Горячая гей библиотека

Домбра (глава 1)

Часть 4

На следующий день Денис сам подошёл ко мне в одном из школьных коридоров. Мы познакомились оригинально. Он сразу, без каких-либо вводных слов спросил тихо:

- Хочешь выебать Домбру?

От прямолинейности Пили я даже опешил - как можно говорить так пошло о любимой женщине моей, как вообще можно сводить любовь лишь к похоти?! Да, я вчера в туалете отличился, но это ещё не значит... Мне и так не по себе, мне очень неловко от того, что я там совершил. И ещё мне страшновато от возможных последствий. Впрочем, сообразительный Пиля сразу понял моё состояние и тихо, доверительно, чтоб никто в коридоре не услышал, поправился:

- Есть у меня шикарная идея. Если согласишься с моим планом, скоро Домбру отведаешь, как захочешь. Но только учти - вместе со мной!

Тут ушлый толстяк поведал мне свой дерзкий и очень опасный план. После услышанного я напрочь забыл и про учёбу, и про всё на свете; я стал думать только об этом. Уж очень привлекательной оказалась идея Пилевского, хоть и опасная для нас обоих... У меня тогда ушло немало сил на борьбу с самим собой. Дилемма стояла передо мной невыносимая: или согласиться на безумный шаг и действительно реально побыть в самой сокровенной близости с завучем, или же не согласиться, но тогда на всю жизнь остаться в стороне от её умопомрачительной красоты... и наготы... Пиля же, словно прожжённый змей-искуситель, умело внушал, как здорово будет мне, когда самая шикарная учительница школы покорно ляжет под меня! Увещевания Дениса тогда оказались слишком убедительны, стали сильнее моей воли, моей чести, даже моего уважения к самому себе. В конце концов, я согласился попытать счастья в опасной затее и вскоре совершил поступок, последствия от которого уже никогда нам не исправить...

Дядя у Пили был сельским ветеринаром, и он использовал для усыпления животных один редкий препарат, который назывался "соликс". Препарат выглядел как совершенно прозрачная жидкость без вкуса и запаха, но обладал мощным воздействием на нервную систему животных, на их психику. Вдохнув пары этой жидкости, свинка или теленок, овечка или даже конь на какое-то время становились будто парализованными. Они вообще не могли двигаться, но при этом частично оставались в сознании. Пиле удалось при случае умыкнуть у дяди немного этой оставшейся чудо-жидкости. Вот у Дениски и возникла идея - а чего добру пропадать: не использовать ли свойства препарата в своих тайных целях? С другой стороны, ещё хорошо, что с таким опасным предложением он обратился именно ко мне, а не к какому-то совсем уж бестолковому, безответственному пацану. Я же согласился составить компанию Пиле лишь в том случае, если стопроцентно буду уверен в безвредности этого средства для здоровья человека.

И тогда мы с Дениской решили сначала провести эксперимент друг на друге - прям как настоящие учёные! Пиля дал мне немного вдохнуть из флакона, и через несколько секунд я будто одеревенел. Я прекрасно слышал, что пытался говорить мой новый приятель, видел и чувствовал, как он тряс меня за плечи, пытался сдвинуть меня с места, но сам же пошевелить даже пальцем никак не мог. Потом я отключился, видимо, заснул. После того, как я пришёл в себя и движения мои восстановились до нормы, в голове у меня всё же ещё слегка кружилось, и почему-то в носу отдавало никотином. Но головокружение длилось недолго, и привкус никотина исчез. Ничего не болело, чувствовал я себя нормально. Тогда и Пиля при мне нюхнул из флакона, да так, прямо со склянкой, и замер, стоя передо мной. Я принял флакон из его руки, чтоб пузырёк случайно не упал и не разбился, и стал пытаться разговорить приятеля, но тот не реагировал никак. Пиля просто стоял, покачиваясь и бессмысленно глядя перед собой, а вскоре глаза его закрылись - он уснул! Я его пошатал за плечи и осторожно, с усилием положил на пол. Денис лежал на полу и спокойно дышал; я пощупал пульс - сердце товарища билось нормально.

В общем, эксперимент друг на друге нас обоих удовлетворил - соликс оказался отличным средством для исполнения нашего плана! Однако как же склонить завуча школы подышать парами этой чудо-жидкости? Но и на этот счёт у Пили возникла хитрая идея.

Как раз приближалось восьмое марта. Мы с приятелем хорошо подготовились, всё продумав.

- Дорогая Лидия Васильевна, позвольте от нас двоих особо поздравить вас с Международным женским днем и пожелать вам... - Денис сыпал приятными для любой женщины словами, и мы с ним тайно оба волновались, что завуч не примет наш букет из красных роз.

Домбра была одета празднично: в белое атласное платье с кружевами на высокой груди, с алой матерчатой розой, приколотой сбоку воротничка, в белоснежных шелковых чулках и туфлях. Она была обворожительна, будто невеста на выданье. И она действительно слегка опешила: чего это вдруг два ученика без приглашения зашли в кабинет завуча? В глазах её ещё читалось смущение от прошлого моего "подвига" в туалете. Но красивый букет она всё же приняла из рук Дениса.

Завуч стала озираться по сторонам кабинета, присматривая, куда бы пристроить подаренные цветы, но тут Пиля быстро проговорил:

- А-а... вот, обратите внимание, какой приятный запах у этих роз. Вот, понюхайте, понюхайте. Вы таких роз ещё видывали, правда-правда...

- Розы как розы, - хмыкнув, пожала плечами Домбра, но, видать, чисто женское любопытство всё же одержало верх, и чуть склонив белокурую голову, она понюхала цветы. - Обычный запах, чего вы выдумываете.

- Да нет же! - настаивал Пиля. - Это очень тонкий аромат, он не сразу ощущается, вот понюхайте ещё раз, и вы сами согласитесь.

- Так, спасибо за букет и, пожалуйста, не устраивайте мне тут очередного представления. Ну, выходите, выходите из кабинета, я занята. Выходите, я сказала.

Мы с Пилей были озадачены - с первого вдоха учительницы средство не подействовало на неё вообще, а на второй вдох нечего и рассчитывать теперь! Понурив головы, мы развернулись и со вздохом вышли из кабинета. Дверь закрылась. Всё пропало! Мы растерянно переглянулись - что делать-то теперь? Когда шли по коридору, Пиля вдруг ткнул меня локтем в бок:

- Не дрейфь: сейчас вернёмся и тихонько заглянем в её берлогу. Не могла она не заинтересоваться и не понюхать веник уже без нас. Вот увидишь. Это ж женщина!

Мы развернулись и направились обратно. Мимо по коридору проходили толпы учеников, то тут, то там учительницы шествовали с охапками букетов, подаренных учениками и сослуживцами - женский день! А у нас с товарищем стояла задача: не привлекая ничьего внимания, если удастся, снова нырнуть в заветный кабинет. И нам это удалось. Чуть приоткрыв дверь, Пиля сквозь щёлку в проёме подсмотрел, что происходит внутри, и, оглянувшись, подмигнул мне: "Заходим, быстро!". И вот мы снова в кабинете!

Завуч стояла к нам спиной, лицом к окну, на полу перед ней лежал наш рассыпавшийся букет и разбитая ваза для цветов. Лужица воды из осколков вазы ещё растекалась по полу, касаясь её туфель. Пиля подкрался к Домбре поближе и осторожно заглянул ей в лицо; обернувшись, махнул мне рукой, шепнул:

- Есть контакт! Дверь закрывай скорее.

В замочной скважине изнутри торчал ключ, и я тут же провернул его два раза, оставив в двери. Для проверки чуть подёргал дверь - закрыта надёжно. Я опасался, как бы Домбра не упала и не разбила голову о какой-нибудь угол стола или стула, но она стояла, чуть покачиваясь, и, будто задумавшись о чём-то, смотрела в окно. Полированный стол у завуча был широк, массивен и мог бы уместить на себе двух Домбр. Руки мои дрожали. Мы с Пилей быстро сняли с этого стола какие-то книги, телефон, канцелярские принадлежности, очистили столешницу полностью и, приблизившись к завучу, убедились в том, что она, закрыв глаза, уже спит. Мы стали осторожно отклонять её назад к столу. Она слегка обмякла и начала безвольно заваливаться на нас. Мы никак не ожидали, что невысокая женщина для нас, пацанов, может оказаться настолько тяжеловесной! Даже чуть не уронили её, когда по мере наклона своей немалой массой она всё сильнее стала вдавливать нас в пол! С большим трудом нам удалось-таки положить её на освобождённый стол. Она лежала теперь на спине головой к двери и к окну ногами. Я бережно приподнял её прекрасную голову, любуясь ею, подложил под голову найденный неподалёку валик из контурных карт. Пиля приложил свое ухо в её груди, проверяя удары сердца. Дыхание Домбры было ровным, как и должно было быть.

В общем, пока что у нас всё шло по плану. Но сердце моё выскакивало из груди. Вряд ли в праздничный день кто-то постучит в кабинет завуча. Сюда вхож бывает только директор - солидный мужчина, бывший военный, но он сегодня занят организацией концерта в актовом зале. По нашим с Пилей подсчётам у нас было не менее получаса на запретную любовь. Вот цель заветная - гром-баба и просто милая женщина лежала перед нами, и у каждого из нас дух захватывало от её неописуемой красы и от остроты ситуации, в которую мы сами себя загнали. Но медлить было опасно: уж если решились на такое - нужно действовать!

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
18-19-летние, Первый раз, Бисексуалы

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>