Горячая гей библиотека

Город из двух букв

Часть 6

Эмильбек проводил меня в богато обставленный в восточном стиле зал, усадил в кресло, а сам отправился на кухню разогревать еду.

- Не скучай тут, я быстро. Можешь пока телевизор посмотреть или журналы полистать вот там, на столике.

Я прошёлся по комнате, остановился в углу и с интересом просмотрел пару изданий, которые, естественно, были на киргизском. Потом я вдруг заметил, что под столиком лежит какая-то фотография. Видимо, она выпала из альбома, лежащего тут, рядом. Я поднял её, но не успел посмотреть, так как в этот момент в комнату вошёл Эмильбек.

- Ну вот, дастархан готов! - с улыбкой оповестил он.

Слово, которым многие среднеазиатские народы называют не только скатерть и сервированный стол, но и сам обеденный ритуал, эхом отозвалось в моём мозгу и...

- Я вспомнил имя человека, к которому ехал! - радостно сообщил я ему. - Думаю, теперь мы сможем отыскать его. Вряд ли здесь, в окрестностях много мужчин бабушкиного возраста, которых зовут...

Тут я случайно посмотрел направо и увидел грамоту, висящую на стене. В ней говорилось, что Эмильбек в прошлом году занял второе место на каких-то соревнованиях. Но совсем не это привлекло моё внимание. "Тохтасунов Эмильбек Алихан уулу". Я судорожно сглотнул.

- Как у тебя отчество? Алихан уулу?

- Ну да, - удивлённо ответил тот. - По-вашему, Алиханович. Ты же знаешь, у нас если парень, то к имени отца добавляется "уулу", и получается что-то вроде отчества. Что тут странного, и почему ты так удивляешься?

Я вдруг представил, что его отец - это и есть тот самый дядя Алихан. Нет, такое невозможно! Это всего лишь совпадение, не больше. Да и потом, если Эмильбек почти мой ровесник, то его отец никак не может быть одного возраста с моей бабушкой; конечно, в жизни всякое случается, но... Нет, так бывает только в книгах и фильмах, в реале же всё совсем по-другому, и мне ещё предстоит искать его. Хорошо хоть, что имя вспомнил, фамилию-то я и не знал. Но и это уже что-то.

Разволновавшись, я стал теребить фотографию в руках, потом случайно повернул и из чистого любопытства посмотрел на неё... Пожелтевший от времени и местами надорванный снимок запечатлел женщину лет сорока на фоне гор. Светлое длинное платье, на голове цветастая косынка, из-под которой выбиваются чёрные волосы. Мне стало нехорошо, и, отшатнувшись, я плюхнулся прямо на столик.

- Эй, ты чего? С тобой всё в порядке?

Не в силах ответить ему, я пробормотал что-то нечленораздельное и судорожно начал тыкать пальцем в фотографию, снова очутившуюся на полу, с которой на меня смотрела моя милая, моя дорогая бабуля, почти такая, какой я знал её в прошлом, когда она только приехала в Саратов после смерти моих родителей.

Эмильбек куда-то вышел и вскоре вернулся с бутылкой в руках.

- Я не пью вообще-то, - пробормотал я, увидев надпись "Кыргыз Коньягы" на этикетке.

- Давай-давай, тебе сейчас как раз надо выпить немного и успокоиться. Это же Энесай, наш самый лучший коньяк, от него ещё никому плохо не было, - он протянул мне рюмку.

Напиток огнём обжёг желудок, я закашлялся и замахал рукой, типа хватит, но он налил ещё одну.

- Теперь пойдём кушать.

До сих пор из всех блюд национальной кухни мне довелось пробовать только плов, иногда его готовила бабушка. Сейчас же я впал в лёгкий ступор, увидев стол, заставленный едой. Бешбармак, который здесь называют "тууралган эт", кабырга, шорпо, гокай и ещё столько всего, что можно перечислять до бесконечности. Правда, после недавнего открытия я так разволновался, что есть особо не хотелось. Однако Эмильбек заставил меня попробовать всего понемножку.

- Блин, до сих пор успокоиться не могу! Всё получилось, прямо как в фильме каком-нибудь!

- Да, интересно очень, - ответил он, пододвигая ко мне тарелку с десертом и разливая актаган чай (чай с добавлением соли и молока или сливок) по красивым пиалам. - Значит, на самом деле ты ехал к нам. Но сколько же лет твоей бабушке... было?

- Почти шестьдесят, она месяц до своего дня рождения не дожила.

- Ну, а моему отцу шестьдесят один недавно исполнилось, так что они почти одного возраста.

- Но...

- Ну, думаю, что тут всё просто: твоя бабушка была молодая, когда родила твою маму, и ты сам тоже родился рано, а моя всё никак не могла забеременеть - когда я на свет появился, ей уже было около сорока лет. Знаешь, наверное, такое у нас тут нечасто случается, обычно женщины гораздо раньше рожают, но вот и такое бывает. Странно только, что отец ничего мне про это не рассказывал. Хотя, кажется, теперь я понимаю...

- Что?

- Где-то две недели назад, может, чуть больше, отец неожиданно затеял ремонт в маминой комнате; с тех пор, как она умерла, мы туда почти не заходили, а тут вдруг он сказал, что там надо всё переделать. Это ведь он её для тебя готовил! И ещё, вечером того дня он долго рассматривал какую-то фотографию, как раз ту самую, которую ты сегодня видел. Я ещё спросил, кто это, а он ответил, что так, одна женщина, с которой он когда-то давно работал на шёлковом комбинате, и вдруг добавил, что скоро меня ждёт сюрприз, но какой, не сказал. Значит, он тебя имел в виду! Ты будешь жить с нами, прикольно! - эти слова он сказал с какой-то странной радостью.

- Ты правда рад этому? - робко спросил я. - Ведь я приехал не на неделю и даже не на месяц... Боюсь, я останусь у вас очень надолго.

Мне захотелось сказать, что я не могу вернуться домой, но, несмотря на лёгкое опьянение от двух рюмок Энесая, мне так и не хватило смелости это сделать. Ладно, потом как-нибудь обязательно расскажу!

- Конечно! Это теперь и твой дом, и ты можешь жить у нас, сколько хочешь! Поверь, мы этому будем только рады.

- Спасибо, - пробормотал я.

- Ну что, покушал? Пойдём гулять тогда, я тебе город покажу.

Мы долго бродили по центру, потом по одному из многочисленных мостиков перешли узкую полоску быстрой речки Ак-Буура, которая течёт с гор и делит город как бы напополам, и оказались в каком-то парке, где больше всего меня впечатлила своеобразная, правда, заброшенная арена для старинной кыргызской борьбы куреш.

- Знаешь, для чего это? - с улыбкой спросил меня Эмильбек, останавливаясь рядом.

- А ты как думаешь? Я же и культуру, и историю тюркских народов тоже изучал, и не только по программе, но и сам много читал, мне это очень интересно.

- Какой ты молодец, а! Вот уж не думал, что у вас там это кому-то нужно!

Посидев на лавочке, мы решили подняться на Сулейман-Тоо. Необычной формы гора, возвышающаяся над городом своими пятью вершинами - это, пожалуй, основная достопримечательность города. Она считалась священной ещё с незапамятных времён, и теперь на ней столько исторических памятников, начиная от эпохи неолита и заканчивая поздним средневековьем, что их можно изучать не одну неделю. Это и многочисленные петроглифы, древнейшие из которых выполнены несколько тысячелетий назад, и огромные пятна на склонах, видимые только издалека и напоминающие тени животных, и так называемый домик Бабура, основателя империи Великих Монголов, и семь пещер, в одной из которых устроен музей.

Мы - уже наверху, стоим на смотровой площадке, и у меня захватывает дух от видов, открывающихся оттуда. Весь город лежит словно на ладони; где-то вдалеке, в дымке даже можно разглядеть Алай - преддверие великого Памира, а с другой стороны - совсем близко, за промзоной - уже начинается Узбекистан.

Я во все глаза смотрел на город, представляя, как много лет назад где-то там, внизу в маленьком деревянном домике жила бабушка, и так задумался, что даже не услышал, как Эмильбек о чём-то спросил меня.

- Что?

- Наверное, тебе тут очень нравится, раз ты так засмотрелся, что даже не слышишь меня. Я спросил: девушка у тебя есть?

- Нет, а что? - я насторожился.

Что если он каким-то образом раскусил меня? Только этого не хватало! Тогда я в одночасье потеряю в его лице друга. И потом, если он кому-то расскажет о моих наклонностях, мне будет очень несладко, ведь здесь, в мусульманской стране пусть и нет смертной казни за страсть к лицам собственного пола, как в каком-нибудь Катаре или Омане, но за такие вещи по голове точно не погладят.

- Да нет, ничего, просто спросил. Ты же из Саратова, я так понимаю, надолго уехал, вот и подумал, что она там сейчас скучает по тебе.

- По мне никто нигде не скучает. Был у меня друг один-единственный, Лёшкой его звали, но мы с ним разругались; он предал меня самым ужасным образом, просто взял и подставил, понимаешь? И теперь я совсем один в этом мире, - я произнёс это и словно прочувствовал то самое одиночество, стоящее за этими словами.

- Ну, Дениска, ты чего, не говори так! Вот ты себе уже одного друга нашёл. Или... может быть, ты не хочешь со мной дружить? - спросил он наивно и в тот момент показался мне таким милым, что у меня ёкнуло сердце.

- Хочу, - ответил я и тут же представил, что было бы, добавь я, что мы можем быть не только друзьями.

К чему это? Ему ведь никогда не понять моих наклонностей, так что лучше больше не думать об этом.

- Ты не думай, - продолжил Эмильбек. - Я буду тебе очень хорошим другом, совсем не как тот твой Лёшка, или как ты его называл? У меня вот в голове не укладывается, как можно друга своего подставить. Да я бы за такое убил бы, наверное!

От этих слов я вздрогнул, и земля на секунду ушла у меня из-под ног. Эх, Эмильбек, если бы ты знал, что случилось в Саратове за несколько часов до моего отъезда или, правильнее сказать, побега! Но видит Бог, я не виноват, я никому не желал зла, я всего лишь защищал свою жизнь. Как мог. Как умел.

страницы [1] . . . [4] [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Азия и Кавказ

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>