Горячая гей библиотека

Чудовищный Макс (глава 2, последняя, Горький вкус победы)

Часть 7

Через час я был дома. Пил кофе и курил на кухне. Эта уже третья чашка и неизвестно какая сигарета, во рту появляется знакомый металлический привкус. Я знал, что она стоит рядом со мной. Ненавижу, когда сзади меня кто-то стоит, но сейчас мне было всё равно. Нежные тёплые пальцы матери коснулись моей кожи, и от этого прикосновения по моему телу пробежали приятные мурашки.

- Сынок! - шепчет она, прикасаясь губами к моим волосам.

Блядь, похоже, что я стал сентиментальным. Я слегка дотрагиваюсь рукой до её пальцев и прижимаюсь к ним щекой. У меня предательски щиплет глаза. Я знаю, что по её щекам сейчас тоже бегут слёзы.

- Мам, извини за утро.

- Нет, это ты меня извини... за всё. Я так счастлива, что ты здесь!

- Я тоже рад тебя видеть. Честно.

Было что-то... Что-то, чего мне так не хватало раньше. Тепла. Макс Соколовский - смазливый парень с ледяным сердцем и тёмной душой. Дорогие побрякушки никогда не заменят тепла родительских рук, нежных слов, чистой открытой любви к своему любимому. От того, что мама сейчас была рядом со мной, я чувствовал себя намного лучше. То, что душило меня, на несколько мгновений забылось, и я окончательно понял, зачем мне нужно было проехать две тысячи километров. Этот путь был проделал не зря, пусть даже ради этих нескольких мгновений облегчения, ради того, кто тебя всегда будет любить, несмотря ни на что.

- У тебя что-то случилось? - осторожно спрашивает она меня.

- Да, - я чувствую, как подступает ком к моему горлу.

- Это, наверное, что-то серьёзное, ведь по пустякам ты никогда не расстраивался.

- Это очень серьёзно... для меня, - слёзы уже подступили к глазам, как бы я не старался их удерживать.

- Расскажи мне, сынок, - она смотрит мне прямо в лицо, нежно касаясь рукой моей щеки.

- Извини, я не знаю, как начать, - быстро вытираю я скатившуюся слезу. - Реву, как девчонка, - пытаюсь усмехнуться.

- Не сдерживай себя, можешь плакать, ведь никто не видит. Что-то случилось с Алексом или с... Хотя, по-моему, других друзей у тебя не было.

- Нет, с Алексом всё в порядке. Он цветёт и пахнет. Он тут не при чём, почти не при чем.

- Ты влюбился?

- Я не знаю, и теперь уже, наверное, не узнаю.

- Почему?

- Потому что он меня больше не захочет видеть.

- Ты меня извини, Макс, но это бред, - тон её голоса резко меняется. - Что могло произойти такого, чтобы два человека перестали общаться?! Время стирает любые обиды. Это всё молодость. Тебе кажется, что всё уже кончено, но это не так. Это ты сам создаёшь барьеры в своей голове. Шанс есть всегда, и если ты его... - слово "его" далось ей особенно трудно, - если ты его действительно любишь, ты должен попытаться ещё раз.

Всё это звучало так банально, но в то же время так успокаивающе. В это изо всех сил хотелось верить.

- Я не знаю, мам, я даже не до конца знаю, что я к нему чувствую, - искренне произношу я, уверенный в том, что говорю правду.

- Ответь себе только на один вопрос: сможешь ли ты без этого человека жить? Именно жить, а не существовать. И если твой ответ отрицательный, тогда, сынок, ты действительно попал.

Этот вопрос я боялся задавать себе. Кто Даня для меня? За то время, что мы были вместе, он стал для меня всем. Светом в тёмном мире. Тем, кто улыбается тебе просто так. Тем, кого хочется видеть рядом, когда просыпаешься. Тем, с кем ты можешь заниматься самым скучным делом, а время всё равно будет лететь незаметно. Тем, с кем секс не физиология, а соитие душ. Тем, кто дарит тебе своё тепло. Тем, кто любит тебя просто так и просто за то, что ты есть. Такой, какой ты есть. И мне так хреново сейчас не потому, что меня гложет совесть за то, что я так жестоко, по-свински с ним поступил (хотя и из-за этого тоже), а из-за того, что его нет со мною рядом. Мне тяжело без него. Это же так просто и понятно!

- Я не смогу его вернуть, - всхлипываю я.

- А, ну да, я же совсем забыла, что ты у нас гордый, - иронично замечает она.

- Да брось, мам, не в этом дело, - пытаюсь отнекиваться я, хотя в чём-то мама права.

Я просто не представляю, с чего мне начать разговор с ним. Я не знаю, как мне просить у него прощения, из моих уст это будет звучать как очередная ложь, как ни старайся. И страх перед тем, что он пошлёт меня куда подальше, просто вводит меня в ступор, заставляя опускать руки.

- Я не знаю, что ему сказать. Как мне дать ему понять, что для меня теперь это тоже по-настоящему, - обречённо бормочу я.

- А ты постарайся, - шепчет она, нежно обнимая меня, и я рад, что мои мокрые глаза скрываются в её тёплом плече. - Постарайся, чтобы он понял тебя, просто говори правду.

- Тебе легко говорить, вы с папиком себя откровенностью не утруждали, - ворчу я.

- Ну, у нас с "папиком" наш личный геморрой, и только нам его и расхлёбывать, а тебе не стоит брать пример с идиотов.

Я издаю нервный смешок, который она тут же подхватывает.

- Да уж, создавать себе геморрой вы меня научили, - хихикаю я. - Мам, а ты правда думаешь, что у меня получится всё вернуть?

- Ёжик, если он свернётся в клубок, может достать носиком до попки, - шепчет она мне на ухо, и я снова смеюсь, вспомнив отцовскую фразу, которую он говорил, когда казалось, что дела идут совсем хреново.

Этой ночью я спокойно спал. Когда утром я начал собирать вещи, мама с улыбкой наблюдала за моей вознёй. Я корил себя за то, что она, наверное, очень скучает по мне, но мама не пыталась меня остановить, потому что понимала. Я впервые в жизни почувствовал, что она меня понимала. Может быть, если бы я был немного более чутким, то я заметил бы это раньше.

***

В универе я появляюсь в пятницу. Конец недели, так что выносить мой из без того больной мозг гранитом науки долго не будут. Мой бодрый и решительный настрой свернуть все преграды и "достать носиком до попки" сходит на нет, когда я вижу его. Он всё так же сексуален, наблюдается всё та же обезоруживающая скромность в манерах, скрывающая дерзкий нрав, но он не один. Я не помню, как зовут парня рядом с ним, но я узнаю его позу. Этот урод, который, естественно, на самом деле далеко не урод, а довольно красивый парень, флиртует с Даней, и, судя по всему, Даня не против этого, ему это даже нравится. Они смеются, и парень, кладя руку на плечо Шмелёву, шепчет ему что-то на ухо.

Липкий страх, смешавшись с каким-то новым, незнакомым мне чувством, моментально впрыскивается в мою кровь, и мир для меня сливается в единый монотонный внешний шум. Стараясь не смотреть в их сторону, я иду к входу в универ, слыша в ушах удары своего сердца при каждом шаге. Только через минуту я замечаю, что мои руки сжаты в кулаки, а пальцы изо всех сил впиваются в ладони. Я нервно пытаюсь выдавить из себя улыбку в ответ на приветствия и прибавляю шагу, когда понимаю, что со стороны выгляжу не очень приветливо. Почти бегом я проношусь по коридорам, встречая встревоженные взгляды, влетаю в аудиторию и плюхаюсь на последний ряд.

Сердце моё бешеным набатом клокочет у меня в груди, рвёт мне вены, и воздух не успевает входить в мои лёгкие. Злость переполняет меня, густой едкой пеленой растекаясь по всему моему телу. Я пытаюсь отдышаться. А чего я, собственно, ожидал?! Что он будет ждать меня, как верный пёс, после того, как я сам дал ему понять, что ждать меня не стоит?!

Даня заходит в аудиторию, небрежно вскидывая чёлку и поправляя ремень сумки. Выглядит он просто сногсшибательно. Парень бегло окидывает взглядом ряды, немного задержавшись на мне. Сердце моё замирает, и в эту секунду я изо всех сил пытаюсь понять, что таится в его взгляде, но парень быстро отводит от меня глаза и идёт к свободному месту.

Уже прошло минут пятнадцать, но он не разу не обернулся. Я в этом уверен, потому что всё это время сверлю взглядом его затылок, что, естественно, не может пройти незамеченным для лектора.

- Господин Соколовский, - раздаётся голос из внешнего мира.

- Да, профессор, - пытаюсь выдавить я из себя.

- На слайдах были представлены нисходящие тренды, цель которых на уровне зрительных рефлексов запечатлеть в ваших светлых головах хотя бы самое ничтожное представление об излагаемом материале. Привет собачке товарища Павлова! Знаете, обычно это помогает. Только боюсь, что у вас данная тема будет ассоциироваться не графиками, а с затылком господина Шмелёва.

Волна приглушённых смешков распространяется по аудитории, и, судя по тому, как дёрнулись его скулы, на лице Дани сейчас тоже блуждает ухмылка. Я невнятно бормочу некое подобие извинения и пытаюсь смотреть на причудливые линии на слайдах, не значащие для меня ровным счётом ничего.

Дождавшись конца пытки, я направляюсь на улицу, стараясь избежать назойливых расспросов. Его беззаботный вид меня просто убил сегодня. На этой симпатичной мордашке не отразилось даже тени переживаний. Мысль об этом почти уничтожает меня, но я понимаю, что думать о ком-то другом я просто не могу. Я докуриваю уже вторую подряд сигарету, когда почти машинально набираю Машкин номер.

- Маш, нам надо поговорить.

- Под "нами" ты, как обычно, подразумеваешь себя, - сухо отвечает она.

- Маш, пожалуйста, хоть ты сегодня надо мной не издевайся, - жалобно скулю я. - Всего пару минут, я жду тебя на нашем месте.

страницы [1] . . . [5] [6] [7] [8] [9] . . . [11]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Студенты

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>