Горячая гей библиотека

Точка отсчёта (глава 1)

Часть 4

Я наблюдаю за тем, как Анатолий достаёт сигареты, закуривает. Он замечает мой взгляд и молча протягивает мне пачку.

- Спасибо. Кстати, ещё моя мама говорит, что секс с мужиками - это плохо.

Манёвр удался - Толик вскинулся на меня с интересом:

- Что, прямо так и говорит?

- Ну, не совсем так, конечно, - я представляю свою маму, заботливо напутствующую меня: "Не спи с мужиками, сына!" - и невольно прыскаю в руку.

Толик, глядя на меня, тоже откровенно улыбается.

- Она считает, что секс вообще допустим только между мужем и женой.

- А что делать холостым? - интересуется Анатолий.

- Терпеть, - пожимаю я плечами.

Толик ухмыляется:

- Да-а, жестоко! Воздержание для мужчин гораздо более тяжёлая штука, чем для женщин. Но, возможно, твоя мама не в курсе этого. Вообще-то это даже вредно. Лично я предпочитаю хороший секс воздержанию и онанизму! - и он по-свойски подмигивает мне.

Я краснею при упоминании об онанизме. Грешен, даже живя в общаге, временами я не выдерживаю и устраиваю себе разрядку, запершись в туалете. И каждый раз мне после этого хреново, потому что в такие моменты я особенно остро вспоминаю...

- ... это естественно, - до меня доходит, что Толик мне что-то говорит, и я начинаю вслушиваться, - как еда или сон. Если ты хочешь есть, конечно, самое лучшее - сходить в хороший ресторан, но если возможности нет, можно и яичницей обойтись, верно?

- Ага, или буханкой чёрного хлеба, - рассеянно подтверждаю я его слова.

Толик останавливается, затем спрашивает меня уже совершенно серьёзно:

- Буханка чёрного - это у тебя что, вместо обеда?

- Это у меня на день, - я ухмыляюсь, меня забавляет, что я смог хоть чем-то вывести его из равновесия.

- Слушай, так нельзя! - проникновенно говорит он.

Я дурачусь:

- Почему нельзя? Ты же сам сказал - можно!

Анатолий не отвечает: вкладывает в счёт купюру и поднимается. Ну, вот и всё. Вечер чудес окончен. Сейчас он довезёт меня до метро, в лучшем случае - до общаги и исчезнет. Мне становится грустно, но я поднимаюсь следом за ним. Перед глазами у меня всё плывет, ноги-руки словно слегка онемели.

- У, дружок, да тебя развезло! - чувствую, как он обхватывает меня за плечи, и ощущаю приятное, спасительное тепло его тела, на которое можно опереться. - Давай-ка сегодня ты у меня переночуешь, хорошо? Не сгорит твоя общага.

Согласно киваю: меня тянет в сон, я вообще никуда не хочу уходить...

В машине меня совсем уносит. Просыпаюсь я от того, что меня осторожно встряхивают за плечи:

- Эй, горец! Подъём! Сам пойдёшь или мне на руках тебя прикажешь тащить?

- Сам, - я выбираюсь из тёплого кресла, меня знобит, несмотря на тёплую дублёнку.

Дом явно старый, но отремонтированный шикарно. Поднимаемся по широкой лестнице на второй этаж. Огромная дверь, высоченные потолки - да это дворец, а не дом!

- Ты что, в Эрмитаже живёшь? - я даже проснулся - настолько всё окружающее необычно и восхитительно.

Анатолий тихо смеётся и пропускает меня в тёмную прихожую вперёд себя. Щёлкает выключатель, и свет заливает паркетный пол, лакированную вешалку в виде тонких стволов, напряжённо изгибающихся и тянущихся вверх, к белому потолку с лепниной по карнизу. Оборачиваюсь - за моей спиной в бронзовой раме стоит темноволосый большеглазый пацан, одетый словно фотомодель для журнала. Ни хрена себе зеркало!

- Давай, остряк, раздевайся, проходи, - Толя снимает с меня куртку и пристраивает её на вешалку.

Неохотно вылезаю из ботинок - до чего же хороши! Анатолий зовёт меня из глубины квартиры:

- Иди сюда, мыться будем.

- Вместе, что ли? - я ухмыляюсь его оговорке.

Но, как выясняется, это вовсе не оговорка:

- А почему нет? Вместе удобнее.

Я останавливаюсь на пороге огромной ванной комнаты. Я таких никогда не видел, даже не думал, что такие бывают! Анатолий в одной рубашке и брюках (и когда он успел снять пиджак и галстук?) достаёт из шкафчика полотенца:

- Раздевайся и давай под душ.

Я нерешительно начинаю раздеваться. В конце концов, что в этом такого? Я быстро стаскиваю с себя новую джинсу, водолазку и остаюсь в одних трусах. Оглядываюсь - Анатолий смотрит на меня как-то пристально и отстранённо одновременно. Встретив мой взгляд, он кивает на душевую кабинку:

- Давай. Разберёшься, что к чему? Только плавки снять не забудь, или ты прямо в них мыться собрался?

Я решаюсь, стаскиваю с себя трусы и ныряю за пластиковую занавеску. Упругие струи бьют по моему лицу, по плечам. Закрыв глаза, я наслаждаюсь водой...

Неожиданно на мои плечи мягко и властно ложатся сильные руки, сжимают их; моя спина прижимается к другому телу, чужие губы скользят по моей шее... От этого ноги подкашиваются, и меня накрывает тёмной волной. Вот оно! Какой же я дура-а-ак! Это тебе не друг-ровесник, его не остановишь... Невыносимо, его прикосновения сведут меня с ума! Я невольно всхлипываю.

- Тихо, тихо... Что ж ты такой напряжённый-то... - шепчет он мне прямо в ухо, затем губами вбирает в рот и посасывает мою мочку - кайф невероятный!

В копчик мне упирается что-то обжигающее и скользкое. Только не это! Рефлекторно прогибаюсь, чтобы избежать шокирующего прикосновения. Его руки скользят с плеч мне на грудь, на живот, оглаживают их и заставляют меня дрожать всем телом. Я цепляюсь за его кисти:

- Не надо... не надо...

Я сам не верю в то, что моё заклинание подействует, но Анатолий вдруг останавливается:

- Ну же, успокойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Всё будет хорошо, милый мой, расслабься... - его рука словно бы украдкой скользит к моему паху, и мой стояк оказывается в его ладони.

Не соображая, что делаю, я впиваюсь зубами в собственное запястье, чтобы не заорать во весь голос. Какой же это ка-а-айф...

Мне немного и надо было. Отсалютовав белым залпом, я едва не свалился на пол кабины. Колени мои подломились, но Толик меня удержал:

- Тихо, тихо! Стоять, горец! Это ж надо довести себя до такого воздержанием! - его смешок разряжает обстановку и помогает мне прийти в себя. - Ну что, очнулся? Порядок? Давай всё-таки помоемся!

Я оборачиваюсь и смотрю на него. Совершенно голый Толик - это звездец! Без одежды он выглядит ещё более захватывающе - мускулистый и подтянутый. Внизу живота находится нечто, поражающее меня как размерами, так и своей боеготовностью. Неожиданный контраст: при гладких волосах на голове - вьющиеся на груди и в паху. Он с усмешкой позволяет мне разглядеть себя получше, затем спрашивает:

- Ну как, пойдёт?

- Куда? - я ещё не совсем хорошо соображаю, к тому же у меня шумит в ушах - то ли от воды, то ли от выпитого.

Анатолий хохочет:

- Притормози! А то так прямо сразу - куда?! Позже разберёмся - куда!

Я краснею так, что на глаза слёзы наворачиваются. Толик начинает натирать меня мыльной губкой. Пена пахнет чем-то очень душистым, явно не банным мылом. Трёт он меня энергично и в то же время нежно. Мне хочется закрыть глаза: пусть делает с моим телом всё, что хочет. Я пьян, я не хочу ничего знать... Я не могу больше сопротивляться - и не в силах нарушить запрет. Давай, изнасилуй меня, только не заставляй сейчас принимать решение...

Насиловать меня Толик не собирается. Он быстро, но тщательно обрабатывает меня от шеи до ног, затем велит мне расставить их и ладонью моёт мне промежность.

- Я сам! - в лёгкой панике я впиваюсь в его плечо.

- Сам в одиночестве будешь, - скалит зубы Анатолий, одной рукой массируя мне ягодицы, а другой наглаживая мой не желающий сегодня успокаиваться член.

С невольным стоном я висну на его шее: мне жгуче стыдно и одновременно так же жгуче приятно. Я сжимаю его всё крепче, пока меня не скручивает судорогой наслаждения. Анатолий молча обмывает меня, выключает воду, заворачивает меня в полотенце и - неожиданно - берёт на руки! Пока я еду до спальни, украдкой прижимаюсь губами к его крепкой шее, вдыхая волнующий запах мужского тела...

Прохладные гладкие простыни и вытянувшееся рядом со мной нечто горячее и мощное. Тянусь, прижимаюсь к нему, нахожу губы. Он целуется незнакомо, возбуждающе сладко; его язык словно гладит, вылизывает мой рот, танцует там медленный, чувственный танец. Потихоньку я начинаю извиваться, чтобы потереться об его тело своим, - пощадите, я не могу больше! Два оргазма - ерунда по сравнению с целой вечностью воздержания! Он чувствует, что я начинаю проявлять активность, и откатывается на спину, предоставляя мне возможность действовать.

С закрытыми глазами я изучаю его тело наощупь - руками, губами, извиваясь, сползаю по нему всё ниже. Вот его обжигающий клинок воткнулся в мой живот, вот он у моего замершего сердца, вот он коснулся моей шеи... Толик ерошит мои волосы слегка дрожащими пальцами и шепчет:

- Давай, давай же...

Мамочка моя, что же я делаю?! Замерев, целую напряжённую головку здоровенного, взрослого члена, истекающую соком с резким, возбуждающим запахом, затем беру его в рот как можно глубже...

- Ох, сладкий мой... - выдыхает Толик. - Язычком... полижи его...

От его указаний башню у меня совсем сносит. Я стараюсь, как могу, и кайфую не меньше своего совратителя. Через несколько минут Толик со стоном за плечи подтаскивает меня к себе и снова впивается мне в губы яростным долгим поцелуем. Затем он подкладывает мне под голову подушку и разворачивается так, что его хозяйство оказывается прямо перед моим носом. Точнее - ртом. Я тут же ловлю губами эту восхитительную игрушку и едва не прикусываю её, почувствовав невероятно нежные прикосновения к своему паху. Толик дёргается, поворачивает ко мне голову и просит:

- Дорогой мой, а вот жевать его не надо!

- Да-да, я понял, прости, я не буду больше! - блин, делай, что делал.

- Если зубы от удовольствия сводит, лучше себе пальцы кусай, о’кей? - смеётся он. - Пойму и не обижусь!

Следую его совету: от того, как он обрабатывает мою дубинку своим ртом, я уплываю в дальние дали...

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>