Ты сама в него ввёдешь, а потом - берите, кто хотите!

- Ты будешь первой после меня, я обещаю, сестра!

***

- Сегодня у нас гость, Никита.

- Андрюха, что ли?

- Генка.

- А-а-а, - протянул, скривившись, Никита. - А чего он?

- Что значит чего? У него радость - он повышение по службе получил, хочет отметить это дело.

- Ну, и отмечал бы его у себя, мы-то тут при чём?

- Ха! - Игорь усмехнулся. - А чего ты его не любишь-то? Нормальный мужик.

- Да он какой-то... - Никита сделал неопределённый жест в воздухе. - Какой-то он скользкий.

- Ну, у него работа такая, всем не угодишь! А вообще, вот что я тебе скажу, Никитёнок: зря ты к нему так относишься. Вот смотри, - Игорь обстоятельно уселся на диван и привычно приобнял Никиту за плечи. - Вот сам думай - не век же тебе на рынке своём работать, верно? У тебя же жизнь только началась. Я тебя к себе ну никем устроить не могу - у нас серьёзное агентство. А вот Генка тебя к себе пристроить может.

- Это кем? - перебил его Никита.

- Ну, скажем, для начала продавцом.

- Тьфу ты, нашёл работу, - криво усмехнулся Никита.

- Это только начало, - многозначительно поднял палец Игорь.

- А потом что - старшим продавцом, да? Да на хер мне это надо. Я и на рынке неплохо прокантуюсь.

- Короче, ладно, - Игорь поднялся. - Твои проблемы, тебе их и решать. Пошёл я на кухню, начну готовить, а ты хотя бы в комнате приберись.

- Ой-ой-ой, - кривляясь, произнёс Никита, - вот гость-то великий!

- Не балуй! - строго произнёс Игорь, а потом, рассмеявшись, ушёл в кухню...

Гулянка удалась на славу: водки было немеряно, стол был обильный, уставленный закусками. Мало того, что Игорь постарался, так ещё и Генка притащил с собой внушительную спортивную сумку с кучей разносолов, обёрнутых в разноцветную бумагу и облепленных пёстрыми ярлыками.

Никита, поначалу глядевший на всё это с некоторой долей настороженности, потом вовсю влился в весёлую компанию Игоря и Генки, а помогло ему в этом, вернее, помог обычный косяк, который он с превеликим наслаждением выкурил на лоджии, и ему всё стало по барабану. И даже то обстоятельство, что Генка (Геннадий, как он представился ему когда-то давно), напившись водки, стал про себя говорить в женском лице, уже совершенно не трогало Никиту. Наоборот, ему было прикольно слушать трёп такого большого мужика, говорящего, допустим, следующее: "ну, и пошла я, великовозрастная дура" и тому подобное.

Никита смотрел на Игоря, а того это нисколько не волновало, он без устали сыпал анекдотами и случаями из жизни, весело подтрунивая над Генкой. Не стал обращать на этот казус и Никита. Он вообще перестал на многое обращать своё внимание, так как от выпитой сегодня водки у него шумело в голове, к тому же косяк дал о себе знать, а от обильного ужина ему хотелось спать. Постепенно он утратил нить разговора, идущего за столом, и практически уже клевал носом, сидя напротив двух друзей...

- Пойдём-ка а кухню, - сказал Игорь.

- Он и так уже спит, - ответил гость.

- Пошли-пошли.

- Ну что?

- Видишь, он напился.

- Ну, и уложи его спать.

- Уложить-то я его уложу, только у тебя с ним всё равно ничего не выйдет.

- Спокуха, подруга! Это мои проблемы.

- А, решай, как хочешь, только чтобы без бардака мне тут - это раз! И второе - не вздумай ему про меня расколоться, а то язык тебе тогда отрежу. Скажешь ему, что Игорь, мол... Да не Кострома, а Игорь, а то ляпнешь ещё... Что Игорь отрубился, и ты его (то есть меня) в спальню отнесла, вернее отнёс. Тьфу ты, всё в голове перемешалось! Не вздумай хабалить с ним, кстати! Вот. А поскольку ты не знал, где тебе притулиться, то и лёг на Никитином диванчике, ферштейн?

- Да поняла я всё, поняла.

- А что будет дальше, и как ты потом будешь действовать - это твои проблемы. Только чтобы утром я тебя возле него не видел!

- Ну, всё-всё, пошли! Я его сама уложу, а ты спать иди.

- А сможешь?

- Иди-иди, спи!

***

Когда в 55-ой квартире потух свет, Игорь, причмокивая во сне губами, уже спал у себя в комнате, плотно прикрыв дверь в спальню. Утомившийся за вечер Никита, подтянув коленки к подбородку и повернувшись к стенке, спал неспокойным сном, вздрагивая и кутаясь в одеяло. Рыжеволосый Генка, деловито раздевшись, юркнул под это самое одеяло и, трепеща от возбуждения, прикоснулся к Никите...

Когда в 55-ой потух свет, Коца - Шульгин Павел Иванович - беспокойно заворочался на шконяре в СИЗО-1. Ждать суда ему осталось недолго, да и какая теперь разница - СИЗО это или зона. Коца знал, что ему будет одинаково кайфово и там, и там. Он сумеет за себя постоять, а потом вернётся на волю и обязательно разыщет своего лучшего друга - корешка Малого. И они ещё дадут с ним гари, обязательно дадут...

Когда в 55-ой потух свет, соседка тётя Маша из 56-ой спокойно вздохнула: наконец-то за стенкой угомонились. Ох, и что за жизнь распутная у Игоря - постоянно какие-то новые люди, парни какие-то. Водка, музыка вовсю. Вот и этот парень - вылитый бандит, и живёт он у её соседа уже с осени. Надо будет с Игорем поговорить - ну нельзя же так...

Когда в 55-ой потух свет, экипаж ППС в составе старшины Осадчего, сержанта Грязнова и молоденького водителя был далеко от 55-ой квартиры...

***

И всё-таки - что лучше? Шаг влево?

Шаг влево...

Из раздела "Криминальная Хроника" газеты "Вечерний N***":

"Резнёй закончилась весёлая пирушка в доме по улице Бурлинской. Прибывший по вызову соседки наряд милиции обнаружил хозяина квартиры - 27-летнего Игоря К., его приятеля - 30-летнего Геннадия П. лежащими без сознания с множеством колото-резаных ран. С ними также находился молодой человек, который и совершил данное злодеяние. По факту нанесения тяжких телесных повреждений данным лицам Никита М. вразумительного разъяснения не дал, хотя соседка пояснила, что этот молодой человек проживал в квартире хозяина уже с осени. Хозяин и его друг доставлены в больницу, а молодой человек, находившийся к тому же в сильной стадии опьянения, задержан. По данному факту возбуждено уголовное дело".

страницы [1] . . . [15] [16] [17]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Совращение натурала, Молодые парни, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>