Горячая гей библиотека

Город из двух букв

Часть 4

Я лежал на полу, силясь восстановить дыхание.

- Ребята, да не бейте вы его, пока ещё рано, он всё отдаст, ещё даже с процентами. Ведь так, Ден? - прозвучало вдруг с порога.

Голос показался мне жутко знакомым, я поднял голову и увидел...

- Лёшка?! Это ты их сюда привёл?! Как ты мог, мы же с тобой...

- И чего? - нагло ухмыляясь, ответил тот. - Пару раз переспали, и что, я, значит, теперь тебе должен такие суммы прощать? Ты раз меня подвёл - я с тобой по-человечески поступил, дал возможность исправить всё и загладить свою вину, так ты снова дров наломал.

- Так я же не специально, так получилось. Я когда из парка ехал, ко мне в транспорте какой-то парень всё прижимался, наверняка это он и украл пакет, а вечером - там, в подъезде - два мужика на меня напали, что-то понюхать дали, и я отключился. Я потом тебе звонил много раз и сегодня тоже весь день, но ты трубку не брал. Лёшка, что происходит? Ты подставил меня!

Я выкрикнул эту фразу и ужаснулся. Какой же я дурачок! Как я мог пойти на такое! Взял пистолет, пусть даже и незаряженный, и поехал требовать с кого-то деньги - разве такое могло хорошо закончиться? Ой, что же я наделал!

- Да, подставил, ну и что? Мне, как и всем, тоже деньги нужны, а ты что думал, я просто так с тобой общаюсь? Или, может, верил, что я люблю тебя? Мне тупо был нужен секс на время, пока мой парень уехал в Москву по работе, вот я и решил с кем-нибудь познакомиться, скоротать временно одиночество, так сказать. А позже, когда ты сказал, что старуха у тебя заболела и деньги на лечение нужны, я сообразил, что на этом можно нажиться.

- Какая же ты сука! - чуть не задохнувшись от гнева и злости, я кинулся к нему, но парни тут же схватили меня и скрутили.

- Ладно, мы с тобой ещё увидимся, сейчас мне пора уже. А вы тут развлекайтесь с ним, - бросил он и был таков.

Амбалы развлекались со мной так, что в тот вечер я несколько раз терял сознание. Наверное, в нашем великом и могучем не хватит слов и выражений, чтобы описать то, что они со мной делали и что и куда засовывали. Мне было так плохо, что порой казалось, что ещё несколько минут, и мне наступит конец. Когда они всё же ушли, я дополз до ванной, где меня вырвало, и так и уснул прямо на холодном полу. Мне снилась бабушка. Она ласково гладила меня по голове и говорила, что всё будет хорошо.

Ош

Сознание возвращалось медленно. Открыв глаза, я уставился в пожелтевший, местами покрытый пятнами потолок и удивился. Неужели у нас снова прохудилась крыша? Хотя нет, эти пятна старые, если бы нас затопило ночью, они бы выглядели совсем по-другому.

Скосив глаза вправо, я увидел кровать, на которой сидел молодой симпатичный парень с восточной внешностью, примерно мой ровесник, и с интересом смотрел на меня.

- Что ты тут делаешь? И откуда у нас эта кровать? - пробормотал я.

- Ты киргизский знаешь? - спросил он с сильным акцентом.

Ничего не ответив, я медленно повернул голову налево и увидел ещё одного парня, немного постарше. Как ни странно, он тоже кыргыз. А может, казах... Блин, да кто они такие? И вообще, где я? Вроде как похоже на больницу.

- Короче, слушай, тебя ночью привели, сказали, ты упал в обморок прямо на улице. Ты понимаешь, что я говорю?

Я снова повернулся к окну.

- Конечно, я же пять лет этот язык в институте учил.

- Что, правда? Круто! А ты правда из России приехал? Врач, когда твои вещи смотрел, нашёл российский паспорт.

И тут я всё вспомнил. Всё, до мельчайших подробностей, начиная с того момента, как сел в Бишкеке в автобус, и заканчивая инцидентом на улице.

- Они ведь могли меня убить, у них нож был. Я думал, они меня зарежут - там, между сараями!

- Тебя как зовут? - неожиданно спросил парень.

- Денис.

- Дениска, ты куришь, да? Пойдём в туалет, пыхнём. Ты встать-то можешь?..

Кряхтя и охая, я поднимаюсь на ноги, и мы медленно идём к двери. По дороге я ощущаю на себе любопытные взгляды остальных обитателей палаты. Ну правильно, вряд ли они в своей жизни видели русского, так хорошо говорящего на их языке. Бабушка, как же я благодарен тебе за то, что после школы я пошёл именно на филфак! Без знаний родного языка Чингиза Айтматова мне бы тут пришлось туго, это уже понятно.

- Меня Эмильбек зовут, - представляется парень, когда мы заходим в туалет. - Друзья Эмиль называют, - добавляет он и продолжает: - Слушай, ты теперь будешь заявлять на них, да? Пожалуйста, не делай этого. Они парни вообще-то мирные, обычно никого не трогают, а вчера вечером набухались, им ещё захотелось, только деньги закончились, вот они и решили напасть на кого-то. Они бы тебя никогда не порезали, нож достали просто так, чтобы припугнуть. Ты всё понимаешь? - снова спрашивает он.

- Ты что, их знаешь? - удивлённо спрашиваю я, проигнорировав его вопрос.

- Мы вместе в школе учились, сейчас не то чтобы прямо хорошие друзья, но общаемся иногда. Ты прости их, ладно? Они, как твою речь услышали, знаешь, как удивились! У нас тут из русских никто так быстро и правильно не говорит. Ты для чего киргизский учил?

- Моя бабушка... - начинаю я, но тут же замолкаю, потому что у меня в горле появляется комок и хочется разреветься.

Неожиданно острая боль обжигает мою правую руку. Меня бросает в жар, подскочив, как ужаленный, я отпрыгиваю от окна и прижимаюсь к стене.

- Ой, Дениска, прости, пожалуйста, я тебя сигаретой обжёг!

Я тут же мысленно возвращаюсь к событиям, о которых лучше не вспоминать, и мне становится дурно. Трясясь всем телом, я закрываю лицо руками, и перед глазами появляются страшные картины одного из последних дней, проведённых в Саратове.

Саратов

Мне понадобилось целых два дня, чтобы прийти в себя после той безумной садистской оргии, которую устроили эти твари. И если в физическом плане я ещё кое-как восстановился, то в моральном был совершенно убит. Мне было плохо, очень плохо. Смерть бабушки и предательство человека, которого я по глупости считал своим парнем и к которому испытывал что-то, похожее на любовь, повергли меня в жуткую депрессию - мне даже не хотелось вставать с постели и готовить завтрак по утрам, что уж говорить про выходы из дома. А ведь нужно было устраиваться на работу, потому что после похорон у меня не осталось ни копейки, запасы продуктов подходили к концу, и вечером второго дня я с ужасом понял, что утром мне будет нечем завтракать.

Кое-как приведя себя в порядок, я выполз на улицу и, доковыляв до киоска, купил газету "Работа", но не успел я раскрыть её, как неожиданно чья-то тяжёлая рука легла мне на плечо. Вскрикнув, я резко повернулся и увидел тех самых парней.

- Что, работу ищешь? Это, конечно, хорошо, только вряд ли тебе удастся заработать нужную сумму за неделю.

- У тебя ровно неделя на то, чтобы найти двести штук, понял? - рявкнул второй. - Если в следующую среду бабла не будет, то я тебе не завидую. А сейчас пойдём, поиграемся немного. Дубль два, короче! - и он мерзко расхохотался.

Я попробовал было сопротивляться, но они буквально силой потащили меня к дому. Конечно, можно было закричать, но от страха и отчаяния у меня словно пропал дар речи, и я молча шёл с ними, чувствуя себя бараном, которого ведут на заклание.

Проходя по нашему маленькому огородику, один из парней остановился перед клумбой с с тюльпанами.

- Чувак, я у тебя цветочков позаимствую, а то моя всё время просит, а мне на неё денег тратить неохота, - и, шагнув прямо в клумбу, он принялся вырывать цветы.

- Не надо! Их ещё бабушка сажала, это как память о ней! - в ужасе закричал я и заплакал.

- Какая, на хрен, память? Хорош орать, а то как бы ты вообще память не потерял! - гаркнул парень, выдёргивая очередной тюльпан.

Я снова закричал. Тогда второй затащил меня в дом и...

В тот раз было ещё хуже, чем в первый. Парни глумились надо мной часа два, проделывая со мной такие вещи, которые и во сне не приснятся. Я орал так, что посадил себе голос, но их это только завело ещё больше, и под конец они дошли до того, что стали тыкать в меня зажжённой сигаретой, приговаривая при этом, что такой шлюшке, как я, непременно должна нравиться боль и что я должен получать от этого огромное удовольствие.

Когда они наконец оставили меня в покое, я без сил свалился на кровать и до утра пролежал в полузабытьи. Утром, посмотрев на свои руки, я закричал, когда увидел, что стало с ними после того, как их в нескольких местах прижгли сигаретой. Ожоги были ещё и на груди, и там они болели гораздо сильнее... Именно тогда я понял, что если не сбегу из города, то очень скоро отправлюсь вслед за бабушкой.

Я вдруг вспомнил, что бабушка хранила деньги в старой шкатулке у себя в комнате, и побежал туда в надежде, что там осталось что-то. Я плохо представлял себе, куда я поеду и что буду делать, в голове пульсировала одна мысль - оставаться здесь больше нельзя, третьей встречи с этими животными я просто не вынесу.

Несмотря на всё случившееся, я даже позволил себе обрадоваться, когда открыл шкатулку и увидел там несколько тысячных купюр. Схватив их, я тут же стал думать о том, как далеко я смогу уехать и на сколько хватит мне этих денег, как вдруг мой взгляд упал на свёрнутый пополам тетрадный лист, лежащий на дне шкатулки. При виде ровного бабушкиного почерка у меня защемило сердце и на глаза снова навернулись слёзы, так что строчки стали расплываться, и я никак не мог прочитать текст. Я отправился в ванную, умылся и снова взял в руки записку.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] . . . [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Азия и Кавказ

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>