Горячая гей библиотека

Лёшкины университеты (глава 9)

Часть 4

Сон не шёл. Сказывалось перевозбуждение. Разные мысли лезли в голову. "Татарин" ворочался на ржавой, скрипучей койке, то проваливаясь в густую темноту, то открывая глаза и пытаясь рассмотреть тёмный потолок. Ему казалось, что прошло не больше часа после объявления "Отбоя", и неспособность заснуть выводила из себя до умоисступления. В очередной раз перевернувшись на живот, он подогнул правую ногу и только было запустил под подушку руку, пытаясь принять любимую для сна позу, как услышал скрипнувшую в коридоре дверь, после чего кто-то загремел ключами. Неведомая внутренняя сила буквально в одну секунду развернула его, усадив на койку. "Стоять!" - послышался за дверью приглушённый голос воспета, после чего раздался всё тот же отвратительный лязг открываемого замка, и дверь распахнулась, брызнув из коридора в мрачную "Татаринскую" камеру ярким светом люминесцентного освещения.

- Сколько времени, блять? Вы охуели?! - заворчал "Татарин".

- Рот закрыл! Я те охуею. Хочешь, чтобы я тебе пизды сейчас вломил?

Воспет был не в духе, да и к тому же, судя по появившемуся в воздухе алкогольному перегару, явно нетрезв. Решив его больше не раздражать, "Татарин" замолчал.

- Проходи!

Воспет втолкнул внутрь пацана и закрыл дверь. В камере опять стало темно. Пацан стоял у дверей и мялся.

- Привет! - первым нарушил могильную тишину новенький. - Здесь есть где свет включить?

Голос у пацана был крепкий, уверенный, не писклявый и не дрожащий. "Татарину" это понравилось.

- Нет, - отрезал он, укладываясь обратно.

В эту же секунду раздался грохот падающего табурета.

- Блять! - выругался новый "Татаринский" сосед. - Да чё за хуйня-то!? Трудно выключатель сделать, что ли?

- Так это тебе подвал, а не пионерский лагерь, - гыгыкнул "Татарин", - сюда только по залёту попадают.

- Я ебу ваши порядки, - так же спокойно ответил пацан из темноты, - меня вообще только что привезли, водой холодной в бане облили и сюда кинули. Два часа ночи сейчас. Просто пиздец какой-то лютый.

- Привыкай, - "Татарин" лёг на койку, стараясь принять снова любимую позу, как внезапно загорелась тусклая лампочка над дверью.

- Ни хуя се! - "Татарин" перевернулся и вновь сел на койке. - Это чё, в честь тебя такие именины? Ночью свет включили - ахуеть!

При тусклом желтоватом свете лампочки он теперь мог спокойно рассмотреть своего нового соседа. Это был среднего роста, спортивного телосложения, ни худой, ни рыхлый пацан. Он был коротко острижен, причём виски были выбриты почти под ноль. У него был большой лоб и красивые, чувственные, чуть узковатые серого цвета глаза. Нос был крупный, слегка приплюснутый, как у боксёров. Вообще вид у него был вполне себе серьёзный и непростой. Он был одет, как и все, в чёрную робу, но, в отличие от других пацанов, на которых она болталась мешком, на нём она сидела, как специально ушитая, даже где-то красиво.

- Угу, - проговорил тот, оглядываясь по сторонам. - Меня Артём зовут.

Он поставил пакет у пустующей кровати и, подойдя к койке "Татарина", протянул руку. "Татарин" не оценил его жеста и, вскочив с койки, "включил" бывалого сидельца.

- Ты чё, охуел, руку тянешь? Вдруг ты мастевой, чтобы я загасился об тебя? Тебя чё, не раздуплили, как вести себя надо?!

Артём пожал плечами и, убрав руку и вернувшись к своей койке, стал раскатывать матрас. Внутри матраса оказалось серое от времени и плохой стирки постельное бельё. Он брезгливо взял сложенную простыню и, тряхнув ею, стал заправлять матрас.

- Ты чё морозишься-то? - "Татарин" был явно сбит с толку таким поведением новичка.

Ему почему-то рисовался обязательно зашуганный чухан-первоходок, за которого впряглись состоятельные родственники и которого он уже к утру рассчитывал завафлить, после чего хуесосить под настроение, пока они вместе будут торчать в подвале. Но, судя по всему, его ждал жёсткий облом. Всем своим нутром "Татарин" чувствовал, что трогать этого пацана не стоит, однако и оставлять незамеченным такое поведение нельзя было. Это означало потерять авторитет в глазах новичка.

- Так ты мне сам вон руки не подал, - пожал плечами Артём, натягивая на подушку наволочку, - я ж те в друзья не набиваюсь. Не хочешь, как хочешь.

- Тебя прописывали? - "Татарин" вернулся к койке.

В его голове зрел хитрый план.

- Нет. Ну на хуй. Я с нормальными пацанами был.

- Чё значит "ну на хуй", - возмутился "Татарин", - это традиция, понятия! Все через это прошли!

- Хочешь сказать, что и ты прошёл? Через всю эту хуету: "сыграй на батарее", "вилкой в глаз или в жопу раз"?

"Татарин" почувствовал, как внутри него начинает нарастать злость.

- Я нет! За меня сразу серьёзные люди подписались.

- А откуда ты знаешь, что за меня никто не подписался? - Артём сел на заправленную кровать, снял брюки, оставшись в свежих белых боксёрах, и, аккуратно сложив брюки, повесил их на спинку кровати.

Расстегнув курточку, он снял её и за плечики, стараясь не помять, развесил у изголовья.

Взгляд "Татарина" невольно опустился на выпирающий из трусов Артёма член и крепко обтянутые белой тканью ягодицы. Член его опять стал предательски подниматься.

- Ну так ты ж морозишься, ничего не рассказываешь? - "Татарин" пытался держать градус беседы.

Однако Артём явно не вёлся.

- А чё те рассказывать-то? Спрашивай - расскажу. Быковать только не надо. Мы ж нормальные пацаны. Я зашёл, как положено, представился, за собой ничего не чувствую, иначе бы объявился сразу, а ты сразу решил тут качели запустить.

Он вытащил из пакета пачку "Marlboro" и положил на кровать.

- Угощайся, - предложил Артём.

"Татарин", понимая, что нагнетать ситуацию дальше не имеет никакого смысла, достал из пачки сигарету, поблагодарил и, подойдя к вентиляционной отдушине в стене, чиркнул спичкой, с удовольствием затянувшись.

- Будем по одному курить, а то тут проветривается плохо, - пояснил он.

- Хорошо, - Артём сел на койке, прижавшись спиной к стене. - Ну так что, будем знакомиться или так всё оставим, до утра?

"Татарин", у которого от ароматного дыма приятной лёгкостью "поплыла" голова, сменил гнев на милость.

- Ну, давай познакомимся. Меня "Татарин" зовут. Андрей Татаринов. Влетел сюда, потому что на "красных" наехал, они тут решили беспредел устроить, всех перетасовать, ну я и съехал сюда, чтобы вся эта параша устаканилась, а когда выйду, буду уже разруливать, что к чему.

- Ну, меня Артёмом зовут, я уже говорил. Фамилия Еремеев. Погоняла нет. Раньше "Тёмой" все звали, здесь как будут, х.з.

- Я тебя "Ерёмой" лучше звать буду, - перебил его "Татарин". - "Тёма" стрёмно как-то, пацаны будут стебаться, могут проблемы начаться.

- Ок. А чё те до моих проблем-то?

- Не начинай, "Ерёма", а? Сам же предложил попиздеть.

- Ну хорошо, чё те ещё рассказать? Влетел сюда за драки. Щимили лохов под общагой, ну, короче, повязали мусора, а потом ещё со шкурой одной были неприятности...

- Со шкурой? - по лицу "Татарина" прошла лёгкая ухмылка. - Ну давай навали! Тут любят рассказы про тёлок.

- А хули рассказывать? Вафлили тёлку на подвале толпой, она пошла и настучала ментам. Вернее старики её. Там старики упоротые, пиздец... Бабок вообще не хотели, типа суд и всё. А какой суд, если все в отказ пошли... Чё она доказать-то может! Самое удивительное, что я вообще не при делах был. Я там, конечно, был, но присунуть не успел, хуй его знает, чё она на меня взъелась. Короче, менты старику моему начесали, что надо меня на время сплавить куда-нибудь, потому что, мол, всё это хуёво закончится, учитывая движняки с общаговскими лохами и кучей приводов. Мамка хотела за бугор меня учиться отправить, а старик психанул, типа, пусть жизни учится, вот я и влетел сюда в итоге.

Как только Артём закончил, свет в камере потух.

- Вот блять, - выругался "Татарин, - думал, до утра оставят.

- Да нет, - Артём стал укладываться, - воспет обещал только на час, чтобы я мог постель заправить и лечь. А чего тут совсем, что ли, света нет?

- Да есть. С утра с наружной стены железные ставни открывают, и сюда немного дневного света попадает - вон, почти под потолком, окно виднеется. А так-то, конечно, хуеватенько тут.

Выставив руку вперёд, "Татарин" медленно подошёл к своей кровати и лёг.

- Как жить-то тут думаешь, "Ерёма"? - спросил он, укладываясь. - Как пацан? Или тихушником, быстро пропетлять срок и сняться?

- Как фишка ляжет, - ответил Артём, - но прогибаться ни под кого не буду, верняк. На воле не прогибался, а тут тем более.

- Ну-ну, - улыбнулся в темноте "Татарин", - давай спать. С утра ещё попиздим.

- Ок. Спокойной! - Артём заскрипел койкой, устраиваясь поудобнее.

"Татарин" же повернул голову в сторону и, с трудом рассмотрев белеющие в темноте трусы Артёма, улыбнулся. "Вот и чудненько, - про себя отметил он, - будет ориентир", - после чего стал ждать, пока Артём сонно засопит.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Тюрьма, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>